***
— Доброе утро, — поприветствовал его в офисе мужчина пятидесяти с чем-то лет с явно ощутимым теплом в голосе, как только Рид бросил несколько писем на его стол. Упомянутый письменный стол уже был завален бумагами, так что еще парочка была не в состоянии еще больше нарушить существующий хаос. — Они валялись за дверью, — усмехнулся Рид. — Ты снова запугал почтальона? — О, теперь, когда ты упомянул об этом, я, кажется, вспоминаю какую-то девушку, с которой я… хм, обошелся не слишком ласково. Так вот почему моя почта больше не попадает внутрь? — Ну, вполне возможно, причина именно в этом. Капитан Штайнер скрипуче рассмеялся. — Что ты здесь делаешь, мальчишка? Рид пожал плечами. — У меня была встреча с инспектором Лимантуром, вот и решил заглянуть и проверить, как у тебя дела. — Он попросил твоей помощи, или ты снова просочился окольными путями в его расследование? Нет, не отвечай, я не хочу знать. Дай угадаю, это связано с тем серийным убийцей? Рид вместо ответа пожал плечами. — Как Ян? — Приходи на ужин, если хочешь узнать, как у него дела, — усмехнулся Рид. — Я заставлю его явиться. — Спасибо. Только и сам появиться не забудь, — махнул рукой Штайнер. — Теперь катись и оставь старого копа в покое, чтобы он мог закончить гнусную бумажную работу. Однако тепло в его голосе полностью перечеркнуло грубоватость сказанных слов. Рид не возражал. Помахав в ответ, он вышел. Ему просто нужно было убедиться, что Штайнер в порядке. Они не общались несколько дней. Всю прошлую неделю он занимался географическим профилем, мотивацией и виктимологией в связи с одним делом. Здесь работали хорошие криминалисты, но им часто был нужен взгляд со стороны, который помог бы быстрее и эффективнее разбираться с делами. Рид был счастлив быть полезным и благодарен, что они не считали, что он влезает в их работу, когда помогал им при разгадке особенно каверзных дел. Он пошел домой, зашел по пути в магазин и купил кое-какие продукты, кофе и снотворное в аптеке. Дом, в котором он жил, был старым, потрепаным зданием, в настоящее время находящимся в стадии ремонта, поскольку только он портил общее впечатление, громоздясь кошмарной уродиной на фоне аккуратных и красивых домиков, украшающих улицу. Зато он был дешевым, а именно это стало определяющим фактором, когда он решил задержаться здесь подольше. И, конечно, без Яна, который как раз и открыл Риду дверь, разговаривая по телефону, он вряд ли осилил бы даже эту конуру. Войдя внутрь, Рид поставил стакан из Старбакса на стол, и Ян широко, благодарно улыбнулся ему, махнув рукой, чтобы он подождал несколько секунд, пока тот закончит разговор. — Как дела у папы? — спросил он, повесив трубку. — Хочет с тобой поужинать, — ответил Рид. — Со мной? Не с нами? — Да. — Брехло. — В любом случае, я не смогу составить вам компанию — сказал Рид. — Я ухожу. — На свидание? — усмехнулся Ян. — И с кем? Мы знакомы? Рид закатил глаза. — Не все вертится вокруг этого. Есть новое дело? — Он знал, что, согласно статистике, должно пройти несколько недель после прошлого дела, чтобы появилось новое. Осень в этом смысле — самое оживленное время года, а вот зима — наоборот, затишье. До момента, когда они смогут придирчиво выбирать варианты, а не хвататься за первый попавшийся, еще почти две недели. — Ничего интересного. Дело о краже, полагаю, лишь немногим увлекательнее, чем то шпионское кино, которое я смотрел на прошлой неделе. Я взял его, потому что ты занят. Кстати, может, тебе нужна моя помощь с тем твоим маньяком? Как его, «Пожарник», верно? — Прекрати его так называть, — вздохнул Рид. — Он не пожарный. — Это в прессе его так окрестили. — Знаю. Но вероятность того, что он работает пожарным уже слишком низка, чтобы можно было хоть как-то приобщить эту версию к материалам расследования. И, если уж ты рассматриваешь способы, которыми он избавляется от тел, советую учесть, что почти невозможно логически доказать, что субъект — пожарный, и… — Ян больше не слушал его пылкую речь. Рид закусил губу, чтобы удержаться от продолжения. — Ты получил копии файлов с описанием жертв? — спросил он вместо этого. — Ага. Ужас. Сразу вспомнил, почему я ушел из убойного отдела. Большое спасибо. Рид поднял глаза от почты, которую просматривал. — Ты ведь знаешь, что можешь вернуться? Они возьмут тебя обратно в любое время. — Мне нравится то, что я делаю сейчас. С тобой. Я узнал гораздо больше, чем за все время в полицейской академии, — улыбнулся Ян. — И теперь буквально по запаху мгновенно определяю виновного. Правда, без учета той тонны информации, которую мне приходится перелопачивать для результата этого «чутья». Рид фыркнул. — Я иду наверх и выложу продукты. Пей свой кофе, хотя он уже, наверное, остыл. Не забудь о сегодняшнем ужине с твоими родителями. — Рид? — позвал Ян, когда тот был уже у двери. — Да? — Насчет твоих вечерних планов. Выбрось этот свитер. Серьезно. Он ужасен.***
Иногда по вечерам Рид любил прогуляться по Старому городу, освещенному вечерними огнями, а оттого, кажущимся нереальным. Эта иллюзия не имела отношения к людям, спешащим в [или] из театра, или мьюзик-холла, бара, или же клуба. Скорее уж, к тому ощущению обособленности от людей и принадлежности самому городу, его дыханию и звукам, которые Рид жадно глотал, ощущая, как они оседают внутри него. Он чувствовал себя… комфортно. И этого ощущения у него никогда прежде не было, даже в Лас-Вегасе, по крайней мере, оно не было настолько плотно связано с городом его детства. Тень этого ощущения появлялась лишь иногда вместе с воспоминаниями детства о том, как его голова покоилась на материнской груди, пока она читала ему какую-нибудь книгу, а он, закрыв глаза, купался в звуке ее голоса. Два года назад он часто посещал один из местных баров. Тогда ему казалось, будто он очень одинок. Вспомнилось то ощущение ностальгии, тоски по родине, любому американскому мегаполису, который разительно отличался от маленького и уютного европейского Берна. Тогда у него был только Ян. Только он согласен был выслушивать истории из жизни странного, неприкаянного, неуклюжего мальчишки из Вегаса, который выглядел слишком молодым, чтобы ему можно было на законных основаниях продать выпивку или затащить к себе домой. После третьего круга по городу Рид почувствовал усталость. Приближалась полночь, а он так и не понял, что заставило его выйти на улицу и бродить по ним. Что он искал? Мальчиков, которых еще можно было защитить от больного садиста? Желание найти хоть какую-то зацепку, хоть что-то подозрительное, что могло бы ему помочь? Его шансы в таком случае равнялись нулю. В лучшем случае, его не вызовут завтра в участок и не вручат новую тонкую папку с именем жертвы на ней. Он выбрал один из многочисленных баров, усеивающих улицу, и, когда вошел внутрь, волна тепла обдала его с ног до головы. Хотя на улице было не так холодно, и он вполне комфортно ощущал себя в своей тонкой куртке, здесь ее однозначно придется снять. Ему нравились многолюдные бары. Когда никто не обращает на тебя внимания, кроме того, кого ты нарочно хочешь заинтересовать. Здесь был даже небольшой танцпол с мерцающими красно-желто-оранжевыми огнями, имитирующими пламя. Он ощутил, как капли пота выступили на спине. — Пива, пожалуйста, — сказал он бармену на немецком. Парень мимолетно улыбнулся и минуту спустя поставил перед ним бокал. Народу было много, и у него не было времени даже на короткую беседу за стойкой. Рид понял и не возражал. Ему не хотелось болтать. Если бы он нуждался в дружеской беседе, то разделил бы ее с Яном. Наблюдение за людьми было одним из любимых его занятий. Он позволил своему взгляду блуждать по этому лабиринту тел, прокручивая в голове их возможные привычки, занятия, фрагменты жизни — реальные или же вымышленные. Вот две девушки, сидящие друг напротив друга на высоких стульях. Они спорили о чем-то, и ему не нужно было прислушиваться к их словам, чтобы понять: яблоком раздора стал парень, который даже не заинтересовался ни одной из них. Потому что сегодня он уйдет отсюда с тем, с кем сейчас танцевал, и произойдет это максимум через две песни. И дамочкам стоило бы обратить внимание именно на это, а не на грызню друг с другом. Он сделал еще глоток пива. Оно все еще было холодным, и просто спасало, ведь волна жара медленно растекалась по телу. — Не любите крепкий алкоголь? Рид подскочил на стуле от неожиданности. На мгновенье, внезапно вырванный из своей почти медитативной задумчивости, он не мог понять, что происходит. Секундой позже он осознал, отчего так растерялся. — Откуда вы знаете, что я говорю по-английски? — удивленно спросил он. Вокруг него звучали лишь немецкие и французские слова и, сливаясь, обволакивали его. — Я и не знал, — ответил мужчина, сверкнув белоснежной улыбкой. — Но я не говорю по-немецки, так что просто решил положиться на удачу. Рид кивнул, возвращаясь к своему пиву. — Вы не кажетесь завсегдатаем этого места, — решил снова попытать счастья парень. Рид вздохнул и взглянул на него. — Не… не поймите меня неправильно, но я не настроен на болтовню. — Как тебя зовут? Рид сощурился. — Послушайте, я же сказал… — Ну же, подыграй мне. — Рид. — А я — Морган. Приятно было познакомиться. И все. За этим не последовало больше ни слова, ни взгляда. Он просто отошел от Рида, улыбнувшись какой-то девушке, сидящей позади него. Та не растерялась и ответила парню долгим, жгучим взглядом, поманив на танцпол. Мужчина был мускулистым и, безусловно, работал над собой, хотя, кажется, не относился к тому типу, который делает это ради понтов. Парень двигался с какой-то кошачьей грацией хищника, преследующего добычу. Его руки выглядели так, словно привыкли держать оружие. «Возможно, военный, — решил Рид. - Или, — он ощутил, как что-то сжалось у него внутри, — полицейский». Американский полицейский. Акцент явно говорил, из какой он страны. Это был не сон. Он старался не пялиться, но было сложно. Морган танцевал так, словно умирал — он вкладывал в каждое движение целую жизнь. С последними звуками песни Рид вышел из бара. Там все равно было слишком жарко.***
— Эй! Эй, красавчик. Он не ожидал, что Морган последует за ним. Тот не показался ему сумасшедшим головорезом, но, на всякий случай, он остановился лишь тогда, когда уверился в достаточно большом расстоянии между ними. — Я видел, как ты ушел. — Да, — сказал Рид. Он не собирался ходить вокруг да около. — И видел, как ты смотрел на меня. Это не прозвучало бахвальством или зазнайством. Просто констатацией факта, при этом его взгляд был глубоким и вдумчивым. Изучающим. Рид терпеть не мог быть объектом изучения. Он отвел взгляд. — И что? — Чуть раньше, когда я подходил, у меня создалось впечатление, будто ты не заинтересован. — Я и не… — Просто позволь мне предложить, ладно? Просто на всякий случай. Если захочешь, к примеру… потанцевать. Я буду в городе еще день, максимум два, и живу в гостинице через две улицы отсюда. Одно твое слово, и я отвалю. Вернусь в бар и найду кого-нибудь другого для танцев. Но… Сегодняшний вечер мне бы хотелось провести с тобой. Он был… Рид сказал бы «прекрасен», но это было не совсем точное определение. Таких мужчин как Морган нельзя назвать просто прекрасными. Или «красивыми», или «круто выглядящими», потому что эти слова не могли отдать им должное. Он просто был каким-то невообразимым, особенно в мерцающем свете клуба и, наверное, знал об этом. У Рида за всю его жизнь было всего два сексуальных партнера. Он не знал, как должны складываться подобные отношения. И понятия не имел, что ему нужно сделать. Но самое главное — он не представлял, почему именно сегодня при звуках песни, под которую танцевал стоящий перед ним парень, у него бешено заколотилось сердце, которое, к слову, так и не успокоилось до сих пор. — Если боишься, можешь… ну не знаю. Позвонить кому-нибудь. Давай… о! Вот. — Морган шагнул к нему, и Риду захотелось отступить, но он не мог заставить себя сдвинуться с места. Перед его носом оказалось удостоверение. «Дерек Морган». Справа от имени находилась печать ФБР, и звание специального агента. Это ничего не значило, но было уже больше, чем ничего. Он мог бы написать Яну сообщение, и на его телефоне был установлен GPS, а еще… Он никогда раньше не спал с парнем, а то, как смотрел на него Морган, не оставляло сомнений в том, чего именно он хотел. — Какое подразделение? — он не мог скрыть легкую дрожь в своем голосе и тяжело сглотнул. Он нервно засунул руки в карманы куртки. Морган улыбнулся. — БАУ, если ты о нем слышал. Хотя, наверное, нет, так что… — Отдел поведенческого анализа, — прервал его Рид. — Я… Повисло молчание. Морган, кажется, не собирался торопиться. — Кажется… кажется, у меня поменялось настроение, и я хочу поболтать. Ты не против? — Я не.. — Отлично. Я живу неподалеку отсюда. В доме. Если ты не против. Морган растеряно заморгал. — Ты уверен? — Если тебя не испугает пятнадцатиминутная прогулка пешком. — Не испугает, — сказал Морган. — Но… Рид, правильно? Это не… это всего на одну ночь, ты же понимаешь, да? Я уезжаю завтра, самое позднее — послезавтра. Рид нетерпеливо кивнул. — Я не идиот. И знаю, что значит подцепить кого-то в баре. Но не уверен, что хотел бы трахаться в каком-нибудь отеле, как бы заманчиво это не звучало. Без обид. — И прежде чем Морган успел ответить, он продолжил: — И каким вообще ветром тебя занесло в Швейцарию? Последняя фраза окончательно разрушила опасения Моргана, будто его предложение может быть воспринято, как нечто большее, чем легкое развлечение на одну ночь. Рид любил главенствовать во всем, даже если это был обычный разговор. — Tour de l'Europe, — сказал Морган, улыбаясь и слегка наклонив голову, что заставило Рида задрожать от внезапной волны жара, накатившей на него. Акцент Моргана был ужасен, впрочем, как и его собственный, но на этот раз он почувствовал, как в груди рождается смех из-за того, что у Моргана были те же языковые проблемы, что и у него. — О, вот и улыбка, которую я ждал весь вечер, — добавил Морган. Рид поежился в своей куртке и покраснел.***
— Частный детектив, да? — усмехнулся Морган, когда они сели за кухонный стол. В доме было тихо. По улице ездили машины, и шум их проникал вовнутрь. Яна, похоже, дома не было. По крайней мере, Рид так думал. Вероятно, тот остался на ночь у родителей или поехал к своей девушке. — Что-то вроде того. — А откуда ты знаешь о БАУ? Рид глянул на него. — Я прочитал о вас все возможные книги, особенно те, написанные первым агентом БАУ — Дэвидом Росси. У него есть довольно интересные моменты об общей модели мышления для многих психопатов. Он описывает их в своем сборнике интервью с ними, а его обзор современных преступлений с точки зрения их расследования дал отличное понимание принципов работы БАУ, хотя, думаю, все это претерпело заметные изменения с тех пор, как он перестал там работать, и… — Рид! Рид, помедленнее, — усмехнулся Морган. Рид резко умолк. — Прости. — Все в порядке. Просто… Ты говоришь немного.. слишком быстро для моего мозга, весьма тормозящего в это время суток, и, кроме того, отведавшего пару стаканчиков чуть раньше. — Думаю, ваш отдел очень полезен, учитывая процент раскрытия дел, раскрытых за счет попытки проникновения в мозг преступника, в сравнении с… — Ты давно здесь живешь? Рид моргнул. — Что? — Ты, кажется, достаточно уверенно чувствуешь себя в этом городе, если не сказать, комфортно, однако я не рискнул бы предположить, что ты здесь с рождения. Возможно… года два? Три? — Два с половиной, — сказал Рид. — Хочешь кофе? Или что-нибудь выпить? Думаю, у меня даже может обнаружится лазанья, и я… Морган резко встал со стула, губы его изогнулись, и он в два шага преодолел расстояние между ними. Затем схватил Рида за плечо и поднял со стула. — Позже, — пробормотал он. — Сейчас единственное, в чем я по-настоящему нуждаюсь, чтобы ты заткнулся. — Не думаю, что очень вежливо намекать мне, будто я бол… мфмм.. Конечно, это не было такой уж неожиданностью, однако это было нечто новое, а Рид всегда опасался незнакомых вещей, вроде поцелуев с практически первым встречным. Мужчиной, которого он знал в общей сложности не более получаса. Или рук, гладящих его зад, и языка, настойчиво проводящего по его губам и заставляющего его открыть рот, чтобы углубить поцелуй. Это не было плохо, просто… странно. Иначе. Он в жизни не ожидал от себя, что будет целовать другого мужчину. Ну… по правде сказать, не совсем так категорично – он, разумеется, думал об этом после просмотра «Мальчиков на скале» и «Апельсины — не единственные фрукты», но это никогда не было перенесено из мира фантазий в реальность. Он и подумать не мог, что это настолько ему понравится: язык, проводящий по его нижней губе, ощущение сильного тела, прижимающегося к нему, и крепкий захват рук Моргана. Его теплые пальцы скользнули ему под рубашку, заставляя Рида задрожать от прикосновения прохладного воздуха к коже. Морган целовал так же, как танцевал — страстно, увлеченно, отдаваясь этому занятию полностью. И когда Рид вдруг отмер и принялся с жаром отвечать ему, он не попытался настаивать на первенстве, мягко уступив ему. Он исследовал тело Рида, поглаживая его бока, проводя большими пальцами по ребрам, касаясь каждой косточки — Ты слишком тощий, — сказал Морган, когда они, застонав, отлепились друг от друга. Рид насупился. — Я не привык целоваться с людьми, которые меня оскорбляют. — Ах, так значит происходящее — привычное для тебя дело? — рассмеялся Морган и погладил его сосок подушечкой большого пальца. Рид ахнул от пронзившего его удовольствия. — Не…не настолько прив-вычн…ах, как, полагаю, для тебя, — заикаясь и постанывая, выдавил он, стараясь восстановить самообладание. Это был выстрел наугад, но, кажется, он не ошибся, судя по выражению лица Моргана. Ответы, видимо, могли подождать, потому что Морган просто снова поцеловал его и притянул к себе за бедра. Его руки опять оказались у него на заднице, а язык — во рту, вытворяя такое, что Рид на мгновение забыл свое имя. — Правила, — внезапно сказал Морган. Он все еще держал Рида, хотя и оставил между ними несколько сантиметров свободного пространства, чтобы они могли видеть друг друга. Он тяжело дышал, но, вероятно, не был столь же напуган внезапным натиском ощущений, как Рид. — Первое — мы не анализируем друг друга, начиная с этого момента. — Делает ли это меня частью команды? — спросил Рид с кривой улыбкой и пожалел об этом почти мгновенно, поймав взгляд Моргана. Он не мог прочитать его, но почувствовал в нем однозначное раздражение. — Второе — у тебя ведь есть кровать, правда? — А что, трахаться на кровати — тоже правило? — Лично я могу трахаться и у стены, но подумал, что ты для первого раза можешь предпочесть более удобный вариант. А вот этот взгляд Рид прочитал очень хорошо. Его лицо полыхнуло жаром, и он завозился в крепких объятиях, стремясь освободиться. Ему нужно было подумать, а это было очень сложно, когда внушительного размера член Моргана недвусмысленно прижимался к нему, и Рида затопляли жар его тела и запах выпитого им кофе. Ему действительно нужно было подумать, в основном, придумать достойный ответ, избавляющий его от унизительного признания правоты Моргана насчет его сексуального опыта. И вообще, зачем эта лишняя болтовня, ведь при таком раскладе он вполне может выдать первую пришедшую в голову мысль. А сейчас этой мыслью было: «Я — не девственник, и отчего все люди считают иначе?!» Морган не отпустил его. Наоборот, прижал к себе еще крепче и поцеловал, прежде чем Рид снова смог удариться в свои бессвязные рассуждения. Поцелуй вернул их к тому моменту, на котором они остановились, и Морган ласкал его рот и покусывал губы. Рид почувствовал, как расслабляется, однако снова напрягся, едва понял, что происходит. — Левая или правая дверь? — спросил Морган, переводя дыхание и Риду осталось только кивнуть в сторону левой двери, за которой была его комната. Морган больше ничего не спрашивал, просто затащил их внутрь и толкнул к кровати, осторожно опуская Рида на постель, на мгновенье отстраняясь. — Я не… — начал Рид, подавившись протестом, когда пальцы Моргана быстро расправились с пуговицами на его брюках. — Прекрасно, — пробормотал Морган, целуя его шею, отчего, казалось, вся кровь Рида устремилась прямиком к его члену. Сердце едва не выскочило из груди, стуча сумасшедшей барабанной дробью. И, как ни странно, это показалось нормальным, его инстинкт подсказал ему, что все происходящее — прекрасно, в тот момент, когда они медленно разделись. Вместо того, чтобы навалиться на него сверху, Морган лег рядом, и они катались по кровати, прижимаясь друг к другу, обмениваясь множеством поцелуев. Странные ощущения переполняли Рида, в ушах будто раздавался какой-то статический треск, но мягче, спокойнее, особенно, когда Морган медленно заскользил языком вниз по его телу, вылизывая каждый сантиметр его кожи, а затем обхватив его член… о… Та горячая влажность, которую он ощущал, оказалась его ртом. И после этого все, и правда, оказалось в высшей степени прекрасным.***
— Черт! Неловко получилось. Рид вдохнул поглубже и резко подскочил на кровати, судорожно натягивая на себя одеяло, чтобы прикрыться. — Ян! — прошипел он. — Пошел вон! Ян ухмыльнулся. — Черт, а он горячий! И я имею в виду в самом лучшем смысле этого английского слова, из всех возможных значений. — Заткнись! — По правде говоря, спасибо, — сказал Морган. Он сел на постели секундой позже, выглядя куда как менее заспанным, чем, вероятно, он сам, и гораздо более великолепным, чем помнилось Риду из прошлой ночи. Он с любопытством разглядывал Яна. — Кто он? Ян снова хихикнул и с щелчком закрыл дверь, бросив напоследок, что завтрак готов. — Не спрашивай, — простонал Рид, уткнувшись в подушку. — Я забыл поставить будильник. Он всегда так делает, когда я забываю поставить будильник — вваливается ко мне в комнату, словно старший брат или младший брат, или кто-то в этом роде. И нет, чтобы постучать и подождать, пока я отзовусь, — нужно обязательно вломиться для того, чтобы сообщить, что пора завтракать! Морган странно на него посмотрел. Рид поморщился. — Я так понимаю, что слова о твоей привычке прошлой ночью на самом деле…хм… — проговорил Морган. Его глаза удивленно блестели. — Моей привычке? Морган не стал настаивать. Он ждал ответа в течение двух ударов сердца, затем потер глаза и спросил: — Ты в порядке? — Да. — Тебе не больно, или… — Нет. — Ладно. Хорошо, — Морган встал с постели. — Забудь, что я спрашивал. Могу ли я принять душ, прежде чем уйду? Я быстро. — Да. По коридору через который мы… вошли в комнату, правая дверь. Полотенце под раковиной. Морган натянул боксеры, схватил остальную одежду, разбросанную по полу накануне ночью, и без лишних слов отправился в душ. Рид не смотрел на него, зарывшись в подушки, пока тот собирался. Услышав, как закрылась за Морганом дверь, он впился взглядом в изножье своей кровати. Он не знал, что чувствовал. И не думал, что хотел узнать об этом. В очередной раз его импульсивность взяла верх над здравым рассудком – о, боже, незнакомец. Парень, и не просто парень, а именно такой как этот. О чем он тогда думал? В следующий раз, решил Рид, вероятно, ему для полного комплекта, нужно будет встать между убийцей и жертвой в момент выстрела. Опять. Не сказать, что это было весело. Бронежилеты были во многом полезны, но от синяков и сломанных ребер не спасали. Его мобильный по-прежнему лежал в кармане пиджака, свисающего со спинки стула. Он вытащил его и проверил. Звонок из полицейского участка и два сообщения. Он поморщился. Одно от Лимантура, в котором тот просил Рида прийти как можно скорее, а второе — злобное бурчание «где тебя черти носят и почему ты не отвечаешь на звонки, идиот?». Оно пришло от Дэнни. Она вполне нравилась ему, за исключением тех моментов, когда притворилась, будто старше его на полвека, а не на десять лет, как было на самом деле. Он не был ребенком! — Ты оторвешь свою задницу от постели сегодня, или как? — проорал из кухни Ян.***
Когда Рид спустя пятнадцать минут вышел из душа, то с удивлением увидел, что Морган все еще был здесь и, облокотившись о холодильник, дружелюбно общался с Яном, размахивая половинкой булки и кивая на слова Яна. Поднявший на него глаза Морган наградил его извиняющимся, но однозначно жарким взглядом. Это напомнило Риду о том, что он вышел, не успев надеть на себя рубашку. Он нервным жестом расправил полотенце на плечах и гневно посмотрел на него. — Эй, Рид, этот парень из ФБР, ты знал об этом? — спросил Ян, одаривая его тем взглядом, который был припасен для тех случаев, когда Рид вытворял нечто особо идиотское. Он тоже говорил по-английски, возможно, чтобы и Морган понимал, о чем они говорят. — Я знаю, — пробормотал Рид. — Почему он все еще здесь? Он уже должен был уйти. Лицо Моргана посуровело. — Я как раз это и собирался сделать. — Нет, серьезно. Рид, мы разговорились и выяснилось, что он занимается тем же, что и ты, ну, знаешь — анализирует поведение преступников, пытаясь понять ход их мыслей, чтобы предотвратить последующие преступления. Но он, похоже, профессионал в этом. И может помочь тебе и ребятам в полиции с тем Пожарным. — Он не пожарный. — Я знаю. Просто… Рид выразительно посмотрел на него и исчез в своей комнате. Он слышал приглушенный разговор из-за закрытой двери, пока надевал чистую рубашку. Затем схватил мобильник и написал Дэнни короткое сообщение, и еще одно — инспектору, что приедет через полчаса. Затем, решил перехватить что-нибудь поесть по дороге в участок. Но когда вернулся на кухню, Моргана уже не было. — Ты и в самом деле неподражаем, — сказал Ян, жуя кашу. Рид нахмурился. — Что? В смысле? — он подцепил оставшуюся на тарелке булочку, почти обжег пальцы и едва не выругался. Он положил на нее какой-то сыр, обнаруженный им в холодильнике. — Парень был классным! И хотел помочь, но ты заставил его почувствовать себя лишним, поэтому он сбежал. Рид сощурил глаза. — Помнишь, до того, как начал встречаться с Верой, ты подцепил какую-то девчонку на ночь? Так вот, захотелось бы тебе пригласить ее позавтракать, а потом, возможно, вместе посмотреть телевизор, чтобы, в конечном счете, ну знаешь, начать с ней серьезно встречаться? Ян покраснел. — Ладно, в этом есть смысл. Но… — Мне пора. Думаю, появилась новая жертва или зацепка. Есть подвижки с тем ограблением? — Ммм, не волнуйся. Кстати, знаешь, нам нужен чертов секретарь. Рид помахал рукой и вышел за дверь, прежде чем Ян успел начать жаловаться на то, как ему приходится надрываться самому ради их маленького агентства. Не то чтобы это было откровенным преувеличением, но, это была излюбленная заезженная пластика Яна, а у Рида не было времени снова слушать его нытье. Они поговорят об этом позже.