I Hate Everything About You

О, эта жалкая потребность человека в крупице тепла. И разве этим теплом не могут быть пара рук и склоненное над тобой лицо? Или и это было бы самообманом, покорностью, судьбе, бегством? Да разве вообще существует что-то кроме одиночества? «Ты тот, кто причиняет самую большую волну боли, накрывая меня с головой, но ты и тот, кто делает меня самым счастливым человеком, заставляя меня взлетать до неба»©Майкл Серые облака будто сгущают наш день и просят пропустить все походы и прогулки по улице. У меня было большое желание убежать, но я знал, что если сделаю это, то Калум просто сорвет с меня голову после. Проходя мимо того многоэтажного дома, как я вспомнил тот день. 26.10.13 — Знаешь, что я больше всего ненавижу? — спросил Люк, продолжая смотреть на закат.  — Что?  — Я так ненавижу эти ярлыки, что дают в школе, — начал он, — их ведь придумывают просто так, а ты должен смириться с этим.  — Я понимаю, но быть одним из всей толпы недовольным этим — это как быть на лезвии ножа, — усмехнулся я, — все безразличные твари. А самое интересное, что они не умеют чувствовать и понимать других людей, даже не пытаясь войти в их положение — судят, — пока я все это говорил, он смотрел на меня и чуть улыбался.  — Мне жаль, что я встретил тебя в школе, — сказал он. Я немного нахмурился и старался не придать этому никакого значения, но он продолжил.  — Я бы хотел встретить тебя через несколько лет, когда все ярлыки будут сняты, и мы смогли бы быть вместе, — признался он, не прерывая нашего зрительного контакта.  — Нет, в университете тоже ставят ярлыки, — печально сказал я, — они везде, Люк, поэтому чаще всего нам говорят и советуют быть самим собой, стараясь не обращать внимания на других, но это очень трудно.  — Нет, подросткам не плевать, а уже вышедшие из этого возраста совсем другие люди, им просто плевать на других, — рассуждал Люк, — у них полно своих забот, чтобы обращать на остальных внимание.  — Ты клонишь это к тому, что, возможно, через несколько лет мы сможем быть вместе? — застыл я, волнуясь из-за такого вопроса. -Если мы не так сильно будем ненавидить друг друга, — усмехнулся он.  — Я бы избил тебя до смерти, — посмеялся я.  — Я бы любил тебя до смерти, но при этом ненавидел всей душой.  — Майкл! Майкл! — позвал меня Калум, отрывая меня от воспоминаний.  — Да? — спешно ответил я, поворачиваясь к нему.  — Я пойду посмотрю на наш спортзал, ты со мной? — спросил Калум, становясь напротив меня.  — Я…я, — растерялся я на мгновенье, думая о крыше, — я к тебе приду скоро.  — Ты обещал, Майкл, — напомнил Калум, хмурясь.  — Я хочу обойти вокруг школы один разок, а потом сразу к тебе, — солгал я, понимая, что не смогу присоединиться к нему.  — Ладно, но я жду тебя, — предупредил Калум, заходя в школу. Я обернулся и посмотрел на тот дом — ничего не изменилось. У меня сейчас дикое желание вернуться туда и посмотреть на все с высока. Когда мы приходили туда, я, честно признаюсь, что всегда специально надевал футболку, зная, что он поделится со мной той самой джинсовкой.Она была велика даже ему. У нас с Люком никогда не было таких ярких и лучших воспоминаний, что можно было вспоминать с улыбкой. Мы любили делится друг с другом, хоть это было совсем недолго. Всего две недели. После он ударил меня так, что я игнорировал его с начала ноября. Я возненавидил его в тот момент. Он избивал меня, а когда парни уходили, целовал. Я искренне хотел ответить на его поцелуи, но мне было жутко неприятно, что говорит он мне одно, а делает другое. Прошло три года, и я все еще не могу отпустить его. Он был тем, кто понял меня, тем, кому я понравился больше, чем обычный человек; он также нашел меня «хорошим собеседником». Я все боялся встретиться с ним, и боюсь до сих пор. Я хотел забыть его, но он не забывался так просто. Я даже не знаю, что с ним сейчас — умер он или живой; где и как он. Забравшись на крышу, я провел рукой по волосам, он часто говорил, что ему нравится, что я часто меняю цвет. Я оглянулся и не мог оторвать взляд от этой понорамы. Все казалось таким знакомым, но чужим. Сегодня я не замерзну — джинсовка. Я одел ее как память, Калум ухмыльнулься, когда заметил это. Как-то раз он запихнул ее ко мне в шкафчик, написав записку с извинениями и то, что он хочет, чтобы она осталась у меня. Он как бы и имел в виду, чтобы никто не видел, а сейчас все уже забыли, что она его, возможно, и он тоже. Я еще долго сидел на крыше и не отрывал взгляда от заката. Понимая, что здесь никого нет, я надел наушники и включил на всю громкость. Спустя некоторое время, я увидел тень рядом с собой и жутко перепугался, оборачиваясь. Светловолосый высокий парень с щетиной смотрел на меня, он был одет в черную футболку и черные брюки. Я и не сразу понял, что это Люк.  — Боже мой, — вырвалось из меня, я не отрывал от него взгляда. Он присел ко мне, придвигаясь до того, что наши бедра соприкосались и поднял на меня глаза.  — Ты дрожишь, — сказал я, смотря на его мурашки, и снял джинсовку, накидывая на его и мое плечо.  — Ты все еще ненавидишь меня? — спросил он, смотря мне в глаза, и я вольно почувствовал себя мальчишкой, что был три года назад.  — Почему ты пришел? — проигнорировал я его вопрос, спросив то, что меня сейчас больше всего волновало.  — Я встретил Калума, выходя из школы, он сразу сказал мне где ты, смотря таким взглядом, что сейчас убьет, — усмехнулся он, так ты…все еще ненавидишь меня?  — Я ненавижу, что ты сейчас просто смотришь на меня, ведь когда-то обещал любить меня до смерти, — огрызнулся я, поднимаясь, как он схватил меня за плечо, усаживая на место.  — Я просто боюсь тебя спугнуть, — сказал он, беря меня за щеки и придвигая к своему лицу.  — Ты обещаешь? — спросил я таким голосом, что тотчас не узнал его.  — Что?  — Что все изменится?  — Теперь да, Майкл Клиффорд, -улыбнулся он, толкая меня на спину, я лег и смотрел на его лицо, смеясь, -теперь ты от меня так просто не уйдешь, — мы посмеялись, когда он продолжил целовать меня.