Шрамы

Резкая боль током прошлась по всей руке, от чего Тёмный маг зашипел, хватаясь за разодранное плечо. Привычное покалывание в пальцах утихало, сообщая о том, что шансов победить почти не осталось. Враг приближался. «Что делать? Что делать? Что делать?» Увернувшись от очередного удара, Румпельштильцхен оказался на земле. Перемещаться или атаковать? Из-за ранения силы на исходе, а магии в кулоне хватит на что-то одно. «Что делать? Что делать? Что делать? Поздно.» Свист оружия в воздухе, взмах руки и тишина. * * * Болит голова. Сильно. А раненное плечо ещё сильнее. Чародей с трудом поднимает тяжёлые веки, морщась от яркого света. Жив. Слава Богу! Впрочем, и не из таких передряг выбирались. Нужно только залечить рану и отоспаться, а дальше… Стоп. Где это он? Удивлённо озираясь по сторонам, Темный маг с ужасом понимает, что находится явно не у себя в замке. Нет, нет, нет! Быть этого не может! И почему из всех мест на земле, куда его могло занести, магия выбрала именно это? * * * День у шейда выдался прекрасный. Всадника поймали и сейчас везут во дворец к Гальбаториксу. Умудрившуюся сбежать Арью выследили раззаки и, похоже, прикончили на месте. Дарза прошёл по коридору, не отпустив в сторону стражей ни одной колкости, и привычно заперся у себя, надеясь как следует выспаться. Войдя, он не сразу заметил довольно сильный запах крови. Чародей замер на месте, принюхиваясь, и зашипел. Ох, этот аромат он везде узнает – мёд и жжёный вереск. Дарза неспешно прошёлся по комнате, но никого не обнаружил, лишь огонь слегка потрескивал в камине. Шейд напрягся, прислушиваясь. Тишина. Подозрительно тихо. Тёмный маг любил появляться неожиданно, пугая, или просто не вовремя, чтобы подействовать на нервы и «совершенно случайно» разбить пару склянок с зельями Дарзы. Сейчас же он прятался, вернее, пытался спрятаться. Странно. Хотел бы – остался бы незамеченным. А это – что за спектакль? Послышался шорох, запах усилился, за ним последовал сдавленный стон и тихие ругательства, а по стене проскользнула знакомая тень. * * * - Не дёргайся. – строго приказал Дарза, покрепче перехватывая запястье чародея, упорно пытавшегося вырваться, и силой заставил его опуститься на кресло. Руки самого шейда слегка подрагивали от волнения. Румпельштильцхен едва слышно вскрикнул, когда Дарза с силой дёрнул пропитанный кровью рукав его рубашки, отрывая. На покрытом золотой чешуей плече красовался глубокий рубец, разрывающий кожу до самого локтя. Шейд замер, голубые глаза расширились в ужасе, что тут же сменился яростью. - Что это такое? – прошипел он, угрожающе медленно наклоняясь к сжавшемуся в кресле Тёмному. В льдистых очах плескалось пламя, готовое вот-вот обрушиться на еле живого мага. Как? Как он посмел подвергнуть себя такой опасности, сунувшись туда, куда сам шейд не решался? Впрочем, ведь не зря же несколько недель назад Тёмный маг так настойчиво выспрашивал у Дарзы о кулоне, накапливающем магию. А вот, кстати, и сам кулон. Болтается на у него на шее, окровавленный. Дарза злился. На него, за то, что едва не погиб ради очередной дурацкой сделки, и на себя, за то, что не задумываясь выложил чародею всё, что знал сам. Когтистые пальцы сомкнулись на выступающих скулах Тёмного, вынуждая его поднять голову. Шейд замахнулся, намереваясь отвесить магу такую пощечину, чтоб тот ещё неделю на люди показаться не мог – сидел дома и не ввязывался во всякие неприятности. Но вовремя остановился, заметив, как Тёмный дёрнулся и зажмурился в ожидании удара, и лишь нежно погладил его по щеке, с удовольствием отмечая, как Румпельштильцхен потёрся о его руку, взглянув в ледяные глаза с неожиданной благодарностью. * * * Тишина буквально пропитывала всё вокруг, зависая в воздухе, заполняя собой каждую щель. В Гиллиде всегда было тихо, но не сейчас. Из покоев шейда доносились шипение, ругань и еле слышные всхлипы, сменившиеся вскоре откровенными визгами. - Медленнее! – умоляюще вскрикивал Тёмный, хватая шейда за руку. – Мне больно! Дарза в ответ лишь недовольно зашипел, стряхнул с себя руки чародея и вновь принялся промывать рану, стараясь не обращать внимания на стоны и жалобы. Едва пропитанная водой ткань коснулась разодранной плоти, Румпельштильцхен застонал, откидывая голову назад в безуспешной попытке избежать боли, прожигающей тело с новой силой. - Почему нельзя просто воспользоваться магией? – голос его был тихим и хриплым. - Вероятнее всего, тогда тебе просто оторвёт руку. Но, мы можем попробовать. – язвительно заметил шейд, не отрываясь от своего занятия. – Что до твоей магии… Ей ты сможешь пользоваться, в лучшем случае, дня через два, не раньше. Сам виноват. * * * Серебристая игла вновь и вновь пронзает золотистую кожу, и Тёмный маг рычит, выгибаясь всем телом. Больно. Невыносимо больно. - Терпи. – голос у шейда уставший, что не удивительно, ведь ведёт себя Румпельштильцхен не лучше капризного ребёнка. * * * - Ах! Не так туго, дорогуша! – стонет Тёмный, наблюдая, как Дарза затягивает повязку на уже промытой и зашитой ране. Какой же он красивый, когда сосредоточен! Шейд нарочно несколько раз дёргает узел, проверяя, не спадут ли повязки. Лишь для этого, а вовсе не потому, что это его «дорогуша» дико выводит из себя. Чародей вздрагивает, впиваясь когтями в обивку кресла. - Ты это специально, да? Когда ко мне вернётся магия – я тебя в порошок сотру! – злобно шипит он, здоровой рукой затягивая Дарзу к себе на колени. - Когда к тебе вернётся магия – я ещё и от себя добавлю. – усмехается шейд, чувствуя, как Тёмный зарывается носом в его волосы.