Поскользнулся, упал, очнулся - гипс!

Глава 36. Арбахас Малфой проснулся поздно, в Министерство сегодня не надо, кошмары не снились и жизнь казалось подходила к белой своей полосе. А ещё теперь у него появилась Лиза. Воздушная и такая смелая, и ещё Ричард, он был уверен, что мальчик чем-то похож на старшую сестру. Он обещал сегодня экскурсию по поместью, и после обеда они забирают Ричарда, все бумажные дела нужно будет уладить также до обеда, например, расписаться, а точнее заключить помолвку, чтобы иметь официальный документ на руках, конечно, для сегодняшнего разговора хватит и его влияния, но в дальнейшем стоит сразу иметь козыри на руках. Обжигающий черный кофе ему подали прямо в кабинет, одиннадцать часов утра на часах радовали глаз, а вот стопка различных рабочих документов, которые всё же придется сделать сегодня-завтра, невзирая на то, что у него выходные уже радовали глаз как-то меньше. Лиза наверное ещё спит, сначала он разберётся с бумагами, а уж потом попросит Лао разбудить её. — Самая настоящая помолвка? — Большие глаза Лизы распахнулись и стали ещё больше, она была удивлена, так скоро и так быстро, время в библиотеке пролетело совсем незаметно. — Да, самая настоящая, я помню, что обещал тебе платье и свадьбу, но помолвку надо заключить сегодня, перед тем как мы заберём Ричарда, а пока вот тебе подарок, примерь, пожалуйста, — и Малфой протянул ей красивую коробку, перевязанную ленточкой. Лиза несмело развязала бантик, аккуратно сняла крышку коробки, и восторженно ахнула, бережно вынимая оттуда темно-синие струящееся платье в пол. — Это так чудесно, спасибо, спасибо! — Пожалуйста, примерь, хорошо? Оно, конечно, подстраивается под нужный размер, но всё-таки, — Абрахас улыбался, глядя на её детский восторг обычной на его взгляд вещи. Он готов дарить ей платья каждый день, если это будет радовать её так сильно. Какая же она милая, просто до невозможности. — Да, конечно, — и она скрылась в своей комнате. — Арбахас, — голос раздался неожиданно и явно смущенно. Он вошел, и замер, в отражении из зеркала на него смотрела Лиза, она явно была очень смущена, но такая изящная и изумительная в этом платье, она стояла к нему спиной и неловко придерживала руками вверх. Он рвано выдохнул. — Можешь, пожалуйста, помочь застегнуть молнию, она немного заела, а я очень боюсь сломать или порвать. — Конечно, — он мягко шагнул к ней, и глядя прямо в глаза через зеркало, медленно, придерживая тонкую ткань платья, потянул молнию, невольно касаясь обнаженной кожи, горячее дыхание приятно обожгло шею, Лиза казалось не дышала. Молния, на разочарование Малфоя, застегнулась слишком быстро, и он тут же сделал шаг назад, разрывая странное притяжение между ними. — Спасибо, — милый румянец так и не сошёл с лица девушки. Лизе было неловко и при этом приятно, платье и правда было просто невероятным, таким красивым, таким тонким и наверное очень дорогим. И пусть в первые минуты она хотела отказаться от подарка, но он так на неё смотрел, видимо переживал, что ей может не понравиться, а ещё она знала, что помолвку надо заключать в отделе министерства, и надеть ей на такой случай из своего скромного гардероба просто нечего, а значит этот подарок ей надо принять. — Пожалуйста, тогда собирайся, буду ждать тебя в холле через минут пятнадцать, и ты в нём очень красивая, — добавил он невпопад и вышел. Лиза счастливо улыбнулась. *** Тьма струилась по коридору неясными очертаниями прошлых лет, Валентина уверенно вглядывалась в знакомые стены коридора и не видела того, что обычно представало перед её взором. Словно кто-то играл с ней в прятки, так и не удосужившись предупредить её об этом. Было тихо, но тишина эта не располагала к спокойствию и уюту, она словно насмехалась над всеми попытками женщины не поддаваться панике. Тьма вела её за собой, неуловимыми движениями, потоки воздуха мягко подталкивали Валю в спину и направляли в неизвестность. Очертания поместья Блэков рухнули словно карточный домик на холодном осеннем ветру. — Наконец-то, не прошло и десятилетия, как мы познакомимся, довольно занятно, — холодный голос раздался в темноте, и лишь потом появился его обладатель, высокий мужчина, в черном как сама ночь плаще, неясный силуэт которого так и не стал появляться из тьмы полностью, лишь лицо бледным пятном выделялось во всей его фигуре и на лице этом — глаза. Темные, неясного цвета, они мгновенно затягивали в свой омут и насмешливо рассматривали Валентину в домашнем платье. — Здравствуйте, — она кивнула, но вопросов задавать не стала, глупо задавать вопросы на которые вряд ли получишь ответы, ведь этот человек или нечеловек сам создал эту встречу, а значит она узнает лишь то, что он хочет сказать и ничего больше. — Умная девочка, — он одобрительно хмыкнул, то ли прочитал её мысли, то ли в целом выражая свое впечатление, — теперь же о деле. Два уютных кресла возникли сами по себе, не было никаких эффектным взмахов руками, Валентина послушно опустилась в одно из них. — Ты же не думала, что ты очутилась тут случайно, безо всяких причин, не так ли, о, и это ритуал прошлой хозяйки тела вовсе не в счёт, она конечно очень помогла, но несколько бездумно, не находишь? Оставлять свою семью на совершенно незнакомого человека, и не просто мужа, которого она никогда не любила, но своих детей. Впрочём, за этот выбор мы ей благодарны, я, как минимум и уж тем более ты сама. Смотрю, твои занятия с Белвиной не проходят зря, и я рад, что всё складывается так удачно, но пора бы прояснить некоторые моменты. Я доволен твоим поведением в целом, всё довольно разумно, в человеческих возможностях ты сделала достаточно, особенно для своих сыновей, но пора бы ускорять события счастливого будущего, — неизвестный сделал паузу, словно давая время на понимания столь длинного монолога. — И что же именно я должна сделать, не находите, что я должна владеть общим замыслом, чтобы к нему стремиться? — Нахожу, иначе меня бы здесь не было, ты в любом случае должна была здесь появиться, Макошь ясно выразилась по этому поводу, множество душ улетит к Аиду, и он при всём желании не сможет вернуть их обратно, да мы старались перенести нити судьбы под другие вероятности, но как видишь приходиться использовать старые проверенные временем методы, что-то я углубился в детали, возраст наверное, — собеседник хмыкнул, и продолжил, — первая магическая война всё равно будет, она уже происходит прямо у вас перед глазами, но тут я не вправе вмешиваться, дело лишь в том, куда уходят души тех, кто в ней погибает, вижу не слишком доходчиво, сейчас объясню всё просто. Он вздохнул, тяжело объяснять почти обычной смертной прописные истины, да и он сам не часто общается с живыми. — Дело в том, что никаких Пожирателей Смерти как террористической организации, кажется так в ваше время называли такие группировки, не существует. Точнее историю полностью переписали под себя победители, а уж как она дошла до тебя это ещё одна отдельная история. Пожиратели Смерти — изначально это был культ тех, кто служит Нави, вратам Аида, самые сильные маги стояли у его истоков, потому что нельзя, что бы души не учитывались, и чтобы они попадали не туда, куда следует, не туда, куда их уже определили, да что-то вроде баланса, — ответил он сразу на незаданный ей вслух вопрос, — этот баланс позволяет многое, в том числе, это один из законов Мироздания, и так далее и тому подобное, я не хочу лезть в дебри, поскольку к делу это относиться мало, я хочу лишь обрисовать общую картину, чтобы у тебя сложилось представление. Так вот в последнее время кто-то стал поставлять партии душ, обходя любые распределения, а это очень непросто и почти считается невозможным, значит кто-то из сильных магов заключил сделку, ну почти как с дьяволом, только всё не столь радужно, как в выдуманных книжках, и этот кто-то находится в твоей зоне досягаемости. Война уже началась, её никто не будет объявлять, культ Пожирателей Смерти утрачен, и первоначальный облик его сможет восстановить лишь наследник Смерти, да-да, тот самый Тёмный Лорд, нужно давно поднять этот вопрос, то, что сейчас идёт мирная жизнь и ты не видишь большей части событий, это значит, что война идёт по воздуху, как эпидемия драконьей чумы, старые знания утрачиваются, силы родов тоже. Магия постепенно покидает мир. А теперь когда я в общих чертах обрисовал картину жду вопросов. — Знаю, глупый вопрос, банальный до невозможности, но почему именно я? — Потому что на тебя нет нити судьбы, к которой ты привязана, то есть при любом, даже самом масштабном раскладе ты не влияешь на баланс. Чтобы легче понять — ты неучтенный товар, тебя нет ни в каких распределениях и реестрах. — Что именно мне нужно сделать? Стать регентом Темного Лорда? Собрать армию? — Нет, вмешиваться и выполнять предназначение других людей, проходить за них путь нет никакой необходимости, у тебя другая задача — напомнить им всем кто они есть на самом деле, ну и должок перед родом Блэков, нельзя допустить его угасание, но в этом я смотрю ты уже преуспела, пристроила всех племянниц и вполне счастливо. — Нарциссу тоже? — Удивленно выдохнула Валентина. — Прости, забегаю вперёд, но да, её тоже, причём у неё отличная партия, тебе понравиться, наследник древнего русского рода, да и в целом придётся повзаимодействовать с родиной в ближайшее время весьма плотно. — А Орион, его, его чувства тоже судьба, — Валентина хотела задать этот вопрос первым, но решилась только сейчас. Лучше узнать всё сейчас, раз ей предоставили такое право, как задавать вопросы, потому что потом не будет возможности, потому что потом, может так случиться, что она изведёт своими сомнениями и его, и себя. Лучше знать наверняка, и пусть несмотря на ответ, она всё равно будет его любить, пусть это даже навязано судьбой, но ведь она видела в его глазах, что это для него правда, что он не играет, он же не игрушка в самом деле в чужих руках. Повисла пауза. Она закрыла глаза. Да, она твёрдо была уверена, что хочет знать ответ на свой вопрос, но готова ли она его услышать, женщина не знала. великому божеству, или кто там перед ней на это было совершенно всё равно, его не заботили такие простые вещи, и это правильно, иначе он бы не был тем божеством, но она замерла в ожидании ответа и теперь даже боялась распахнуть глаза. — Судьба ли его чувства, — незнакомец вдруг рассмеялся, — вас, женщин, всегда заботит самое неважное на первый взгляд, но такие вещи и должны волновать, если подумать, его чувства — это его чувства и уж, поверь, дорогая, никто не будет впутывать в нити судьбы такие непредсказуемые вещи как любовь, я понятно выразился? — Да, спасибо! Улыбка и счастье в глазах Валентины как будто осветили пространство вокруг. — Что ж, до новых встреч, не прощаюсь. Миг и странную встречу сменяет обычный сон. *** Ранее утро после стольких событий и признаний, когда впервые проснулась не в своей кровати, показалось Белле особенным и пусть дальше поцелуев Рудольфус зайти себе не позволил, поскольку твёрдо держал слово, и понимал, что вполне может подождать свадьбы и разрешения от тетушки, такого важного для Беллы, какие это были поцелуи, девушка зажмурилась от удовольствия. Письмо же было направлено ещё вчера. Будущий муж ещё спал, темные волосы растрепались, да и сам он вид имел спокойный, даже умиротворенный, одна его рука лежала у Беллатрикс на талии и совершенно ей не мешала, было тепло и уютно. Она вдруг подумала, что хотела бы просыпаться так каждый раз, и лет через двадцать тоже. Глупая мысль, но почему-то от неё на душе становилось так тепло и приятно. Она всматривалась в такое знакомое и незнакомое лицо одновременно, и в тоже время такое родное. И пусть все его кошмары — это часть его жизни, она готова разделить с ним всё, и даже большее. Она знает, что поступила правильно. Так как велело ей сердце и была готова за это расплачиваться. Сегодня же она решила, что не будет думать ни о чём таком, Рудольфусу тяжело пережить смерть отца, да и теперь надо выстроить отношение с братом, он же теперь глава Рода, а не просто старший брат и это тоже далеко не самая легкая задача. Девушка думала о своём и всматривалась в лицо напротив. Она не видела, как дрогнули ресницы Лестрейнджа, и продолжала им любоваться. Рудольфус же смотрел на неё в ответ сквозь ресницы, и думал, что она самое прекрасное на свете чудо, которое могла подарить ему судьба, что ради этой улыбки и глаз он готов выдержать всё, и даже невозможное, и если раньше он не понимал Аида, когда он говорил о жене, и хоть они виделись пока что лишь пару раз, теперь он понимает его полностью. *Воспоминание* Странное чувство тревоги не отпускает, он волнуется. Трудно не волноваться, когда идешь на встречу с самим Аидом, да и наверное глупо. Какой он, этот самый Аид? Он конечно видел его один раз в том самом детстве, когда вообще плохо воспринимаешь и уж тем более мало, что запоминаешь, но это ничего не значит. — Ну, здравствуй, Рудольфус Деакониус Лестрейндж. Мужчина перед ним оказался внезапно, впрочем, молодой человек даже не вздрогнул. Статный, на вид лет сорока, он подавлял своей силой и мощью, хотелось взять и просто подчиниться ей, упасть на колени, и сделать всё, что прикажет её хозяин, но Рудольфус упрямо продолжал стоять и смотреть прямо в бездонные глаза бога напротив. — Здравствуй, царь подземного царства, Аид. — Смотрю, не самая плохая замена твоего отца, что ж, мне жаль, что с ним вышло именно так, как вышло, и уж поверь, душа его сейчас наконец-то спокойна. — Надеюсь, что смогу оправдать все ожидания, если вы успели на меня их возложить. — Разумеется, будем сотрудничать, лорд Лестрейндж, а теперь прошу осмотреть мои владения полностью, с непривычки может быть плохо, живым всегда плохо рядом с мертвыми, так что как только станет плохо, обязательно скажите, мне не нужны тут лишние трупы, это ясно? — Ясно, мне знаете ли тоже нельзя помирать раньше времени, — он усмехнулся. Как не странно Аид ему понравился. Владения тоже были интересны, как и истории рассказанные царём, не то, чтобы последний стремился развлечь Рудольфуса, скорее постепенно заставлял привыкать к новому витку его жизни и работы. А потом появилась она. Прекрасная, воздушная и невероятная. Жена Аида спускалась к ним с каменной лестницы, в белом платье и чуть улыбалась красными губами, словно извиняясь за то, что потревожила их беседу, но при этом никакой вины в её глазах не было, скорее лишь интерес к происходящему. — Дорогая, что-то случилось? — Рудольфус с удивлением наблюдал, как изменился деловой, почти безжизненный тон мужчины на мягкий, с нотками волнения, и как глаза Владыки Подземного Царства засветились теплом, которое предназначалось его жене. — Что ты, ничего особенного, мне просто захотелось познакомиться с новым лордом Лестрейнджем, с новым хранителем, это довольно любопытно, — она улыбнулась, принимая руку мужа, когда спускалась с последним ступенек, каштановые волосы Персефоны были уложены в прическу, и чуть отдавали медным оттенком, да и сами глаза казались из расплавленной меди, меди, которая тут же может застыть и стать холодной. — Приятно познакомиться, — Рудольфус склонил голову. — Взаимно, — чуть насмешливо произнесла она. Словно её забавляло восхищение, сверкающее в глазах гостя, хотя последний и постарался держать себя в руках. — Как думаешь, оставить на потом самое интересное или показать всё сейчас? — Не выпуская руки жены, поинтересовался Аид. — Если нового Хранителя хватит на всё сразу, то почему не показать всё сейчас, но ты же помнишь, что сегодня нас ждут вечером в другом месте, а потом мне придется остаться там, — не раскрывая деталей, мягко и в то же время с намеком, ясным только Аиду, проговорила красавица, глядя мужу прямо в глаза. — Тогда благодарю за ваш визит, лорд Лестрейндж, хочу провести со своей женой оставшееся время, надеюсь, что это не будет воспринято вами как обида. — Нет, что вы, ваша жена — очаровательна, хорошего вечера. * Конец воспоминания*. — И долго ты будешь на меня так смотреть? — Губы Рудольфуса изогнулись в улыбке. — Доброе утро, — Белла смутилась и даже щеки покрылись румянцем, вовсе ей не свойственным. — Доброе, — темные глаза жениха завораживали, он бережно притянул её ближе, и легко поцеловал, девушка закрыла глаза и ответила, поцелуй вышел мягким, трепетом отозвался в районе сердца. — Давай не будем вставать, — уткнувшись в его плечо, прошептала девушка. — Конечно, так и скажу мистеру директору, я должен был вернуть тебя ещё вчера. — Так и скажи, а вообще он мне не нравиться, как только у тетушки получилось меня забрать на столь длительное время, а ведь она ничего не сделала особенного. — Он и не должен тебе нравится, тебе должен нравится я, — Руди улыбнулся, видя ее возмущенно лицо. — Ты же прекрасно понял, о чём я, — фыркнула она. — Да, он тоже мне не нравится и, пожалуйста, будь аккуратна, как можно меньше общайся с ним, если что — обязательно говори мне, — голос Рудольфуса мгновенно стал серьёзным. — Хорошо, как только он на меня косо посмотрит, обязательно сообщу тебе, обещаю, — она улыбается, и в тоже время такая забота трогает до невозможности. — Смотри, ты пообещала, — молодой человек смеется. *** — Касси, — Том входит в библиотеку с одним намерением — найти свою будущую жену, куда она могла ещё запропаститься. — Да? — Она неожиданно появляться откуда-то из-за стеллажей. Такая же изумительная, хоть и немного в пыли, хоть и немного растрепанная, с очередной очень интересной книгой. — Потерял тебя, ты так и не поужинала, — он не спрашивает, он утверждает. — Возможно, но ты посмотри, что я откопала в твоих развалинах и бардаке. — И что же? — Он улыбается и смотрит вовсе не на фолиант, а на неё. — Ты же совсем не смотришь куда надо, — женщина фыркает, становиться похожей на кошку, темные глаза сверкают опасным огнем, она словно играет, но при этом дает понять, как опасна. — Почему же? — Мурлыкает Том в ответ, — я смотрю именно туда, куда надо, — и легко заключает её в объятия. — Том, — возмущается она, но обнимает в ответ, — ты уходишь от темы. — Нет, я ухожу от очередной пыльной книги, которая почему-то занимает у тебя времени, больше, чем я, а ещё — он ловко выхватывает у женщины книгу из рук, — сначала ужин, а потом уже всё остальное. — Том, — возмущается она снова, но совсем не сердиться, трудно сердиться, когда на тебя так смотрят. — Если ты не будешь вовремя есть, то я закрою библиотеку на ключ, честно слово, — теперь тон его строгий, с нотками власти, и ей почему-то приятно, приятно, что за неё переживает, даже в таких мелочах. — Если будешь составлять мне компанию, обещаю не пропустить ни одного ужина, — Кассиопея легко целует его в щеку. — Какая же ты, — он улыбается, и притягивает её крепче в объятия, — самая изумительная на свете. За весь нелегкий день, несколько важных встреч, поездка в Банк, он успел по ней соскучиться и теперь не желает никуда отпускать, она ворвалась в его жизнь осенним пронизывающим ветром до самого сердца. И держать её в объятиях до ужаса приятно. — Я тоже, тоже очень соскучилась, — шепотом призналась она, вдыхая такой родной запах, наслаждаясь теплом и каким-то безграничным счастьем.