Серое В Синюю Полосу

Церера всегда была очень талантливой малышкой. Старики были в восторге от девочки-уточки, которая явившись словно из ниоткуда давала им стимул жить дальше, не печалясь о проблемах. На счету у двенадцатилетки уже было три предотвращенных самоубийства и одно предотвращенное убийство, и это всего-то за год. Но весь этот год практики, которую она буквально выклянчила для себя, она работала с людьми пожилого возраста. Свой визит к Дарье Андреевне Картошко девочка готовила куда тщательнее, чем к предыдущим "клиентам". Во-первых Дарья Андреевна была не столь стара, как прочие - всего-то 18 лет, ха! Во вторых, Дарья Андреевна была по общей оценке гнусной мизантропичной личностью, ненавидела томаты, и провалила экзамен в художественную школу уже седьмой раз за свою недолгую жизнь. А быть художником, надо сказать, Дарья Андреевна всегда мечтала и пыталась. В третьих, на этот раз с Церерой отправлялся ее двоюродный брат Ригель. Двадцатилетний оболтус утверждал, что он будет следить за сестричкой, но сама девочка верила в это с трудом. -Тебя самого на путь истинный наставлять пора, а ты тут со мной на практику поперся! - Цер с негодованием посмотрела на своего спутника, одетого в линялый вязаный свитер. Свитер молчал, Ригель тоже. Парень в принципе был не сильно разговорчивым, он, конечно, с радостью и непринужденно мог "уговорить" пару-тройку бутылок спиртного, но что бы разговаривать с окружающими? Но и совсем молчать все же не выходило, болтливая утка Цер умела вытягивать на диалог любого. Особенно если девочке было скучно. -Ну и? - Ригель меланхолично качнул шипастым хвостом, рассматривая место прибытия. Место и его обстановка озадачивали. Не преуспев в самоубийстве при помощи аскорбиновой кислоты и микстуры от кашля Дарья Андреевна собиралась вешаться. Прощальная записка, накарябанная перьевой ручкой сияла кляксами и помятостями на полу, рядом с тапочками. Сама же Дарья Андреевна не более чем минуту назад закончила с завязыванием петли и теперь устало, но горделиво, осматривала плоды своих трудов. Аккурат под петлей стоял Большой Деревянный ЯЩИК. Из под томатов. "Как смело!" - восхитился про себя Ригель и закурил. Церера однако не оценила смелости поступка новой подопечной, и с очень оскорбленным воплем бросилась на передовую. -Не делай этого! Неужели в твоей жизни нет ничего прекрасного? - девочка мяла подол пышного платья и с видом огорченного создателя взирала на самоубийцу. Дарья Андреевна помедлила и задумчиво посмотрела на ящик из под томатов. Определенно, именно ящик был виноват во внезапно явившихся галлюцинациях. Или это все же действуют аскорбинки, и спустя еще пару-тройку минут можно будет отправиться в лучший мир? Ну или хотя бы просто куда-нибудь отправиться. Впрочем, пока можно поговорить с галлюцинацией. -Нет, - недружелюбно ответила Дарья Андреевна, пиная ящик. Церера надула губки и скомкала правую часть подола еще сильнее, очень переживая, что госпожа Картошко передумает с ней разговаривать и самозабвенно бросится в петлю. Дарья Андреевна напротив как-то странно улыбнулась, уставившись куда-то в ноги "глюку". Ригель тактично выдернул из рук сестрички подол, который тут же прикрыл белые кружевные панталончики, и Дарья Андреевна снова стала мрачнее тучи. -Вот теперь точно - нет, - очень категорично сообщила она, разглядывая вторую галлюцинацию. Галлюцинация была явно мужского пола, подвыпившая и с длинным хвостом. А еще высокая, и в некотором смысле симпатичная. Правда Дарья Андреевна про себя отметила, что сам по себе второй глюк не в ее вкусе, но вот парней с хвостом у нее еще не было. Это оказалось очень досадным упущением, и Дарья Андреевна даже расстроилась, что не успела соблазнить ни одного человека-ящера в своей жизни. Потом сильно хлопнула себя ладонью по лбу и пробормотала что-то в духе: "Да людей-ящеров просто не бывает, дура, это глюк!", и опять с тоской уставилась на петлю. Петля висела. -Если у тебя не было ничего хорошего в этой жизни, то мы это хорошее создадим! - воодушевилась Церера, привставая на цыпочки. - Это так несправедливо, когда у человека в жизни только плохое! Дарья Андреевна посмотрела на девочку как на умалишенную и покрутила пальцем у виска. -Да ладно, пусть вешается, - с отеческой заботой разрешил Ригель. Сестра тут же с возмущением прыгнула братцу на ногу, мельком замечая, что тот приперся на Землю в домашних тапочках противного розового цвета. -Нет! Не пусть! Мы тут вообще-то спасаем жизни, а не наоборот! Дарья Сергеевна без особой радости посмотрела на ругающихся глюков. -Ребят, вы или помогайте, или хоть вешаться не мешайте, а? - вздохнула расстроенная "клиентура". Что за жизнь? Ни работы, ни учебы, денег еле на жизнь хватало, собралась помереть - и то не выходит. Спорящая парочка медленно но верно переместилась на кухню, и гремя и звеня посудой продолжила выяснять, стоит ли Дарье Андреевне сводить счеты с жизнью. Дарья Андреевна же еще немного постояла под петлей, пнула ящик из под томатов, вздохнула и пошла спать. А повеситься она еще успеет. Например тогда, когда галлюцинации исчезнут. Ведь к утру ее уже должно отпустить от этих злосчастных аскорбинок и бромгексина.