От мальвы сгоревшей остаётся лишь имя её

«Тело окутал привычный в своем проявлении жесткий и казалось граненый, почти режущий холод. Ледяная вьюга своими жестокими касаниями ласкала и гладила белоснежную кожу, чуть царапая острыми кристалликами льда, будто когтями. С губ слетело белое облачко теплого пара и быстро унеслось в темную даль ночного неба, быстро потерявшись в россыпи серебристо-белых снежинок, падавших с неба. Вокруг бушевала и свободно властвовала девственно-чистая и прекрасная в своей ледяной красе зимняя стихия, так хорошо знакомая ему. Вокруг простиралась бесконечная ледяная пустыня. Босые ноги парня, онемев, почти по колено утопали в мягком снеге. И ему казалось, если он двинется хотя бы на полдюйма, то его заледенелое тело, покрывшись сетью мелких трещин, сломается словно тончайшая корочка льда на глади воды. Вдруг слух обжигает неясный обрывистый крик. Настолько тонкий и чистый по звучанию, что на секунду кажется, что этот голос принадлежит хрупкой раненой птице, не человеку. И он, зацепившись за этот отчаянный одинокий, почти болезненный вскрик, делает нерешительный шаг, под влиянием какого-то неведомого порыва, устремляясь к его источнику, не видному за высоким снежным барханом. Кое-как шагая по глубоким сугробам, падая, спотыкаясь и вновь поднимаясь на ноги, Тоширо шел в направлении тихих всхлипов, похожих на птичьи трели, постепенно приближаясь к намеченной цели. И вот, миновав это словно бы растянувшееся на километры расстояние, остановился в нескольких метрах от диковинного существа источавшего вокруг себя слабое золотисто-рыжее сияние и скрючившегося в позе эмбриона где-то в сугробе. Но стоило Хитсугае приблизится еще на шаг, желая поближе рассмотреть это нечто, как из-под снега взметнулись вверх огромные крылья. Лишённые перьев, кожи и мяса, крылья. Одни голые белоснежные кости, переломанные, болезненно дрожащие. Страшные обрубки выходили из лопаток на страшно худой бледной спине, сквозь тонкую, покрытую россыпью рыжих веснушек кожу которой проступали острые грани ребер и позвонков. Хитсугая замер и даже не дышал, словно боясь спугнуть. Наконец, когда существо встало во весь рост, Тоширо невольно распахнул глаза в удивлении. Знакомая копна спутанных рыжих кудряшек, нелепыми завитками ниспадающая на плечи и прикрывающая обнаженную грудь, худощавое тонкое тело с руками-веточками и почти лишенными мышц ногами, дрожащими как у олененка. И уже нисколько не дерзкий взгляд мутно-зеленых, словно мёртвых, глаз, направленный на него. Та незнакомка… - Холодно… - произносит та, обнимая себя за плечи невозможно хрупкими руками – Так холодно… Занятно. На это Тоширо делает еще один нерешительный шаг к ней, словно приближается к какому-то диковинному животному. Та же, заметив его попытку, настороженно полуприседает в коленях, будто готовясь убежать. - Не подходи, - останавливает та его жестом руки, выпрямляясь и как-то грустно добавляя, - Ты не cможешь меня согреть... И тут за ее спиной восходит солнце. Его яркий свет в единое мгновение прогоняет холодную тьму, безжалостно разрывая ее на куски. И мягко касаясь обнаженных костей наполняет те жизнью, покрывая сломанные крылья плотью и ярким алым оперением, что неистово горело алым пламенем на фоне белоснежной ледяной пустыни. В заключительный раз тоскливо взглянув на Тоширо, девушка, на пробу взмахнув новыми крыльями, откинула с лица рыжую прядь, и оттолкнувшись от земли, с немыслимой скоростью взмыла высоко в небо, взорвавшись в алой выси ярким рассветом…» Закрыв лицо от падающего ему на лицо луча солнца, Хитсугая через силу заставил себя разомкнуть веки, приседая на диване, на котором успел задремать за вечерним чтением отчетов. - Какой странный сон… - хмыкнул он, вспоминая постепенно исчезающие после пробуждения детали сновидения. «Ты не сможешь меня согреть …» Очень странный. С момента той странной встречи прошли сутки. И в деле о поджигателе никаких новых сообщений не прибавилось. Вчерашние поиски не принесли результатов в виду случившегося пожара, что не радовало, да и поиск свидетелей по горячему следу пока тоже не увенчался успехом всё по тому же поводу. На этой мысли, Тоширо со вздохом подтянулся на жёстком диване, ощутимо чувствуя, как постепенно «отмирает» затёкшая во время сна спина, покрываясь колючими мурашками. Из-за вчерашней нервозности всё того же треклятого дела, пришлось остаться в кабинете и переделывать испорченные в порыве собственного раздражения отчёты. О том, чтобы добираться в полусонном состоянии до капитанских покоев не было и речи. И вот реальность вновь настала в своей дикой живости, наваливаясь на плечи неподъёмным грузом ответственности. Разумеется, не в первый раз. И не в последний. Расчесав пятерней и без того лохматые белоснежные волосы, Хитсугая накинул на плечи снятый на ночь капитанский хаори и, подойдя к столу, поднял трубку телефона, чтобы набрать номер телефона, стоявшего в лейтенантском кабинете Мацумото. - А-аааа…. Алло? – сонно раздалось на том конце. - Ты что тоже спала на рабочем месте? – хмыкнул капитан. – Довольно редкое явление в твоём случае, Мацумото. - А-а, Капитан, это вы! С добрым утром! – довольно бодренько для «усердно работавшей всю ночь», произнесла Рангику. – Да, расправлялась с отчётами как вы и просили. - Славно. Раз уж ты встала, будешь продолжать отбывать своё наказание, - тут же посерьёзнел блондин, стуча пальцем по столешнице. – Для начала занеси бумаги в мой кабинет. В трубке устало вздохнули. - Как скажете. - И чай. Только на этот раз в ЦЕЛОЙ чашке, пожалуйста. В третий раз отчёты будешь переписывать сама и отчитываться перед командованием лично. - Да без проблем!... Т-то есть, да капитан! Конечно! Скоро буду! И в трубке послышались протяжные гудки, обозначавшие конец беседы. А Хитсугае только оставалось в очередной раз вздохнуть, задаваясь обыденным вопросом, почему из всех возможных претендентов на роль лейтенанта в Десятом Отряде эту должность занимала именно эта рыжая халтурщица, периодически любящая подвыпить в его кабинете в чей-либо компании или в гордом одиночестве. Ведь чувствует же свою безнаказанность, зараза! И кто после этого ещё дитя малое?! Недовольно покачав головой, Тоширо подошёл к висящему на стене небольшому зеркалу, осматривая свой внешний вид. Как всегда взлохмаченные седые волосы, залёгшие под глазами синеватые круги от недосыпа, слегка тусклые спросонья глаза. И отчего-то чуть более яркие, чем обычно, тонкие губы. Почему-то только сейчас замечая пульсирующее жжение, юноша с легким нажимом проводит по ним, ощущая пальцами исходящий от них жар. Тут же память услужливо подбрасывает ему картинки из вчерашнего дня, не скупясь на детали. Рыжие волосы, тонкое хрупкое тело, прильнувшее к нему и холодные губы, терзавшие его губы легкими, но ощутимыми укусами вперемешку с глубокими ледяными поцелуями. Лицо юного капитана мгновенно залила краска от дикого чувства смущения. Эта девчонка… Вчера он был настолько потрясен случившимся, что даже не стал выяснять кем она вообще, чёрт возьми, была и от кого эта подозрительная девица скрывалась в кладовке на территории его отряда. Всё это он вчера посчитал вполне справедливым проигнорировать, абстрагировавшись от реальности, и пока заполнял отчёты он даже умудрился убедить себя в том, что произошедшее было не более чем обычным бредом загруженного делами сознания. Но вот с каждой секундой всё сильнее и сильнее горящие словно от ожога губы, нещадно рушили все его вчерашние иллюзии ко всем чертям. Не то, чтобы факт произошедшего был таким плохим. Скорее весьма необычным, учитывая его обыденную жизнь… Принимая все эти детали во внимание, Хитсугая поймал себя на мысли, что это было довольно приятным. Его первый поцелуй… был приятным. Щёки пылали так, что о них вероятно можно было обжечься. Сей факт подобной реакции на подобного рода вещи… конкретно выбивал его из равновесия. А это было недопустимым в его работе. Потому что ни смотря ни на что он не должен отвлекаться на всё это, будучи ответственным за столь многое. Поэтому слегка облизнув пульсирующие губы, тот резко отвернулся от зеркала, отбрасывая свои чувства по поводу вчерашнего инцидента прочь, собираясь вновь приступить к своим прямым обязанностям без лишних мыслей, как вдруг в дверь отчётливо постучали, вырывая капитана из размышлений. - Входите, - коротко кинул Хитсугая, мгновенно убирая с лица остатки смущения и привычно задвигая эмоции за маску холодной логики. Когда лёгкая створка двери отъехала в сторону за ней обнаружился гонец. - Капитан Хитсугая, вас просят немедленно пройти в казармы Двенадцатого Отряда. - По какому поводу? - Появились некоторые важные данные по поводу вашего вчерашнего запроса в отдел внешнего наблюдения. Хитсугая еле-заметно вздрогнув, напрягся. Это была однозначно неплохая новость. - Ладно. Можешь идти. Что ж, гонец пришёл весьма кстати. Именно тогда, когда его мысли рисковали зайти слишком далеко, чтобы потом суметь прийти к прежнему равновесию. «Просто замолчите» - перед глазами сверкнули искры, на что юное дарование Готея энергично встряхнул головой, прогоняя наваждение в виде пестрящего веснушками лица незнакомки. - Бред, - угрюмо хмыкнул Хитсугая, нервно оправляя на плечах свой занпакто и решительно отправляясь в бараки вечно недовольного всем психопата Куротсучи. Пора прекратить думать о глупостях. *** *Бараки 12 отряда* - Господин Маюри, к вам пришёл Капитан Хитсугая, - открывая двери тёмной лаборатории, произнесла лейтенант Двенадцатого. - Что произошло? – с порога произнёс Тоширо, не размениваясь на лишние приветствия, особенно в отношении Куротсучи Маюри, который терпел других капитанов разве что из соображения сохранности своего положения, как капитана. Ну и конечно не исключая возможности новых исследований, на которых тот был безвозвратно помешан и даже поженен. Посему, Тоширо даже не удивился, когда Куротсучи, окружённый кучей проводов всевозможной толщины, цвета и длины, более походящих на змей, многочисленных светящихся экранов одного огромного суперкомпьютера даже не откликнулся на вопрос вошедшего, продолжая что-то строчить. Зато это сделал Кёраку, присутствующий здесь видимо тоже по какому-то делу: - А, капитан Хитсугая! Рад встрече, - улыбнулся капитан Восьмого, приветливо помахав юноше, при этом не без интереса рассматривая постоянно сменяющиеся цифры и буквы на экране, складывающиеся в определённый замысловатый шифр. – Маюри, долго ещё? Эксцентричный учёный, сидевший за немыслимо обширной панелью компьютера, что-то методично барабанил по многочисленным кнопкам-клавишам, словно бы играя слышимую только ему одному мелодию. Отвлёкшись от этого занятия, Куротсучи резко обернулся на голос окликнувшего, изображая высшую степень оскорбления на своём и без того не привлекательном лице, ставшим из-за сей эмоции ещё более неприятным. - Терпение видимо не самая сильная твоя сторона, да Кёраку?! – огрызнулся тот, колко взглянув на коллегу. - Да не нервничай ты так. Спросил так, для справки, - добродушно улыбнулся мужчина, поправляя соломенную шляпу, а потом, обернувшись к подошедшему блондину, спросил: – По какому поводу здесь? - Как раз хотел узнать, - скрестив руки на груди, вздохнул Тоширо. – Но вижу, что я с этим ещё не скоро управлюсь. Куротсучи слушавший этот разговор, уставившись в мониторы, резко остановил пляску рук над клавиатурой, оборачиваясь к ним. И его лицо в полумраке, освещённое лишь голубоватыми бликами, отбрасываемыми окружающей электронной аппаратурой, выглядело воистину демонически-устрашающим, даже больше чем обычно. - Вот то, что просил, - грубо кинул учёный, протягивая капитану Кёраку небольшой электронный носитель Маюри. – И катись из моей лаборатории наконец, раздражаешь. - С превеликим удовольствием, коллега, - забирая у того нужное, довольно хмыкнул брюнет, а затем подмигнув Тоширо, произнёс: - Удачи. Лишь растерянно кивнув, Хитсугая с деловым видом взглянул на изучающе глядящего на него в ответ Куротсучи. - Я тебя слушаю – холодно произнёс блондин, - Так понимаю, что мой запрос о дополнительном анализе сохранённых данных с средств слежения из архива был не безрезультатным? Маюри, долго отнекивавшийся от того, чтобы повторно шерстить кучу данных из архива, полученных как вещественные доказательства, скривился от сего вопроса, как от сильнейшего отвращения. - Да, - прошипел глава Исследовательского Отдела, вновь отворачиваясь к экрану и вновь остервенело стуча по клавишам длинными когтями. - Но на первоначальном просмотре ведь ничего необычного не было обнаружено? – с сомнением изогнув тонкую белую бровь, произнёс Тоширо. - Всё так. Ни на внутренних следящих устройствах, ни на внешних. Проверили даже соседние здания… Ничего. - Но ты ведь не за тем меня позвал, чтобы сказать, что ничего не нашёл, верно? Маюри иронично хмыкнул. - Разумеется, нет, - и ткнул синим ногтем в ближайшую клавишу, вызывая на экран окно с видеозаписью. На экранах крупно высветилась мутная и до жути нечётка запись с одной из камер наблюдений, крупно показывающая парадную лестницу перед архивом, в мгновение того самого взрыва. Тоширо с минуту понаблюдав за повторяющейся короткой видеодорожкой без звука, с непониманием уставился на почти садистки-довольно улыбающегося учёного. Что ж если он так хочет потешить своё самолюбие, выставляя Хитсугаю непонимающим идиотом, то ладно, в угоду делу он состроит из себя последнего кретина. - Может посвятишь меня в то, что происходит на записи? – изрёк Тоширо, поступаясь с гордостью, - Я, признаться, озадачен… отсутствием хоть чего либо. - Не удивительно, ведь эту запись обработали так качественно, что даже я бы не смог заметить. - Замечательно. И в чём прок от уже обрезанного видеоряда? – возмутился Тоширо. - В том, что я сумел восстановить его. Хитсугая вздрогнул. - Что? – не веря, протянул капитан Десятого. - Правда вот к моей досаде только этот тщедушный кусок. Дьявол, я так зол! Моя совершенная программа только со второй попытки заметила дефект съемки и лишь в одном файле, когда их там наверняка десятки! Кто-то посмел обставить мою систему! - Куротсучи! – прерывая гневную тираду, излишне резко прорычал Хитсугая. - Пф… никакого терпения, - прошипел тот, вновь нажимая на клавишу, после чего на всех экранах воспроизвелась уже другая запись. Та же самая лестница. Тот же взрыв. Но теперь в центре событий появился новый участник. Прокатившись кубарем по лестнице по вине сильной звуковой волны, у основания подъёма, тяжело поднявшись на ноги после болезненного спуска, стояла девушка в колыхаемом ветром плаще, освещённая зловещими бликами пламени. Глаза Хитсугаи расширились в удивлении, руки же непроизвольно задрожали. - Увеличь изображение, - попросил он Маюри мгновенно охрипшим голосом. И учёный внял его просьбе без лишних вопросов. Чёрные, аккуратно убранные в замысловатую причёску волосы. Белое лицо с чуть заметной родинкой у глаза. Впервые за столько времени это дело получило первого живого подозреваемого. Свидетеля. Но ожидаемой радости от этого он не испытывал от слова совсем. Потому что на видеозаписи была та, кто просто не могла быть причастна ко всему этому ужасу… Убийствам. Нет. - Скажи, что ты ещё не отдал эту запись на рассмотрение высшему начальству, Куротсучи. Нет. Только не она. *** Начало Flashback - Хитсугая…. Тоширо. Верно? – читая строчку с именем в своих бумагах, произнесла девушка. - Да, - кивнул мальчишка, сидя на стуле перед столом молодой преподавательницы истории Общества Душ. Одетая в чёрное атласное кимоно и наброшенное поверх него белое хаори, какие носили многие преподаватели, та отложила в сторону листы, после чего мягко переплела тонкие пальцы рук, глядя на студента спокойным взглядом. Её внешность не была особенной. Любой, кто на неё смотрел, находил её… серой и настолько скучной, что та даже запоминалась с большим трудом. Суховатые тёмные волосы, подчёркнуто официально убранные в строгую, но всё же довольно элегантную причёску. Такие же тёмные глаза, лишённые блеска, которые можно было сравнить разве что с нерушимым барьером, чем с бездонным омутом. Словно бы что-то не позволяло никому опустится на глубину и прознать что же там скрывается за непроницаемыми карими радужками. Прохладные текучие воды, полные тайн, сокрытые под слоем крепкого льда. Льда… Знакомому ему так близко. Занятно. Очень занятно. - Что ж, Хитсугая-кун,… ничего, что я так тебя называю? – меж тем начала она говорить. - Нет… ничего… - чуть смутился тот. - Зачем вы меня вызвали? Что-то не так с последним тестом? - Оу, нет! Ха-ха! – улыбнулась она, изящно сложив свои руки перед собой и переплетя нереально тонкие, почти хрупкие пальцы в замок. – Я напротив хотела тебя похвалить. Многие мои коллеги, глядя на твои результаты, говорят, что ты гений. Тот скривился как от пощёчины. Гений. Факт того что он был умен - был его личным проклятьем. Зависть однокурсников его немного раздражала, но не волновала. Однако в Хитсугае вызвало ненависть другое - то как все смотрели на него, словно бы он сделал что-то особенное. В Руконгае его не воспринимали иначе, чем странного нелюдимого мальчишку, игнорируя, и признаться это его устаивало. Теперь же, когда его неожиданно вскрывшаяся одарённость вышла наружу, от этого грёбанного внимания нельзя было нигде укрыться. - Вы считаете так же? - В смысле? - Считаете, что я гений? Особенно раздражали учителя. Эти похвалы никому никогда не были нужны и только мешали… - Вовсе нет. Но она была другой. - Не хочу увидеть, как концу обучения, ты зазнаешься и станешь пусть и одарённой, но всё равно посредственностью. Посредственным талантом, который вскоре зароют рядом с такими же отгоревшими звёздами академии. Шок. -… Что? – задушено выдал он, когда та, перегнувшись через стол, вдруг взяла его за грудки косоде, заставив привстать со стула и приблизиться на рискованно-близкое расстояние, обдавая его лицо холодным дыханием. - Что если я признаю твою гениальность? Что ты сделаешь? – неожиданно грозно прошипела она, с какой-то нереальной силой удерживая студента, чтобы тот не отстранился, - Посчитаешь себя умнее всего этого и не будешь развиваться дальше? Остановишься? Сдашься? Будешь тупо ходить по кругу раз за разом утверждаясь и глупости всей этой жизни, пока не сойдёшь сума от безысходности?! Хочешь, чтобы я сказала это, убивая в тебе желание двигаться дальше?! Она смотрела прямо ему в глаза. И впервые они не казались ему такими уж непроницаемыми. И спустя минуту она отпустила его, после чего поднесла руку к его щеке в невесомом прикосновении. - Тебе есть куда расти. И когда все говорят «остановись, с тебя хватит, ты итак умён», я буду рада быть той, кто скажет тебе «иди дальше». В груди разлилось тепло. - Так… Зачем же вы меня всё-таки вызывали, Ямамото-сэнсэй? – чувствуя, как сквозь мягкие женские пальцы, по коже струиться приятный холодок. Но это мгновение тает столь быстро вместе с ушедшим прикосновением. И учитель вновь садится на своё место, мягко улыбаясь. - Хотела предложить дополнительные занятия по истории Общества Душ, разумеется. Ведь для такого умного студента, Хитсугая-кун, ты написал тест непозволительно плохо, - её черты лица на секунду принимают хитрое выражение. - И да, думаю, мы найдем общий язык. И ему оставалось лишь только кивнуть, пряча за молчанием крошечный огонёк возникшей симпатии. Конец Flashback Хитсугая открыл глаза, скользя мутным взглядом поверх столешницы, заваленной отчётами. Информацию о подозреваемой он был вынужден передать Главнокомандующему, однако последние пару часов он позволил держал её при себе, раздумывая о дальнейших своих действиях, уже у себя в кабинете. Её зовут Ямамото* Аи. И её досье, которое он с обыденной лёгкостью достал часом ранее, теперь лежало на его столе и ему совершенно не хотелось в него заглядывать. Потому что он итак знал, что там написано. Уроженка Сэйрэйтэя, имеет благородное происхождение по отцовской линии, но в исключена из реестра семьи как незаконнорождённая. Выпускница Академии Шинигами, не преуспела в области фехтования, но всегда была сильна в теоретических знаниях, посему со временем осталась преподавать в стенах учебного заведения, где нашла себя в истории Общества Душ. Родственников и супруга нет, живёт одна в собственной усадьбе в тихом районе Сэйрэйтэя. Этот человек не мог сделать всё это… Не мог. Это лишь случайность. Всего лишь глупое совпадение. Но запись камер наблюдения была иного мнения, всплывая в голове в жарком треске огня, что бросал на знакомое, такое спокойное лицо, яркие отблески. - Проклятье! И папка с досье резко захлопывается. *** Через полчаса собственных раздумий в попытке найди аргументы за и против, Хитсугая нехотя и с воистину неподъемной тяжестью, легшей на душу, все-таки отправился с докладом по новым уликам к главнокомандующему. В споре с самим собой, разумеется возобладала капитанская ответственность, перекрывшая чувства. Что, он считал, было тяжелым для него решением, но всё же правильным. Хоть и уверенность в невиновности учителя из академии осталась нерушимой. Хотя, справедливо говоря, пробелы в досье молодой женщины всё же настораживали... Чёрт. Поднимаясь по очередной лестнице, тот, вдруг замерев на месте соляным столпом, задушено вздохнул, недовольно тряхнув головой, будто попытавшись прогнать прочь закрадывающееся сомнение. Чёрт возьми. Энергично миновав еще пару пролетов, и оставив позади несколько открытых узких коридоров-балконов, где по пути скомкано несколько раз ответил на приветствие рядовых, он тут же вновь унёсся мыслями к все более запутывающемуся делу. Так незаметно для себя ноги привели его к привычным высоким дверям личного кабинета командира Готей 13, входить в который теперь отчего-то было сложнее, чем когда-либо. Отрывистый выдох, чтобы отбросить последние сомнения. И решительный стук в дверь. - Войдите, - раздался старческий, но всё еще не утративший командного тона голос Ямамото Генрюсая с той стороны. Сердце капитана сдавило тревогой. Руки на автомате толкнули створки, открыв вход в кабинет. Тревогой, что с этого момента всё кардинально изменится. - Добрый день, господин главно… – начал было говорить Хитсугая с порога, как тут же оборвал себя же на полуслове, во все глаза уставившись на того, кто стоял перед Ямамото Генрюсаем. Что за…?! Услышав его голос, обладатель растрёпанной рыжей шевелюры чуть повергнул голову в его сторону, а, после, узнав, развернувшись полностью с приветливой улыбкой на лице. - Йоу, Тоширо! – поздоровался тот, в очередной раз вызывая у Хитсугаи непроизвольное желание добавить привычное: «Для тебя, капитан Хитсугая». Однако, погруженный в свои мысли капитан был уже не в силах удивляться, как и тратить слова на то чтобы вбить в голову молодому шинигами нормы об уважительном обращении к старшим по званию. К тому же всё это по отношению к Ичиго было и вовсе бессмысленным, ибо там, где был этот проблемный подросток, там вечно было много шума… - Куросаки… - недовольно протянул он. …и проблем. - Славно, что вы так вовремя зашли, капитан Хитсугая, - вклинился между ними голос командира, заставляя сразу перевести на того всё внимание. – Дело, которое вы ведёте приняло весьма резкий оборот, и к решению этой проблемы было решено привлечь силы из реального мира. Хитсугая, недоверчиво воззрился на командующего, после чего с ещё большим недоверием обвёл взглядом и.о. шинигами. - Господин Ямамото… При всём моём уважении, я посмею не согласится с вашим решением. Я и мой отряд в сотрудничестве с Исследовательским вполне могут справится с этой задачей. Я… Мощный кулак старца с громким треском опускается на поверхность стола, заставив Тоширо растерянно замолчать. - Капитан Хитсугая, - в словах Ямамото послышались опасные стальные ноты, - Наши ряды сильно ослабли после случая с Айзеном. А после инцидента с Баунто, мы и по сей день восстанавливаем некоторые районы Сэйрэйтэя и Руконогая по крупицам, не говоря уже о раненных и убитых в бою. Нам не помешает любая помощь. Тоширо с силой сжал зубы, лишь бы не произнести чего лишнего. И, разумеется, успешно сдержался, уступив давлению начальства. Как всегда. - Да, господин Ямамото. Приношу свои извинения. Пусть и в груди клокотала так и не невыпущенная на волю ярость. - Однако, мы отвлеклись. Кажется, вы что-то хотели сообщить. Блондин, до того слепо смотревший сквозь командира, отрывисто выдохнул, сосредотачиваясь на словах, сказанных командующим. Сообщить?.. Ах, да. Точно. Перед глазами невольно всплывает знакомый образ тёмных глаз. Теперь такой непривычный. Или ему только казалось, что теперь они смотрели на него с осуждением? - Да… - его голос на секунду дрогнул, охрипши. – После повторной проверки записей обнаружился свидетель взрыва архива. Тёмные старческие глаза заинтересованно сузились. На лице же Куросаки, слушавшего его отчёт поблизости отразилось удивление. - И кто же это? – наклонившись вперёд поинтересовался древний шинигами. Отвечать не хотелось. Но долг… Долг важнее. Вместо слов на столешницу легла папка с изображением кадра с того самого видео и досье. После этого на мгновение в кабинете воцаряется гробовое молчание, в котором кажется сомнение исходит не только от Тоширо. Но даже от главнокомандующего, который сейчас молча пролистывал сухую информацию отчёта по делу. - Господин Ямамото, я прошу разрешения лично допросить свидетеля, - через какое-то время высказывается Тоширо. - Хм… - он резко захлопывает записи, отводя отчего-то странно напряжённый взгляд в сторону. – Хорошо. Я разрешаю допрос. - Благодарю. - Жду вашего доклада. Можете идти. Хитсугая не став заставлять повторять приказ дважды, коротко поклонился и быстро покинул кабинет, даже не обернувшись на опешившего Куросаки, оставшегося за захлопнувшейся дверью кабинета. Но не успел юноша пройти и пары пролётов вниз, торопясь исполнять поручение, как Ичиго уже через секунду оказался прямо перед спешащим блондином, вновь погрузившемся в свои размышления - Ну что теперь мы в одной команде, да? – с ухмылкой спрашивает тот. Злость, до того сдерживаемая при главнокомандующем невольно пробивается наружу в виде невольного шипения: - Я же просил тебя не лезть, Куросаки! - Это и меня касается. Я не собираюсь стоять в стороне, когда убивают невиновных. Уяснил, Тоширо? - Ох… - устало проведя по лицу рукой, протянул Тоширо. – Ты не понимаешь… - Дело в свидетеле? - резко спросил Куросаки. – Я заметил твоё волнение, когда ты говорил о нём. Кто он такой? Хитсугая осёкся на полуслове, замолчав, что, разумеется, не укрылось от Куросаки. Но после, на миг прикрыв глаза, и так и не дав Ичиго сказать ещё хоть что-то, внезапно ответил: - Ты задаёшь слишком много вопросов. Ичиго довольно хмыкнул, заметив, как на миг отступил гнев юного капитана, сменяясь вынужденным смирением, что вполне можно было засчитать как победу над упрямым нравом Тоширо. - А всё-таки? И Хитсугая нехотя сдался. Просто потому что необычайный напор подростка с причудами выдержит разве что Бьякуя. И то вряд ли. - Узнаешь, когда мы окажемся на месте, - пройдя мимо Ичиго, вскользь произнёс блондин, заставив того недоуменно захлопать глазами. - Так ты что не отстраняешь меня от дела? – вновь догнав капитана, вкрадчиво уточнил Куросаки, уже прекрасно зная ответ на этот вопрос. Тоширо оставалось только угрюмо покачать головой. - К сожалению, я не имею на это права, - договорив это, Хитсугая достал из внутреннего кармана раскладной коммуникатор, серьёзным тоном произнеся в динамик после нескольких кликов по кнопкам: - Мацумото, это я. Свяжись с ректором Академии и предупреди о моём визите. У нас новый приказ… *** - Вау… - воззрившись на громадное вытянутое здание, выдержанное в стиле всей архитектуры Сэйрэйтэя, протянул временный шинигами. – Ничего себе… Как и ожидалось здание академии тут же вызвало чувство ностальгии. Хитсугая ощутил его ещё на подходе к знакомым гигантским воротом, отделявшим Академию от военных бараков. Предаться воспоминаниям о минувшей учёбе мешал только активно осматривающийся по сторонам временный шинигами, то и дело вырывающийся вперёд, чтобы поскорей добраться до ворот, где их уже ожидали. - Капитан! – вытянувшись по струнке приветствовали Хитсугаю Абарай Ренджи, Кучики Рукия и Мацумото Рангику. Тот хмыкнув, даже и не подумал удивиться тому какую команду ему набрали. Как если бы они брали с поличным кого-то уровня капитана, а уж точно не допрашивали хрупкую женщину. Рукия и Абаарай, словно почувствовав сомнения в глазах капитана, тут же передали ему небольшие свитки, которые тот даже не раскрыв, мгновенно убрал за пояс хакама. Официальное зачисление в штат расследования его отряда. Теперь ещё и Шестой с Тринадцатым подоспели. Замечательно, чёрт возьми. - Главнокомандующий назначил? – переспросил Хитсугая для справки. - Да, капитан, - отчеканили те. - Хах… - только и выдавил из себя блондин, проходя мимо них и протягивая какую-то бумагу охране врат. А пока тот возился с формальностями входа на территорию академии, Рукия, разумеется заметив с Хитсугаей Ичиго, тут же подскочила к нему. - Что ты тут делаешь?! – тихо прошипела она в удивлении. - Работаю, - так же тихо ответил Куросаки, почесав затылок. – А не хилое такое здание у вашей Академии… - Не меняй тему, придурок! – схватив того за грудки косоде одной рукой и потянув вниз, рявкнула шинигами. – Почему ты опять с капитаном Хитсугаей? - А разве не понятно? Я же говорил, что собираюсь выяснить в чём дело и разобраться с тем, кто убил Кейтаро. - Значит ты знаешь подробности дела? – подошёл к ним Ренджи. – Занятно, а меня только сегодня ввели в курс дела, присоединив к группе Десятого. - В любом случае, какого чёрта мы делаем в Академии? Ты знаешь, Ичиго? – всё же отпустив того, хмыкнула она. Ичиго только пожал плечами, засунув руки в разрезы хакама. - Только в общих чертах. Вроде как допрос свидетеля. Двое готеевцев озадаченно переглянулись. Допрос прямо в Академии? Невероятно… - Мацумото-сан, а вам-то что-нибудь известно? – обернулся к подозрительно молчаливому лейтенанту Десятого Отряда Ренджи. Девушка, оправив светлые волны волос, задумчиво покачав головой, прожгла взглядом спину своего капитана, раздумывая над тем, что творилось в его голове. А ответ, на вопрос она дала только через минуту, опомнившись от собственных размышлений: - Свидетель курирует лекции по истории Общества Душ. Это пока единственная актуальная информация. - Учитель… Стоп! Она?! – удивилась Кучики, будто бы поняв о ком идёт речь. - Та самая стерва, что всегда снижала мне баллы на тестах?! – подхватил Ренджи. – Есть всё же справедливость на свете. Ичиго, промолчав, только мельком подумал, что и у шинигами могут быть вполне себе человеческие проблемы. Те же самые преподаватели, которые вечно в чём-то не угождают студентам. И это было бы весьма забавным, если бы только не одно «но». И этим «но» был тот неприятнейший факт, что всё это было связано с делом о многочисленных жестоких убийствах. А это ни черта не смешно. - Наболтались? – хмуро прервал их беседу, Тоширо, перед которым медленно распахивались гигантские двери из камня сэкки*. - Простите, капитан, - извинилась за всех Мацумото, вставая рядом с ним по правую руку. Из приоткрытого прохода хлынул поток света, от яркого отблеска которого временному шинигами даже захотелось прикрыть глаза. - Инструкция для всех: по официальной версии мы здесь не для допроса, а для ежегодной инспекции, - коротко кинул всем Хитсугая, прежде чем перейти порог. – Всем всё ясно? - Так точно! За дверьми послышался гомон сотни голосов. Когда же Куросаки вдоволь проморгал глаза после яркого света, то увидел, что все эти восторженные вопли и разговоры принадлежали сбежавшимся отовсюду студентам академии в ярких формах бело-красного и бело-синего цветов. - Ого… Сколько их, - хмыкнул Куросаки, сразу как-то стушёвывавшись под излишне пристальным вниманием толпы. - Обыденное дело. Просто хотят поглазеть на элиту, - довольно хмыкнул Ренджи, посылая в толпу юных девиц-шинигами озорное подмигивание. Девушки тут же закричав в разы громче, замахали лейтенанту руками, явно стремясь быть замеченными. - Да уж… - прошептал и. о. шинигами, ежась от любвеобильных и любопытных взглядов-уколов, которыми его истыкали, словно дикобраза иголками. Разумеется, стоило ожидать что о нём прознают и здесь, особенно после всего того что уже успело произойти в Сэйрэйтэе. Капитан Хитсугая за всё время их прохода меж любопытных новобранцев-студентов не проронил ни слова, относясь к посторонним выкрикам и выражению восхищения абсолютно равнодушно. Не сказать, конечно, что сей факт расстроил новичков, скорее вызвал живейшую волну отклика на столь открытое хладнокровие со стороны одного из 13 капитанов Готэя. При своей довольно молодой внешности, но взрослом разуме, Тоширо умел производить впечатление на толпу. Так, удачно миновав широкую площадку перед главным входом здания, у входа их встретил сам ректор Академии, стоявший на широкой длинной лестнице. - Добро пожаловать в стены Академии Духовных Искусств, господа, - приветливо откликнулся столь же древний, сколь был сам главнокомандующий, произнёс старик. - Добрый день, - с коротким поклоном, произнёс Хитсугая, выступив вперёд. – Вас известили о наших намерениях? Старик понимающе сузил глаза. - Да. Разумеется, - прошелестели тонкие старческие губы. - Вас конечно же проинформировали о неразглашении информации и последствий в противном случае? - Конечно, - кивнул ректор, но тут же с сомнением произнёс. – Я конечно всё понимаю, но… Почему нужно проводить допрос прямо здесь? - Вы хотите, чтобы мы публично провели через всю территорию заведения одного из учителей под конвоем? – с некоторым сарказмом изрёк Тоширо, - Я не думаю, что это положительно скажется на репутации учительского состава. А поскольку данные довольно сырые, и неподтверждённые, не стоит обставлять этот процесс подобными мерами. Они в данном случае излишни. Офицеры позади Хитсугаи шумно выдохнули от сквозящего в голосе юного капитана куда более ощутимого ледяного тона. - Что ж, если вы так считаете… - начал было говорить старец. - Где она? – тут же перебил его Хитсугая. - Ведёт лекцию в восточном крыле. - Отлично, - сухо подытожил юноша, тут же безучастно обходя стороной старца, чтобы войти в стены академии. Но прежде чем он перешагнул порог, он не оборачиваюсь отдал приказ: - Абарай и Кучики остаются снаружи, до дальнейших указаний, Мацумото и Куросаки со мной. Команда лишь растерянно переглянувшись, дружно пожала плечами, без всяких замечаний соглашаясь с капитаном. Рукия напоследок кинув на Ичиго задумчивый взгляд вместе с другом осталась у входа в здание, по приказу наблюдая за обстановкой снаружи. Полупустые коридоры здания поглощали звуки шагов, жадно съедая эхо от них. Они втроём шли в довольно гнетущей тишине, которая уже через некоторое время стала давить рыжеволосому проводнику душ на нервы. Не выдержав тишины, он догнал Капитана, встав по левую руку от него, спрашивая. - Я так понимаю эта учительница – первая подозреваемая? Хитсугая лишь кинул на Ичиго косой взгляд. - Этого нельзя исключать. - А ты как думаешь? - Мне нечего тебе ответить. Я не могу судить по одной лишь записи видеонаблюдения. - Но ты разве не учился у неё? Вон Рукия и Абарай её знают… Ты разве нет? - Знаю. - Ну так? Лицо Хитсугаи в мгновение стало непроницаемым. - Если бы я мог судить по тому, что я уже о ней знаю… то никакого допроса бы не было вовсе, - с какой-то скрытой горечью, произнёс Тоширо, а потом, вновь холодно добавил, - Но поскольку она единственный свидетель, в угоду следствию стоит отработать все версии. И не смотря на то, как рьяно пытался разговорить юношу Ичиго, тот за весь путь по академии больше не проронил ни слова. Мацумото лишь так же сохраняя молчание шла рядом, не вмешиваясь в беседу и лишь изредка поглядывая на своего капитана с неким тихим пониманием. Наконец, они оказались у нужной аудитории. - Это здесь? – спросил Ичиго, глядя на широкие раздвижные двери с номером. - Да. Навевает воспоминания… - тихо прошептала с улыбкой Мацумото, взглянув на молодого шинигами. Тоширо же, не став говорить ничего лишнего, решительно отворил дверь… - Таким образом в нашем мире появились первые души. Между тремя мирам: Уэко Мундо, Обществом Душ и Реальным Миром установился крепкий баланс духовных частиц, называемых… - вещал звонкий женский голос по аудитории. Но оборвался на конце предложения, когда сосредоточенность, витавшая над широкими и высокими хорами аудитории, была улетучена звуком открываемой створки двери. Лекция разумеется была сорвана, а все учащиеся тут же обернулись к нарушителю учебной деятельности, тут же замирая с удивлённо распахнутыми глазами и ртами. - Это что капитан? - Н-ничего себе… Капитан в Академии. - Юный капитан Десятого? - Ох, Боже, это же Лейтенант Мацумото! - А там с ними кто? - С ними Временный Шинигами? Тот самый?! Заинтересованные шепотки сыпались со всех сторон, сосредотачивая внимание на их чуть сократившейся группе. Которое, впрочем, вскоре вновь было переведено в другое русло чётким, пусть и не громким окликом: -… называемых нами «реацу», - закончила женщина, обращая к себе взгляды всех присутствующих. Воцарилась тишина в которой раздался тихий хлопок от захлопывающейся книги в её руках. Глаза, до того сверлившие текст на потрёпанных временем страницах, поднялись на перевозбуждённую аудиторию. - Вот теперь все свободны. И не забудьте повторить все сказанное на занятии перед нашей следующей встречей, будет небольшая проверка. Параграф шестнадцатый, если быть точной. По рядам студентов прокатился сдавленный усталый вздох, после чего все стали нехотя расходится, то и дело косясь на вошедших в аудиторию готеевцев. Когда же аудитория полностью опустела, их группа наконец сумела спустится вниз по лестнице хоров, приблизившись к огромной доске, с которой сейчас стирала свои же пояснения невысокая преподавательница, отчего-то издалека казавшаяся гораздо выше, но вблизи будучи особо хрупкой. - Здравствуйте… сэнсэй. Чуть дрогнувший голос, эхом прокатившийся по аудитории парнишки казалось заставил преподавателя замереть. А затем она легко обернулась назад, встречаясь с ним взглядом. - Хитсугая Тоширо, - тихо сказала она, отряхивая с пальцев остатки мела, а позже, осёкшись, оправила саму себя, - Оу, кажется я оговорилась…. Наверное, теперь мне стоит обращаться к вам «Капитан Хитсугая»? Капитан тихо вздохнул. - А вы я так понимаю нашумевший Куросаки Ичиго… Да? – поинтересовалась женщина, сверкая тёмными глазами, глядя на временного проводника душ. – Занятно. - Как видите, - хмыкнул тот. А после, мельком проскользнув глазами по лицу Мацумото, вновь обратилась к Тоширо с улыбкой. - Поздравляю с повышением. Поздно, конечно, но… Раньше у нас не было повода для встречи. Тоширо понимающе прищурился. - Так вы понимаете, почему мы тут? - Да, - просто ответила она, положив книгу на свой рабочий стол. - Отрицать это, думаю, будет весьма глупо… Хотя, я бы предпочла, чтобы эта встреча была менее похожа на арест. Блондин лишь отвёл в сторону бирюзовый взгляд, отвечая на это безмолвным согласием, но не озвучивая то в слух. - Хей, Мацумото… - тихо окликнул лейтенанта Ичиго, стоя вместе с той поодаль, чтобы не мешать разговору этих двоих. - Что? – хмыкнула та. - Кто это дамочка для Тоширо? - Она помогла капитану освоится в Академии в первые годы учёбы. По моей просьбе и моего бывшего капитана. - ответила Рангику, глядя на этих двоих - По капитану, конечно, не скажешь… Но раньше он был куда более замкнутым и робким, чем сейчас. Она, можно сказать, чем-то помогла ему открыться окружающим. - Хех… Понятно почему он сказал мне не вмешиваться… - понимающе хмыкнул Ичиго, прожигая затылок юноши. – А сам собирается… - Я пришёл сюда не для того чтобы арестовывать вас, а только расспросить о случившемся, - ворвалось в беседу между лейтенантом и Куросаки фраза Тоширо. – Но так вы отсюда выйдете будет зависеть от того, что вы ответите. Та тонко улыбнулась. И эта улыбка. - И что же вы хотите от меня услышать? – хмыкнула она. Эта улыбка… - Что вы делали так поздно в Центральном Архиве? На лицо юного капитана застыла неподвижная восковая маска. Эта улыбка была удивительно схожа по ощущениям с оскалом хищника. - Изучала материалы для грядущих занятий, - ответила брюнетка, оправив тёмную прядь волос, спадающую на грудь. По крайней мере для Ичиго, чья внутренняя интуиция уже давно вопила об опасности. - Хорошо. Почему тогда вы удалены со всех записей, ведшихся внутри и снаружи здания? На стол легла уже знакомая всем раскрытая папка с досье. А с фотографий в ней смотрело лицо преподавательницы, в этом уже не было никаких сомнений. Казалось этот факт несколько озадачил сенсея, заставив ту в растерянности распахнуть тёмные бархатистые глаза. А затем с усмешкой, отвести их в сторону от компромата. На мгновение прикрыв с тяжелым вздохом. Собираясь с мыслями, та нервно теребила чуть посверкивающее на пальце янтарное кольцо. - Ох… капитан. Вы копаете явно не там. - Да? Тогда скажите, почему. - Это слишком сложно объяснить… - подняла та на него взгляд, а затем взглянула на учебник рядом собой – Для это придётся покопаться в прошлом. - Так это вы… Вы это сделали? В аудитории воцаряется молчание. Тонкие губы дрожат, словно боятся произнести хоть слово, и вот когда они вновь отмирают…. - Я не… Как вдруг её глаза цепляются за предмет, лежащий в ворохе бумаг. Предмет, которого здесь раньше не было. - Ямамото-сэнсэй? – окликнул её Тоширо. Будто зачарованная, она проигнорировала голос бывшего ученика, протягивая руку к чему-то смутно знакомому. И вот через секунду в её руке оказывается нечто, больше всего похожее на сверток плотного пергамента, скреплённого иссиня-чёрной сургучной печатью… - Что это такое? – непонимающе произносит она. Капитану хватает одного взгляда на вещь в руках учителя, чтобы понять, как сильно он ошибся. Но теперь жалеть обо всём было слишком поздно. - Сэнсэй! Он успевает бросится к преподавателю за секунду до того, как аудиторию сотрясает мощный взрыв. Как глупо. И его сознание накрывает тьма...