Серебряная ворона

-Они просто чокнутые! Рен заходил кругами по кабинету Лианны. Она следила за ним, понимая, что он на взводе. — Рен, неэтично называть двух гениев чокнутыми, — сдержанно заметила она. — Ты считаешь, что это взаимоисключающие состояния? — нервозно осведомился Вачовски.- Эра роботов прошла, человечество убедилось — андроиды приносят больше проблем, чем пользы. Зачем снова браться за бесполезную работу? И Рен, и Лианна знали вкратце историю попыток использования искусственного интеллекта. В начале 22 века кибернетика добилась почти полного соответствия искусственных людей с настоящими. Андроиды полвека существовали в роли слуг, помощников на опасном производстве. Однако чем совершеннее, ближе к человеку они становились, тем чаще выходили из строя. Причина была неясна очень долго, пока не выяснилось, что они прекращали функционирование добровольно. Повод тоже определился не сразу: оказалось, что эти существа просчитывали собственный вред для эволюции человека, как сдерживающий фактор, и, выполняя первый закон робототехники, устраняли сами себя. Люди должны справляться с проблемами самостоятельно. Без опасности, без проблем они утрачивают волю к жизни, становятся домашними животными на попечении техники — безынициативными, вялыми, проживающими жизнь домашнего питомца. Падает коэффициент интеллекта в каждом последующем поколении. Прекращаются исследования, исчезает перспектива новых открытий. Развитие общества останавливается. И это одна сторона обеспеченной жизни. Вторая сторона — общество наполняется эгоистами. Альтруизм уже не нужен, это принцип взаимопомощи для живых людей. Люди перестают нуждаться друг в друге: всю жизнь можно легко провести в одиночестве, получая все необходимое при помощи технологий. Любая вещь или еда создается репликатором, все производство контролируют устройства с искусственным интеллектом. И эволюция общества останавливается, что легко прогнозировали андроиды 22 века и делали логичный вывод о том, что их присутствие вредит человечеству. — Потому, что они могут, — Лианна пожала плечами. — Да, это любимый ответ Нуньена! Рен остановился у окна, за которым была видна стройка нового жилого дома. Кран-принтер аккуратно выписывал линии стен, слой за слоем; материал вспенивался на воздухе и полимер мгновенно отвердевал. Рядом с домом стояли мальчишки 10-12 лет и зачарованно наблюдали. -Сунги упрямо добиваются признания своих роботов людьми, вот этого я не понимаю и не пойму, — проговорил Рен.- Зачем они это делают? — Ты знаешь, что их старший первый месяц после активации жил в семье с двумя детьми? По реакции Рена Лианна поняла, что он не знал. — Да они психи! У него нет запрета на причинение вреда, он мог натворить все, что угодно! Сунги вообще не имеют представления о границах для своего эксперимента? — Но не натворил ничего, что не могут трехлетние близнецы. Хотя нет, я слышала, что он зашвырнул шаттл на середину озера — правда, не по своей инициативе, а по просьбе мальчика трех лет. Его может оправдать только то, что ему не было и недели на тот момент. — Хорошо, это занимательный факт из его биографии. Черт, хотя слово «биография» неуместно, он ведь неживой. Ли, ты видела, какой он реактивный? После того, как ему включили эмоции, он весь бурлит. Когда я сказал, что следил за ним, мне пару секунд казалось, что пора смываться..У него был очень раздосадованный вид. — Рен, может, это ты слишком эмоционален? — Нет, Ли, я слишком рационален. Эти машины на вольном выпасе могут разнести весь Омикрон, если их электронная начинка подведет. И знаешь, он все еще легко поддается на провокации, подростки вынудили его пойти на цирковые номера, чтобы доказать им свою правоту. — У меня впечатление, что ты ревнуешь к успеху Сунгов.- Лианна поднялась из мягкого кресла и встала рядом с Вачовски. Она ободряюще сжала его плечо.- Решение присматривать за их роботами правильное, хотя не стоило говорить о нем сначала Лору, а потом согласовывать со мной. Я могу понять твою тревогу, но я понимаю и Сунгов. Мы мало знаем об искусственном интеллекте: возможно, больше свободы для андроидов это хорошо? Они лучше поймут законы человеческого общества, прежде чем лететь к дальним планетам. — Ты даешь разрешение привлечь службу безопасности? — Рен, я считаю, что присматривать за своим детищем должны сами Сунги. Но пока оснований для их вмешательства нет. Что там делал Лор на первой прогулке? Спас кота и проводил подростков к космопорту? — Это машина, Лианна! — А ты глава медицинской службы, и твоя обязанность это защищать людей от болезней, а не от безвредных роботов. Если кто и должен волноваться о Лоре, то это Корнут, начальник службы безопасности Омикрона. — А ты поразительно беспечна для мэра колонии. Лианна поцеловала мужа, позволяя себе проявить нежность в отсутствие других людей. -Все же они чокнутые, — проворчал он. *** Когда тебе восемнадцать лет, двадцатилетние кажутся старше раза в два, тридцатилетние — настоящими мафусаилами. Доктору Нуньену Сунгу было почти сорок, и Кайсо относилась к нему с должным почтением. Кайсо впервые была на Омикроне, одной из самых далеких от Земли колоний людей. Девушка прилетела сюда для практики, по направлению от университета. Было не скучно, совсем нет. Она прибыла, заряженная знаниями благодаря добросовестной учебе, и у нее зудели руки от желания все это применить. Колония оказалась небольшой, всего пять тысяч человек под силовым куполом. Невысокие яркие домики вдоль широких улиц, здание филиала академии наук, школа, детский сад, поликлиника, несколько магазинов, космопорт, библиотека, парк и искусственное озеро — Кайсо быстро познакомилась со всеми достопримечательностями. Когда она впервые гуляла в парке, её окликнул незнакомый мужчина. — Простите, мисс, вы не могли бы сказать, сколько сейчас времени? — Три двадцать, — бросив беглый взгляд на браслет, ответила Кайсо. Мужчина поблагодарил и сказал: — Вы не с Омикрона, верно? Здесь так не одеваются. Она согласилась: — Я прилетела с Ганимеда-2, там вся молодежь носит джинсы. — Какое забытое слово и забытый стиль, — с нотой ностальгии сказал мужчина.- Меня зовут Нуньен, а вас? — Я Кайсо. — Вы наполовину человек, верно? Мелкие кожаные зубцы вдоль линии темных, густых волос выдавали в ней гуманоида другого вида. — Вас это беспокоит? — с некоторым вызовом поинтересовалась она.- Некоторые виды категорически против межвидовых браков и детей. Нуньен насмешливо махнул рукой: — Кайсо, я только «за» союзы, в которых появляются настолько красивые потомки. Да вот, взгляните на клумбу.. Он присел возле цветника и выделил ладонью стебель с изящным, неправильной формы, цветком. — Посмотри, Кайсо: это тоже гибрид, один из предков водяной ирис, другой мальва. Разве он не вызывает восторга? Кайсо понравилось то, что Нуньен не сорвал цветок: пусть это всего лишь растение. — Он очень красивый, — признала она. За собой она подобной красоты не чувствовала, как это часто бывает с девушками, не осознающими собственной привлекательности. У нее была спортивная фигурка, гладкие блестящие волосы темно-синего цвета (наследие мамы), чуть узковатые тёмные глаза и смуглая кожа (от папы). — Зачем вы прибыли на Омикрон? — Я учусь в агрономическом университете, направление терраформированные земли. Здесь у меня практика, я хочу написать курсовую по азотфиксаторам. Сейчас в лаборатории при вашем университете в термостате растут мои генмодифицированные бактерии. Я сама программировала их геном, а за основу взяла земные почвенные бактерии. Нуньен внимательно слушал. Глаза у него были круглые и блестящие, наполненные неподдельным интересом — хотя не каждый слушатель был готов к вороху привычной для Кайсо информации. Часто слушатели начинали вежливо переводить разговор на другую тему или открыто выражали скуку. А у Нуньена в лице была еще какая-то лукавинка, будто он привык шутить и смеяться. И даже большой нос его не портил, впечатление от него было самое положительное. — Вы так хорошо рассказываете, что я даже, кажется, понимаю, о чем вы говорите, — признался он. — Хотя я очень далек от агрономии. — Правда? Кайсо удивилась: ей казалось, Нуньен имеет отношение если не к агрономии, то к смежным наукам. Он даже вопросы задавал правильные — о синтезе аминокислот, питательных средах и рестриктазах. — Я кибернетик. Моя епархия это двоичные коды, программы и микросхемы. — Ого. Думаю, вы гораздо больше знаете о моей работе, чем я о вашей. Я умею только пользоваться техникой, а вот как она работает, слабо представляю. — Не скромничайте, Кайсо, вы наверняка осведомлены больше, чем думаете. Да и какие ваши годы, вам ведь не больше шестнадцати лет.. — Мне восемнадцать. — К моим сорока вы вполне можете освоить еще парочку-другую профессий. Необязательно кибернетику, но почему бы и не её? Он смотрел на нее так, что Кайсо ощутила некоторое смущение. Она не имела отношений с мужчинами, в школе учились одни девочки, а в университете было не до романов..И все же сейчас она поняла, что интересует Нуньена больше, чем собеседник. Она прислушалась к себе: радует ли ее такое внимание? Мужчина намного старше, вдвое как минимум…Но ведет себя не как старик, и выглядит физически крепким. Общаться с ним интересно, он не зануда как его ровесники на Ганимеде..Дядья только и бубнили, что про урожаи, приданое и то, что девушка в джинсах это вызов обществу. — Кайсо, вы знаете, что в парке можно не только любоваться цветами, но и кататься на антигравах и скутерах? Если у вас есть лишний час свободного времени, я мог бы устроить для вас персональную экскурсию к стоянке. Она заколебалась; с одной стороны, Нуньен завладел её временем и вниманием. Не то чтобы она была интровертом, но хотела вволю погулять самостоятельно. С другой стороны, кататься одной на скутере скучновато. Нуньен терпеливо ожидал ответа, расслабленно запустив руки в карманы просторных летних брюк и с лёгкой улыбкой глядя на нее. Ей не хотелось огорчать его отказом, и она согласилась отвести один час на антигравы (на Ганимеде такого развлечения не было). Бегать по воздуху, не касаясь земли, катиться, как на коньках, если разогнаться, — Кайсо с хохотом носилась на антигравах по специально оборудованному треку. Она вернулась в общежитие почти к полуночи. Антигравы оказались тяжелыми ботинками, и она на радостях набегалась в них так, что теперь еле волочила ноги. Соседка по комнате уже спала, и Кайсо тихонечко пробралась в свою кровать, бросив попытки раздеться. — Познакомилась с кем-то? — сонно спросила соседка. — Да! — радостным шепотом ответила Кайсо.- Такой замечательный человек! — Везёт же, — вздохнула соседка.- Я его знаю, может быть? — Это Нуньен, кибернетик! — Который роботов делает? — Этого он не рассказывал. — Спроси. Говорят, его роботы почти как люди. — Спрошу! — дрожа от восторга, пообещала Кайсо. Судьба дала ей шанс познакомиться с изобретателем, а эта каста на Ганимеде считалась почти небожителями. Утро и день следующих суток Кайсо отвела на курсовую работу. В здании филиала университета ей одной выделили целую лабораторию с подходящим оснащением. Бактерии, которых она создала, исправно плодились, удваивая массу каждые два часа. В лаборатории пахло грибами и осенними листьями из термостата. Кайсо провела целый день, давая экспериментальным группам азот в разной форме и вычисляя процент усвоенного и переработанного до нитратов азота. Она старалась не отвлекаться на мысли о Нуньене, но думала о нём каждые пять минут. После практикума, вычистив лабораторную посуду и отправив все инструменты в кварцевую камеру для стерилизации, Кайсо поспешно вернулась в общежитие. Она привела себя в порядок, натерла пастой заостренные зубы (нечеловеческий зубной ряд, наследие от мамы), подчеркнула тушью ресницы, натянула свежие узкие джинсики и лимонного цвета футболку, покрутилась возле голографического зеркала. Соседка одобрительно показала большой палец: — Чудесно выглядишь, правда. Кайсо посмотрела на себя немного другими глазами: будто Нуньен сейчас любовался ею. И подумала- да, она и впрямь хороша. Сунг ждал ее, сидя на белой анатомической скамейке у входа в парк. Скамейки принимали форму сидящего человека, подстраивались под позу. Кайсо знала, что в основе органический термополимер, реагирующий на давление и температуру. Сегодня Нуньен был в спортивной одежде: черный комбинезон с парой цветных клиньев на боках, не скрывающий крепких мышц и изящества тела. В черном он выглядел бледноватым, но это ему шло. — Здравствуй, — он легко, одним длинным движением поднялся навстречу, мягко шагнул. — Здравствуйте, Нуньен. — Давай на «ты», — предложил Сунг.- Когда мне говорят » вы», я ощущаю себя как на конференции и все время жду, когда пригласят к микрофону. А еще на вы неудобно обращаться, если просишь о помощи. Вот если я упаду в озеро и буду кричать «Кайсо, помогите!», это будет как-то официально и глупо. Как ты отнесешься к предложению полетать на скутерах? Умеешь с ними управляться? — Нет, не умею, — Кайсо даже побаивалась такой возможности. — Значит, я тебя покатаю. Он повел ее через парк, к озеру. Погода благодаря погодным установкам была прекрасной: силовые щиты сдерживали избыток ультрафиолета и звезда системы давала мягкий солнечный свет. Он смешивался с густой листвой деревьев парка и пятнами ложился на выложенные мелким красным гравием дорожки. В кронах возились мелкие птицы, завезенные на Омикрон и адаптированные к пониженной гравитации. — Как проходит твой эксперимент с бактериями? — О, просто замечательно! Они очень воспитанные и послушные, усваивают азот и за папу, и за маму. — Агроюмор? — Сунг смешно пошевелил бровями. — Нуньен, я слышала, что вы тоже проводите эксперимент. Говорят, вы создали человекообразного робота? Нуньен будто запнулся на ходу, но быстро продолжил вышагивать. Кайсо секунду думала, что вопрос ему неприятен по какой-то причине, но Нуньен веселым заговорщическим тоном сказал: — Я сам распускаю эти слухи, чтобы меня продолжили держать в академии. На самом деле я продал все детали, которые мне привезли с Земли, и на вырученные деньги построил джакузи и курятник. Кайсо увидела, что он сдерживает смех. — Какой своеобразный выбор вложения средств, — искусственно осуждающим тоном сказала она.- А если академики потребуют показать им робота? — Тогда я намажусь театральным гримом, поставлю желтые контактные линзы и буду говорить, как робот. Кстати, ты опять мне выкаешь. — Извини. Так это правда, то что ты сделал андроида? Нуньен кивнул. — Правда. Колония не очень рада ему, почти все считают, что андроидам в обществе людей не место. Якобы он лишает людей шанса на собственные ошибки и открытия, и слишком совершенен, чтобы люди приняли его равным. — Он совсем как человек? — Он создан максимально похожим на человека, и ты навряд ли бы определила, что он искусственная форма жизни. Мало кто определяет. — Он живет у тебя в институте или дома? — У меня отличная лаборатория дома, когда-нибудь я покажу её тебе. Андроид там, там же я его и собирал. — Ух, — Кайсо зябко поежилась.- Тебя не пугает присутствие такой большой машины дома? — Нет. Он машина только внутри, внешне и по поведению он обычный человек. Его зовут Лор. — Это значит «знания» на твоем языке? — Да, он любит учиться и учится многому и каждый день. Сейчас, наверное, читает что-то интересное. — Зачем ему читать? Он электронное устройство, новые данные можно заливать через порт. — Он необычный робот, я задумал его как аналог человеку. Он усваивает информацию, как человек: через сенсоры. Ему нужно видеть, слышать, обонять, испытывать тактильные ощущения, чтобы познавать мир. — Покажешь мне его? — Возможно. — Зачем ты его создал? — Он будет собирать информацию о космосе. Обычные исследователи — я имею в виду живых, биологических существ — они все смертны, зависят от систем жизнеобеспечения, их память нестабильна. Андроид сможет лететь в капсуле без воздуха и лишних надстроек, столетиями копить данные о планетах и анализировать информацию. — Если он похож на человека, не будет ли ему одиноко? Нуньен вдруг утратил вдохновленный вид и оторопело посмотрел на нее. — Знаешь, об этом я не думал. А ты права, перспектива провести века в одиночном полете выглядит не самой удачной идеей. Возможно, ему понадобится компаньон..или даже несколько. — Я бы хотела увидеть его и поговорить с ним. У меня на родине нет сложных роботов, они помогают фермерам и по дому. А в детстве мне подарили электронную собачку, она понимала команды и учила новые. — Это мило, — чуть рассеянно отозвался Нуньен.- Кайсо, сколько продлится твоя практика? — Два месяца; мне нужно поставить эксперимент по влиянию азотфиксаторов на урожай зерновых. — Отлично. Значит, есть шанс на то, что я тебе не надоем и успею показать Лора. Смотри, никого на скутерах нет, выберем самый удобный. Садись на переднее сиденье, я буду пилотом и сяду за тобой. — Я побаиваюсь, — смущенно призналась Кайсо.- Никогда не летала на открытых машинах. — Я обещаю, что тебе ничего не грозит. Она забралась в мягкую ячейку, Нуньен пристегнул её фиксаторами. Ячейка закрывала тело по пояс; перед посадочным местом был джойстик и поручень, чтобы держаться руками. Когда он оказался совсем близко, она непроизвольно вдохнула глубже, ожидая почувствовать запах мужчины. Его руки касались её, закрепляя ремни безопасности, и девушка напряглась, каждое касание было как горячий толчок. От Нуньена ничем не пахло, кроме чистоты. На ферме люди всегда пахнут рабочим потом, лошадьми, навозом, силосом, нагретой солнцем кожей. Он сел позади, привычным четким прыжком запрыгнув через бортик. Кайсо в очередной раз поразилась его гибкости и силе. — Нуньен, я сейчас подумала, что плохо знаю людей твоего возраста. До тебя я считала, что сорок лет это закат, жизнь седого скрипучего дедушки. Но ты меня переубеждаешь каждую минуту. Сунг нарочито ворчливо сказал: — Эх, молодежь..Держись крепче, летать будем как птички. Кайсо вцепилась в поручень так, что побелели суставы пальцев, и скутер мягко и плавно поднялся. В животе все завязалось в узел, когда земля начала удаляться, и девушка беззвучно открыла рот, пытаясь справиться с желанием завопить. Зачем она согласилась на полет?! — Все в порядке? — спросил Нуньен, используя микрофон, приклеенный к нижней губе геккон-липучкой. Кайсо совсем не была в порядке, она тоненьким голоском просипела: — Кажется, я трусиха.. Пожалуйста, лети не очень быстро и не слишком высоко… Нуньен опустил скутер почти к поверхности озера, легкие волны шлепнули по бортам прозрачного корпуса. Это уже не пугало, машина летела как лодка, водяные веера расходились крыльями по бокам. Кайсо быстро расслабилась, наслаждаясь скоростью и водяными брызгами; солнечные блики слепили, грели кожу. Скутер иногда невысоко взлетал и снова опускался, так что вскоре она перестала сжиматься и помахала Нуньену: — Я хочу выше! Он немедленно потянул джойстик на себя, нос скутера забрался вверх и Кайсо, прекратив сдерживаться, восхищенно завопила, раскинув руки. Оказывается, если не молчать, а вопить, полет становится чистой радостью, даже если сердце взламывает ребра и настойчиво лезет к голове. Девушка, подчиняясь внутреннему позыву, от души выводила рулады, пониже при нырках к поверхности воды и почти сопрано при полете к небу. Нуньен вёл уверенно, чувствовался немалый опыт. Сам доктор молчал, так что Кайсо голосила за двоих. После приземления на другом берегу озера Кайсо тараторила, не умолкая: — Самое жуткое это вверх ногами! Я, конечно, верила, что мы не упадем, но у меня чуть горло не лопнуло, так я орала! Это самое мощное впечатление от Омикрона, честно! Она болтала еще и потому, что Нуньен был рядом, и они обо оказались далеко от поселения. Это придавало окраску некоторой интимности, а она не была уверена, что готова к развитию отношений. Однако Сунг с добродушный улыбкой слушал ее и собирал плоские камни на берегу. — Ты играла когда-нибудь в «блинчики»? — Пфф! — Кайсо буквально захлебнулась от смеси гордости за свое первое место в поселке и негодования от того, что кто-то за пределами фермы этого не знал.- Я самый крутой блинопек! Она на трясущихся ногах оторвалась наконец от скутера и протянула руку: — Давай, я сейчас покажу мастер-класс. Нуньен поделился камнем, скользнув пальцами по её ладони, и Кайсо бросило в жар; она замаскировала смущение показной бравадой. Встав в позу для броска, она поерзала, выбирая удобный угол, замахнулась и отправила камень в скользящий полет вдоль озера. Восемь блинчиков! Да! — Впечатляет, — согласился Нуньен.- Я бы взял тебя на охоту за водными прыгунами, их разводят на Омикроне-Альфа вместо кроликов. — Вот уж не стала бы охотиться! — резко заявила Кайсо.- Мне охота совсем не нравится, это жестоко. — Прыгуны не животные, — пояснил Сунг.- Это таксон живых организмов между плазмидами и грибами, но у них положительный фототаксис, они выскакивают из воды на свет. Красивые и вкусные. Вроде живых орехов. Он кинул камень, и Кайсо ревниво считала всплески: на восьмом камень утонул. — Ты научился кидать камни на Альфе? — Нет, здесь. Но про Альфу я смотрел документальный фильм. Хочешь, сьездим туда на выходных? На пятом варпе шаттл долетит за три часа. Кайсо решительно согласилась, хотя уверенности в том, что она хочет лететь с малознакомым человеком на другую планету, не было. Нужно узнать побольше о докторе Сунге, чтобы настолько доверять ему. — Я подумаю, — уклончиво пообещала она. На швыряние блинчиков ушло полчаса, Кайсо старалась изо всех сил, а Нуньен просто повторял её результаты. — Ты мне поддаешься, — с подозрением сказала она, вытирая вспотевший лоб.- Я из кожи вон лезу, а ты даже не напрягаешься. Он улыбнулся и отдал ей последний камень из ладони. Она задержала свою руку в его и оттолкнула камень обратно: — Покажи, куда ты на самом деле можешь кинуть камень. Он не торопился с демонстрацией своих возможностей. Медленно отняв руку, Нуньен положил камень в нагрудный карман комбинезона. — Лучше я оставлю его на память. Ты скоро улетишь домой и навряд ли снова вернешься. Кайсо ощутила неловкость, ей не доводилось слышать подобное сожаление от мужчины, и нужно было что-то ответить, а слова не находились. — Ты меня смущаешь, — честно сказала она.- Ты ведешь себя так, будто я интересна тебе больше, чем друг. — А ты? — спросил он.- Что ты желаешь? Идти дальше дружбы или остановиться на ней? — Не знаю, — промямлила она.- Я никогда не встречалась с мужчиной..У нас на Ганимеде это вообще не принято. Просто на праздник урожая сводят подходящих по возрасту. — Я подхожу тебе по возрасту? — Ты так серьезно спрашиваешь, будто решил жениться.Готов переехать на Ганимед и посвятить свою жизнь репе и кукурузе? Не отвечай, девушкам моего возраста легко заморочить голову. Да-да, это каждая знает: мужчины за тридцать крутят нами, как пожелают. Нуньен, я.. — Подожди. Ты слышишь? Она прислушалась: неподалёку шуршали вкрадчивые, осторожные шаги. И, судя по всему, сюда осторожно шли несколько животных. — Надо же..Я не думала, что в колонии какие-то зверьки сами по себе ходят. Он покачал головой. — Домашние не ходят. Нам лучше вернуться к скутеру. Кайсо застопорилась, стало совсем неуютно. Она читала о местной фауне, которую сдерживало по ту сторону колонии защитное поле, и пара видов была совсем не дружелюбной. До машины оставалось не больше ста метров, когда из плотной стены высокой трав, которая тянулась вдоль берега и загибаясь, уходила к лиственной роще, высунулись несколько морд. — Травяные волки, — негромко шепнул Нуньен.- Неприятно. Волки заурчали, засвистели. Крутя носами, они прыгающей походкой приближались к людям. Кайсо видела их фото, но те не передавали реальных размеров, около метра в холке, и текучести их движений. Волки не были млекопитающими, они относились к рептилиям, но название получили за похожие повадки. — Бежать нельзя, они быстрее и ближе к скутеру, — быстро сказал Нуньен.- Отступаем к воде и собираем камни, попробуем отбиться. Они попятились к озеру, волки неспешно выстроились дугой и наступали. Ничего себе покаталась, мелькнула мысль у Кайсо. Хрупнут косточки и конец карьере и жизни. Дурочка, сама себя на обед привезла за сотни парсеков.. Высокая волчица, явно глава стаи, угрожающе зашипела, вздернув губы и щеря клыки. Её подпевалы заискивающе припали к земле, поглядывая на предводительницу. Вдруг Нуньен свистнул в ответ, очень похоже на свист волков. Волчица насторожила узкие короткие уши, остальные животные с недоумением уставились на человека. Нуньен продолжил посвистывать, отведя руку назад и толкая Кайсо к берегу. Волчица мотнула головой и отозвалась серией свиста и щелчков. Доктор не растерялся и звонко щелкнул в ответ. Для Кайсо это походило на разговор. Волки и Нуньен переговаривались, а девушку потряхивало от страха. Она боялась наклониться за камнями, потому что это могло спровоцировать волков. Нуньен сильно толкнул ее, Кайсо обрушилась в воду. Она слышала громкую возню на берегу, но была занята попыткой выплыть и стряхнуть воду с лица. — Нуньен! — завопила она. Он отступал к воде, но волки точно сообразили, что лучше поискать более легкую добычу. Они еще скалились и верещали, но один за другим скрывались в траве. На земле у ног Нуньена лежало два волка: оглушенных или мертвых. Кайсо стучала зубами. Адреналина сегодня было более чем достаточно. — Они живые? — опасливо спросила она. — Твой последний камень пригодился, — Нуньен показал ей зажатый в кулаке голыш.- Прекрасное средство усмирения волков. Проспятся и уйдут. Но я сообщу в комитет по охране, чтобы отловили стаю и вывезли за периметр. — Господи, как тебе удалось? — недоверчиво подняла брови Кайсо. — Накачал руки на клавиатуре. Знаешь, сколько кодов приходится писать для работы? С тебя льется вода. — Да неужели? — вяло огрызнулась девушка.- Не то чтобы я не любила купаться..Спасибо тебе, Нуньен, я уже мысленно стала едой для волков. Ты знаешь травяно-волчий сурдик? — Они не умеют плавать, — пояснил доктор, расстегивая свой комбинезон.- Снимай свою мокрую одежду и надевай мою. Не то чтобы я понимал, о чем они пересвистываются, но минуту до нападения выиграл. Она слабо протестовала, но в мокрых джинсах было до ужаса неудобно. День был тёплый, но не для купания в одежде. — Отвернись, — попросила она. Он подчинился. Кайсо, путаясь в липнущей ткани, разделась догола и поспешно втиснулась в комбинезон. Тот был намного больше ее размера, и точно не сидел так же элегантно, как на докторе. Сам Нуньен остался в коротких черных шортах и бежевой майке, вполне приличный летний наряд. Он был на удивление светлокожий, будто светился. — А теперь пробежимся, — сказал он и неожиданно подхватил Кайсо на руки. Она удивлённо охнула, но лежать в сильных руках было очень приятно; Нуньен нёс её без признаков напряжения. Он легко бежал, будто девушка ничего не весила. Нуньен усадил её в скутер, быстро защелкнул фиксаторы, прыгнул сам. А волки вернулись, они стремительно бежали к машине, и Кайсо от страха поджала ноги, будто это могло помочь. Скутер взлетел под разочарованный вой и клацание зубов. — Вот это поездочка! — выпалила Кайсо, оглядываясь на опасный берег.- Они тебя не укусили? — Им же хуже, — подмигнул доктор.- Я очень, очень несъедобный, потому что намазался мазью от комаров. Дальше летели молча, Нуньен больше не вертел скутер вверх-вниз. На стоянке Кайсо вдруг порывисто, неожиданно для себя самой обняла доктора: — Спасибо за приключение, — сказала она, искренне испытывая восторг от полета и всего остального. — Всегда пожалуйста, — ответил он в её макушку и мягко обнял. Он дышал так близко, что она ощущала движение воздуха на своих волосах. Его ладонь коснулась её волос, скользнула по ним и придержала подбородок. Кайсо засопела, как зверек, сердце колотилось не хуже, чем при полете над озером. Только вот вопить не хотелось. Глаза Нуньена оказались напротив. Он что-то искал в её лице, крупные серые радужки двигались по траектории любопытства. И его губы тоже были очень близко. Он дохнул на её рот, и еще, давая ощутить тепло и влагу дыхания. Кайсо прикрыла глаза и позволила Нуньену идти дальше. Его губы сомкнулись с её губами..очень нежно, но тут же напористо. Он отстранился, не отводя глаз. Она смущенно закусила губу, потом уткнулась лицом в его майку. — Тебе спасибо за компанию. Я не самый общительный человек в колонии, обычно отдыхаю один. Но с тобой намного интереснее. Нуньен взьерошил ей волосы. — Научить тебя кататься на скутере? — Эээ..Я долечу до ближайшего дерева и разнесу его с моей трусостью. Он вздохнул и посмотрел так выразительно, что Кайсо поняла: не стоит дальше манипулировать этим прекрасным оправданием. — Кайсо, завтра меня не будет на Омикроне, я улечу на Аркаду за двенадцать световых лет. Три дня ты сможешь отдыхать от меня. — Нуньен! — возмутилась девушка.- Ты так говоришь, как будто..как будто ты сомневаешься в чем-то! — В чем? — Ты ужасный человек. Я привыкла к тебе за два дня и хотела привыкать и дальше. — У меня есть предложение на эти три дня. Ты спрашивала меня о Лоре, и если ты не передумала пообщаться с ним, он будет развлекать тебя это время.