Шрамы

В тишине зала Тёмного замка едва заметно сверкал фиолетовым магический шар. Румпельштильцхен что-то неразборчиво шептал, вглядываясь в сияющее стекло. Слишком нечётким и расплывчатым было изображение. Обычно кошмары отображались чётче обычных снов, а видения шейда от чего то рассыпались в алом, под цвет его волос, тумане. Вернувшись в замок, Тёмный маг с трудом поборол желание тут же броситься к магическому шару. Прождал до вечера, занимаясь обычными делами, и только тогда разрешил себе воспользоваться волшебным артефактом, заглянуть в сновидения Дарзы, что так жалобно стонал этой ночью, мучаясь от кошмаров. Румпельштильцхен вовсе не волновался за него, нет. Делал это из чистого любопытства, надеясь, в будущем воспользоваться этими знаниями себе во благо. Только ради выгоды, только ради возможной пользы, вовсе не потому, что от дрожащих во сне губ шейда в сердце болезненно кололо. Не потому, что каждый его болезненный выдох и судорожно сжатые пальцы заставляли всё внутри сжиматься, вызывали желание целовать, зацеловывать каждый шрам, пока страшные сны не отступят. Только ради выгоды. И Тёмный маг очень злился, понимая, что убедить себя в этом вряд ли получится. Изображения в фиолетовом стекле упорно продолжали расплываться и путаться. Либо он вовсе разучился читать сновидения, либо они были зачарованы, умело скрыты от чужих глаз опытным волшебником. Самим Дарзой? Нет. Зачем ему прятать собственные кошмары? Да и справиться с такой мелочью, как неугодные сны мог любой чародей, выпив нужное зелье. Сам Румпельштильцхен регулярно принимал его, чтобы не просыпаться по ночам, видя перед собой горы окровавленных трупов, или что пострашнее. Так что же Дарза, не может противостоять плохим видениям? Странно. Не знает о зелье? Ещё более странно. Выходит, эти сны кто-то наслал. Кто-то более сильный, чем шейд. Кто-то способный остаться незамеченным, не позволить самому Тёмному магу взглянуть на сновидения, так искусно сотканные и скрытые от чужих глаз. Что ж. Делать этого, конечно, очень не хотелось, но то, что у людей называется совестью никак не умолкало, заставляя подняться в лабораторию и вернуться оттуда, держа в руке небольшой мешочек. Когтистые пальцы ловко подцепили лежащий внутри один-единственный засохший листочек ярко-оранжевого цвета. Как-то особо обречённо вздохнув, чародей растёр листочек в ладонях, высыпав получившуюся пыль на шар, в котором по-прежнему крутилось неясная картинка. Секунда, и изображение зашипело, алый туман рассыпался искрами, сгорая. Ещё минуту рептильи глаза смотрели на шар, расширившись от ужаса, а затем почернели, буквально слившись со зрачками. Пальцы неосознанно сжались в кулак и из стоящего рядом шкафа мигом вылетели стеклянные дверцы, рассыпавшись на сотню осколков. Было желание отправить в полёт и шар, разбив ненавистную картинку, но, глубоко вздохнув, Тёмный успокоился. Ну, как успокоился, принял деланно-безразличный вид, хоть глаза по-прежнему пылали чёрным пламенем, а по губам змеилась кривая ухмылка. Шар трогать не стоит, ещё пригодится. Дверь в лабораторию захлопнулась, скрывая от чужих глаз чародея, с остервенением вглядывающегося в лиловое стекло. Для начала стоило выяснить, кто наслал на Алого шейда такие сны, являвшиеся, впрочем, его воспоминаниями. *** Тронный зал, как всегда, встречал Дарзу холодом и темнотой. Гальбаторикс позвал его обсудить "очень важное дело", что, впрочем, ничуть не радовало. Сегодня шейд планировал отдохнуть, просто отлежаться в постели, а вот завтра заняться делами, допросить пойманного всадника, например. Гальбаторикса это мало волновало. - Мой повелитель, - стандартная фраза, которая с недавнего времени начала отдавать горечью во рту, и поклон, от которого стало неприятно и мерзко. Королю нравилось, когда ему кланялись, падали в ноги и перечисляли один за другим его титулы. Глупая людская гордыня. Шейд этого никогда не понимал, а гнуть спину в поклонах всё же приходилось. - Дарза, - Его Величество улыбнулся как-то слишком дружелюбно, - я ждал тебя. Подойди. Чародей насторожился, но приблизился к трону, сложив за спиной руки. - Скажи мне, Дарза, - Гальбаторикс легко коснулся его волос, надавил на затылок, вынуждая опуститься на колени. Шейда передёрнуло от противного чувства дежавю. Такой жест не сулил ничего хорошего. - Ты верен своему королю? - Ваше Высочество..? - шейд склонил голову набок, заглядывая в глаза короля, что опасно сверкали. - Я спрашиваю, верен ли ты мне, Дарза. Чародей на мгновение застыл, всё так же не отводя взгляда. - Я верен вам, мой король. Злая усмешка рассекла лицо повелителя ровно за секунду до того, как шейд отшатнулся назад, хватаясь за разбитые губы. Перед глазами алой звездой вспыхнула боль. Виском он ощутимо приложился о каменный пол. - Повелитель... - попытка подняться и ещё один удар. Рот наполнился кровью, приятный металлический привкус, а по телу прошлась сотня электрических разрядов, заставляя неловко дёрнуться, застонать и судорожно сжать пальцы, царапая камни. Алая жидкость текла по подбородку, щекам, а голубые глаза остекленели. Гальбаторикс поднялся с трона, вздёргивая за собой и Дарзу, тот еле стоял, но сопротивляться и не думал. Говорить с Его Величеством сейчас, когда в чёрных очах того плескалась ярость, было бесполезно. Внутри всё дрожало от непонятно откуда взявшегося страха. За себя ли боялся Дарза? А смысл? Ему уже вряд ли что-либо поможет. А представлять, как под чёрными когтями короля рвётся нежная золотая кожа Тёмного мага, было больно. Больнее, чем железная хватка на горле. Сражаться. На мгновение синие глаза вспыхнули ответной яростью, шейд даже попытался оттолкнуть кровожадно ухмыляющегося мучителя, но сил хватило лишь на то, чтобы разодрать в кровь сжимающую его горло руку, вызывая злое шипение. Его всё же отпустили, попросту отшвырнули в дальний угол. Кажется, треснула пара рёбер. Гальбаторикс ещё что-то сказал, гадко ухмыляясь, и исчез, растворившись в воздухе. Дарза задохнулся от собственных слов, в глазах предательски потемнело.