Дозвёздные Войны.

Раз в сезон кланы-основатели Каешдэ собираются на совет. Обычно к этому времени накапливается достаточно причин, чтобы встретиться для глав-вождей кланов. Копятся мелкие и большие обиды, случаются разные проблемы, заключаются договора внутри города и с кочующими племенами, обсуждаются важные для всех или только для некоторых события… Четыре поколения стоит Каешдэ и всегда есть для чего собраться совету. Четыре поколения кланы Каешдэ учились вместе сосуществовать. Главы создавали узы между кланами, самые надёжные какие были, узы крови. Юноши и девушки уходили в другие семьи во имя будущего мира, и принимали их как свои собственные. Общая кровь, родичи, семья… и Сила. Только так, живой родной кровью поверх пролитой старой крови первое поколение кланов-основателей смогло удержать всех вместе. И за четыре поколения связи между жителями Каешдэ перекручивались в весьма запутанные клубки. Былые обиды перемешиваясь с новыми являлись в новом свете. Старый Бракт Дахар приходился Крату родственником по линии матери, и далёким прадедом по отцовской. Узы крови совершенно не мешали ему требовать признания Шурамов уничтоженными. Просто удивительно, как не вовремя могут откликнуться неразрешённые вовремя споры. - Я жив. Клан будет восстановлен. – невозмутимо, в который раз сказал Крат. - Ты, мальчишка, который только что унаследовал место отца! Что ты можешь знать о том, как вести за собой клан, которого даже уже нет!? – вскипел Бракт. – Я, Бракт из Дахаров, вождь и отец своего клана! Я задаю здесь, в этом почтенном месте, где наши предки встретились, отложив оружие и созвали самый первый совет, вам, вождям, отцам и матерям своих кланов, вопрос! Есть ли ещё среди нас клан Шурамов!? Вопрос был задан. Собрав воедино разные племена, основатели знали, что рано или поздно кто-то не сможет ужиться с остальными. Решать эту проблему так, как могли кочевники, для города было не лучшим решением. Резня одного клана могла быстро всколыхнуть прежних обиды среди других, и стать поводом для сведения старых счётов. Благодаря протянувшимся между бывшими племенами узами крови один проблемный клан мог просто распасться на отдельные семьи, часть из которых быстро бы вошла в другие кланы. - Шурамы мертвы, - равнодушно проронила Тетакея, вождь и мать клана Мектов, неутомимых охотников. - Шурамы мертвы, - эхом откликнулся Ксуд, вождь и отец Уредеев, умельцев работы с костью и камнем. - Шурамов нет, - угрюмо высказался Раток из Рекат, приходившийся родным дядей Крату, и представлявшему находящуюся на сносях супругу, Тресху, вождя и мать клана стрелков. - Я вижу Крата из Шурамов, наследника своего отца, - жизнерадостно улыбаясь сказал Хеттин Грайз, вождь клана первым приспособившегося к жизни в городе, и начавшего торговлю с кочевниками. Бешеный взгляд Бракта он проигнорировал. - «Жив один, жив клан», - согласно кивнул Ранд Зекса, традиционалист и мудрый шаман, уважаемый не только в Каешдэ, но и далеко за его пределами. Бросать на него сердитые взгляды Бракта пооостерёгся. - Шурамы живы, - не пряча откровенно вызывающей ухмылки произнёс Асак Берака, клан которого охотнее других принимал к себе чужаков. В спорах кланов право голосования могли иметь только сторонники спорщиков, но не они сами. Вожди должны были демонстрировать умение привлекать на свою сторону равных себе. Сровняв голоса Крат поставил себя вровень с Брактом. - Ты всё-таки довёл до этого, мальчишка! – взревел Старый Дахар. – Я, Бракт Дахар, объявляю каггат между мной и Кратом Шурамом! Я уничтожу эту шутку Шурамов над самим понятием клана! - Я, Крат Шурам, заставлю тебя, старик, припомнить, что такое клан Каешдэ! *** Стоило одному вождю кочевников вызвать другого вождя на каггат, и за этим следовала совершенно необузданная бойня. Нередко оба ослабевших племени становились добычей третьего, выжидавшего в стороне. Естественным образом сформировались обычаи и порядок каггата, поединка вождей. Только две стороны. Но совершенно неограниченные в ресурсах – устраивай засады, трави врага ядами, заключай союзы с другими племенами, позволяй шаманам обрушивать мощь Силы, докажи своё, и только своё превосходство! Победи в каггате и обрети уважение всех племён, никто не посмеет напасть на тебя. Каешдэ был создан только благодаря едва не совершившемуся каггату между вождями Дахаров и Шурамов, приведших за собой равное число союзных племён. Основатели смогли примириться прежде чем полилась кровь, но их общие потомки во время своих споров любили порассуждать о том, кто бы вышел победителем. Родственные узы связывали кланы достаточно прочно, чтобы каггат в своём прежнем образе выглядел неприемлемым. Каггат в Каешдэ проводился только, и исключительно, между самими вождями. Узы крови позволяли сдаться на милость победителя без урона чести себе и клану. Это становилось только семейным делом. Старый Дахар желал преподать урок молодому Шураму, и присоединить остатки его клана к себе. Молодой Шурам желал доказать свою самостоятельность и способность возродить Шурамов не только Старому Дахару, но и всем остальным кланам. Местом поединка стало торжище – самая крупная, и единственная, площадь Каешдэ. Во время смены сезонов многие ближние племена слали в город караваны для торговли и обмена. В остальное время торжище оставалось просто местом где было удобно встречаться горожанам и обмениваться новостями. *** Перед началом каггата не было произнесено никаких слов. Всё уже было сказано. Бойцы неспешно сближались одетые только в набедренные повязки. По сравнению с Брактом Крат не выглядел сколько-нибудь выдающимся. Старый Дахар был огромным свирепым воином, становившимся всё крепче с каждым прожитым годом, и сражавшимся двумя топорами из камня и кости. Отростки на его лице были длинными и украшенными как полагается вождю могущественного и богатого клана. Вставший против него в круг Крат казался почти ребёнком рядом с взрослым. В добавок изуродованным болезнью. Своим оружием он избрал гибкое копьё в свой рост. С каждым шагом Бракт раскручивал свои топоры. Его дыхание начинало входить в особый ритм. Старый воин, одарённый в Силе, с каждым мгновением обретал сосредоточенность и уверенность. В противовес более молодым бойцам он не полагался в бою на ярость, предпочитая биться с чистым разумом. И ему не нравилось, как вступал в бой Крат. Он был Шурамом, он был из рода воинов, что которые поколениями соперничали с Дахарами, и Бракт знал, как они начинают бой. Ему требовалась небольшая задержка, своеобразный разогрев, чтобы начать бой со всеми своими силами. Иначе Крат бы не устоял против его собственного натиска. Но мальчишка атаковал первым. Сразу. Без подготовки. Одним выпадом, больше похожим на вспышку молнии. Скользнул в сторону оббегая по кругу. Копьё держит одной рукой, острие описывает плавные окружности, роняя несколько капель крови. Его крови. Крови Бракта Дахара! Бракт опустил взгляд на свою грудь, пересечённую неглубоким порезом. Он недооценил мальчишку… Крата Шурама. Он не зависит от Грайз, Зекса и Бераков. Это они пошли на союз с ним. Значит Крат доказал, что у него хватит сил и Силы… Могучий шаман, как в легендах. Жаль, что он, Бракт, не подумал об этом раньше. С другой стороны, это каггат между вождями родственных кланов, и его условия были объявлены на совете. Своей победой Крат добьётся только того, что подтвердит положение своего клана и себя, как вождя. Победа Бракта будет означать конец Шурамов, а их остатки вольются в Дахаров. Вместе с Кратом. Старый Дахар запрокинул голову и радостно взревел. Сила в его крике пошатнула не только Крата, но и многих наблюдавших за их каггатом. Пусть шаманы и обладали непостижимыми и могущественными силами, у воинов были свои способы сражаться с ними и побеждать. Быть быстрее шамана, ловчее, уметь собирать и сжимать все свои силы в себе так, чтобы никакое колдовство не могло достать! И чем более опытным был воин, тем лучше он направлял Силу становясь непобедимым. Бракта Дахара называли Старым, но никогда не имели ввиду только возраст. Лучший воин Каешдэ всё ещё оставался таковым, и никогда не уставал доказывать, что с годами становился только сильнее. Разделявшее их расстояние Бракт преодолел одним гигантским прыжком. Два топора взвились в воздух и рухнули вниз на сжавшегося Крата. Шурам сделал один единственный шаг назад с поворотом, уходя от атаки, и одновременно нанося хлёсткий удар взмахом тупого конца копья. Старый Дахар взвыл. Кожа на принявшем удар плече лопнула. Умение управлять собственным телом защищало от боли и кровопотери, но на каждом ранении требовалось концентрироваться. А Крат, не теряя времени перешёл в наступление, используя оба конца своего копья, и обрушивая целый шквал ударов. И за каждым ударом Сила, впивающаяся в тело злыми укусами несмотря на, казалось бы, заблокированные и отведённые атаки. Давно уже Старый Дахар не черпал силы в ярости и гневе. Слишком хорошо он знал, что, взывая к тьме внутри себя можно и потеряться. Не помогут ни концентрация, ни мудрость, однажды коснёшься тёмного яда, и всю жизнь будешь помнить этот обжигающий холод. Но глаза молодого Шурама горят от пылающей в нём тёмной отравы, и его собственная, казалось бы, придавленная тьма отзывается, ломая концентрацию. Стройная и выверенная годами оборона Бракта рассыпается. Он не успевает считать попадающие по нему удары, погружаясь в накатывающую ярость. Второй крик Старого Дахара совсем не похож на первый. Вместо гордого вызова из горла вырывается гневный, ранящий рык. Крат на миг медлит с ударом, чувствуя, как нечто, почти невидимое искажение воздуха едва не сбивает его с ног, и поглощается барьером Силы. Этого мгновения Бракту хватает чтобы начать контратаку. Теперь он сам нападает, используя те же умения, что и Шурам. Сносящая остатки концентрации ярость мучительным костром бушует в теле Дахара, ломая привычный ритм атаки, и поднимая скорость и силу ударов. И Крат отвечает тем же. Глубже во тьму. Больше Силы. Ещё больше! Оружие поединщиков сталкивается и с треком разлетается в ослепительной вспышке, не выдерживая проводимой через него Силы. Ослеплённый гневом Бракт не колеблется ни мгновения, накидываясь на Крата с голыми руками. Молодой Шурам встретил его треском рождающихся молний. *** Крат выдохнул, чувствуя успокаивающиеся потоки Силы, ещё недавно бушевавшие ураганами, казалось готовыми сорвать с неба сами звёзды. Он перевёл взгляд на распростёршееся у его ног могучее тело, с до сих пор ещё пробегающими по нему разрядами. Это было значительно сложнее, чем подчинить одичавших хищников, и собрать их в покорную стаю. Тук’ата не приходились ему родственниками, и от них не стоило опасаться ни мести, ни ухудшения отношений со стороны своих союзников. Вредный дед чихать хотел на Молнии Силы, и упрямо шёл вперёд, не обращая внимания на идущую волдырями кожу. Чудом было, что удалось всё-таки продавить питающиеся от ярости Бракта щиты Силы, и лишить его сознания раньше, чем нанесённый урон стал бы смертельным. Шурам устало опустился рядом со своим поверженным противником. Он победил в своём первом каггате. Рядом с ним вспыхнула сердитая искра сознания старого воина. - Нам есть что обсудить, родич, - веско произнёс Старый Дахар.