Укрощение строптивого

Maxon Я вливал в себя уже десятый стакан пива. Конечно, это не предел, даже близко не стоит к моему рекорду, но перед глазами уже начала плыть картинка. Вечеринка из дома плавно перетекла во двор, к огромному бассейну, который раза в четыре больше наших с Картером апартаментов в кампусе.  — Не хочешь поплавать? — спросила девушка в мокром купальнике, обворожительно улыбнувшись мне. Я смерил ее оценивающим взглядом и ухмыльнулся. Она была стройной, с длинными каштановыми волосами и достаточно пышной грудью.  — Не люблю плавать. — Я сделал глоток из стакана, ожидая следующей попытки незнакомки. Не теряя даром времени, она положила руку мне на грудь и пододвинулась ближе, как будто из-за громкой музыки не расслышала, что я сказал. Ее мокрые волосы упали мне на плечи, от незнакомки явно пахло алкоголем. Девушка пробежалась пальцами по моей груди, нервно прикусив губу. Она бесцеремонно выхватила у меня стакан с пивом, пытаясь обратить все в шутку. В два глотка она осушила его, подтягиваясь к моим губам. Обычно вот так проходят вечеринки. Я заполучаю девушку, стоя у стены со стаканом пива. Уж не знаю, что именно их привлекает во мне, но не жалуюсь. И вот мне почти удалось заполучить поцелуй красотки, как телефон в заднем кармане завибрировал. Я приложил палец к губам девушки, нахмурив брови. Она разочарованно попятилась назад.  — Ты где? — на том конце провода послышался голос Уны. Я посмотрел на девушку, которая тупо уставилась на меня, и сказал, прикрыв динамик рукой:  — Мы еще не закончили. Я развернулся и направился в дом, где было потише.  — Еще раз, что случилось? — спросил я, заходя в прачечную. Этот дом принадлежал одной из студенток университета. По старинке я узнал о вечеринке от третьих лиц, и в итоге здесь собрался почти весь кампус.  — Ты должен срочно приехать! — вопила на том конце Уна. Я ничего не понял. На заднем фоне кто-то говорил или, может, кричал.  — Где ты? — Я потер переносицу.  — На пляже, у кампуса. Как можно быстрее, Максон. — Еду. — Я сбросил вызов и вышел из прачечной. По пути к бассейну заметил девушку, которая пыталась меня поцеловать. Она уже раздевала какого-то парня за живой изгородью. Я устало закатил глаза и направился к машине. Приходилось ехать как можно аккуратней, чтобы не нарваться на полицию. Как ни странно, но выпитое пиво не сказалось на вождении. Если ты умеешь водить, то прекрасно делаешь это в любом состоянии. Университет находился ближе к окраине города, поэтому на выезде машин становилось намного меньше. На часах было полпервого ночи; интересно, куда влипла генетическая ошибка в этот раз? Уна любила попадать в истории, а я по привычке ее выручал, так уж у нас повелось. До сих пор не понимаю, почему тогда сказал, что я был виноват в аварии, ведь это Уна сдала назад и врезалась в машину директора. На пляже было пусто, я подъехал к парковке и вышел на улицу, вдыхая свежий запах океана. Темные блики волн бились о берег, с шумом рассекая камни. Я прошелся по берегу, пытаясь найти хоть какие-то признаки жизни, но никого не было. Когда наконец решил возвращаться назад, ветер донес до меня крики с пирса. Я пригляделся и заметил в тусклом свете маяка с другого берега какой-то силуэт. Быстро направился в его сторону и не заметил, как перешел на бег. Это была Уна. Она носилась по пирсу, что-то выкрикивая. Сперва мне показалось, будто она одна, но рядом с ней в воде плавала какая-то тень. Уна заметила меня и начала призывно махать руками.  — Скорей сюда! Я добежал до пирса, забираясь на длинный каменистый язык. Вода призывно билась о грунт, это вызывало у меня отвращение.  — Что случилось? — запыхавшись, спросил я. Уна ткнула в воду, и я наконец смог разобрать, кто же там плавал. Девушка. Америка.  — Ты издеваешься надо мной? — рявкнул я.  — Разве ты бы не поехал, узнай, что дело в ней? — с вызовом спросила Уна. Я промолчал, потому что не знал ответа. — Я еле сняла ее со спасательной вышки, потом решила отвести на пирс. Она сказала, что прикольно поплавать во время отлива, но мы так напились… Я позвонила, еще когда ей не пришла в голову эта гениальная идея, ведь я не умею плавать! — Уна в панике схватилась за голову. — Просто не знала, кому еще позвонить. — Она уставилась на меня и вскинула руки. — Максон, черт возьми! Засунь свои детские травмы в задницу и вытащи ее, пока она не утонула! Америка барахталась на спине и что-то напевала. Я бы от души посмеялся, если не испуганное лицо Уны. Я снял ботинки и, скрепя сердце, нырнул в воду. Америка начала брыкаться, барабаня ногами по воде.  — Отпусти! Не смей меня трогать. — Ее язык заплетался. Она попыталась нырнуть и нахлебалась воды. Я вытащил ее на берег и аккуратно положил на песок.  — Она в отключке? — встревоженно спросила Уна. — Или откинулась? Слушай, может, бросим ее в воду и уедем, ведь никто не знает, что мы тут были. Я поджал губы и посмотрел на Уну, пытаясь понять, шутит она или нет.  — Чем ты ее напоила? — Я прощупал у Америки пульс и облегченно выдохнул.  — Самогон, — как ни в чем не бывало ответила Уна.  — Ты дала ей эту бурду? Чем ты вообще думала? Чертова генетическая ошибка! Уна надула губы, сведя белые брови, и, немного помолчав, спросила: — Ну как она?  — Пульс есть, но, мне кажется, она не дышит. — У Уны округлились глаза. — Думаю, надо сделать искусственное дыхание, если у нее вода в лёгких. Я наклонился к губам Америки, ощущая явный запах перегара, и в этот момент она открыла глаза, хрипло прошептав:  — Лучше дай мне умереть. Уна нервно рассмеялась и села рядом. — Ты меня до чёртиков испугала! Америка неуклюже перевернулась на бок, оттолкнув меня. Я только что спас эту девицу, а она даже не собирается поблагодарить меня! Америка начала выплёвывать воду, и я поморщился.  — Ты бы видела себя со стороны, — расхохоталась Уна. — Боже, я давно так не смеялась. — Мне плохо, — выдавила Америка. — Неудивительно, — усмехнулся я. — На твоем месте я бы в следующий раз подумал, прежде чем пить то, что варит эта ненормальная. — Но-но-но! Самогон был высшего качества. — Уна надменно вскинула голову, и я закатил глаза. Кто бы сомневался? — На твоем месте я бы не лезла в следующий раз, — глотая ртом воздух, сказала Америка. Меня передернуло от злости. — Что, прости?! — мой голос сорвался на крик. Америка посмотрела на меня в упор, ее глаза блестели от хмеля. — Ты все прекрасно слышал. — Девушка цокнула языком и попыталась встать. Уна опять рассмеялась, и мне захотелось ее прихлопнуть. — Она уже второй раз тебя уделала. Я сразу понял, о чём она, и почему-то на секунду стало не по себе, но это чувство быстро превратилось в гнев. — Какого черта ты вообще позвонила мне? Хотела поиздеваться? Думаю, что теперь нас слышал весь пляж. — А что мне нужно было делать? Картер не брал трубку, а кроме тебя, до меня никому нет дела! — Уна была серьезной, она не шутила. — Кому еще есть дело до такого дерьма, как я, а, Максон? — Она ткнула в меня пальцем и отвернулась, доставая сигарету. Над её головой появилось облачко дыма, а в воздухе запахло табаком. Америка слушала нас, беспомощно мотая головой. — Так, все, — сказала она. Вернее, это скорее звучало: «Так... фсё-ё». — Я возвращаюсь в кампус. Уна повернулась и посмотрела на меня, на ее лице играла легкая улыбка, ни намека на гнев. На душе у меня стало как-то спокойней. Америка неуклюже поднялась и, еле переставляя ноги, пошла на свет зданий, как мотылек. Ее кидало из стороны в сторону. — Делаю ставку на двадцать шагов, — с усмешкой сказал я. — Ты ее переоцениваешь, — отмахнулась Уна. — Я же сказала, что самогон первоклассный. Она сделала еще одну затяжку, выпуская в ночное небо ровные колечки дыма. Америка споткнулась и упала на пятнадцатом шаге. Вот блин! Уна развела руками: «Я же говорила», — кричал весь ее вид. Я покачал головой и направился поднимать Америку. — Ты настоящая головная боль, — бросил я, хватая ее за руки. Америка вцепилась в меня, навалившись всем телом, и, прежде чем я успел сообразить, что она собирается сделать, моя футболка была безбожно заблевана. Уна от хохота упала на песок, мне хотелось ее прикончить. Америка начала сыпать извинениями заплетающимся языком, все так же крепко цепляясь за меня. Я плотно сжал зубы, чтобы не наорать на Уну, Америку, проклиная этих идиоток. В такие моменты я понимал, что мое терпение безгранично. Одной рукой я попытался стянуть с себя футболку, продолжая держать Америку.  — Не хочешь помочь? — поинтересовался я у Уны. Она ухмыльнулась:  — По-моему, ты и так прекрасно справляешься. Теперь ясно, на что ведется это безмозглое стадо маток. Я невольно улыбнулся, но все равно был зол на нее. Америка, кажется, опять отключилась.  — Как ты предлагаешь вести это тело в кампус? Если ее увидят в таком состоянии, сразу отчислят. Конечно, мы не следовали идиотским правилам университета, но делали это тихо, а идти с Амеркой, от которой на милю пахло алкоголем, равносильно махать тряпкой перед разъяренным быком. Тем более, если директор узнает, что в этом замешаны мы, следом за Америкой вылетим из университета. Уна в задумчивости пинала песок, скрестив руки на груди.  — Конечно, — зашипел я. — Не торопись, тебя ведь не заблевали! Уна раздраженно поджала губы, как будто это она буквально несла на себе Америку. Как метафорично…  — Может, положим ее в твою машину?  — Ну уж нет! — воскликнул я. — Еще не хватало, чтобы она и ее заблевала. Я поднес Америку к подножью спасательной вышки и посадил ее. Девушка уронила голову на грудь, тихо посапывая. Неужели уснула?  — Точно! Сиди здесь. Я сейчас приду. — Уна побежала в сторону кампуса, так и не сказав, что именно пришло в ее больную голову. Я обреченно сел рядом с Америкой, в тысячный раз пожалев, что поднял трубку и приехал сюда. Волны накатывали на берег. Черная гладь воды пряталась под темным ночным небом. До меня не сразу дошло, что я в первый раз зашел в океан с того самого дня. Я злился на себя, и эта злость казалась невыносимой. Америка начала что-то невнятно говорить, но я ничего не разобрал. Она подняла голову: ее мокрые волосы небрежно падали на лицо; она схватилась за виски и зашипела:  — Голова раскалывается.  — Ничем не могу помочь, — отрезал я. Америка выпятила нижнюю губу и, не спросив разрешения, положила голову мне на колени. Черт! Она лежала пару минут и вдруг спросила:  — Почему ты называешь ее генетической ошибкой? Я не сразу понял, о чем она, но потом улыбнулся; хорошо, что Америка этого не увидела.  — Не знаю, говорила Уна или нет, но она из Ирландии. У ее матери и трех сестер рыжие волосы, а она альбинос — абсолютно белая. Я буквально почувствовал, как она улыбнулась.  — Видимо, поэтому ее так смутило, что у меня тоже рыжий цвет. Я невольно запустил руку в ее волосы — Америка не сопротивлялась, хотя была уже вполне адекватна. — Да, думаю, поэтому. Она медленно выдохнула, подняв лицо к небу. Даже в мокрой одежде и со спутанными волосами Америка была привлекательна. Я долго и отчаянно старался отвергать эти мысли, но они путались в голове, как назойливые насекомые. Я отвернулся, делая вид, что не замечаю ее. Через несколько минут я увидел возвращающуюся Уну.  — Держи. — Она протянула Америке бутылку, помогая открыть крышку. Хоть какое-то проявление заботы за этот вечер. Америка с отвращением поморщилась.  — Что это за дрянь?  — Там сырое яйцо, томат, перец и соль. Пришлось идти к Фрэнси за томатом. Трудно объяснить, зачем он мне в три часа ночи. Америка с трудом допила содержимое бутылки до конца.  — Скоро должно отпустить, — констатировала Уна.  — Почему у тебя нет похмелья? — обиженно спросила Америка.  — У нее уже иммунитет к алкоголю, — ухмыльнулся я.  — Кто бы говорил, — прошипела Уна, пнув меня в бок. Америка улыбнулась, задержав взгляд на моем торсе. Я почти уверен, что она надеялась на то, что я этого не заметил. Забавно видеть смущение на ее лице.  — Извини за футболку. — Она прищурилась, потирая виски.  — Ты у меня в долгу. Америка закатила глаза, закрывая лицо ладонью.  — Что дальше? — поинтересовался я. — Между прочим, вы обломали мне вечер.  — Ничего страшного, грязная ты потаскушка. Я рассмеялся: из уст Уны это звучало скорее как шутка, нежели как оскорбление. Даже Картер не мог так умело подкалывать меня. Америка ворошила руками песок; я подумал, что она так и не отрезвела, но девушка вскинула голову и довольно здраво сказала: — Я останусь на пляже. Вы идите. Мы с Уной переглянулись. — Ну уж нет! — Уна села на песок подле Америки. — Я тебя тут не оставлю. Они вдвоем посмотрели на меня, но мой взгляд был устремлен лишь на Америку. Я скрежетнул зубами. Почему ей удается манипулировать мной даже после всего, что случилось? Ведь она не знает меня настоящего, никто не знает. — Ты же понимаешь, что уже дважды у меня в долгу? — огрызнулся я, сверкнув глазами. — Ведь я делаю тебе огромное одолжение... На ее губах появилась улыбка, и я хотел улыбнуться ей в ответ. Чего мне стоило сохранить спокойствие на лице... Я не позволю так мной манипулировать какой-то девице! Сегодня я помог ей, но следующего раза не будет. Хотя голос в глубине души говорил, что этим глазам цвета ненавистного океана я прощу все. To be continued... P. S. Дорогие друзья, мне очень интересно ваше мнение о моей работе, будет приятно, если вы оставите комментарий) Всем добра.