***
- Привет, Луи, зови меня Джанин, расскажешь, что тебя беспокоит? Психологом оказалась девушка, у нее светлые прямые волосы до пояса, неброский макияж, пастельные тона. Приятный голос. Узкие губы, голубые глаза, довольно бледная кожа. Но я не запомню этого лица. - Привет. Вы можете рассказать мне, как я выгляжу? Потому что я – нет! Да, черт возьми, я злюсь. Я зол, потому что никто не может мне помочь. Ни лекарства, ни операции, ни психологи. Я безнадежен. - Довольно редкое заболевание. И я понимаю, почему ты злишься. Ты потерял веру. Я постараюсь помочь тебе поверить. У тебя есть близкий человек? Друг, который помог бы тебе научиться жить с этим? Научиться с этим жить? С этим нельзя жить. Изо дня в день я не живу, а только существую: я дышу, ем, пью, трачу электроэнергию, за которую нужно платить. А все зачем? Чтобы умереть в одиночестве? Что ж, тогда скорей бы. Потому что я устал! - У меня никого нет. Я один. - Ты должен дружелюбней реагировать на окружающих. Не бойся людей. Ты ведь не хочешь, чтобы я тебе и от социофобии помогала избавиться, верно? Тебе нужен родной человек. С которым ты мог бы поговорить о чем угодно. Который принял бы тебя со всеми твоими недостатками. Такой человек, который согласился бы знакомиться с тобой каждый день снова и снова. Что думаешь, Луи? - Я думаю, что умру один. Никто не согласится на такое. - Не будь так категоричен. То, что я не люблю пиццу с Пепперони - вовсе не значит, что пицца с Моцареллой не придется мне по вкусу. Найти того, кто придется тебе по вкусу, - девушка взглянула на часы, было уже 18.05, - наш час прошел. Жду тебя завтра в 5, удачи тебе, Луи.***
Я иду по улице, накинув на голову капюшон, в сторону дома. Иногда мне кажется, что было бы лучше, не знай я дорогу домой или еще что-нибудь, но только не лица дорогих мне людей. Число коих уже сократилось до одного. Я уже не могу сказать, когда все это началось, но помню, как постепенно терял людей до тех пор, пока не потерял всех до единого. Еще в школе, классе в 7, я был известным задирой. Мы с друзьями – человек по 10, собирались после уроков за школой, и пугали младших. Они убегали, иногда в слезах, а мы хохотали им вслед. А потом было важно успеть убежать, пока их старшие братья не надавали нам, или не пришел директор. Я приходил домой и старался быстрее закинуть дневник куда подальше, чтобы мама не нашла. А потом были собрания, и мама узнавала про все нерассказанные драки и вырванные страницы из дневника с двойками. Она ругалась, а потом мы вместе шли пить чай, и все обиды забывались. Когда я перешел в старшую школу, у меня осталось только два друга – Лиам и Найл. Тогда еще все было хорошо. А после школы у меня не осталось никого. Я поступил в университет и проучился один год. Был у меня приятель. Не друг даже, скорее хороший знакомый. Я не знаю, где они сейчас, и помнят ли меня. Быть может, я встречаю всех этих людей каждый день, но они не хотят со мной говорить. Если это действительно так, выходит, настоящих друзей у меня никогда и не было. И, может, это даже большая проблема, чем прозопагнозия. Я не могу знать.***
Пятница. Суббота, воскресенье. Какая разница? Для меня все дни одинаковы. Но пятница отличается тем, что каждое утро, в этот день недели, я просыпаюсь, и из кухни доносится запах моих любимых блинчиков с клубничным джемом. И тогда я знаю, что ничего не изменилось, моя мама здесь, и она все еще в меня верит. Верит, что я могу быть как все: радоваться каждому прожитому дню, потому что каждый день – это подарок. Жаль, не для меня. - Мам? Это ты? И пусть я не знаю, как она выглядит, зато я знаю этот потрясающий вкус её блинчиков, которые она печет специально для меня. И я люблю ее просто за то, что она есть. И я знаю, что она всегда будет со мной. Она всегда собирает волосы в конский хвост, когда приходит ко мне, чтобы я мог понять, что это она. Я знаю, что она постоянно поправляет прядь волос левой рукой, и это делает ее особенной. Это помогает мне узнавать её. - Милый, ты уже встал? Как первый поход к психологу? Я зашел в кухню, и там меня снова ждала она – женщина с незнакомым лицом. Каждое утро, когда я просыпаюсь, но еще не встаю с кровати, я прокручиваю в голове произошедшие события, стараюсь вспомнить людей, простых прохожих, но никогда не выходит отличить их: они все на одно лицо. И тогда снова встаю с кровати, подхожу к зеркалу и заново узнаю, как я выгляжу. - Все хорошо, мам. - Ты можешь мне сказать, как выглядит твой психолог? Лицо. Лицо. Какое у нее лицо? - У нее длинные волосы. Ее зовут Джанин. Да уж, не густо. Но это все, что я могу сказать. Как она выглядит? Как человек. - Ничего, Луи, все хорошо, садись завтракать. Так когда, ты говоришь, снова пойдешь к ней? - Я не говорил. Сегодня, - я взглянул на часы, уже полдень. Сегодня я проснулся позже обычного, - в 5 вечера. - Что она тебе говорит? - Сказала, мне нужно найти хорошего друга, - но как? Как, черт возьми, должен выбрать хорошего среди совершенно одинаковых лиц. "Будь собой и люди к тебе потянутся" - дерьмо. Я остаюсь собой, и кто ко мне притянулся? Ноль, дырка от бублика, шиш на палочке. Наверное, я просто неудачник. - Не волнуйся, сынок, ты обязательно обзаведешься друзьями. Мне пора на работу, милый, - мама поцеловала меня, - я приеду на следующей неделе, пока, дорогой. - Пока, мам, люблю тебя. Я бы и рад найти друга, такого, чтобы помог мне жить с этим. Но мне уже 23, а я одинок и, кажется, мне уже ничего не светит. Может, это говорит моя депрессия, не важно. Тот, кто исполняет желания людей, которые в отчаянии, где ты? Будь то вселенная, падающая звезда, джин из бутылки или человек, живущий где-то в облаках, именуемый себя Иисусом; если желания действительно имеют свойства сбываться, то это мое желание: я не хочу быть одинок.