"Зеркало и Хранитель"

- Вот на фига это надо, все равно уже сезон заканчивается! – возмущался взъерошенный парень, прыгая на одной ноге, пытаясь натянуть джинсы и прижимая плечом к уху мобильник. – Через неделю он все равно уезжает! – трубка разразилась протестующим говорком. – Как увезли? Чегоооо? Да вы обалдели! Да я не могу! Да, свободен, но у меня свои планы! – однако это собеседника волновало меньше всего. На повешенных тонах, высказал что-то и отключился. – Япона мать! – взвыл парень, яростно набирая номер, дождался соединения – мам, представляешь, они решили дачу обустраивать… За мой счет! Я не… Да не отказываюсь я, но и у меня свои дела! Что значит, пофиг? Не пофиг! Да… Мама! Но, родительница, быстро убедила ябеду сделать так, как просили, иначе вынос мозга на протяжении полугода гарантирован. Молодой человек застонал, прижав пикающий мобильник ко лбу: - Зззззараза! Еще и рухлядь собирают! – бурча, он поплелся собирать свои вещи. Конфликт интересов состоял в том, что деды, жившие на даче решили обновить обстановку в домике. На предложение съездить в «Икею» или аналогичный магазин ответили протестующими воплями, де- у знакомых деревенских «обновки» присмотрели. Теперь Федору предстояло нанимать грузчиков, ехать с ними в деревню, забирать рухлядь и везти за два километра в дачный поселок, разгружать, устанавливать и еще убираться на зиму. Обычно этим занимался дед, но он подвернул ногу, а бабуля увезла его домой, где скакала вокруг ложа «болящего» с притираниями и лекарствами. Пользуясь тем, что контора, где работал младший Котов развалилась и парень временно не у дел, родственнички постановили, что ему предстоит жить на даче неделю, «консервируя» домик. Разумеется, Федю это не обрадовало: минимальные удобства были, но топить печь и кулер лениво, а еще часто отключали электричество. Да и погода подкачала: сыро, холодно и зябко. Тем не менее, пришлось собираться, и уже через час Котов закидывал в багажник машины небольшую сумку с вещами, затем заехал в магазин и уже оттуда направился в «Сабруво». Начался дождь и по деревенской дороге автомобиль пробирался, звучно черкая брюхом по грязи. Наконец, остановившись у домика на окраине села, молодой человек натянул ворот куртки на голову и стрелой проскочил от калитки до крыльца. - Приехал что ли. – поприветствовала его полная женщина средних лет, возившаяся на кухне, и громко позвала – Митрий! – вышел сутулый мужик, кивнул парню и пригласил идти за собой. Низкая изба, из-за резных наличников и окраски теплых тонов, казалась пряничным домиком. Внутри же всегда было чисто, свежо, пахло разнотравьем и тайной. Маленький Федя, приходя с бабушкой в гости к Матрене Максимовне чуть побаивался властной женщины с гордой осанкой и темными внимательными глазами, но у нее всегда было чем увлечь ребенка. Он долго мог перебирать пучки сухих трав, связки сушеных грибов и млел. Бабуля удивлялась – шилопопый Котов смирно сидел на месте и не мешал взрослым. Лишь однажды Федор видел Матрену Максимовну испуганной: погнавшись за серым Котофеем, наткнулся под лестницей на чердак на что-то железное. Мальчик сдернул тяжелую бархатную тряпку с высокого предмета и увидел освещенную факелами каменную лестницу, комнату, на противоположной стене камин, все остальное терялось во тьме. Он приблизился, стараясь рассмотреть, но тут его резко дернули за руку, оттащили подальше. Бледная Матрена отвела его к бабушке на кухню, а сама вернулась через несколько минут и в резком тоне высказалась о непоседах. Правда через неделю остыла и сама пригласила мальчика придти. Под малиновый чай и ватрушки выспросила, что он видел, и вновь побледнела, помолчала, а затем вымолвила: - Что ж, у каждого своя судьба, возможно и там ты своё счастьё найдешь. Эти воспоминания пронеслись в голове у взрослого Котова, когда Дмитрий, внук Матрены подвел его в закуток под чердачной лестницей и сдернул пыльное покрывало. Высокое в рост человека старинное зеркало, мутное темное стекло, обрамленное медной оправой в виде змей, выполненных очень реалистично. Они сплетались в клубки, в тусклом свете сороковаттной лампочки гады казались живыми, разноцветные камушки в их глазах, как будто, следили за людьми. - Вот. – махнул рукой мужчина и вновь торопливо накинул покрывало на зеркало. – Бабка вам завещала, и еще кое-что. - А может, не надо? – дрогнувшим голосом попросил парень, ежась от внезапного холода и страха, кольнувшего сердце. – Вещь дорогая, старинная. Продайте её или оставьте себе… - Да не можем мы! – внезапно в голос взвыл Дмитрий, и тут же зажал себе рот рукой, опасливо косясь в сторону кухни, поманил молодого человека в горницу. – Наташку мою знаешь – прижимистая баба, а и она требует, что б я от этого зеркала избавился, тяжко ей, видите ли! Спать боится! Я, как ты и говоришь, хотел его продать, да бабка приснилась – пальцем грозила, недовольная. А недовольная ведьма, это ого-го! – он покивал, испуганно оглядываясь. – У меня машина сломалась, на работе неприятность, сына избили. Тут я понял – предупреждение, другого не будет. Поэтому, забирай наследство и побыстрей. - Ну, вы даете! – потряс головой Федор. – Матрена Максимовна знахаркой была, а не ведьмой, и уж совсем глупость неприятности с её мифическим недовольством связывать. - Нет. – твердо ответил мужчина. – Ведьма она была. Да последних дней, как королева выглядела – морщин почти не было, только волосы поседели. А уж когда помирала – дождь, гром, буря, а потом резко все стихло, и с неба серебристый луч к избе спустился. Мы, под одеяла забились, зажмурились, страху было! А затем глянули – а бабка холодная и улыбается. Нет, увози. Котов повздыхал, ему тоже очень не хотелось везти это зеркало к себе на дачу. Не то, что бы он поверил байками Митрия, тот часто выпивал, а само наследство ему не нравилось. Какое-то оно странное, не наше. «Именно! Чужое»! – парень прищелкнул пальцами, найдя нужное определение. Он уже вызвал грузовое такси и теперь ждал на улице, прогуливаясь среди кустов сернтябрюшек, благо дождь утих. – «Даже чужеродное. Но, да, со смертью Матрены здесь все захиреет». – он оглядел избу – все по-прежнему, но здание уже не казалось пряничным, в горницах пахло не травами, а носками и щами, воздух спертый, пыльный. Обычный деревенский дом, тайна исчезла. Странное старинное зеркало и в самом деле не вписывалось в нынешний интерьер. Вскоре подъехала тентовая «ГАЗель» и двое грузчиков перетаскали зеркало, по прежнему закрытое тканью, пузатый резкой комод на гнутых ножках, и Дмитрий в руки вручил Феде берестяной ларец: - А это лично тебе. - Спасибо. – растерянно сказал молодой человек и побрел к машине. Хозяева же, не скрывая радости, выпроводили их со двора и заперли ворота. - Теперь-то твоя ведьма успокоится? – с претензией уперла руки в боки Наталья. - Тсссс! – расшипелся её муж, нервно оглядываясь. – Сбрендила? - Ой. – женщина побледнела, прикрыв рот рукой и залебезила в пространство – Матрена Максимовна, вашу волю мы выполнили, счастья вам в загробной жизни. – супруги замерли, ожидая неведомо чего. И как в ответ, полил дождь стеной. А Котов без приключений добрался до дачи, наследство разгрузили, поставив в одной из двух комнат, и до самого вечера парень носился, как угорелый – таскал дрова, топил печь, мыл полы, протирал пыль. Даже включил старый пылесос, и поойкивая от легких ударов током пропылесосил ковры. Но чем темнее становилось на улице, тем тревожнее на душе молодого человека. Суетой и хозяйственным рвением он старался заглушить тревогу. Глаза так и косили в сторону зеркала, стоявшего в углу «гостиной». Малодушную мысль уехать ночевать домой, парень отмел, как глупую. В самом-то деле, разве он не мужик, детских сказок боятся! Ну, зеркало, ну, старинное. Да и фиг бы с ним, главное, ноутбук с собой, флешка-модем, тоже. Позвонив родным и отчитавшись о проделанной работе Котов, приготовил ужин на терраске – кухне, поел, принял душ и уселся поближе к печке с ноутбуком. Тут его поджидал первый облом – сети не было. - Гррр… Из-за погоды! – Федя выглянул в окно, отодвинув занавеску – дождь барабанил по крыше, отливам, вода стекала в бочки для полива. – Надо их завтра в сарай закатить. Да и к Матрене Максимовне на кладбище зайти, а то нехорошо получается, наследство взяли, а даже цветочка на могилу не принесли. Котов потер нос и чихнул. Все время, как приехал на дачу он чувствовал едва уловимый запах полыни и еще чего-то знакомого, как у Матрены в доме. «Это все моё воображение». – успокаивал он себя, но на сердце было тяжело, словно что-то должно было случиться. Безуспешно попытавшись поймать сеть, Котов включил телевизор. Спутниковое телевидение они уже отключили, а так ловился только один канал. Поставив кресло так, чтобы не видеть закрытое зеркало, Федор уставился в экран и застонал – показывали ужастик с привидениями и прочей нежитью. Насладившись зрелищем летающих голов и леденящих душу завываний, он почувствовал холодок, идущий из-за спины. Выключив телек молодой человек подошел к зеркалу, и на выдохе сдернул покрывало. Пыльный черный бархат мягко соскользнул на пол, а Федя уставился в свое отражение: высокий, как раз вписывается в зеркало, темно-русые волосы коротко пострижены, загорелая кожа, серо-зеленые глаза, мягкие черты лица, среднее телосложение, не костлявое, но и жирка нет. Одет в голубые джинсы и толстовку в коричнево-красную клетку: - И чего боялся. – нервно улыбнулся парень и коснулся одной змейки в оправе, погладил по голове, чувствую под пальцами холодную чеканку. – Привет, я Федя Котов. – рука соскользнула на зеркало, казавшееся ледяным, словно вода в роднике. – Ай! – Юноша второй раз притронулся осторожнее – действительно, очень холодное. – В холоде стояло, еще не нагрелось. – задрожавшим голосом успокоил себя он. Внезапно сзади как будто обдали прохладным ветром. Волосы на голове зашевелились, и нервов продолжать смотреться в темное стекло не хватило. Тщательно укутав зеркало в бархат, Федор прошел во вторую комнату, спальню, расстелил диван, с неудовольствием отметив, что наследство попадает в дверной проем без дверей: - Хватит идиотничать! – вслух прикрикнул на себя парень. Разделся и нырнул под одеяло, прихватив журнал «Животноводство» за 1974 год. Читая, он бдительно посматривал в гостиную, но все было мирно. Наконец, весь иззевавшийся, успокоившийся, он выключил свет, повернувшись к комнате спиной. Он довольно долго лежал в темноте, прислушиваясь к шорохам: шуму дождя, деревьев, бульканью кулера. Сон сморил незаметно, но среди ночи Котов проснулся по зову природы, поплелся в туалет, не включая свет, затем на терраску попить водички. Налив в кружку теплый, настоявший компот собственного приготовления, он отодвинул занавеску, выглядывая в огород. Дождь уже прекратился, сквозь рваные облака мелькала луна, освещая поселок. Опустив взгляд с неба на улицу, парень поперхнулся – за забором кто-то стоял. Черная фигура, казалось, неотрывно следит за человеком. Федя напряг зрение и тут глаза на улице сверкнули алым, злобой. Котов отшатнулся выронив жалобно звякнувшую кружку. Он не помнил, как оказался с головой под одеялом. «Ч-ч-что этто тттаккккое»? – трясся он. – «Маньяк? Или я насмотрелся ужастиков, наслушался баек Дмитрия, и еще это наследство»! – молодой человек высунул нос из одеяльного кокона, принюхался к аромату трав, отчетливо витавшему по дому, и вздрогнул вторично – зеркало, укутанное бархатом, серебрилось. Дыхание сперло от страха, но через мгновение Федя сообразил, что это обычное зеркало, висевшее на стене отражает лунный свет. Успокоив себя таким образом, парень посмотрел на часы в мобильнике – три пятнадцать, и заставил лечь себя спиной к комнате. Очень хотелось выглянуть и проверить, ушла ли так фигура, но от этой мысли подгибались колени. Трясясь, он и уснул, а на утро его ждал сюрприз. Пасмурное промозглое начало дня не располагало к долгим прогулкам, поэтому Федя пошуршал по дому, вымыл липкие от компота полы на терраске, умылся, поел и вышел на крыльцо, натянув старые штаны и растянутый свитер. К этому моменту погода улучшилась – выглянуло солнышко, расцветившее золотую и красную листву, потеплело. - Приступим! – парень потянулся, взял в сарае грабли и бодро принялся сгребать опавшие листья в кучи. Справа и слева к Котовской даче прилегали соседские участки, спереди – дорога, а сзади – лес. С фронтальной стороны забор – жестяной штакетник, а остальные три обтянуты сеткой-рабицей. Плюс, в лес «убегали» густые заросли малины и садовой ежевики, по сторонам – кусты смородины, а посреди газона росли плодовые деревья. Мама с бабушкой посадили цветы вдоль дорожки к крыльцу, справа от нее – грядки с зеленью, морковью, свеклой, а слева – клубника. Вот именно здесь, на рыхлой земле, молодой человек обнаружил глубокие следы ног, словно кто-то разом перемахнул через полутораметровый забор и кусты жасмина. Федор нахмурился, прошелся по следу. «Кто-то проник на территорию, сделал несколько кругов вокруг дома, не подходя близко, и так же с места выпрыгнул на дорогу». – парень освидетельствовал «выход» неведомого гостя. Такое ощущение, что он, как кенгуру скаканул от клубники через забор. – «А это, на минуточку, плюс два с половиной метров в длину! И еще высота! Кто же здесь был, тихий такой»? – несмотря на пригревающее солнышко, юношу передернуло от холода, денек уже не радовал. Он изо всех сил гнал от себя воспоминание о ночной фигуре с красными глазами. – «Она как раз на этом месте стояла»! – Котов помотал головой, пытаясь выбросить этот бред, и решил сходить на кладбище, пока дождя нет. Федор натянул дедовы рыбацкие сапоги, срезал кустик сиреневых сентябрюшек, взял пакет семечек, закрыл дачу и вышел за калитку. Погост располагался как раз между «Сабруво» и дачным поселком, надо пройти до конца улицы, повернуть направо, и через лес двадцать минуть ходьбы быстрым шагом. В дороге парень согрелся, раскраснелся, с наслаждением вдыхал влажный воздух с ароматами хвои, мха и прелых листьев. Яркие солнечные лучи делали пейзаж очень красочным, нарядным. Насвистывая Котов быстро добрался до кладбища и без труда нашел могилку Матрены Максимовны. Похоронные венки намокли, потускнели, деревянный крест чуть просел. - Мда, родственнички. – укорил семейство Дмитрия Федя. – Бабка в конце августа померла, а они до сих пор времени не нашли могилу обиходить. – вздохнув, он засучил рукава и стащил потерявшие свой вид погребальные принадлежности на свалку погоста, тщательно утоптал песок вокруг холмика, воткнул у основания креста свой букет, прихлопал ладонью мокрый песок и рассыпал семечки для птичек. – Спасибо вам, Матрена Максимовна за наследство, только, вы уж не обижайтесь, но оно беспокойное. – парень закусил губу и поежился. – Яегобоюсь. – скороговоркой и шепотом признался он, а еще эта фигура! – Котов осекся и хлопнул себя по лбу, оставив грязный отпечаток. – Бред. – он выпрямился, поправил крест и огляделся. Солнце скрылось за низкими серыми тучами, поднялся пронизывающий ветер, словно выдувающий с кладбища, а вдалеке, среди могил и крестов замерла темная фигура в шляпе. Федю пронзило страхом, он узнал её, ночного гостя! Быстро, поминутно оглядываясь, молодой человек рванул к лесу. Ему даже не пришло в голову, что это мог быть такой же посетитель погоста. Интуиция гнала его прочь, в безопасный дом. Когда Федор повернул к дачному поселку, сзади послышались глухие шлепки, как будто кто-то несся по раскисшей тропинке, не разбирая дороги. Волосы встали дыбом, Котов пошатнулся от ужаса и со всех сил рванул вперед, понимая, что не успеет, если вспомнить о легкоатлетических талантах ночного гостя. Только он выскочил на дачную дорогу, как его чуть не сбил джип, вылетевший справа. Машина вильнула, срезав кусты боярышника, стекло опустилось, и сосед Боря от души обматерил пешехода: - Куда прешь, разъеба плюшевая? – в салоне орал шансон, громко ржали девицы на заднем сиденье. - За мной гонятся! – пролепетал парень, в первый раз в жизни он был раз появлению Иванова, терроризировавшего поселок шумными вечеринками. - Кто? – заинтересовались Боря и его такой шкафообразный приятель с переднего сиденья. - С кладбища. Темная фигура. – нервно косясь на лес ответил Котов. – Она ночью ко мне приходила! - Да ты, смотрю, уже со вчерашнего дня принял! – заржал Боря, и тронул машину вперед, обдав соседа грязью из-под колес. – Приползай вечером! - Бегу и падаю. – буркнул Федя, резво припуская к дому. Его преследователя, очевидно, спугнула машина, и парень без приключений добрался до дачи, тщательно запер дверь и только потом вздохнул с облегчением. «Дурдом. Меня преследует темная фигура». – Котов скинул одежду и голяком сквозанул под душ. Вылив всю горячую воду, он немного успокоился, но в окончательно благодушное состояние его вверг компот с валерьянкой. – «Мне просто показалось. Это был обычный посетитель кладбища, на автобус торопился, с поселка ближе до остановки, чем от деревни». – уговаривал себя Федя, в глубине души сомневающийся в своих догадках. Парень поднялся на чердак, через слуховые оконца посмотрел на улицу: вновь выглянуло солнышко, через два дома напротив слышалось тыц-тыц, несколько домов топились. Хочешь - не хочешь, а свои дела так же делать надо. Свою печь Котов решил истопить ближе к вечеру, чтобы тепла на всю ночь хватило, а сейчас вновь натянул рабочую одежду и побрел в огород. Здесь он подозрительно огляделся, но пейзаж выглядел мирно и ярко. «Так, сейчас листья соберу, а то их уже ветром разметывает». – набросал план действий молодой человек, граблями восстановив кучи листвы и направившись к сараю за мешками для мусора. Легкий прохладный ветер пах влагой и дымом, незапертая дверь сараюшки поскрипывала, царила звонкая тишина, даже Иванов угомонился. Ступив с яркого солнца в темноту, парень на ощупь пытался найти мешки, и тут что-то резко до боли сжало его левое плечо, перед глазами вспыхнули алые огоньки очей. - ААААААААААААЙЙЙЙЙЙЙЙЙЙЙЙУААААЙЙЙЙЙ! – переливчатому воплю, вырвавшемуся из горла Федора, позавидовал бы Тарзан, а прыжку с места назад – прыгуны в длину. Продолжая голосить, Котов плюхнулся на попу на газоне и отползал, не отрывая взгляда от горящих злобой огоньков. - Ты чо орешь, убогий? – с претензией спросили от калитки. Федя захлопнул рот и обернулся: у входа стоял Иванов с бутылкой пива, за ним его приятель с наполовину наполненным шампуром, и чуть позади две девицы: - Там! – молодой человек указал на сарай. – Я за мешками пошел, а оно меня схватило! - Да кому ты нужен! – пренебрежительно фыркнул Борис. - А это что? – воскликнул парень, стягивая с плеча горловину свитера и обнажая кожу, на которой красным горели следы пальцев. Пришлые заинтересовались, и, освидетельствовав будущий синяк, почесали бритые затылки. - Валераааа, может, его бомж так, а? – протянула одна девица, выдувая огромный пузырь из жвачки. - Точно! – хлопнул себя по коленке Боря. – Он к тебе в сарай забрался, грабануть решил! - Щас мы его! – «шкафы» азартно ломанулись в сарайчик, распахнули дверь пошире и яркий солнечный свет высветил сельхоз инвентарь и фигуру в черном плаще и широкополой шляпе, надвинутой на глаза. При виде её Федора заколотило, он взвился с земли: - Это ОНО! Слышите! Оно за мной с кладбища гналось и ночью наблюдало! Валера храбро потыкал в подозреваемого шампуром, потом вцепился в плащ и дернул: - Ого! – слаженно выдохнули все. На полу сарайчика лежала деревянная кукла. - Ой, БЖД! – оживилась вторая девица и перевернула «игрушку». – Руки-ноги сделаны хорошо, видите, какие подвижные шарниры, даже пальцы, как живые, а вот лицо только наметали. Может потом хотели сделать, а сейчас только нос сделали, а рот и глаза только обозначили? Котов одновременно трясся и обливался потом: - Но оно точно живое было! Оно за мной охотится! Борис сочувственно похлопал соседа по плечу: – Слышь, тебе бы расслабиться, давай, пошли, выпьем. В этот момент солнце вновь скрылось за тучами, потемнело, а девицы в сарае завизжали и резво выпрыгнули наружу. Вслед за ними вышла кукла, глазницы её под полями шляпы горели злобным алым огнем: - Ыыых! – Федя почувствовал, как его короткие волосы шевелятся, и попытался влезть к Боре на загривок. С матерно-испуганными возгласами мужчины попятились, а Валера вонзил шампур прямо в шею противника, удачно попав в шарнир, крепящий голову к туловищу. Башка отвалилась, глаза погасли, а выглянувшее яркое солнце добавило нереальности картине. - Теперь вы мне верите? – истерично спросил Федя, дергая приятелей за рукава. - Да, не, мы ж уже бухие. – вяло ответил Иванов, не отрывая взгляда от сломанной куклы. - Но мы-то нет! – возразила одна из девиц. – Правда, Дашка? Её подружка покивала, мелко трясясь. - Надо сжечь эту нечисть! – авторитетно заявил Валера. – Во всех ужастиках так делают. - А я как раз приготовил бочку для мусора. – встрепенулся Котов. - Тащи! – приказал Боря, потирая руки. Вскоре за забором Котовской дачи, в бочке пылал огонь, Иванов лично принес куклу, запихнул в «домну», плеснул сверху керосином. Пламя взвилось высоко, загудело, и в него полетел черный плащ и шляпа. Люди стояли и смотрели, как дерево обугливает, и отошли от бочки, когда остались угли, скрюченная проволока и шарниры: - Вот теперь все! – мужики похлопали Котова по спине. – Надо это дело отметить! Пошли с нами! - Сейчас. – блаженно улыбнулся Федя. Его душу затопило облегчение, странный противник повержен, теперь можно расслабиться. – Подождите, я переоденусь и возьму кой-чего, у меня бабушка такие огурчики закатывает! Девушки остались, чтобы помочь донести банки с солениями и рябиновой дедовой настойкой. Парень тщательно запер дачу, закрыл припаркованную у забора машину брезентом и они пошли на участок Иванова. Вторая половина дня прошла замечательно – шашлыки, общение с соседями. Оказалось, Борис знает много анекдотов и умеет их рассказывать, а Валера замечательно готовит, ибо работает поваром в одном из городских ресторанов. Несмотря на специфические манеры мужчин, они оказались неплохими собутыльниками, а девушки, Даша и Настя учились на юристов и увлекались БЖД и гламуром. Когда стемнело и молодые люди слегка окосели от выпитого, Боря предложил «погонять шары» но чердаке его дома: - Аф-ф-фгительный стол! – заплетающимся языком втолковывал он Федя. – Ввверишшшь? - Угу. Пошли. – односложно отвечал тот. Парень пил только рябиновую настойку и ликер, поэтому его не развезло, как остальных мужчин. Гости поднялись в дом, и не могли знать, что сожженная в бочке кукла восстанавливается, как при обратной перемотке пленки. Последним щелкнул шарнир, соединяющий голову с телом, под полями шляпы вспыхнули злобой алые глаза. Она решительно зашагала в сторону Ивановской дачи, полы черного плаща хлопали на ветру. Одним прыжком фигура перемахнула забор и встала напротив крыльца, приготовившись ждать. Тем временем в бильярд играли на желания, и Валера, как самый окосевший проиграл. Победительница Настенька заказала ему принести веточку рябины из сада. В ожидании хохмы, как пьяный приятель будет отличать в темноте рябину от калины и облепихи, компания распахнула окна, высунувшись наружу с веселыми воплями. Сердце Котова кольнуло недоброе предчувствие: в темноте было что-то зловещее. Парень метнулся назад в комнату за галогеновым фонарем, покупкой которого только что хвастался Иванов. Широкий мощный луч четко высветил шатающегося Валеру на полпути к кустам и черную фигуру с горящими красными глазами у калитки. Мгновение тишины, и все завопили, чтобы повар возвращался. Но ноги мужчины, заметившего опасность, заплетались, а кукла сорвала со своей головы шляпу и метнула в человека. В ярком свете было видно, как широкие поля срезали голову, и она, разбрызгивая кровь, упала на землю.