Кадры

Бреееед. Трагедия на грани с абсурдом. _______ Рамен чувствует, как горячий бульон, заполнивший всё его существо, неумолимо начинает остывать. Конец близок. Возможно, именно поэтому рамен и решается задать свой главный, больной и, кажется, вечный вопрос. «Почему этот мир так несчастен?» «Несчастен?» – мысленно переспрашивает его единственный и оттого самый близкий и дорогой Собеседник. «Да… – тихо отвечает рамен. – Люди несчастны. Они забиты. Они будто устали от всего, а главное – устали от жизни…» «Ты правда так считаешь?» – в мысленный голос Собеседника прокрадывается сочувствие и… снисхождение? Рамен молчит. Чуть-чуть – ведь ему осталось совсем мало. А получить ответ так хочется, ведь что-то подсказывает ему: Собеседник знает ответ на его вопрос. Наверное, всё потому, что эти алые глаза так мудры, так… вечны. Как сама жизнь… «Я видел гораздо больше, чем можно себе представить… – наконец, продолжает рамен. – Я родился не здесь и не сегодня. Когда-то давным-давно меня собрали с огромного унылого поля люди. Такие же большие и унылые… Я слышал их разговоры. Так вот, все они недовольны жизнью. Все они ненавидят свою работу. Все они устали от всего и… не особо хотят продолжать». Рамен подавленно умолкает, поникнув. Собеседник ждёт с пониманием и участием. Глаза его горят мягким спокойным пламенем. Сможет ли он что-либо ответить? Сможет ли он что-то противопоставить… очевидному??? Рамен чувствует, что набухает. От этого боль в его голосе становится только пронзительней. «А те, кто перерождал меня? Они ведь занимаются таким прекрасным делом – даруют новую жизнь, позволяют повидать мир! Но это серые, утомлённые люди на фабрике… Они сами как роботы – как те автоматы, с которыми работают. У них нет мечты. У них нет стремлений… Это так… горько…» Остывающий бульон еле греет. «И… та женщина, что создала из меня это удивительное блюдо, – рамен переходит практически на шёпот. – Она глубоко несчастна. Проблемы в семье. Проблемы со здоровьем…» Сил говорить почти не остаётся. «Почему всё… так?» Собеседник отвечает не сразу. Невозмутимый и сдержанный, он прикрывает алые глаза и медленно произносит: «Мне очень жаль, что ты успел увидеть в этой жизни лишь плохое… Мир, он гораздо прекрасней, чем можно только себе представить». Рамен жадно вслушивается в размеренную мысленную речь собеседника. «Да, вокруг много страданья. Но и счастье повсюду. Люди… удивительные существа. Они могут горько плакать, а спустя пару минут – смеяться…» Его слова немного обнадёживают. Собеседник… не будет лгать. «Верность, – вдумчиво продолжает он. – Отвага. Искренность. У людей намного больше хорошего, чем довелось тебе увидеть. Радость. Беззаботность молодости… Любовь. Люди прекрасны, когда любят. Та женщина, о которой ты говорил… – мягкий вздох. – К ней часто приходят муж с ребёнком. И когда она обнимает своего маленького сына, она молода. Она счастлива…» Собеседник затихает. Взаимное молчание; оно не длится долго. Рамен чувствует, что горечь отпускает его. «Спасибо, – шепчет он. – Раз ты так говоришь, жизнь… и вправду неплоха». Бульон еле тёплый. Всё больше хочется спать. «Знаешь… – произносит рамен, удобнее располагаясь в колыбели тарелки. – Я перерождался дважды. Наверное… настало время для третьего перерождения. Я рад, что это ты. Стать частичкой тебя – хоть ненадолго – это счастье для меня… Спасибо… за всё». И он, ощущая приятную мягкость в лапше, умолкает… *** – Рей, чего опять не ешь? – окликнул одноклассника Шинву. – Жуй быстрее, остынет же! – Жду, когда разбухнет… – глядя в тарелку, тихо ответил Рейзел. – Такими темпами он не разбухнет, а заплесневеет!