Нет эмоций — есть покой. Вечный.

      Стоя на обзорной палубе новенького Звездного Разрушителя класса "Победа", Оби-Ван устало вздохнул. Он устал. Очень устал. Как и все остальные, в том числе и магистры Йода и Мейс Винду. Остальные выдохлись еще раньше. Долгие семь лет войны заставили пасть духом даже самых стойких, и лишь один Энакин с поразительным энтузиазмом продолжал носиться по всей Галактике, представляя собой одну сплошную головную боль для всего руководства КНС. Откуда у него брались силы на его сумасшедшие авантюры, пытался понять весь Совет, вот только отвечать им никто не спешил.       Каждый раз Скайуокер вместе со всей своей флотилией, которую сенатор Мон Мотма метко прозвала Эскадрой Смерти, появлялся на одной из баз Республики, пополнял численность штата и эскадрилий, запасался провизией, боезарядами, всеми необходимыми припасами, после чего исчезал. Долгие месяцы от него не было никаких вестей, разве что противник неожиданно переставал получать подкрепления в срок, бесследно исчезали целые эскадры, а заводы по производству дроидов и техники превращались в руины. А в переговорах сепаратистов господствовал непрекращающийся мат, с помощью которого командиры армии конфедератов с упоением проклинали одного неугомонного джедая.       При мысли о бывшем ученике Кеноби грустно улыбнулся. Временами он честно не мог понять, правильно ли они поступили, отдав на растерзание Скайуокеру неопытного и даже наивного падавана. Ларис Гани была очаровательной и милой, а ее испуг, когда Энакин неожиданно согласился взять ее в ученицы, в какой-то мере даже умилял. И через некоторое время стало казаться, что Совет поступил правильно. Характер Энакина, хоть и не сильно, но изменился в лучшую сторону. Он стал меньше критиковать Совет, не скрипел зубами от одного только вида Мейса Винду, а атмосфера в его эскадре стала более нормальной. Офицеры больше не тряслись от одного только вида своего генерала, ходили в приподнятом настроении, а сам джедай не распространял вокруг себя волны мистического холода. И вроде бы магистрам следовало бы радоваться, но... Но в плане ведения войны методы Скайуокера не изменились - это был все тот же холодный, расчетливый и даже жестокий человек. В данном вопросе прогресс отсутствовал как таковой.       Но на этом выходки Энакина, которыми он так любил раздражать всех остальных, не закончились. Когда он в последний раз появился в Храме, половина джедаев схватилась за свои мечи. В Храм Скайуокер заявился в глухой черной броне, закутанный в столь же черный широкополый плащ с глубоким капюшоном, одним своим видом напомнив всем о старинных фресках, изображающих воинов-ситхов. Картину дополнял новый меч Скайуокера, в который молодой бунтарь не поленился вставить с трудом найденный кристалл Квиксони, отличающегося густым красным цветом. При виде этого непотребства магистры плевались, ругались, кричали, но ничего поделать со своевольным джедаем не смогли. Шла война, и Энакин напирал на то, что любой нормальный солдат должен заботиться о своей защите, если, конечно, он не хочет умереть в первом же бою. Как десятки погибших падаванов и новоиспеченных джедаев, вчерашних падаванов. И тут возразить было нечем - Орден нес огромные потери, главным образом из-за того, что большинство погибших даже не думали об индивидуальной защите. К тому же Энакин клятвенно обещал, что по окончанию войны расстанется с броней и больше никогда ее не наденет. Нельзя сказать, что ему особо поверили, но на данный момент магистры решили смолчать. И начали спорить заново, уже из-за меча. И в этот раз сдались еще быстрее, так как в Кодексе и вообще в правилах Ордена не нашлось пункта, запрещающего использование кристаллов красного цвета, и Квиксони в частности.       Но больше всего магистров поверг в шок вид Ларис. Добрый и наивный падаван исчез. Перед джедаями предстала молодая девушка в легкой черной броне из дюрастали. Традиционный капюшон миралуки исчез, уступив место плотной черной повязке с золотистым узором. Длинные рыжие волосы были заплетены в бесчисленные косички, на кончиках которых болтались изделия из кости, напоминающие небольшие амулеты. Стандартный джедайский сейбер, принятый в Ордене, так же испарился, а вместо него Гани теперь сжимала в руках световой посох, от одного вида которого Оби-Вана пробивала дрожь. Но эти изменения еще можно было бы проигнорировать, если бы не поведение девушки. Стоя рядом со своим Мастером и едва доставая ему до плеча, Ларис целиком и полностью повторяла манеру поведения Скайуокера! Та же поза, то же выражение лица, тот же тон и манера речи. При виде изменений, которым подверглась Ларис, магистры взвыли. Последнее, что они желали видеть, так это уменьшенную версию Энакина, хоть и сияющую в Силе ярким светом. Чуть позже, в отдельном разговоре с Кеноби, магистр Шаак Ти выразила обеспокоенность тем влиянием, которое Скайуокер оказывал на своего падавана, а также предположила, что отношения между Энакином и Гани одной только учебой не ограничиваются. Нельзя сказать, что Кеноби сильно бы удивился, если это предположение оказалось бы правдой.       Все чаще всплывали факты, что многие джедаи игнорировали запрет на отношения. Кенто Марек и Квинлан Вос и вовсе заявили, что у них есть семьи, уже появились дети, а если магистры чем-то недовольны, то это исключительно их проблемы. И данный упадок традиций был еще одним следствием войны, которая и не думала заканчиваться. Уставшие от боев джедаи, каждый день теряющие друзей и соратников, все чаще плевали на традиции и правила с самой высокой башни Храма, решив, что перед смертью терять им уже нечего. Кто-то заводил семью, кто-то обретал себя на дне стакана, кто-то просто уходил. Последних было меньше всего, но легче от этого никому не становилось. Орден трещал по швам.       Глядя в бескрайнюю пустоту, Оби-Ван вновь вздохнул. Он устал. Очень устал. И чужие дела и проблемы с каждым днем волновали его все меньше и меньше.

***

      Слушая очередной доклад комиссии Сената, которая должна была оценить разрушения на Набу, Палпатин очень хотел кого-нибудь убить, хоть и успешно это скрывал.       — ...обломки кораблей, как республиканских, так и сепаратистских, упавшие на планету, причинили огромный ущерб инфраструктуре. Часть городов осталась без энергии. Но наибольшие разрушения наблюдаются в Тиде, подвергнувшемуся массированной бомбардировке. Генерал Гривус...       Глаза ситха полыхнули, а желание придушить докладчика резко возросло. Как и разобрать на части одного обнаглевшего киборга. Нападение Гривуса на Набу оказалось полной неожиданностью для Темного Лорда, вызывая плохие мысли и тревогу. И вполне серьезные опасения.       Война, которая по планам ситха давно должна была закончиться, все больше выходила из-под контроля. Она и не думала заканчиваться, обескровливая как Республику, так и КНС, чьи ресурсы оказались вовсе не бездонными. Армия требовала средств, как материальных, так и финансовых, и каждый новый полк дроидов все больше опустошал казну Торговой Федерации и Банковского клана. У остальных членов Конфедерации дела обстояли еще хуже. А если учесть, какое опустошение и раздор чинил Скайоукер в тылу сепаратистов, то картина и вовсе вырисовывалась удручающая. Мягко говоря, война шла вовсе не по тому плану, на который рассчитывали ситхи. И Палпатина это не радовало.       Дуку все больше погружался в апатию, все меньше веря в успех их мероприятия, с каждым днем все больше отстраняясь от командования войсками и отдав практически все бразды управления Гривусу. Киборгу, который плевать хотел на все планы Владыки Сидиуса, особенно если учесть, что остальные руководители КНС так же устали как от войны, так и от самих ситхов. Чего уже и не стеснялись говорить в открытую.       И вот опять — Гривус без команды атакует Набу, Конфедерация его поддерживает, в первую очередь эта скотина Ганрей, а Дуку вновь молчит. Палпатин чувствовал, как все его планы рушатся на корню, ведь каждая хитрость, на которую он шел, оборачивалась если не провалом, то чем-то очень близким по значению. И виновник в основном был один и тот же.       Энакин Скайуокер.       Тот, кого канцлер давно хотел видеть своим учеником, таковым являться не желал. Напротив, он усиленно рушил все планы ситха, разорял секретные лаборатории, неведомым образом узнавая о самом их существовании, перехватывал ценные грузы. Все больше Палпатину казалось, что Скайуокер напал на его след и теперь не угомонится до тех пор, пока не вытащит на белый свет притаившегося в Сенате ситха. Хотя, после последней встречи со Скайуокером, Палпатин ощутил необычайный прилив восторга и надежды. Перед ним предстал закованный в черную броню воин с алым мечом в руках, словно живое воплощение видения давно уже почившего Дарта Плэгаса. Правда, в отличие от видения, Энакин не спешил нести в Галактику Тьму, хотя и Светом он особо не сиял.       Тем не менее, в последнее время Энакин был сплошным разочарованием. Главным образом из-за того, что рычагов давления, даже самых мелких, Палпатин на него не имел. Падаван? Ученица, и не более того. Нет, канцлеру было прекрасно известно, что эта парочка делит постель, но любовью там и не пахло. Чисто плотские отношения двух одиноких людей. Если Ларис вдруг неожиданно погибнет, то Энакин даже не почешется, и девушке было об этом прекрасно известно. Сам факт их неуставных отношений также нельзя было использовать против джедая, так как магистры и сами обо всем догадывались. А чего гадать, если немалое количество рыцарей теперь и не скрывали того факта, что с кем-то спят, а то и вовсе уже строят семьи?       Орден медленно разваливался, что не могло не радовать ситха, но этого было мало. Темный Лорд желал истребить своих исконных врагов, очистить Галактику от их присутствия, а как это сделать, если джедаи расползаются как тараканы, заводят семьи и вообще не желают сражаться? И их число хоть и медленно, но верно росло. Если Палпатин был прав в своих расчетах, то, при условии продолжающейся войны, уже через четыре года добрая половина джедаев покинет Орден. А значит войну нужно заканчивать, причем закончить на тех условиях, которые нужны именно ему. Нужен резонанс. Что-то настолько мощное, чтобы всколыхнуть всю Республики. Заставить джедаев встряхнуться.       Данный план ему самому особо не нравился, так как присутствовало слишком много неучтенных факторов. Слишком много могло пойти не так. Но и медлить тоже было больше нельзя.       Пришло время Конфедерации нанести удар по Корусанту.

***

      Еще один политик в данный момент совершенно не слушал доклад комиссии, хотя его, а точнее ее этот доклад касался в первую очередь, ведь речь шла о родной планете Падме. Бывшая королева устало смотрела по сторонам, в то время как ее мысли находились где-то очень далеко. Как минимум в другой системе. Системе, где сейчас по слухам находилась Эскадра Смерти, вернувшаяся после очередного, без сомнения, безумного рейда в пространство Республики пополнить припасы.       За спиной что-то опять недовольно бурчал Органа, который в последнее время находился на ее платформе чаще, чем на своей. Женщине уже порядком надоело его присутствие и постоянные попытки ухаживания, но из вежливости она молчала, хоть и порывалась временами сказать что-то грубое.       Ей все уже давно опостылело. Приелось. Постоянные отчеты о боевых действиях, потерях и победах. Вопли о расходах на армию, которые росли с каждым днем. Война уже стала обыденностью, чем-то настолько приевшимся, что даже новости об очередной разоренной планете вызывали лишь зевоту. Казалось, будто вся Республика настолько потеряла хоть какой-то интерес к происходящему, что даже мысли о победе больше не возникали. Более того, складывалось впечатление, что если бы война неожиданно закончилась, то никто бы этого даже не заметил. Что интересно, разведка докладывала, что среди лидеров Конфедерации царили такие же настроения. Казалось бы, что при таком настрое войну давно уже пора было закончить и заключить мир, но стороны продолжали конфликт лишь потому, что просто привыкли.       Бубнеж под ухом продолжался, и Падме мысленно пожелала Органе чем-нибудь подавиться, чтобы он наконец-то заткнулся. Имеющий жену, которая наконец соизволила забеременеть от сенатора, Бейл долго и упрямо пытался начать отношения с Падме, над чем остальные сенаторы уже даже перестали шутить и лишь иногда посмеивались над Органой. Куда больше их заинтересовал слух о том, что Бреха беременна вовсе не от своего мужа, а самого Бейла уже три года не пускают в супружескую спальню.       Но Падме даже этот слух не заинтересовал. Ей уже давно все было безразлично, как и большинству остальных разумных. Будто чудовищная волна усталости и безразличия накатила на Галактику, погружая ее в апатию и даже некоторую безэмоциональность. Всем было на все плевать.       В этот момент на платформе канцлера произошло странное шевеление, и Палпатин неожиданно остановил доклад срочной новостью:       — Уважаемые коллеги, прошу вашего внимания! Я получил срочное донесение от генерала Скайуокера! В ходе дерзкой атаки на Мустафар Эскадра Смерти уничтожила крупную фабрику по производству дроидов, — канцлер сделал паузу, словно сам не верил в то, что читает. Остальные сенаторы вяло отреагировали, на это уже ставшее вполне заурядным объявление. Пока Палпатин неожиданно не закончил. — Так же в ходе наземной операции был убит генерал Гривус, взяты в плен все лидеры Конфедерации, а граф Дуку теперь находится в бегах! Друзья мои, война окончена!       Сенат поглотила тишина. Все молчали, не в силах поверить в сказанное. Война — долгая, изнурительная, приевшаяся — неожиданно закончилась вопреки всем прогнозам! Через миг зал взорвался торжествующими воплями и криками. Сенаторы ликовали.       И лишь канцлер выглядел растерянным в этом море радости. Но всем было плевать.

***

      — Адмирал Оззель, вы уверены в своей готовности идти до конца?       — Да, генерал, — Оззель вытянулся по стойке смирно, не смея даже дышать в присутствии своего командира. Бога Эскадры Смерти. — Я готов. Мы все готовы. Многие адмиралы, с которыми мы говорили, выступят по первому вашему слову. Мы все устали и ваше решение мы считаем единственно верным.       — Хорошо. Ларис? Что скажешь ты?       — Мы же все обсудили еще в вашей каюте, мастер, — адмирал лишь коротко хмыкнул на это замечание, но девушка смотрела лишь на своего учителя. — Я с вами до конца.       — Чудно, — генерал Энакин Скайуокер смотрел на бескрайний космос, а миниатюрная на его фоне Гани замерла рядом с ним. — Тогда время пришло. Адмирал, передайте приказ всем эскадрам и флотилиям — мы берем курс на Корусант.