With You, I Can Breathe

      В четверг вечером Эрик Зейн сидел перед зеркалом в своей комнате, пытаясь придать волосам идеальный вид, когда в его дверь громко постучали. Он бросил взгляд на часы. У Эрика оставался еще час до свидания с новым парнем и сегодня он не ожидал гостей. Что же, скорее всего, это Стив вернулся, чтобы снова пожаловаться на свою девушку-стерву. Неизвестно, почему он думал, что Эрик сможет посоветовать ему, как сделать ее более покорной. Не то, чтобы он не мог помочь, но его советы точно не будут такими, которые желает услышать этот зануда. Эрик ухмыльнулся. Возможно, оно будет того стоить — увидеть выражение лица Стива после его "советов".       — Войдите, — он прокричал, все еще стараясь зафиксировать прядку волос, которая продолжала падать на лоб.       Парень услышал звук открывающееся двери, после ее закрыли и прозвучал щелчок закрывающегося замка. Воу, что…?       Когда Эрик взглянул на вошедших, то увидел перед собой двух незнакомцев. Парень был ничего так, с ирокезом и в типичном образе бэд боя с хмурым взглядом. С ним была девушка-латина, в обтягивающих кожаных штанах и тяжелых ботинках. Если бы ему нравились девушки, он бы точно посчитал ее горячей. Оба гостя были младше, чем он и, скорее всего, учились в старшей школе. Но, на данный момент, они действительно перешли некие границы. Что они здесь делают? Он попытался встать с кровати быстрым рывком, чтобы разобраться с незваными гостями, но моментально был ослеплен серией фото-вспышек.       — Что же, спасибо, — ухмыльнулась девушка, пряча фотоаппарат в сумку. — Эти будут идеальными.        — Воу, какого хрена? Что вы вообще здесь делаете?       Парень решил ответить на его вопрос.       — Я слышал, что ты причинил вред моему Блейну.       Ох, так вот, из-за чего этот переполох. Забавно, но он не думал, что именно этот парниша обо всем расскажет. Ему же было слишком стыдно за все то, что произошло. И, как он говорил раньше — его семья никогда его не поддерживала. Тогда кто это был, брат? Не похоже на это. Бывший? Нет, парень сказал, что он был его первым, как мило. К тому же, его гей-радар не сработал. Поэтому, возможно, просто друг. В конце-концов, это не имеет никакого значения.       — Понятия не имею, о чем ты говоришь. И если бы я знал, что бы ты смог сделать, школьничек? Побить меня? Без обид, парниша, но не думаю, что ты достаточно крут для этого.       — Чувак, — ирокез выглядел потрясенным. — Ты должен волноваться не из-за меня.       У Эрика было достаточно времени, чтобы заметить нездоровый блеск в глазах девушки до того, как она на него набросилась.

***

      Когда в пятницу утром он проснулся, то уже знал, что день будет дерьмовым. Все болело. Ничего серьезного, его просто слегка избила девушка. Девушка. Половина его плохого настроения была из-за унижения. Вчера, в самую последнюю минуту, ему пришлось отменять свидание, поэтому его планы на выходные были не такими уж интересными. Не то, что бы он не мог потанцевать в клубе ночью. Но он даже трахнуть никого не мог. Черт, понадобится некоторое время, чтобы он снова мог делать это. Сапоги этой суки были со стальными носками. Ауч. И ее ногти были похожи на бритвы. Одна его щека выглядела так, будто он подрался с бешеным тигром. Привет, шарфы и водолазки. И, скорее всего, потом останется шрам.       Дерьмо.       Не то, чтобы он сильно переживал. Никто из его предыдущих "парней" никогда не жаловался. Но что, если этот маленький говнюк доверился своим сумасшедшим друзьям? Но ведь они не могли ничего сделать. И, честно говоря, оно того стоило — Блейн был просто восхитительным. Эрик, не задумываясь, повторил бы все еще разок.       Как раз в то время, когда он завтракал, его телефон зазвонил. На экране высветилось Гаррисон. Эрик быстро проглотил кусок сэндвича и перед тем, как взять трубку, прочистил горло.       — Доброе утро, мистер Гаррисон, — ответил он своим самым вежливым тоном.       — Мистер Зейн, хочу вам сообщить, что Тимми больше не нуждается в вашей помощи. Ваши услуги больше не требуются. Спасибо и хорошего дня.       После этого мужчина бросил трубку, а Эрик, приоткрыв рот, все еще продолжал смотреть на телефон. Черт. Тимми Гаррисон приносил ему треть заработка от его репетиторства французского языка. Было еще полдюжины детей, которым он преподавал раз или два в неделю, но никто из них не был из такой благополучной, влиятельной семьи, которая хорошо платила. Теперь ему следует затянуть ремень и начать экономить, по крайней мере, пока он не найдет больше учеников. Он вздохнул, допил кофе и посмотрел на часы. Время идти, первая пара начинается через десять минут. Он надеялся, что хотя бы остальная часть дня пройдет лучше.       По пути из общежития в кампус он продолжал ловить на себе странные взгляды окружающих. Он несмело поправил свой шарф. Может, было видно царапины? Или его волосы сзади были после сна в растрепанном виде? Возможно, у него на носу кетчуп? Никто никогда раньше так на него не смотрел. Это нервировало.       Но когда он подошел к главному зданию, то увидел это. Его собственное лицо, наполовину злое, наполовину выражающее презрение, смотрело на него с большой листовки, приклеенной на дверь. Сверху огромными буквами было написано.       НАСИЛЬНИК       Черт. Чертчертчерт! Он сорвал листовку и внимательно на нее посмотрел. Его фото занимало пол листка, оно было четким и узнаваемым. Это было одно из тех фото, которое вчера сделали эти ненормальные ребята. И если бы у кого-то возникли сомнения, то внизу было маленькое фото его айди, где четко можно было рассмотреть его имя. Он смутно припоминал, как парень с ирокезом баловался с его кошельком. Он был слишком занят тем, что пытаться сбросить с себя девушку, но когда он проверил после — все осталось на своих местах, поэтому этот факт он проигнорировал. Теперь он знал, что именно искал незнакомый парень.       Внизу листовки жирными черными буквами было напечатано две строчки.       ОПАСНЫЙ ГЕЙ. РАСТЛИТЕЛЬ МАЛОЛЕТНИХ.       ДЕРЖИТЕСЬ ОТ НЕГО ПОДАЛЬШЕ И ОБЕЗОПАСЬТЕ СВОИХ ДЕТЕЙ.       Это было так просто, почти примитивно. Но это сработало. Люди начали шептаться за его спиной, показывать пальцами, даже не пытаясь этого скрыть. Но если это казалось ему плохим, то его мнение поменялось после того, как он зашел внутрь. Там были сотни листовок, расклеенных везде — на досках с объявлениями, на стенах, дверях. В аудиториях, в туалетах. Не было шанса, что кто-то их не увидит. Он услышал, как кто-то говорил, что такие листовки расклеены не только в каждом здании, кампусе, но и по всей Лайме. В торговом центре, на автобусных остановках и вокруг школ. Везде. До начала занятий, Эрик попытался сорвать столько листовок, сколько мог, но это было бесполезно. Их было слишком много. Поэтому, он решил перенести все стойко, с высоко поднятой головой. Это всего лишь тупые куски бумаги, которые ничем не подтверждены. Через пару дней об этом никто даже и не вспомнит. В ближайшее время ему просто необходимо, по возможности, привести все в порядок.       Но это было непросто. На протяжении дня люди вели себя отстранено, шептались и показывали на него пальцами. Куда бы он ни шел, его имя везде произносили с отвращением и презрением. Он ловил фрагменты диалогов, в которых слышал совсем дикие предположения и сплетни. В аудиториях все стулья вокруг него неожиданно оставались пустыми, профессора осуждающе на него смотрели, несмотря на то, что он был одним из лучших и популярных студентов. Первокурсник, с которым он договорился прошлой ночью, что сегодня они вместе выпьют кофе, прошел мимо него в коридоре и выглядел при этом, будто его сейчас стошнит.       Во время обеденного перерыва его попросили зайти в кабинет к декану, где он долго пытался объяснить, что это все просто тупая шутка и в этих обвинениях нет ни капли правды. После этого ему потребовалось повторить свои объяснения еще два раза для родителей учеников, с которыми он занимался. Но он не смог их переубедить. Остальные даже не позвонили, просто уволили его, написав сообщения. К четырем вечера у него остался только один ученик и лишь потому, что сейчас мальчик был в Калифорнии вместе с родителями. Просто замечательно. И что ему теперь делать? Если все в городе видели эти чертовы листовки, то некоторое время никто точно не захочет нанимать его на работу. Он только надеялся, что об это не узнают его родители. Они были очень консервативными и даже не знали, что их сын — гей.       Осталось пережить еще одну пару перед тем, как можно было закрыться в комнате, лечь на кровать и обдумать месть для Блейна. Он бы предпочел пойти в общежитие прямо сейчас, чтобы избежать всех этих взглядов, но последняя лекция была обязательной, посещаемость проверялась каждый раз, так что прогулять было просто невозможно. Поэтому, он сел в самом конце аудитории, стул рядом с ним пустовал, и приготовился к двум длительным скучным часам.       Посередине лекции в дверь постучали, и в аудитории зашли два офицера. Сердце Эрика замерло, но он старался держать себя в руках. Это просто совпадение. Блейн ведь не мог написать заявление. Эрик всегда был осторожен и выбирал неопытных парней, которые, в случае чего, не могли получить поддержку. Это был его способ перестраховаться, чтобы ничего подобного не происходило. Ничего такого, что происходило в данный момент.       Один из полицейских тихо разговаривал с профессором.       Она посмотрела перед собой и указала на Эрика.       После этого офицеры подошли прямо к нему. Этого не могло происходить. С каждой секундой его дыхание становилось тяжелее.       Теперь они стояли прямо за ним. Когда один из них заговорил, его голос звучал громко и чисто, а слова в помещении отдавались эхом.       — Эрик Метью Зейн, вы арестованы по подозрению в трех изнасилованиях. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. У вас есть право на адвоката. Если вы не можете позволить себе адвоката, вам его предоставит государство. Вы поняли все права, которые были вам зачитаны?       Знакомый звук и ощущения метала были сейчас полностью не сексуальными, потому что наручники на его собственных запястьях закрепили слишком туго.