***
Разумеется, есть случаи, в которых спорить с крольчихами бесполезно. На их стороне — сильные задние лапы, моральное право… Ну и твой кошелёк, до кучи. Впрочем, в ряде случаев последнее добывается с помощью первого. Короче, уже через полчаса парочка, взявшись за лапы, заходила на территорию круглосуточного развлекательного парка. Вот уж где жизнь действительно никогда не замирает. И не молчит — один визг с «экстремальных горок» чего стоит. — Ник! — Джуди, разве что не подпрыгивая от восторга, воззрилась на громадную опорную конструкцию и заползавшего на неё «жука» кабинки. Вот «гробик на колёсиках» добрался до высшей точки, словно бы нехотя перевалился через неё, и… — Я хочу туда! — безапелляционно заявила крольчиха, невольно зажимая уши от донёсшегося аж до земли вопля «АААА!» — Извини, Морковка, не в этот раз! — наглец, легко подхватив напарницу, приподнял её на уровень своей груди — так, чтобы голова девушки не дотянула до черты «Вход только тем, кто выше отметки» жалкого сантиметра или двух. — Я. Тебя. Ненавижу. Убийца мечты! — скрипнула она зубами, хотя и была вынуждена признать правоту пройдохи. — Может, выберешь что-нибудь другое? — лукаво улыбнулась рыжая морда, скосив изумрудные глаза на детского вида паровозик, катавшийся по «восьмёрке». — Не беспокойся! Как-нибудь перекрутимся! Лис проследил за направлением её взгляда, и шерсть встала дыбом по всему телу. — Да! Гравитационный вальс! — рея знамёнами-ушами, крольчиха уже мчалась к громадной «изломанной» платформе, на которой крепилось несколько легко вращавшихся на своих осях кабинок в форме летающих тарелок, половинок ракет и прочей космической атрибутики. — Уверена, что выдержишь? — с некоторой насмешкой спросил лис пару минут спустя, когда напарница уже пристёгиваясь к сидению «bow-wowlon 5». Сам Ник, как более опытный пользователь подобных аттракционов, выбрал кабинку-спутник поближе к центру. — Эй! Я же опытный офицер полиции с соответствующей закалкой, подтверждённой регулярными переаттестациями и медосмотрами, забыл?! — О да! Медосмотрами! — кисло протянул рыжий, успевший приобщиться к процессу всего пару раз, но уже навесивший на него ярлык тестового сектора преисподней. — Поехали! — залихватски воскликнула крольчиха администратору аттракциона, и бобёр в фирменном жилете, кивнув, опустил рубильник запуска. «Не «поехали», а «поехала»! Крыша! У тебя, Морковка-а-а-а!» — хотел выкрикнуть Уайлд, но первый же рывок адской конструкции забил слова обратно в его глотку, попутно почти нежно перемешивая внутренние органы в однородную субстанцию.***
— Бвуэ-а! Мбх! Бвээээ! — сложившись в три погибели и судорожно хватая воздух ртом, когда тот не был занят содержимым её желудка, Джуди «удобряла» ближайшие к аттракциону кустики. — Кажется, кому-то следовало есть поменьше брокколи в самолёте! — как мог, постарался подбодрить напарницу Ник. Увы, в стрессовых ситуациях это зачастую перерастало в жёсткий сарказм, а собственная лёгкая тошнота — не добавляла доброжелательности. — Зат — кхе! — кнись! — наконец, кое-как выдохнула крольчиха, делая больше одного вдоха подряд. — У-м-м-нгх! Как мне плохо-о-о… — Гляди-ка! — послышался шёпот откуда-то сбоку. Лис обычно слышал хуже напарницы (размер имеет-таки значение), но сейчас расслышал фразу раньше напарницы. Ну, а чего? И длинноухая была не в лучшей форме, и шумов посторонних оказалось относительно немного (не тишина, разумеется — тут и железки стучат, и звери орут, но всё лучше, чем в каком-нибудь мегамолле на распродаже), да и, чего греха таить, «шёпот» был довольно громким. Так что рыжий моментально прикинул расположение источника звука и чуть повернул голову, чтобы зацепить его краем глаза. Шептавшимися оказалась парочка подружек-кошек. — Слу-у-шай! Так это же, похоже, те самые Ник и Джуди, которые громкое дело с пропавшими горожанами раскрыли! — Не с пропавшими, а с одичавшими! Вечно ты всё путаешь, Пушинка! — О-о-ой! А я их как на совместной пресс-конференции увидела — так сразу и поняла, что… В этот момент Джуди вновь стошнило, и рыжий сентиментальный пройдоха, присев на корточки, положил лапу ей на спину, пытаясь хоть как-то поддержать любимую. Так что он не узнал ни того, что Пушинка «так сразу и поняла, что между ними что-то есть». Ни что этой самой Пушинке «хватит уже выдумывать». Ни что крольчиху тошнит, оказывается, «потому, что она беременна». Ни, тем более, что Пушинка — соседка сестры одноклассницы мамы Бенджамина Когтяузера, то есть, что серая кошечка и пятнистая гепард — практически родственницы. Ну, а какие секреты могут быть между родными?!***
В общем, ночь выдалась бессонной. Как уже упоминалось, сперва был перелёт, потом катавасия с багажом, потом дорога до парка развлечений, а уж там крольчиха то ли мстя лису, то ли тренируя себя, постаралась прокатиться на всех имевшихся аттракционах, разрешённых для её габаритов, и даже на одном неразрешённом (правда, пришлось блеснуть полицейским жетоном). А когда они всё же добрались до квартиры Джуди (она оказалась ближе к парку), то уже так устали, что даже забыли вынуть из чемодана будильник. Да-да, Джуди с необъяснимым мазохизмом взяла его на остров, чтобы там подниматься пораньше «на утренние пробежки». Правда, утром выяснилось, что Ник в последнее утро на райском острове не выдержал и угробил-таки это орудие пыток. Так что напарники прибыли в офис свежими, как огурчики, (злобный автор: да, зелёные и в пупырышек) из-за внеплановой возможности отоспаться, но совершенно взмыленными и взъерошенные из-за безумной попытки прийти к 7:00 при подъёме в 9:48. Когда около половины одиннадцатого они уже подбегали к зданию отделения, из здания вышел их коллега Волков, и, завидев несущийся на него серый меховой снаряд, отскочил в сторону, распахивая перед ней дверь. — Воу-воу! Джуди! Полегче! — выкрикнул он, едва ли не прячась за стеклом с ручкой. То ли крольчиха услышала его, то ли решила, что совсем уж взмыленной в офис заходить некрасиво — так или иначе, но она перешла с бега на лёгкую трусцу, а ко вдоху подошла просто очень быстрым шагом. — О! Белоклык! Спасибо! Ты такой галантный! Двери открываешь! — чуть стушевавшись, обратилась Джуди к коллеге, выглядывавшему из-за своей импровизированной защиты. — Не то, что некоторые! — крикнула девушка, развернувшись на сто восемьдесят — к зданию подползал Ник, разве что язык на плечо не повесив. — Чтобы — фух! — открывать тебе дверь, Морковка, — сквозь тяжёлое дыхание выдавил из себя рыжий, — надо каким-то чудом оказаться у неё — ух! — раньше тебя! Привет, кстати, Волков! — он вскинул одну лапу, Белоклык на автомате кивнул. — И это имеет наглость заявлять лис, чуть не вдвое выше меня ростом! — сокрушённо покачала головой Джуди. — Или вся разница на хвост, а не на ноги пошла? — не дожидаясь ответа на подколку, она развернулась и с независимым видом зашла в здание, гордо вскинув уши. — Я, кажется, знаю, кем в случае чего нашу белую медведицу в Академии заменят! — мрачно буркнул Уайлд, давая себе ещё несколько секунд на восстановление дыхания. — Я всё слышу! — донеслось уже изнутри. — И молись, чтобы это произошло после твоей переаттестации! «Слышит она! Немудрено! С такими-то ушами!» — цыкнул он мысленно, перехватывая дверь у Волкова, но вслух предпочёл своё мнение не высказывать. Когда Ник зашёл в Центральный Холл, Джуди уже во всю щебетала с Когтяузером, судя по взмахам лап, красочно описывая красоты чудо-острова. — Привет гулёнам! — сладкоежка радостно помахал лапой коллеге. — С удачным отпуском! — И твоему таким когда-нибудь оказаться! — кивнул рыжий, подходя к стойке и облокачиваясь о неё. — Джуди мне про ферму орхидей рассказывает! — похвастался пятнистый. — Ну разумеется! — усмехнулся пройдоха. — Когда рядом нет преступников, в нашей грозной полицейской просыпается обычная крольчиха-бота… ай! — он даже почти успел увернуться от серого кулачка. Джуди ещё и пальцем предостерегающе погрозила напарнику. — И поделом тебе! — не сдержал смешок Бенджамин. — Смейся-смейся! — снисходительно разрешил рыжий. — Посмотрим, как ты запоёшь, когда она тебе завтра вручит варенье из лепестков. На мой взгляд — чисто гастрономический изврат! — Ой, кстати! — спохватился Когтяузер. — Надо же шефу о вас доложить! Спрашивал ведь! Лис и крольчиха мигом помрачнели. — Капитан! — сладкоежка нажал на одну из клавиш внутренней связи. — Ну?! Что там у тебя? — огрызнулся динамик, недвусмысленно показывая: Буйволсон не в духе. — Э… шеф… они пришли и… — УАЙЛД! — от начальственного рыка, кажется, завибрировала бутылка с газировкой. — Марш ко мне! Связь со щелчком прервалась. — Эм… — лис, поджав губы, демонстративно ковырнул в ухе. — Кажется, у меня контузия. — Ник! — вытаращился на него Когтяузер. — Ты что, совсем нашего рогатого не боишься?! Он, по-моему, тебя сейчас живьём в землю закопать готов! — А что мой страх изменит? — повесив уши, ответил рыжий. — Всё одно — закопает. А так хоть минуту-другую отсро… Щёлк — включилась связь со звуком перезаряжаемого дробовика. — Уже бегу! — переполошился пройдоха, кидаясь к ближайшей лестнице. — Бен! — явно сдерживаясь, произнёс динамик голосом Буйволсона. — Д-да, капитан? — Она тоже пришла? — Да, конечно. — Эм… Джуди… — голос начальника потеплел и смягчился тонов на десять, стал почти заискивающим. «Боже мой, он что, извиняется?! — пришла в голову крольчихи неожиданная и совершенно нереальная мысль. — За что?! Я же опоздала ничуть не меньше Ника! Будь я начальницей — тоже следила бы за дисциплиной!» — Кхэм… — кашлянул тем временем невидимый оратор. — Заглянешь ко мне в кабинет, ладно? — и отключился. Вот теперь лучшая сотрудница полиции действительно ни черта не понимала. — Эй-эй! — успел ухватить её за лапку Когтяузер. — Угостись хоть! — и всучил ей пончик. Первая крольчиха в полиции машинально взяла сладкое колечко, откусила, промычала что-то в благодарность, и побежала вперёд. Мозг ещё только судорожно пытался понять, почему это Буйволсон относится к ней сегодня столь мягко и снисходительно, а тело уже работало на автопилоте. Приказ на передислокацию к начальству на ковёр получен? Получен! Извольте исполнять! Короче, из мыслей своих она вынырнула, уже взявшись за ручку нужной двери. Потрясла головой, чтобы скорее вернуться к рабочему настрою, и неожиданно осознала, что по дороге успела умять почти весь пончик. Между пальцами остался кусочек буквально на один укус. Хмыкнув, она отправила его в рот, с некоторым удивлением отметив, что обсыпкой служила мелко нарубленная зелень. «Странно, — успела подумать Джуди, проглатывая угощение. — Когтяузер вроде всякие там сахарные шарики предпочитает, в крайнем случае — мяту, но зелень? А! Чем я себе голову забиваю?! Наверняка какой-нибудь подарок от фирмы за очередной заказ. Он такое не ест — вот и одаривает всех травоядных, кто под лапу попадётся! — ручка двери легко опустилась вниз, впуская посетительницу. — Так всё! За работу!» Уайлд, основательно втоптанный в грунт что в моральном, что в физическом смысле (уши прижаты к голове, сам ссутулился), уже восседал на стуле перед столом начальства. Джуди лёгким прыжком присоединилась к коллеге. Капитан, чуть нагнув голову, поверх очков с явным неодобрением поглядел на кульбит подчинённой, но вновь сдержался, лишь осуждающе качнув рогами. — Значит так! — в своей любимой манере «с места в карьер» начал Буйволсон. — Для особо ленивых, — взгляд на рыжего, — и просто проспавших, — на длинноухую, — повторю самое важное из пропущенного на планёрке. В городе появился новый псих. Или группа психов, похищающих детёнышей-гибридов. — Чего?! — подались вперёд напарники. — Да, не ослышались, — мрачно буркнул капитан. — Детёнышей-гибридов в возрасте от нуля и лет до десяти. — И давно это началось? — вскочила Джуди. — Какие-то требования выдвигают? — спросил Ник, имевший больше знаний о поведении преступников. — С месяц назад. Обычно никаких требований не выдвигалось, хотя в паре-тройке случаев вымогали выкуп. Суммы были просто феерическими, причём основная составляющая — за «неразглашение» об отпрыске-гибриде. — С месяц?! — в ужасе отшатнулась крольчиха. — И вы вводите нас в курс дела только сейчас?! — она не могла поверить в подобную халатность мнительного начальника, но тут её сознание зацепилось за ещё одну нестыковку. — И, кстати, что значит «о неразглашении»?! — прищурилась она. — Обычно это преступники требуют, чтобы о шантаже никто не заикался! Повисло тяжёлое молчание. Бык старательно отводил взгляд, Ник ёрзал на стуле. — Так! — помрачнела крольчиха, упирая лапы в бока и отстукивая ножкой по сидению стула. — А ну-ка быстро всё выкладывайте! Мужчины ещё пару секунд помялись, но воздух вокруг грозной серой фигурки уже буквально кипел от её гнева, так что Буйволсон наконец сдался. — Видишь ли… — явно нехотя начал он и тут же прикусил губу. — Дело в том, что в большинстве случаев гибриды… М… скажем так, маложизнеспособны… Нет-нет, разумеется, есть и вполне успешные примеры, скажем, лигры, но обычно… — Обычно они с какими-либо отклонениями, — жёстко закончил рыжий. — В лучшем случае — с физическими, типа кривых лап, неподъёмных для шеи рогов и серьёзных ограничений в рационе. В худшем — с психологическими. Короче, психи и/или идиоты. И если родителям в последнем случае «повезло» и ребёночек внешне выглядит более-менее нормально… — Достаточно! — хрипло выдохнула Джуди, буквально оседая обратно на своё место. — Извини… — отчего-то вновь отвернулся рогатый. Сглотнув противный комок в горле, крольчиха молча кивнула. «Как это мерзко и низко! — билась в голове её мысль. — Вымогать деньги с тех, кто не сам себя подставил, а на ком отыгралась природа!» — В общем… — капитан нервно отстукивал копытом по зажатой в лапах папке, а потом, видимо, разрешив внутренние сомнения, резко протянул её Нику. — Это дело ваше. — Наше?! — ушастая, встрепенувшись, нацелила свои локаторы на начальника. — Почему? — Ну… Вы же, в конце-то концов, лучшая оперативная пара и… — снова заминка. — Капитан! Не юлите! — сдвинув брови, она уставилась на него требовательным взглядом. — Фух! —тяжело вздохнул рогатый, сокрушённо качнув головой. — Никогда не любил ловлю на живца! — Простите, я плохо в рыбалке разбираюсь, да и при чём тут она? — недоуменно округлились фиалковые глаза. Повисло секундное молчание. — ЧТО??!!??!! — от яростного рыка вроде бы миниатюрной крольчихи, кажется, вздрогнули стены. — Всё сходится. Агрессия, — успел выдохнуть Буйволсон, а уже в следующий миг разъярённый комок шерсти с длинными ушами жёстко грохнул начальника об пол, вскочил ему на грудь и, отстукивая ногой по форме, сжал кулачки на вороте чужой рубашки. — Что вы сказали?! — с таким прищуром обычно спрашивают «какую кость вам сломать первой». — Джуди! Прости! Мы правда хотели передать вам с Ником дело ещё до того, как… — он осёкся. — До того, как что? — рядом с этим придыханием голос смерти казался ласковым и успокаивающим. — Как ты… как вы… В общем… От всего сердца***
Забившись в самый дальний угол архива, сев на пол, прижав колени к груди и обхватив себя лапками за плечи, Джуди плакала горючими слезами, сквозь стиснутые зубы матеря злую шутку начальника (ведь это же не могло быть всерьёз!), а пуще того — саму себя, свою тайную, закопанную в самые глубины сознания мечту. Да, мечту! Дерзкую, странную, в чём-то даже противоестественную! Мечту об их совместном с Ником ребёнке. Да, чёрт возьми! Простой близости лиса было ей уже мало! Ей было мало, что он всегда подставлял своё плечо, когда ей было трудно физически. Ей было мало, что он всегда сжимал её плечо, когда ей было трудно эмоционально. Ей было мало, что он согревал её пальцы своим дыханием во время патрулей в Тундра-тауне. Ей было мало, что он обжигал её кожу своим дыханием в моменты близости. Ей хотелось большего! Хотелось будущего! Да, она была молода, и потому в голову пока не лезли горькие мысли о костлявой лапе смерти, вырывающей её из семейного круга — хотя какой, к чёрту, круг, если к тому моменту их будет в лучшем случае двое? Зато лезли до омерзения светлые, радостные, приторные картины счастливой жизни втроём. Хотя бы втроём! Встреча у роддома. Первый осмысленный взгляд. Первая блаженно-идиотская улыбка. Первый слог. Первый кувырок на живот. Первый марафон ползком. Первый шаг. Первая прогулка. Первая пробежка. Первый запущенный в воздух змей… И на душе становилось невыносимо гадко, а в груди — невыносимо тесно и душно от осознания того, что все эти «сопли», вся эта «ваниль» с ними не случится. А если и случится, то иначе. Дети, не переносящие ни протеина, ни клетчатки, едва ли обрадуются маминым воскресным оладьям… — Эй, Морковка! — её плеча легонько коснулась чужая лапа. Чужие пальцы так сильно, так привычно, и в то же время так нежно сжались на нём, что она, даже не разлепляя склеенных слезами глаз, подалась вперёд, буквально рухнув в спасительные объятья. — Ник! — хрипло от долгих рыданий выдохнула она. Конечно, это был он. Пушистый и мягкий. Тёплый и согревающий. Знакомый и… Нет, уже даже не любимый. Родной! Настолько, что она жить без него не могла. Особенно сейчас. — Ну-ну-ну! — он с мягкой улыбкой дал девушке обхватить себя серым нагрудником, и тут же сам положил свои большие лапы ей на спину. — Капитан — нечуткий идиот. По моей просьбе, это сейчас и выбивают эпитафией на его надгробье. — Дурак! — сквозь слёзы и всхлипы, словно солнечный луч сквозь свинцовую тучу, пробилась первая смешинка. Ещё нервная, ещё короткая, ещё робкая и неуверенная. Но первая. Из многих. Уж кто, как не этот наглый рыжий пройдоха сможет это обеспечить?! — Дурак тот, кто недооценивает лиса с рабочей папкой наперевес! — Ник! — легонько стукнула она его в грудь кулачком. — Между прочим, должен сказать тебе спасибо! После твоего наезда он явно сотрясение мозга получил, так что почти не сопротивлялся, когда я ему всю папку одним махом в горло запихивал. — Уайлд! — на её мордашке появилась «дрожащая» улыбка, никак не способная определиться, то ли расползтись от уха до уха, то ли свесить края ниже подбородка. — Я тут, между прочим, рыдаю, а он… — Кстати о рыданьях! — немедленно ухватился за повод это жонглёр словами. — Тут ЗверВодоКанал звонил — спрашивали, нельзя ли временно перебазировать тебя к южному водохранилищу, а то в Сахара-Сити засуха и… — Унгх! Ты неисправим! — она на миг отстранилась от напарника, одарив его укоризненным взглядом, и тут же изо всех сил коротко прижалась обратно, пытаясь передать в этом коротком жесте всю свою нежность и признательность. — М-морковка! — картинно захрипел рыжий. — Кажется, у меня ребро сломалось! — Ну тебя! — Джуди, уже успевшая мысленно подготовиться к очередной колкости этого юмориста, с готовностью выпустила его из объятий. — Слева хоть или справа? — серьёзно спросила она. — Эм… кажется, справа… — несколько опешил он от её тона. — Ай! — и тут же согнулся от ощутимого тычка в левый бок. — За что?! — выдохнул он, растирая место удара. — Не «за что», а «зачем»! Для симметрии! — высокомерно ответила крольчиха, коротко продемонстрировав свой розовый язычок. Они взглянули друг на друга и расхохотались в голос. — Ну так что там с, по твой милости, «поедающим папки» капитаном? — Ну чего-чего, — усмехнулся рыжий. — Такого вирусняка* я давненько не встречал! Короче, почему-то всё Отделение дружно решило, что ты у нас беременна. — Интересно, от кого! — вспыхнув носом, промямлила крольчиха, пряча взгляд и чуть потупившись. — Да, мне тоже, знаешь ли, интересно! — с хитрым прищуром произнёс лис, забегая на шаг вперёд и преграждая ей дорогу. — Глупый лис! — надувшись («ведь понимаю, что разыгрывает, а всё равно как школьница ведусь!»), буркнула Джуди, кулачком расчищая себе путь. — Хитрая зайка! — с готовностью парировал пройдоха. — Меня, значит, и на работе своими поручениями чуть ли не имеешь, и в постели эксплуатируешь, а как беременеть, значит… Он уже приготовился сделать ещё какое-нибудь едкое замечание на ожидаемую реакцию в ключе «Ник! Ну не смешно уже», однако в этот раз напарница решила вызвать небольшой разрыв шаблона. — Ну, раз ты так настаиваешь по поводу работы… — загадочно, с ноткой наглости и превосходства протянула она, запуская лапу на полку, мимо которой они как раз проходили, — …то кто я такая, чтобы не подтвердить свою репутацию, а?! — и извлекла из плоского ящичка… — Э-э-э! Джуди! — шарахнулся от неё рыжий, смутно разглядев в полумраке (да, в архивах на освещении экономят) конусовидные и очень характерные очертания. — Это уже не смешно! — Глупый лис! — в голос расхохоталась крольчиха, выставляя лапку на более освещённое место. В пальцах оказался зажата бутафорская морковка, покрытая яркой, но дешёвой (уже облезать начала) краской. — А ты о чём подумал, а, проказник?! — Хи-хитрая зайка! — сглотнул Ник с нервным смешком. Впрочем, через пять минут он уже сомневался, какой из вариантов развития событий был хуже. Джуди не была бы собой, если бы не нагрузила коллегу ворохом вещдоков, «давно требующих должной описи и присоединения к делам». Конкретно та морковь (равно как ещё несколько аналогичных муляжей) проходили по делу о попытке ограбления банка. Группа хитрецов открыла на улочке, прилегавшей к зданию банка с другой стороны, небольшую «овощную лавку» и «магазин удобрений». Последний был нужен для того, чтобы, не вызывая подозрений, вывозить мешки с землёй из подкопа, который пройдохи стали рыть в направлении банковского хранилища. Погорели ребята на мелочи и почти случайно. Мимо шла Хоппс, которой захотелось вспомнить молодость и спросить о составе удобрений, потому что «это ведь вы на них таких рыжих красавцев вырастили?» В общем, не бесите кролика, прикидываясь садоводами, если вы не в теме. Вынырнув из воспоминаний, Ник обнаружил себя нагруженным доброй дюжиной разнокалиберных коробок. Ещё вдвое больше дожидались своей очереди неподалёку. — И мне всё это тащить к нам в кабинет?! — в ужасе выдохнул Уайлд. — Нет, что ты! После обеда я ещё наберу! — «обрадовала» напарника длинноухая красавица, уже успевшая подняться почти на целый лестничный пролёт. — Встретимся в столовой! — Эх, Морковка-Морковка! В гроб ты меня вгонишь! — проворчал лис, но делать было нечего.***
— Ох ты ж! — невольно вырвалось у Джуди, когда она, повернув к пищеблоку, буквально уткнулась носом в конец длиннющей очереди. Ну, а чего она хотела? Пока с капитаном поцапаться, пока побегать от Ника, пока одной в архиве порыдать, пока в рыжую жилетку выплакаться, пока напарника нагрузить («а то потом ещё месяц в те разделы не забреду!»), пока до места добежать — вот тебе и самый разгар обеденного перерыва. Это не прибежать в самом начале/в самом конце, за пять минут получить свою порцию и ещё за десять умять её. Теперь подождать придётся. «Да уж, придётся!» — едва не вздохнула в голос крольчиха, беря поднос (будь жесть потолще — мог бы служить ей полноценным полицейским щитом) и вставая в хвост очереди. Как раз за слонихой. Для контраста, так сказать. — Эй! Франциска! Ты последняя? За тобой буду! — секундой позже раздался из-за спины Джуди голос, кажется, Волкова. — Э-кхэм! — развернулась длинноухая, упирая одну лапку в бок и выстукивая ножкой по полу морзянку. — Ой, Джуди! — переполошился белый коллега. — Прости, на заметил сразу! Слушай, а ты чего стоишь-то?! Эй, Франциска! За ушами совсем ничего не видишь, да?! — Ой, привет! — развернулась слониха. — Слушай, неудобно-то как! Ну ты бы хоть намекнула, что ли?! А то стою — не вижу, не слышу. Проходи-ка вперёд. — Это ещё… — «почему» хотела спросить длинноухая, но, кажется, уже поняла ответ. — Погодите! Нет! Стоп! Я не согласна! Я не… — «беременна», но договорить ей не дали. — Это у Буйволсона права качать будешь! — безапелляционно заявили уже оба коллеги, начиная будоражить конец очереди. — Так! Носорожец! Что встал, как истукан, а?! Пройти дай! Кому-кому! Сам не видишь, что ли?! Тигрис! А тебе что, отдельное приглашение нужно?! «Я не беременна! Я не беременна! Я не беременна!» — как мантру повторяла про себя Джуди, багровея носом и стараясь никому не смотреть в глаза. Однако, во-первых, даже подними она их — увидела бы в чужих взглядах скорее раскаяние и понимание, у некоторых граничащее с жалостью. А во-вторых, где-то на третьем десятке сослуживцев крольчиха уже как-то невольно начала задумываться о некоторых преимуществах того положения, которое ей приписывали окружающие. Ну, а когда вечно скупая повариха-корова навалила ей в миску разве что не с горкой… «Я. Не. Беременна, — уже убеждая скорее себя, чем окружающих, мысленно чеканила длинноухая. — Это. Всё. Лишнее.» Увы, коллектив был глух к её бессловесным мольбам, и группа из четырёх сослуживцев едва ли не прыжком освободила столик, лишь только Джуди навела на них взгляд из серии «куда бы присесть». — Располагайся, ударница ты наша! Мала ростом, а за двоих работает! — широченно улыбнулся белый медведь, за что тут же словил тычок под рёбра и укоризненный взгляд от соседа-бегемота. — А что я сказал-то?! — с некоторым непониманием во взгляде повернулся к обидчику хищник. И тут до него дошёл контекстный смысл. До Джуди — тоже. — Унгх! — закатила она глаза, плюхнула поднос на стол, вспрыгнула на стул, поставила локти на столешницу и буквально зарылась мордочкой в свои ладони. Ещё и ушами сверху прикрылась. — Ребят! — выдохнула она сквозь лапы, отчаянно желая провалиться под землю, чем заживо сгореть со стыда. — Идите уже, а?! — почти взмолилась она. Отказывать парням и предлагать им садиться обратно выглядело бы ещё хуже. — Да-да, конечно! — четверо полицейских ретировались быстрее, чем она успела закончить фразу. — Замечательно! — тяжело вздохнула красавица, с явной неохотой берясь за вилку и перемешивая ею овощное рагу с умопомрачительным ароматом. — Пользоваться всеми благами статуса, не имея на то оснований… Статья 159 УК*, «мошенничество», — буркнула она тихонько, запихивая в рот первую порцию обеда. И тут же едва не подавилась, потому что над ухом раздалось вкрадчивое: — Что, даже за обедом голова работой забита? — К-капитан?! — кое-как прокашлявшись, подняла на него фиалковые глаза попрыгунья. Рогатый деспот всея участка стоял перед ней с подносом в одной лапе, стаканом с напитком — в другой, на морде красовалось гримаса раскаяния и мольбы о прощении. — Можно присесть? — максимально вежливо спросил начальник. — Если прогонишь — пойму. — Да садитесь уж, — обречённо махнула она лапой и, не сдержавшись, вполголоса приперчила собственную капитуляцию. — Мистер «мне решать, кто тут беременный». — Джуди! — поднос бухнулся на столешницу. — Ну вот честно! И в мыслях не было! Я, можно сказать, услышал про твоё «положение» за полчаса до вашего прихода! — Узнаю наш коллектив, — тяжело вздохнула крольчиха. — До начальства слухи доходят последними. Прямо-таки обратная субординация! Или как раз прямая? Не грузят мозг всякой дурью? — она не без издёвки глянула на рогатого. — А вы, значит, услышав такую «своевременную» весть… — Джуди! — медленно, с расстановкой выдохнул бык, не давая подчинённой закончить. — Даю тебе слово офицера полиции! Главная причина, почему я решил дать дело именно вам — исключительная эффективность вашего дуэта. — А если бы я, — она понизила голос, — и вправду оказалась… гхэм… в положении? — Обещаю. Если подобная ситуация повторится вновь, то я дам вам такое задание только с твоего согласия. — Спасибо, польщена, — заалев носом, отвела она взгляд в сторону, а затем, мысленно прокрутив фразу ещё раз, добавила. — Слышал бы вас Уайлд. — Судя по твоей реакции в моём кабинете, о существовании, а главное — особенностях гибридов ты имела весьма смутное представление. Так что и с моральной и с профессиональной точек зрения вопрос нужно задавать только тебе. — С моральной — это в смысле, что я — наивная дурочка, и потому перед поручением мне дела надо хотя бы просветить, на что меня подписали? — Не делай из меня совсем уж чурбана бесчувственного! — почти вежливо произнёс Буйволсон. — В той ситуации я видел в тебе не просто сотрудницу, готовую работать под прикрытием и, прости за цинизм, «удачную» в том смысле, что у неё самая короткая беременность среди всех сотрудниц полиции. Прежде всего я видел в тебе мать, собирающуюся подвергать своё будущее, ещё даже не родившееся чадо колоссальному риску. А, учитывая вашу популярность после дела «горлодёров», полагаю, риск был бы действительно нешуточным. — Ну хорошо, — поджала губки крольчиха. — С «моральной» стороной вопроса — разобрались. Допустим, матери обычно действительно сильнее пекутся о своих детях. Но что вы вкладываете в «профессиональную» точку зрения?! Это что, простите, такое продолжение темы моей «удачности» и тонкий намёк самца «наше дело — не рожать, сунул-вынул — и бежать»?! — Ну, спасибо! — мрачно буркнул рогатый. — Высокого же ты обо мне мнения! — он отстучал копытами какой-то мотивчик, а потом цепко посмотрел на подчинённую. — А в твою милую серую головку не заходила мысль, что напарник, я бы даже сказал парень, не предупреждающий свою коллегу (или вернее будет «половинку»?!) о подобном — не может считаться профессионалом, а?! — Обо мне толкуете?! — на стол неожиданно плюхнулся третий поднос, а одно из пока свободных сидений занял ухмыляющийся от уха до уха Уайлд. — Помяни чёрта — вот и он! — шумно выдохнул через ноздри капитан. — Ну? И до чего договорились? — Ник, похоже, засчитал такое приветствие за комплимент. — Ммм… — сокрушённо закачались рога. — Джуди, чтобы завершить разговор. Чтобы я понял глубину своей ошибки. Чисто теоретически ты бы согласилась? — Вы же сами знаете ответ, — отвела она взгляд. Капитан ведь, скорее всего, действительно знал, и потому-то вполне осознанно и назначил ей это дело. Так что её собственное поведение в кабинете начальника сейчас выглядело особенно ужасным. Буйволсон выжидающе наклонил голову на бок. — Да, согласилась бы! — тяжело кивнула крольчиха, пряча морду в лапы. Как же ей сейчас было стыдно! — Спасибо! — неожиданно мягко и благодарно прозвучал голос шефа. Длинноухая подняла на него слегка недоумевающий взгляд. — А то мне показалось, что я разучился разбираться в зверях, особенно в коллегах, — он намеренно выбрал альтернативу словам «в подчинённых». — Это, кстати, тебе. Своего рода извинения, — он пододвинул к ошеломлённой Джуди свой стакан с соком. И тут же, не дожидаясь реакции, встал из-за стола и ушёл прочь. Крольчиха же, переводя растерянный взгляд со спины начальства на морду Ника и обратно, на автомате протянула лапу к напитку и сделал первый короткий глоток. — А он действительно разбирается! — краска залила её морду настолько, что помимо носа заалели даже уши. Внутри был её любимый морковно-тыквенный напиток. Она и заметить не успела, как уже уполовинила порцию. «Ну, привкус необычный есть, но это ж не фермерские овощи прямо с грядки — чего я хочу?!» — Я тебя, кстати, поздравляю, Морковка! — неожиданно усмехнулся рыжий. — К тебе только что перекочевало почётное звание зверя, способного заставить нашего рогатого отказаться от обеда. Раньше это только у его жены («А худеть кому-то не пора ли?!») и нашей поварихи («Сегодня восточное блюдо „Жричёдали“!») получалось. — О-ой! — в ужасе прикрыла рот лапками Джуди, только сейчас осознав, что за время всего разговора Буйволсон действительно даже не притронулся к своей еде, а сразу после беседы — пошёл на выход и на автомате поставил поднос в окошко для грязной посуды. — Как неудобно-то… — и, машинально пытаясь заесть стресс, сделала большой глоток. — Мда! — протянул рыжий, с почти нескрываемым наслаждением наблюдая, как закашлялась напарница, запоздало поняв, что делает. — Вот это, я понимаю, уровень цинизма! И еды начальство лишить, и питья… А ведь до этого хоть что-то вернуть могла… — Молчи уже! — сквозь слёзы выдавила крольчиха. — Как мне теперь перед ним извиняться?! — Ну, не знаю, купи ему ещё один обед (благо, кого-то, по слухам, тут без очереди пропускают, да ещё и паёк увеличенный дают), принеси в кабинет и покорми прямо с ложеч-ки-их! — последнее он выдохнул уже с серым кулачком, упёршимся ему в рёбра. Взгляд напарницы был красноречивее тысячи слов. — Ну хорошо, сделай все отчёты за предыдущий месяц, какие ещё не успела… Э-э-э! — он слишком запоздало увидел нездоровый блеск в её взгляде. Крольчиха, даже не допив последний глоток, рванула с места на третьей скорости, явно собираясь претворить эту идею в жизнь прямо сейчас. — Заставь дурака Богу молиться — он и лоб себе расшибёт! — закатил глаза Ник. Вот только Джуди не суждено было совершить очередной трудовой подвиг. Она уже почти выскочила из столовой, когда… — М-м-м-мбвэ-м! — крайне выразительно замычала она, закрывая рот лапками. Согнувшись в три погибели, она едва-едва успела добежать до большого мусорного контейнера, куда с жуткими звуками и извергла содержимое собственного желудка. По залу прокатилась волна перешёптываний. — А что я вам говорил?! Токсикоз во весь рост! — раздался из дальнего угла голос Когтяузера. В тот момент радостный гепард даже не подозревал, на сколь жуткие муки он только что мог бы подписаться чистосердечным признанием себя в качестве главного источника сплетни. Но пятнистому повезло — не обращая внимания на сладкоежку, Джуди дрожащей лапой зачем-то лезла внутрь контейнера. Морщась от запаха и прикосновения к собственной рвоте, она выудила подозрительного вида пузырёк, который успела заметить за секунду до «выброса». — Sirupus Ipecacuanhae Forte, — прочла она на этикете. «Сироп корня рвотного усиленный». — Ах ты ж! — прорычала она, с гневом сжимая склизкую стекляшку в кулаке. — Так вот, откуда этот привкус! Капита-а-а-н! — боевым медведем взревела крольчиха, на крейсерской скорости покидая столовую уже с весомой уликой. — О! И психоз! В смысле, эмоциональная неустойчивость! Прямо как по учебнику! — почти по-детски обрадовался Когтяузер. Знал бы он, что будет дальше…