Кристаллы Альризы

Вторая экспедиция отправилась за пределы альтернативного мира 15 декабря 2164 года. Планировалось пребывание на планете до 15 декабря 2165 года. Если же команда по прошествии этого времени не захочет сменяться, то их оставят ещё на год до полного завершения исследований. По возвращении они получат такую денежную компенсацию, что о материальных проблемах можно забыть до конца жизни, и не только самим астронавтам, но и их потомству. Если, конечно, ребята вернутся… *** Сюрпризы начались при приближении к орбите планеты. Масштабные сдвиги литосферных плит, глобальное изменение ландшафта и климата астронавты зафиксировали сразу, как только стали сверяться с картой, составленной предыдущей экспедицией. — Тут не должно быть океана! — удивился Хорхе, изучая общий вид Альфы на мониторе. Сходство с картой, сохранённой в памяти компьютера, наблюдалось весьма отдалённое. Контуры материков, их расположение относительно друг друга — всё изменилось. Где-то появились новые острова, с северного полюса исчезли ледники, на южном прибавилось гор, да и сама планета в вертикальной плоскости едва приметно вытянулась в эллипс, слегка зауженный к северу. — Какого… — выругался Конрад, вытаращившись в монитор. — Неужели в течение полутора лет, пока мы готовили вторую экспедицию, здесь всё живое смыло в результате смены полюсов? — Тогда снимаем новую карту и возвращаемся обратно, — заметил маленький Анте Кин, сияя чёрными глазами. — Обидно возвращаться с пустыми руками, — пробормотал Конрад, меняя траекторию полета, чтобы иметь возможность обследовать планету со всех сторон. В течение часа по земному времени «Даллас» совершал облёт Альфы вдоль экватора, а потом по двум меридианам. Оцифровка карты завершилась. Изображение планеты в трёхмерной проекции появилось над пультом управления. — Так, — прокомментировал Конрад, вращая голограмму, — полная смена пейзажа. Боюсь, аборигенам кранты. После такого никто не сумел бы выжить. Растаял ледник на севере площадью около ста пятидесяти двух тысяч квадратных метров, на южном полюсе образовался горный массив, а тот материк, на котором наблюдалась наибольшая плотность населения и самые современные постройки, раздробился на четыре части и сотни мелких островов. Само собой, имели место колоссальные извержения вулканов, землетрясения. Итак, ребята, садимся на наиболее надёжный участок суши, отправляем первый зонд с экстренным сообщением, а затем ждём ответа и поступаем в соответствии с инструкциями. Возможно, делать на Альфе больше нечего. Если здесь нет разумной жизни, Координационному Совету планета вряд ли интересна. Если продолжаются катаклизмы, улетаем немедленно без уведомления Объединения. Вы готовы проверить текущую обстановку? — Да, сэр! — откликнулась команда. Корабль плавно пошёл на посадку. Конрад внимательно следил за показаниями датчиков, отображавших на мониторе пульта управления температуру, давление, влажность, степень разреженности воздуха, наличие вредных для человека примесей. Пока аппарат проходил верхние слои атмосферы, графики постоянно зашкаливали, обнаруживая наличие множества опасных для жизни человека газов, чей состав постоянно менялся, но когда отметка высоты достигла 3500 метров, картина внезапно улучшилась. — Весьма благоприятная атмосфера! — удивлённо воскликнул биолог и географ Энеобе Фишер. — Идеально! — заявил он команде, когда корабль перед окончательной посадкой завис на высоте 1200 метров над поверхностью. — Катаклизмы закончены. Планета восстановилась. — Полностью, — уточнил Конрад, указывая вниз на нетронутый город, простиравшийся посреди живописного плато. Отдельные дома располагались на склонах близлежащих холмов. — Как это возможно?! — вытаращили глаза остальные члены команды. — Вот именно, — сумрачно подтвердил Конрад. — Я бы тоже спросил: какого лешего тут происходит? Это был, пожалуй, один из самых густонаселенных пунктов Альфы. Первая экспедиция высказала предположение, что здесь находится столица какого-то государства или мировая столица, если жители созрели до уровня развития землян, чтобы прекратить войны и объединить всех граждан планеты. Подобное подразумевало наличие средств быстрой связи вроде спутниковой, но ничего похожего на орбите обнаружено не было. — Почему город вместе со всеми прилежащими окрестностями в неизменном виде находится в окружении абсолютно нового ландшафта? Его словно приподняло милостью Божьей в воздух, пока тут, я уверен, всё горело и тряслось, будто в лихорадке. А они даже сохранили храм. Означенную постройку зафиксировала ещё первая экспедиция. На фоне остальных зданий и жилых домов, она выглядела грандиозно. На постаменте высотой двести метров и площадью десять тысяч квадратных метров, сложенном из серебристого полупрозрачного камня, возвышалось сложное архитектурное сооружение. Пять башен — наиболее крупная в центре и четыре меньших размеров по бокам — возносились на высоту восьмисот пятидесяти метров. Под одинаковыми углами крайние башни склонялись в сторону центральной, их острые шпили, сделанные из золотистого металла, почти касались пятого, но не соединялись с ним. Снизу и до самой вершины темно-синие стены охватывал спиральный пояс из белых камней, имеющих форму ступеней, но забраться по ним было невозможно. Человек, попытавшийся сделать это, соскользнул бы вниз и разбился насмерть. Центральная башня имела восьмиугольную форму, и в ней, как и в основании храма, от самой земли и до вершины виднелись выбитые ступени из белого камня, сверкавшего и переливавшегося в дневных лучах так, что становилось больно глазам. Ни одна из башен не имела входов, равно как и оконных проемов, но ультразвуковое сканирование, проведенное первой экспедицией, показало наличие внутри каждой из них значительного внутреннего пространства. Стены храмового комплекса украшали мозаичные узоры, изображавшие диковинных зверей и птиц, сцены поклонения людей неизвестным богам, пейзажи, включавшие виды космоса. А возле центральной башни по бокам от ступеней в половину высоты храма поднимались две фигуры, изваянные из цельного камня: черноволосый темноглазый мужчина в белом одеянии, с красным шаром в левой руке, и светловолосая зеленоглазая женщина в синем платье с золотой вышивкой. Женщина держала в ладонях прозрачный шар. Самым невероятным являлся тот факт, что оба шара парили около скульптур в воздухе. Первая экспедиция ночью специально спускалась на четырёхместном шаттле, чтобы понять, каким образом крепятся шары, но не зафиксировала никаких механических приспособлений, лишь повышенную геомагнитную активность вблизи храма. Затем неожиданно, в мгновение ока взбесились все приборы, шаттл резко накренился, и учёные поспешили удалиться прочь, пока аппарат не разбился о каменное основание. Данный храм сохранили на голографической карте планеты как аномальное строение, требующее осторожного изучения. Подобных построек на Альфе обнаружилось ещё три. Вторая находилась на юге планеты и представляла собой фигуру белого животного с ярко-синими глазами, похожего на земного льва, с рогом посреди лба, разинутой пастью и высунутым до земли языком, а по бокам от статуи располагались четыре наклоненные синие башни со шпилями. Каменный язык животного украшали многочисленные желтые кристаллы. Входа в постройку также найдено не было, а внутри «льва» ультразвук выявил бесконечно большое полое пространство. Следующая скульптура, расположенная к востоку от первых двух, имела форму дерева с бочкообразным стволом цвета горького шоколада диаметром восьмидесяти метров, раскидистой кроной с нежно-розовой листвой. Дерево возвышалось на двухсотметровом пьедестале, похожем на песочные часы, внутри которых беспорядочно порхали мириады вспыхивающих искорок. Листва дерева, созданная из тончайших розовых кристалликов, колыхалась при порывах ветра и издавала характерный для настоящей листвы шелест. Вместо наклонённых башен со шпилями вокруг располагались четыре полупрозрачных серебристых цилиндра с гладкими стенками без каких-либо украшений. И, наконец, последняя загадочная композиция на западном материке представляла собой гигантского чёрного коршуна. Статую поддерживал аналогичный пьедестал в форме песочных часов, а вокруг парили четыре золотистых октаэдра. Черный коршун расправил крылья, сжал в лапах серебряную стрелу, изогнутую зигзагом, и смотрел на окружающих со своего постамента сверкающими изумрудными глазами. Ветер шевелил пластинки перьев, изваянные из тех же кристаллов, из которых по всей вероятности изготовили листву на каменном дереве. С этим последним произведением инопланетного искусства возникла ещё более интересная ситуация. Между октаэдрами почему-то не пролетал ни один посторонний предмет, словно там поставили силовое поле на максимум, но генератора поля астронавты не зафиксировали. К дереву подлететь было можно. Только в этом случае листва моментально замирала и переставала шевелиться даже при наличии ветра, а приборы шаттла зашкаливали и долгое время после отлёта выдавали беспорядочные показания. Все четыре строения образовывали правильный ромб, воображаемая плоскость которого, если её провести, рассекала планету под углом сорок пять градусов, а центр ромба совпадал с ядром Альфы. Было ли это просто любопытным фактом, замеченным исследователями, или чем-то действительно важным, предстояло выяснить второй экспедиции. Конрад и его команда изучали материалы по аномальным постройкам задолго до отбытия. Высказывались различные предположения, но когда версии вводились в компьютер, и тот обрабатывал данные, то в каждой из теорий находилось какое-либо слабое звено, и они друг за другом отметались. — Слишком мало фактов, мы недостаточно знаем планету, — подытожил наконец Конрад, и вся команда единогласно решила разобраться в назначении необъяснимых построек непосредственно на месте. *** — Идём на контакт? — с ненатуральной весёлостью спросил Конрад. — Опасные контакты, — отшутился Дакус, — но бежать поздно. Нас уже засекли. Возле домов, расположенных на вершине плато, собирались местные жители. Они, как один, пристально смотрели на приземлявшийся летательный аппарат. От общей массы постепенно отделялись мужчины и женщины в вышитой узорами одежде белого и темно-синего тонов. Они выстраивались в строго определённом порядке, словно загораживая собой остальных. Оружия в их руках заметно не было, однако от молчаливой решимости на их лицах, команда «Далласа» занервничала не меньше, чем если бы их встречали наведёнными лазерами. — Держите наготове две ионные пушки, два антиграва и один генератор нейтрино на минимальной мощности. Пожалуй, достаточно. Если нас атакуют, начинайте ответную атаку с антиграва, ближайшего к нападающим. Не отключайте силовое поле. Поставьте на максимум. Мы не знаем, чего ждать от аборигенов, и защищаться надо соответственно, пока не выясним все их возможности. Корабль сформировал под собой защитное основание, коснулся почвы и замер. Никто из команды не рисковал выходить наружу, даже под прикрытием силового поля. — Почему-то я чувствую, что нас здесь видеть не хотят. Они не напуганы, — прошептал Дакус, - но, ребята, поверьте на слово, они не желают нас видеть, и сейчас дадут об этом знать. — Они не понимают ОСМ, — возразил Хорхе. — Взгляни туда, — кивнул Дакус на мониторы. Из-за спин жителей вышли четверо: мужчина в бело-зелёном одеянии с золотой вышивкой, изображавшей плющ, обвивший рукоять меча, ещё один в бело-синем одеянии с серебряным узором летящей птицы, женщина в красном платье с прозрачной накидкой на голове и последний мужчина в чёрной одежде с золотым поясом и с чёрной лентой, перехватывавшей сзади длинные волосы. Они встали, сложив руки у груди, посмотрели друг на друга, а затем по согласованному короткому кивку окружающих вперёд шагнул мужчина в бело-синем одеянии с вышитой птицей. Он был потрясающе красив, несмотря на свой почтенный возраст, выделялся своей внешностью даже среди похожих, словно клоны, соотечественников. — «Даллас», пришедший из глубин Вселенной, — произнёс пожилой мужчина на чистейшем ОСМ, — назовите цель визита на нашу родину. Отключите ваше оружие, уберите электромагнитный барьер. Если вы не причините вреда Альризе, никто не тронет вас. Конрад немедленно протянул руку к пульту и отключил всё разом: двигатели, силовое поле, генераторы излучения. — Спасибо, — ответил тот же голос. — Теперь выходите из корабля. Мы хотим видеть ваши лица. Шокированная подобной встречей команда покинула «Даллас» и по струнке вытянулась перед аборигенами. Дакус не понимал, что происходит. Он видел, как подчиняется чужакам Конрад, другие ребята, подчинялся сам, но откровенно не понимал, отчего это. Будто чужая воля завладела его рассудком и направляла все действия тела. А часть сознания, которая могла бы не подчиняться, расслабилась и чувствовала себя настолько умиротворённой, что мысль о неподчинении, сопротивлении или нападении не приходила ей в голову. — Назовите свои имена, — спокойно продолжал мужчина в бело-синей одежде. Он выслушал, как ему представились члены команды, а затем, предваряя возможные вопросы, произнёс следующее: — Мое имя Лефус, я Глава храма Воинов. Вы дважды нарушили кодекс планеты: пересекая зону внутренней безопасности на высоте 3500 метров, и второй раз, держа наготове оружие электромагнитного, ионного, антигравитационного и нейтринного излучения, рассчитывая применить его против нас. Незнание законов не освобождает от ответственности. Вашу вину смягчает лишь то, что вы подчинились по первому требованию, отключили оружие и добровольно вышли из аппарата. К вашему сознанию был применен направленный гипноз Б-типа, то есть ослабленный и не вредящий здоровью. Также к вам применили проникновение в подкорковую оболочку и сканирование зоны памяти О-типа. Мы извиняемся за непрошенное вторжение в ваше подсознание, однако мы вынуждены были защищаться от вас, как от потенциальных захватчиков, ибо до процесса дистанционного сканирования мозга ваши намерения были не очевидны. Сейчас действие гипноза будет снято, и вы сможете снова контролировать ваши действия. Мы предупреждаем: на планете существуют жёсткие правила. Даже если Совет Защитников разрешит вам пребывание здесь, то это будет означать лишь одно: ваше присутствие признано абсолютно безопасным, но изучение Альризы для вас ограничится правилами Кодекса. Копию, переведённую на доступный язык, вручит один из членов Совета Защитников. Если Совет примет решение не оставлять вас на Альризе, вы немедленно покинете планету, иначе к вам применят усиленное внедрение в сознание И-типа. В последнем случае мы не отвечаем за безопасность наших методов воздействия на вашу психику. Нам известно о визите на Альризу корабля «Отелло» двадцать с половиной лет назад. Из-за вашего неумеренного любопытства мы несколько дней провели в страхе, наблюдая за передвижениями ваших аппаратов. Больше такого не повторится. На сей раз мы подготовлены к встрече. Не только вы записали информацию о нас. Мы также сняли с сознания пилотов данные о вашей родине. Земля, планета за Завесой, нами интересуется? Мы тоже любознательны, но у нас сейчас столько проблем, что исследования космоса отодвигаются до лучших времён. И не надо нас жалеть. Это вам можно посочувствовать: мы у себя дома, а вы далеко, полностью в нашей власти, и ваше оружие против нас бессильно. Мы не трогаем слабых. Даже позволим вам побыть здесь, чтобы понаблюдать за вами. Нечасто сюда являются инопланетные гости, да ещё из-за Завесы. А теперь довольно. Возвращайтесь на корабль, а мы отправимся совещаться. Решение будет принято в течение суток. Для информации: наши сутки теперь длятся 22,6 часа по земному времени. С планетой произошли некоторые изменения, поэтому многие из записанных в ваш аппарат данных со времени первого визита могут быть недостоверны. И последнее: не пытайтесь нас атаковать или включать силовое поле. Наши Маги и Воины пробьют его с первой попытки, а вам придётся несладко, так что не вынуждайте нас идти на крайние меры. Есть на Земле хорошая пословица: в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Вот и послушайтесь мудрости предков. Не лезьте на Альризу с вашими мелочными амбициями, тогда, может, вам удастся получить всё, что вы хотели, и спокойно вернуться домой. До встречи! — и высокопарно поклонившись, мужчина сделал шаг назад, после чего весьма сдержанно поклонились землянам все четверо: женщина и трое её спутников, далее они вернулись в ряды альризийцев, одетых в сине-белые одежды, а те чинно отступили и смешались с основной массой населения. Жители стали спокойно расходиться по домам, будто ничего необычного не произошло. Никто больше не изъявил желания общаться, не подошел даже близко к астронавтам. Конрад схватился за голову и отчаянно застонал. — Какой позор! Я стоял, словно кукла, и не мог ничего поделать! — И мы, капитан, — заговорили наперебой остальные. — Он же объяснил: к нам применили гипноз, — заметил Анте Кин. — Они сильнее нас! — ударил кулаком о ладонь Хорхе. — Не то слово, — стиснув зубы, согласился Марсель. — Меня до сих пор знобит. — Они заставят нас взорвать «Даллас» раньше, чем мы направим оружие против них. Или внушат перебить друг друга. Вот тебе и аборигены! — вставил реплику Павел. — Спокойно, ребята, — поднялся на ноги Конрад. — Рассудим здраво: мы на их территории. Они дали понять, что не собираются нападать, если мы не нападём первыми. Но мы не собираемся атаковать, верно? Теперь вопрос в другом: разрешит ли Совет Защитников нам остаться и собрать информацию об… Альризе? Так я понимаю, называется планета? Что ж, пусть будет Альриза. Надо отметить, они сейчас полностью владеют ситуацией, а мы и в самом деле беспомощны и достойны сожаления. Но с другой стороны, они нас не ненавидят. Да, нас прижали к ногтю, показали превосходство, дали понять, что мы здесь - всего лишь гости, и надо бы играть по их правилам. Однако в их поведении всё же заметен страх. В чем-то, я пока не знаю, мы их превосходим. Я это ощутил по его интонации. В чём-то мы сильнее, и они боятся этой силы, поэтому так отчаянно демонстрируют свою. И мы им тоже интересны. Иначе речи бы не зашло о Совете Защитников и возможности оставить нас здесь. — Но почему они не удивились нашему визиту? Сами сказали, инопланетяне у них нечастые гости. Почему должный интерес не проявлен? — спросил Марсель. — Значит, они видели вещи полюбопытнее, чем летающие тарелки из другой галактики, и даже из другого альтернативного мира. Заметьте, жители прекрасно осведомлены о существовании альтернативных Вселенных. Только у них это носит название «Завеса». Часть слов и терминов они употребляли наших, а часть лишь подобных по смыслу. Из этого ясно, что способность читать мысли у них имеет свои ограничения. — Сосканировать с нашего мозга информацию об ОСМ, Земле и прочем, да ещё суметь довольно внятно объясниться с нами за несколько минут — это дорогого стоит! — не уставал изумляться Марсель. — Учти: они следили за зондами и за экспедицией «Отелло», с тех пор по их времени прошло двадцать с половиной лет! За это время, особенно проводя его в ожидании возвращения непрошенных гостей, выучишь что угодно. — С их планетой творилось Бог весть что, континенты местами поменялись, климат стал другим, продолжительность суток уменьшилась на три с половиной часа… Неужели в такой обстановке они могли тратить время на изучение снятой с памяти наших пилотов информации? — С этим временем, — поморщился Конрад, — такие заморочки. Мы ведь не знаем, каким образом течёт время для жителей Альризы? Давайте вернемся на корабль. Всё равно ничего другого не остается: только ждать. Команда расселась в центре главного отсека, рядом с выключенным пультом управления. — Когда я учился на спасателя, — продолжил беседу Конрад, — то пытался освоить теорию путешествия через си-точки. Уже тогда возникали идеи об альтернативных мирах, начинали проектировать корабли с минусовыми приборами. В те годы многих физиков интересовал вопрос: почему после открытия способности извлекать энергию времени теория Эйнштейна вдруг оказалась неверной? Это положение вещей весьма удобно, но почему? Специалистов–практиков такие вопросы не беспокоили. Можно путешествовать в космосе почти мгновенно, так и прекрасно. Изобрёл полуграмотный рабочий Московского завода радиодеталей супермашину новейшего поколения, которой в принципе мы до сих пор пользуемся, слегка расширив её возможности, — замечательно. Никто не задумался над тем, что мы на этих кораблях уже давным-давно путешествуем во времени. — Как?! — ахнули разом Анте и Энеобе. Дакус, Марсель и Хорхе внимательно слушали. — Давайте разберёмся, сколько раз вы отправлялись на планеты, где время однозначно течёт во много раз медленнее, нежели на Земле. Даже пребывание там в течение недели может означать одно: вы вернётесь домой спустя несколько лет отсутствия. Но вы возвращаетесь всегда спустя практически тот же отрезок времени, с погрешностью в два-три дня, причем погрешность бывала и в меньшую сторону. Я знаю, все вы летали в космос неоднократно, иначе вас бы не направили в мою команду и в такую опасную миссию. Хоть кто-то возвращался из рейда на день или два раньше, хотя по часам на корабле, показывающим земное время, получалось, что на родине сейчас должно было пройти на двое суток больше? — Обычное смещение времени из-за путешествия в межпространстве, — пожал плечами Хорхе. — Ничего странного. Этому никто не удивляется. — А я удивляюсь. Сначала в старых учебниках, до изобретения си-прибора, я читал, что время не может идти вспять. Но теоретически, с этими смещениями времени, я могу вернуться на Землю раньше своего собственного старта. — Невозможно. Такого не случалось ни с кем! — возразил Марсель. — Конрад, то есть сэр Картрайт, вы преувеличиваете. — Ладно, хватит с этими «сэрами» и «пэрами», называйте меня по имени. Мы сейчас все в одной лодке, поэтому нечего официоз разводить. Я готов доказать теорию о том, что, возвращаясь назад с любой далёкой планеты, наш корабль отдаёт назад энергию прошедших столетий, поглощённую при полёте туда. Отданной энергии как раз хватает, чтобы добраться домой. Мы едем назад по линии времени и возвращаемся в давно ушедший момент. Путешествия же в альтернативный мир — это супер-скачок, для которого требуется поглотить, а позже отдать на порядок больше энергии, только и всего. — А как же посылаемые зонды? — возразил Энеобе. — Мы тогда бы не получали ни одного. Да и спасатели, вытаскивавшие пропавшие экспедиции! Как бы они успевали найти потерпевших крушение астронавтов? — Если бы мы летали по обычному пространству, то девятьсот девяносто девять из тысячи экспедиций пропадали бы навсегда. Никто бы не спас астронавтов, попавших в переделку. Господи, да они бы даже связаться с Центрами не сумели! Возвращения из рейдов случались бы спустя сотни, тысячи, а то и миллионы лет. Но с межпространством происходит много странного. Дорого бы я дал, чтобы реанимировать Георгия Хохлова и побеседовать с ним. Гениальный был мужик! Мне его си-точки представляются в виде перевалочных станций в длинных коридорах, запрятанных глубоко внутри обычного пространства-времени. Законы существования там кардинально отличаются от нашего мира. Похоже, внутри тоннелей все времена прошлого и будущего сходятся воедино. Если овладеть энергией межпространства, то можно в течение человеческой жизни увидеть воочию рождение и гибель галактик, проследить существование многих миров, и нет никакой гарантии, что данный альтернативный мир, где мы с вами сейчас находимся, — не наше отдалённое будущее, спустя, допустим, миллиарды лет. Мы вроде как скользим с небольшой скоростью внутри обычных вешек «от сих до сих», а потом набираем скорость, совершаем скачок и перемещаемся на другой уровень, во Вселенную, спустя, скажем, триллионы триллионов лет после окончательного заката Земли. Там, за пределами уровня, наша Земля всё ещё жива, и даже может послать весточку. Надо только пробить Завесу. Си-приборы мы до сих пор строим по чертежам Хохлова, они рассчитаны на путешествие с конкретно заданной скоростью, рассчитанной именно на нас, по вполне определённым уровням и мирам. Наши корабли могут летать лишь по проложенным в межпространстве вешкам. Я уверен, нам доступна совсем небольшая часть тоннелей. И не все возможности межпространства мы знаем. Я также уверен, что Хохлов не сам изобрел аппарат. Ему помогли. Однако, где гарантия, что невозможно пользоваться си-точками несколько иначе, изменив структуру кораблей, и тогда мы могли бы летать в далёкое прошлое, и ещё дальше, к моменту рождения Вселенной, сингулярности? Я думаю, зонды, отправленные уровнем ниже, взорвались на орбите потому, что си-прибор, сконструированный Хохловым, не допускает путешествий туда, где человек мог бы встретить себя самого, а, соответственно, во все точки пространства, раньше этой. Можно проскакивать в прошлое вблизи от опасного места, но попасть конкретно в ту самую точку невозможно. Структура корабля не позволяет. Извините за несвоевременный монолог, сдаётся мне, я прав, иначе бы вовсе не заговорил на подобную тему. Просто мы все должны знать, с чем имеем дело. — Ладно, — не выдержал тут Дакус, — извините, что вмешиваюсь… Конрад, ты всё это вёл к тому, чтобы рассказать о своих догадках по поводу строения кораблей, или в качестве намёка, что с Альризой нечисто? Может, она тоже имеет отношение к межпространству? — Альриза, несмотря на кажущееся поразительное сходство с Землей, может оказаться опаснее Белья-Джен, Красных Хребтов или Суанры, открытой недавно в созвездии Козерога. Где вы видели такое, чтобы отдельно взятые пробы вещества сами собой распадались на элементарные частицы и взрывались, не являясь при этом ни радиоактивными породами, ни антивеществом? И почему распались не все образцы? Часть была исследована без проблем, с другой частью творилось неладное. Вплоть до того, что две пробы, взятые в одном и том же месте нашим зондом, повели себя при исследованиях на химсостав абсолютно по-разному. Первый образец не выявил аномалий, второй взлетел на воздух вместе с лабораторией. Вы видели эту съёмку? — Конрад включил монитор, вызвал меню и выбрал виртуал-ролик, предоставленный зондом первой экспедиции. На экране появился пейзаж: равнина, вдали течёт река, а справа в пределах видимости дерево с плодами, напоминающими синие груши. — Смотрите на нижнюю ветку. Интересно, кто-нибудь из Объединения Космоцентра обратил внимание на эти кадры? Дакус и другие стали смотреть, и из их уст раздался потрясённый вздох. Кора в указанном Конрадом месте внезапно лопнула, и оттуда вытекла вниз по стволу бесцветная жидкость. Она собралась на земле в шарик, который расправил крылышки, вытянул вперед шейку и клювик, отряхнулся и взмыл в небо. — Э-э-это что? — заикаясь, спросил Энеобе Фишер. — Тут так птички вылупляются? — Нет, — с широкой улыбкой сообщил Конрад, — птички вылупляются, как им и положено, из яиц. Но эта конкретная птичка родилась из дерева. Так сложилось. Нестабильные молекулярные структуры повсюду, ясно? Теоретически любые присутствующие на планете элементарные частицы могут соединиться в любом порядке с любой скоростью и так же непредвиденно распасться. Нестыковка с теорией вероятности, но кто тут помнит о теориях? Я предполагаю, на Альризе птичка может выйти из дерева, рыбка выплыть из земли, а из воздуха спуститься пламень. Это повеселее телепатов, говорящих на нашем языке, для которых появление инопланетных астронавтов даже не стало сюрпризом? Воцарилось недолгое молчание, в течение которого Анте Кин вслух вспомнил не очень приличную японскую поговорку, а следом озвучил равно неприличную монгольскую присказку, ибо его прабабушка когда-то жила на территории Монголии, а дед был на четверть японцем. — Гляньте, они посовещались! — неестественно бодрым голосом возопил Хорхе, указывая пальцем на монитор корабля, отражающий всё происходящее снаружи. На плато снова собирались знакомые фигуры в разноцветных одеждах. — Капитан «Далласа», Конрад Картрайт, выйдите к нам! — торжественно провозгласили пришедшие. Конрад с достоинством исполнил требуемое, а следом за ним медленно появилась перед местными жителями и вся команда. На сей раз вперед вышел мужчина в чёрном одеянии с золотым поясом. — Меня зовут Раато. Я Глава Авведо — города, где вы сейчас находитесь. Капитан Картрайт, ваша команда может остаться на Альризе на время, необходимое для завершения ваших исследований, но с оговоркой на ряд условий. Мы решили сохранить вам и себе время и не заставлять изучать весь Кодекс. Мы зачитаем вам ряд правил, которым вы будете подчиняться, если хотите пребывать на нашей планете. Первое: вы можете передвигаться по поверхности, брать пробы воды, воздуха, почвы, растений, изучать животных, не убивая и не раня их. Вы не имеете права сбрасывать любые отходы жизнедеятельности в окружающую среду. У вас есть средства переработки? — Есть, — коротко ответил Конрад. — Рады это слышать. Второе: в прошлый раз ваш экипаж более всего заинтересовали наши четыре храма: Ара, Мито, Дана и Эте, в переводе на ваш язык Северный, Западный, Восточный и Южный. К храму Ара, стоящему на этом плато, приближаться запрещено. Вы рискуете жизнью. Он запечатан много веков подряд, там творятся странные вещи, поэтому в целях вашей собственной безопасности не ходите туда. К остальным трём храмам можете приближаться, но при условии, что Лидер соответствующего храма вам это разрешит. Третье: вы даже в мыслях не держите использовать генераторы сильных излучений. Остальные излучающие приборы ставьте их на минимум, иначе на планете из-за ваших машин случится катастрофа. Четвертое: вы не участвуете в национальных празднествах, собраниях, обсуждениях, не навязываете свое общество местным жителям. Те, кто захотят вам помочь в работе, сами придут. Остальных не пытайтесь склонять на свою сторону или как-либо общаться с ними. Вы можете наблюдать за их жизнью издалека, не вмешиваясь. Просмотр содержимого домов сквозь стены запрещен. После первой подобной попытки вы будете высланы отсюда без переговоров. Если вы собираетесь вступить в постоянный контакт с кем-либо из жителей с целью исследования его анатомии, физиологии, психики или еще с какой-либо целью, вам надо посоветоваться сначала с Вайто, Лидером Защитников — он сейчас стоит рядом со мной — или Лефусом, Лидером храма Воинов. Его вы уже встречали. Пятое: Вы не будете сопротивляться и чинить препятствия, если Совет изменит решение в отношении вас и попросит удалиться с Альризы раньше, чем вы планировали. Вы должны подчиниться без вопросов и возражений. Со своей стороны ручаемся за то, что без веских причин вас не вышлют. Шестое: на корабле вы жить не будете, вам предоставят в пользование несколько домов. На корабль станете приходить и уходить по установленному расписанию. Седьмое: за оказанную любезность вы окажете содействие и в свою очередь позволите изучить ваш летательный аппарат, а также расскажете подробнее о Земле. Последнее: связаться с нами вы можете через передатчик, который я вам предоставлю в пользование. Улетая с Альризы, вы сдадите его обратно. С этими словами мужчина сосредоточился, и в воздухе перед ним образовался небольшой прозрачный диск размером с половину ладони, переливающийся всеми цветами радуги. Земляне едва сдержались, чтобы не закричать от ужаса. Примитивные клоны владеют секретом материализации? — Достаточно подержать его в руке и подумать о человеке, с которым хотите связаться. Размножьте передатчик и общайтесь с его помощью. Множится он прикосновением пальца и мысленной командой разделиться на задуманное число частей. Учтите: копии при утере или порче оригинала работать не будут, поэтому бесполезно пытаться наделать себе образцов для исследования их на Земле. Держите! Конрад протянул руку к диску, а тот попросту перелетел к нему по воздуху. — А как же гравитация? — не выдержал Картрайт. Мужчина пожал плечами. — Некоторые вещи на этой планете живут по своим законам. Надо просто об этом помнить и не удивляться. Спокойствие должно утвердиться незыблемо в уме, сердце и чувствах. Иначе планета погибнет, а мы этого не можем допустить. Именно поэтому у нас никогда не было войн, ненависти, страха, злобы. Мы искренне надеемся, вы не принесёте сюда этой заразы, от которой страдает большинство цивилизаций Космоса! Итак, капитан Конрад Картрайт, согласны ли вы на все условия и готовы им подчиниться? — Согласен. — Команда разделяет ваши убеждения, и будет выполнять то же, что и вы? — Я готов отвечать за поступки команды. — Тогда до встречи. Надеюсь, ваше пребывание на Альризе будет приятным, — и вся делегация развернулась и ушла, оставив землян одних. — А по-другому никак, — развел руками Конрад в ответ на сомневающийся взгляд Анте. — Ничего, — Павел хлопнул командира по плечу. — В конце концов, мы сможем проводить исследования. В рамках их ограничений, разумеется. Лучше, чем ничего. — Конечно, — кивнул Дакус, — возможно, вскоре объявятся те, кто планету создал, только я не уверен, что они будут с нами столь же любезны, как эти товарищи из административной верхушки. — Мы постараемся обнаружить максимум информации, — уверил капитана Хорхе. Вот так биолог Энеобе Фишер, исследователь космоса и спасатель Конрад Картрайт, физик Хорхе Лебрович, космогенетик Павел Немиров, врач Марсель-де Рош, этновед и геолог Анте Кин, а также конструктор си-кораблей, программист Дакус Мэтт, оказались на Альризе и приступили к работе.