***
Ирэн оказалась в числе прибывших на Кгалле. Чужие встретили предков глухим молчанием, в котором сквозило слишком многое. Горечь от сознания того, что они некогда были изгнаны собственными родителями, ведь воронку в межпространстве могло открыть только подсознательное нежелание шепси иметь рядом с собой уродливых потомков; злорадство — ибо судьба распорядилась любопытным образом: изгнавшие их сейчас страдают куда больше самих изгнанников; радость — кгаллены снова могут видеть тех, кто так прекрасен; досаду и раздражение — эти идиоты, даже украв чужое открытие и изменив себя с его помощью, упустили уникальный шанс стать по-настоящему свободными и исследовать далекие миры. От расы светящихся осталось чуть менее четырех сотен представителей. Жалкое зрелище. Потенциальные долгожители и покорители галактик превратились в кучку запуганных вешшенов (1). А все оттого, что из-за глупой сентиментальности побоялись уйти путешествовать, не пожелали оставлять Шепси. «Стадо остолопов! Не прощу, никогда не прощу!» — кипел от негодования молодой исследователь Кьют, наблюдая за летящими по ночному небу плазменными шарами, выстроившимися в широкую полосу. Сопровождающая их аура Невидимых поблекла и пропала, когда шары приблизились к поверхности Кгалле. И в тот момент среди беспорядочной толпы узоров Кьют ощутил невероятно нежную энергию. Она скользнула по краю его линий, как порой касается свет звезды, шум ветра или предчувствие чего-то неведомого. Незнакомка дотронулась до вторичных линий Кьюта мельком, больше из любопытства, ибо он ее особенно не заинтересовал. Она прибыла на чуждую ей планету и всего лишь доступным способом наскоро пыталась познакомиться с кгалленами. Тогда на узоре Ирэн почти не замечалось точек — пятнадцать, не более. И звали ее, разумеется, иначе. Ни-ита — «река жизни». Кьют до сих пор ненавидел это имя, потому что оно неразрывно связывалось в его сознании с воспоминаниями о Шиаме. На Кгалле эти двое прибыли вместе. Брат почти никогда не оставлял Ирэн одну. Это сводило шансы Кьюта на приватную беседу с привлекшей его внимание шепси фактически к нулю. Идеальная пара. Между ними тянулись видимые невооруженным глазом первичные магические линии. У них должно было родиться когда-нибудь чудесное потомство. Замечательной парой украдкой любовались все, и Кьют не мог оторвать завистливых глаз. То, о чем мечтает каждый — найти партнера, равного по силе энергии, но противоположного по знаку, у тех двоих сбылось. Согласно древней легенде о влюбленных, преодолевших ужасные несчастья и преграды, переживших гибель Вселенной, но не утративших любовь друг к другу, Шиама и Ирэн на Кгалле прозвали «Братом и Сестрой» — не по родству тел, но по близости сердец. Немногим выпала удача найти того, с кем создалась бы связь первичных линий. Нечто вроде общего Первого Имени, одного на двоих. В основном, представители обоих рас при выборе будущего партнера ориентировались на знак энергии — плюс или минус, а также на скорость протекания жизненной силы в узорах. Чувство привязанности возникало потом, когда потоки удавалось синхронизировать. Общее Первое Имя между супругами появлялось редко. За исключением идеальной пары «Брат-Сестра». Им не надо было сонастраиваться, их энергии словно изначально кто-то гармонизировал друг для друга. Различие между партнером с положительным зарядом энергии и партнером с отрицательным зарядом наблюдалось лишь в направлении течения жизненной силы, позволявшем в нужный миг, соединив свои узоры, создать новое живое существо. Зачатие с использованием физических тел давно не применялось. У шепси и кгалленов сотни лет назад появилась возможность непосредственно соединять узоры. Процесс рождения ребенка отнимал несколько часов, но эти часы несли в себе гигантское нервное напряжение для родителей. Узоры двоих должны были оставаться слитыми воедино все время, пока создается, выращивается и отъединяется малыш. Рассогласование потоков хоть на секунду означало бы гибель ребенка. Пара, пожелавшая создать младенца, столетиями готовилась к важному событию. Разумеется, наилучшие шансы и самые высокие результаты наблюдались у пар «Брат-Сестра». Новорожденный с самого начала не имел плотного тела, хотя при желании мог его себе воссоздать. Родительская память о давнем существовании на одном из низших уровней Вселенной пока еще передавалась через первичные и вторичные линии. К моменту появления феномена кгалленов на Шепси многие отказались от существования на физическом плане, принимая образ свободно движущихся мыслящих сгустков энергии. Тела из линий третьего порядка считались тяжелыми, неудобными, неповоротливыми, к тому же хрупкими и малоэффективными. Некоторые консерваторы или эстеты продолжали пользоваться оболочками гуманоидного типа, варьируя их на свой лад, но потом традиция ушла в прошлое. Способ выращивания линий третьего порядка стал забываться, и у большинства исчез из генетической памяти вовсе. Впрочем, в целях исследования неизвестных свойств физического мира, которые могли пригодиться для дальнейшего развития сознания, ученые обоих рас учились настраивать вторичные линии так, чтобы третье имя становилось способным приобретать любые параметры: от живой до неживой материи. Шепси, занимавшиеся подобными исследованиями на родине, продолжили свои изыскания, оказавшись и на Кгалле. «Суровая Земля Изгнанников», так они называли между собой новую планету, спасшую их от гибели. Выбора не оставалось. Альтернативой был бы уход в открытый космос в поисках новых мест обитания. Все триста девяносто выживших шепси выбрали не рисковать и остаться.***
Адаптация давалась непросто. После дарящих прохладу в жаркий полдень крон золотистых, синих и шоколадных чионмов (2); простиравшихся до горизонта лугов, усыпанных белоснежными гроздьями онтег (3), в лепестках которых по ночам отражались тысячи звезд; после гейзеров, водопадов, бескрайних океанов, перенасыщавших воздух влагой так, что на Шепси постоянно шли дожди и сияли бесчисленные радуги, оказаться на серой, скудной земле, где произрастают редкие кустарники, водится несколько десятков видов невзрачных животных, и вокруг все окрашено в зелено-серые, коричневые, грязно-голубые цвета… Подобное казалось жестоким издевательством. Смазанная полоса леса вдалеке, серое небо, сухая земля. Ни-ита потрогала босой ступней потрескавшуюся корку на почве и снова поджала ноги. Ни капли дождя не пролилось за три месяца. Листья на кустарниках высохли и сморщились, став желто-коричневыми, трава увяла. Вешшены и кроманы (4) попрятались в норы и не выбирались на поверхность даже ради еды, видимо, находя себе питание под землей. Сидя на плоском валуне в тени дерева, Ни-ита размышляла о том, стоят ли исследования Шиама таких жертв. Они оба натерли себе мозоли на руках и ногах, им пришлось строить вручную временное жилище из камней и веток, но Брат не сдавался. «Я хочу понять взаимосвязь линий разного порядка. Когда найду ответ, мы улетим отсюда. Кгалле — лишь отражение Шепси. Это одна и та же планета, отраженная в параллельное пространство, но она все еще связана с оригиналом, следовательно, однажды тоже превратится в убийцу. Не сразу, постепенно, но это произойдет. Нам надо успеть завершить работу и помочь всем перебраться отсюда подальше». «Я боюсь чужих. Постоянно ощущаю их зависть и ненависть. Мне страшно, Шиам». «Не думай о плохом. Если удастся научиться изменять линии первого порядка, а потом передать свое умение остальным, мы тем самым оплатим сполна долг перед кгалленами. Им больше не за что будет обижаться на родительскую расу. Посуди сама, они, и правда, не видели от нас ничего хорошего!» «Когда ты уходишь один, мне особенно страшно». «Не бойся. Мы же связаны через первичную нить. Ты забыла? Просто позови меня. Мы найдем друг друга даже внутри вселенского хаоса!» «Все равно возвращайся скорее!» В тот день с утра Шиам отправился собирать кристаллы серо-голубых минералов среди обрушенных скал возле пустоши. Ему показалось, будто они чем-то отличаются от обычных камней, встречающихся повсюду, и он хотел выяснить правильность своей догадки. Ниита осталась хлопотать по хозяйству в самодельном шалаше. Существование в физическом теле налагало на нее определенные непривычные обязанности, но девушка все равно решила сохранить биооболочку ради Шиама. Ей удалось обнаружить мелкий, почти пересохший ручей, струившийся под обрывом на краю редкого, низкорослого леса. Собрав хвороста, несколько съедобных ракушек и плодов, Ниита опустилась на валун передохнуть. Впервые со дня своего рождения она втиснула свою свободную сущность в столь плотную оболочку, поэтому все еще не могла привыкнуть к необходимости таскать узор третьего типа за собой повсюду, да еще одевать, кормить, защищать от ветра и ночной прохлады.***
Для Кьюта принимать физический облик было далеко не в новинку. Он занимался подобными исследованиями с юношеских лет. Его отнюдь не удивило чье-то увлечение той же деятельностью, больше изумил факт, что учеными с Шепси оказались именно Шиам и Ирэн. Друзья донесли: влюбленная парочка приняла на себя тяготы биооболочки ради того, чтобы дать возможность чужим освободиться от вынужденной связи с планетой. Кьют недоверчиво хмыкнул. «Я посвятил подобным поискам всю жизнь, и у меня до сих пор ничего не вышло. А они хотят добиться результата наскоком? Что ж, поглядим». Спустя сутки он обнаружил место пребывания Брата и Сестры.***
Девушка сидела, опершись руками о поверхность камня и доверчиво подставляя лицо робким лучам местного светила — Инти, пробивавшимся сквозь тонкие разрывы туч. Юная шепси пыталась улыбаться, но заметно было, что чувствует она себя некомфортно. Длинные волосы, струящиеся до земли, переливавшиеся всеми оттенками синего, блестели, будто гладь реки в солнечный день. В некоторые пряди Ирэн вплела самодельные украшения из блестящих камней, найденных в песчаных наносах возле ручья. Нежные розовые губы, тонкая золотистая кожа манили прикоснуться. Гибкую, миниатюрную фигурку облекало платье из искусственного материала ивис: последнее достижение шепси перед тем, как они отказались от физических тел. Усилием воли Кьют приказал себе не думать о некоторых смущающих вещах, внезапно пришедших на ум. В конце концов, он понимал: сейчас его привлекала не столько внешность девушки, сколько лучащаяся из нее энергия. Ему хотелось заполучить эту силу, стать полновластным хозяином, а прелестное тело лишь подогревало неодолимое желание. — Кто здесь? — рывком Ни-ита соскочила с валуна и столкнулась лицом к лицу с приблизившимся мужчиной. По грязно-бурому цвету ауры девушка мгновенно вычислила, что перед ней кгаллен, хотя внешне молодой человек выглядел превосходно. Высокий, с черными вьющимися волосами, смуглой кожей, синеглазый и стройный он покорил бы любую, не способную читать узор дальше третьего имени. Мужчина носил светло-желтый облегающий костюм из какой-то искусственной материи, менее дорогой и сложной в изготовлении, нежели ивис. Подошедший широко улыбался, только вот от его фигуры веяло пронизывающим холодом. — Прошу прощения за неожиданное вторжение. Разрешите представиться: мое имя — Кьют. Я изучаю местные виды животных и растений. Если я вам неприятен, то немедленно покину вас. — Меня зовут Ни-ита, — тихо ответила девушка, усилием воли преодолевая отвращение. — Не возражаешь против общения простыми знаками (5)? — Нисколько. Голос ее задрожал. — Извините, я еще не очень хорошо владею линиями третьего порядка. Для меня они непривычны. — Зачем же тогда воплотилась? Я видел тебя прежде. Ты и в энерго-форме — настоящая красавица. Он говорил то, что в данный момент думал, поэтому у Ни-иты не возникло причин насторожиться и позвать Шиама на помощь. Кьют на подобное и рассчитывал. Усыпить бдительность, втереться в доверие, а дальше… Где-то очень глубоко внутри он спрятал свой хищный оскал. Издалека Ирэн казалась желанной, а вблизи, в пределах досягаемости стала еще притягательнее. «Я получу ее, чего бы мне это ни стоило. Говорят, если тебя полюбит шепси, ты сам превратишься в шепси. Я стану светящимся. Надо только разорвать нить, которая связывает эту парочку. Наверняка первичная линия между смертными созданиями слабее, нежели между существом и планетой. Если приложить больше усилий, найти способ, я уничтожу то, что соединяет их. Если даже они оба полностью потеряют память, мне подобное только сыграет на руку». — Начнешь злоупотреблять материализацией, — заметил Кьют, указывая кивком на платье девушки, каждую секунду менявшее цвет и плотность волокон в зависимости от температуры и влажности окружающей среды, — растратишь напрасно энергию, которая необходима для исследований. Не расходуй силы попусту. — Замечу, у вас тут далеко не тропики, причем на всей планете. Мое тело весьма чувствительно к неблагоприятным факторам. Я и так стараюсь по возможности действовать доисторическими методами. Мы с Братом жилье вручную строили, еду добываем без использования силы узора. В общем, ведем себя, как дикари на начальной стадии цивилизации. — Знаю, — усмехнулся Кьют, вытирая со лба пот вперемешку с пылью. — Я таскаю на себе тот же груз. — И зачем вы взвалили на себя столь тяжкую ношу? — с насмешкой в голосе спросила Ни-ита. Впрочем, в ее интонациях почти не чувствовалось страха или недоверия, скорее легкое лукавство. Первый лед был сломан, с чем Кьют от души поздравил себя. — Я мечтаю о свободе для своих соотечественников. Нам, несветящимся, она тоже нужна. — Согласна, — посерьезнела девушка. — Свобода необходима всем. Брат говорит, надо выбираться отсюда. Кгалле может через несколько лет повторить судьбу Шепси, так как они являются отражениями друг друга и до сих пор связаны на уровне узоров через Завесу. — Мне не верится! — А если и правда такое случится? Вам надо обязательно успеть модернизировать узоры для путешествий в открытом космосе. — Но шепси подобное не нужно, не так ли? Ваша раса уже свободна. — Конечно, мы и сейчас могли бы улететь, но, к сожалению, пока не владеем нашими новыми способностями. Мы еще не развили узоры до нужного уровня. Даже приблизительно не знаем, что с нами произойдет в чужих мирах. И вас нельзя бросать. Вы помогли нам, а теперь тоже находитесь в опасности. — С чего бы? — скептически пожал плечами Кьют. — Мы не перегружаем планету энергией. У кгалленов совокупной жизненной силы гораздо меньше, чем у вас. — Я объясню. Наши две планеты не являются в полном смысле абсолютно разными. Завеса действует как зеркало. Она создает отражение предмета. Кгалле — не отдельный, независимый мир, а лишь вариативное продолжение Шепси. Их судьба может отличаться, но в главном эти планеты всегда будут повторять друг друга. — Получается, мы тоже теперь отражения, если живем здесь? — Вроде того, — кивнула Ниита. — Бред. — Нет, правда. Шиам объяснил мне подробно, а я верю ему … Шиам талантливый. Он старше меня, много знает и умеет. Он еще раньше рассчитал надвигающуюся на Шепси катастрофу, только он предполагал взрыв планеты из-за искажения узора. Ему не поверили. — Невидимые вас тоже предупреждали на протяжении двухсот лет, с момента первого освободившегося существа, да вы их не слушали! — Они просто советовали покинуть планету, когда у населения начали разрываться первичные линии, но не сказали, чем именно грозит нам решение остаться. — Ладно, ваша взяла! Мог, действительно, случиться и взрыв. В конце концов, что это меняет? Оба варианта — верная смерть. Не надо винить Невидимых, они предупредили об опасности, как умели, — вздохнул Кьют. — Мы и не виним. Невидимые провели нас сюда сквозь Завесу. Без них мы бы никогда не добрались до Кгалле. — Значит, твой брат теперь уверяет, будто Кгалле грозит тот же финал? — Весьма вероятно. — Как скоро? — Неизвестно. — Придется ускорить исследования, иначе мы не успеем. — Конечно! Ради этого мы и стараемся с Братом! Мы бы хотели вытащить отсюда всех! — Всех? — если б он сейчас не сдержался и засмеялся, как ему хотелось, девушка мгновенно перестала бы верить ему. Но Кьют вполне владел собой и не только мимикой лица не выдал сарказма, но даже мимолетной мысли о грядущем, почти спланированном предательстве не допустил. — Вы молодцы, — похвалил он Ни-иту. — Вообще-то я занимаюсь исследованиями взаимосвязи линий разного порядка. Может, встретимся на моей территории и обменяемся опытом, если вы не против? У меня неподалеку небольшая лаборатория. Ни-ита согласилась и пообещала уговорить Шиама. Кьют остался весьма доволен результатами их беседы.***
Он благоразумно оставил половину принесенной еды и питья на будущее. Неизвестно, когда теперь в следующий раз его тюремщица расщедрится на столь богатое подношение. Она могла вообще не кормить его и позволить умереть от истощения. Слишком мягкое сердце когда-нибудь ее погубит. Глупая родительская раса! Даже ненавидеть толком не умеют. Мечтают когда-нибудь очистить свет от тьмы. Посвятили этому жизни, совершенствовались, разрабатывали новые ответвления научного знания, и что в итоге? На определенном витке эволюции их идеальные тела породили несветящихся ублюдков. Кьют мрачно оскалился, наугад ощупывая тонкой, иссохшей рукой магические линии вокруг и убеждаясь в очередной раз: ловушка сплетена идеально, без сучка и задоринки. Чтоб тебя, Ирэн! Ты и правда решила меня здесь сгноить, очень медленно и гуманно, как все, что творит твоя раса. Я буду сидеть под землей, в этой треклятой пещере, пока не умру по естественной причине, а до этого ты с кроткой, всепрощающей улыбкой будешь приносить пищу и ждать благодарности за свое милосердие? Хочешь назад Шиама? Нет, любимая! Не получишь! Я запер часть его узора в себе и не верну, даже умерев. Не важно, убьешь меня ты или я покину этот мир сам, украденное уйдет со мной. Потому что я теперь знаю способ уничтожать первичные линии. Я стану дразнить тебя каждый день, но никогда не отдам самое дорогое. Считай, память Шиама о вашей трогательной любви запечатана внутри ненавистного тебе кгаллена навсегда.***
Кьют вспоминал, как постепенно завоевывал их доверие, и однажды увидел расслабленное, счастливое выражение на лицах влюбленной пары в его присутствии. Похоже, этим двоим больше не приходилось подавлять отвращение. Ирэн и Шиам стали относиться к нему так, будто Кьют тоже был шепси. Как ни странно, подобное еще больше подогрело его ненависть. «Выходит, их идиосинкразия вполне преодолима, просто раньше они и не хотели ее изживать. Ну, держитесь! Я отомщу вам за все беды, перенесенные моим народом!» Кьют по-прежнему прятал негативные мысли и проекты будущих неблаговидных поступков в особом ответвлении между Первым и Вторым именами. Он давно понял: создавая петлю из вторичных линий сразу за окончанием Первого имени, можно скрыть многое даже от очень дотошных наблюдателей, умеющих читать узоры. Кьют растил крошечный кокон внутри себя, эффективную ловушку для собственных мыслей, которые нельзя показать никому. Он не замечал, как постепенно красно-бурая петля, куда он затолкал тайные чувства, намерения, прорастала сквозь обычные нити узора, искажая течение энергии в них, но оставаясь до поры до времени незаметной для всех. Внешне он оставался тем же биологом, исследующим взаимосвязь линий разного порядка… В своей каменной лаборатории, состоящей из трех маленьких комнат, выстроенной некогда вручную, Кьют долгие годы, еще до появления Шиама и Ирэн, исследовал свойства живых организмов. Он собирал животных, насекомых, растения и внимательно изучал их узоры. Ему удалось выяснить, что индивидуального Первого Имени у низших представителей флоры и фауны нет. Их Первое Имя совпадает с узором планеты. Более того, линии второго порядка у каждого вида животных образуют общую сеть, а между разными биологическими видами имеются дополнительные связующие нити, по которым животные могут обмениваться информацией без слов, с помощью чистой энергии. Выходит, лишенное умения мыслить существо не должно иметь индивидуального Первого имени, ибо именно оно и дарует разум таким видам, как, например, Невидимые, шепси и кгаллены. Но выстроенная с гигантским трудом теория однажды рухнула, когда Кьют поймал серую кружевницу (6), определенно, обладавшую собственным Первым именем. Принцип построения узора примитивного организма напоминал отнюдь не сеть, а кокон, как у шепси и кгалленов. Кьют запечатал насекомое внутри серо-голубого минерала сигхо в воздушном пузыре, чтобы исследовать аномальное чешуйчатокрылое позже. К его крайнему удивлению, кружевница бесследно пропала из места своего заточения через час. Как она выбралась наружу, молодой биолог так и не понял. За первой загадкой последовала другая. Пытаясь обнаружить ход, по которому сбежал лабораторный экземпляр, Кьют сделал новое открытие. Минерал сигхо сменил узор, затвердев и превратившись в точках соприкосновения с телом бабочки в прозрачные зеленоватые пирамидки. Кьют разбил кусок минерала, выковырнул несколько подозрительных вкраплений, покрутил в пальцах. Узоры кристалликов не были симметричны, потому и физический облик получившихся крохотных пирамидок отрицал все законы симметрии. Пятигранные, семигранные крупинки россыпью лежали на столе Кьюта. «Незавершенный узор, — понял Кьют, — незамкнутая система. Но почему?! Такого просто не бывает! И каким образом на минерал повлияла бабочка? Или наоборот — сигхо повлиял на нее? Мы всегда в прошлом пользовались минералом, чтобы сохранять что-то живое, превращая камень в подобие полуоткрытого или закрытого сосуда. Сигхо отлично пропускает кислород, не давая организмам внутри себя погибнуть, но при этом не позволяет неодушевленным предметам портиться и истлевать, убивая паразитов и патогенных микробов, пытающихся проникнуть в него. Но чтобы минерал вдруг породил из линий своего узора нечто парадоксальное? Такого никогда не случалось!» В скором времени Кьюта ждала следующая удача в изысканиях, после которой исследования опять застопорились и дальше не шли. Биолог выяснил, почему узор кристалликов разомкнут. Непонятный минерал, получившийся из сигхо, мог надстраивать собой любые другие узоры, придавая им новые свойства, однако характер манипулирования данным процессом был Кьюту неизвестен. И вот сейчас он решил использовать Ирэн и Шиама в своих опытах, скрыв от них истинную цель своих исследований. Пусть кгаллен не понимал до конца, что за кристаллы оказались в его руках, но он всерьез собирался выяснить принцип их действия. А судьба к тому же послала ему необходимый материал для экспериментов. Главное, не навредить жизни Ирэн, так он уже назвал девушку про себя, сам не зная, откуда в его сознании всплыло это имя. Шиама не жаль, пусть он даже и погибнет. Но Сестра важна. Она должна превратить его в шепси, а для этого ей всего лишь придется забыть о Брате. Если ее энергии на сто процентов синхронизируются с Кьютом, возможно, между ними тоже возникнут первичные линии. Остальное дело техники. Кристаллы помогут ему научиться менять узоры, Кьют освободит себя от уз планеты. И тогда перед ним и его любимой весь мир открыт. Они улетят далеко отсюда, пусть Кгалле хоть взорвется, ему-то что? С того дня Кьют твердо решил про себя, что сила и узор Ирэн должны быть слиты только с его узором. Он решил сделать красавицу-шепси своей возлюбленной.