Цена ненависти

от автора: глава получилась большой. Я попыталась уместить все основные диалоги в нее, чтобы потом не возвращаться к этому вопросу. Кларисса Моргенштерн, 29 октября, 11:20

Эпиграф к главе: Suum cuique Каждому свое

- Проходите же! - завидев нас, в нетерпении выкрикнула Мариза. Рядом с ней был темноволосый мужчина, очень похожий на Алека с Изабель. Очевидно, их отец. Инквизитор ступила за порог Института, подтолкнув меня вперед. Я едва сдержалась от того, чтобы не ответить ей тем же, только посильнее и в обратном направлении. Мой боевой настрой тут же сдулся, как только на шум явилась Джослин. Она выглядела абсолютно здоровой, несмотря на то, что до этого лежала в коме. Судя по всему, быстро оправилась. И все же от осознания того, что я едва не загубила собственную мать, мной овладело смирение. - Клэр, - радостно улыбнулась она, останавливаясь напротив меня. - Я убралась в твоей комнате и перевезла вещи, которые уцелели после пожара. Немного, конечно, но остальное мы можем докупить позже. Странно. На такой радушный прием я и не рассчитывала. Честно говоря, я не сразу сообразила, что Мариза и Джослин чувствуют себя виноватыми в отношении меня за то, что не смогли защитить от Валентина и за то, что их собратья держали меня в тюрьме. Уверена, Изабель в красках описала нечеловеческие условия, в которых держали арестованных, а ее слова подтвердила сегодняшняя смерть того искалеченного мальчишки. Плюс еще побуревшая от крови повязка на моем глазу, худоба - и Джослин, а также миссис Лайтвуд буквально сгорают от чувства вины. - Оставляю ее на вашем попечении, - сухо заключила Инквизитор, подробно объяснив Маризе мои права и обязанности. Спешно попрощавшись, Инквизитор удалилась, и меня повели к моей комнате: той самой, в которой я жила до переезда. По дороге Джослин шла бок-о-бок со мной. Наконец она заговорила: - Милая, мы восстановим твой глаз. Ты не останешься калекой, не переживай. Ходж поможет тебе, у него в арсенале есть средства на все случаи жизни, - голос матери звучал очень мягко и у меня невольно дрогнуло сердце. Лучше бы она вела себя сдержанней: мне и без того хреново, я понимаю, что не должна была погружать ее в кому и заставлять их с Люком проходить через все это. - Спасибо, - растерянно поблагодарила я. - Кстати о нем... Ходж просил тебя зайти к нему как можно скорее. Приведи себя в порядок и иди, - вклинилась в беседу Мариза. - Непременно, - согласилась я. - А где Джейс? Хмыкнув и переглянувшись между собой, Мариза и Роберт будто сказали друг другу: "Кто бы сомневался, что она спросит". Похоже, все уже знают про то, что между нами кое-что происходит. Интересно, в кругу нефилимов вообще возможно сохранить секрет или нет? - Он на задании. Срочный обыск старого детского сада: похоже, там обосновались гули, - пояснила Джослин. Странно. Теперь они воспринимают меня как равную, а не как неразумное дитя. Может, причина тому моя "схватка" с Валентином? Да нет, вроде не должны: до этого я расправилась со средним демоном и якобы спасла пьяную Изабель в клубе "Орудия смерти", и все же и тогда Лайтвуды считали меня не ровней себе. Значит, Джейс на пару с Алеком и Изабель мочит упырей. В принципе, ничего страшного: они хоть и мерзкие, но просто животные и расправиться с ними достаточно легко. Если их только там не целый выводок, что крайне сомнительно: выводок гулей можно встретить только на кладбищах, но уж никак не в детском саду. Мои размышления прервал тоненький голосок: - Это она? Та самая, о которой все говорят? Я развернулась и увидела у стеночки маленького мальчика в очках и с книгой наперевес. Его глазки с любопытством рассматривали меня, словно невиданное животное. - Это Макс, - представила его мне Мариза. - Макс, познакомься с Клэр. - Я запомнил твое имя, потому что у тебя хорошая фамилия. Рид. Она переводится как "читать", верно? - серьезно спросил мальчик и дождался моего утвердительного кивка. Никогда не любила детей. Ну что от них хорошего? Вечно визжащие, что-то требующие создания, не понимающие слова "нет". Меня от них тошнит, особенно от маленьких, однако Макс не производил впечатление капризного идиота, напротив. Не бывает среди сумеречных охотников в возрасте десяти лет кретинов: кретины долго не живут, и дети, понимая это, интуитивно стараются раньше умнеть. Я заметила на его худом бедре болтающиеся ножны с крохотным клинком. Сумеречный охотник. На угловатой ключице темнеет руна, необходимая для того, чтобы Видеть: очевидно, Макс родился без этого дара и это его первая руна. Ему еще повезло: если бы без способности Видеть родилась я, это был бы полный атас. Так как руну нанести мне нельзя, пришлось бы забыть про свое будущее в качестве нефилима. - Хорошо, - произнесла Мариза. - Вижу, все в порядке. Тогда нам пора: надо идти на охоту. Макс, смотри, чтобы Клэр не вылезла через окно. Очевидно, они довольно хорошо изучили мои привычки. Но я не собиралась сбегать, да это и не получилось бы: на окне моей комнаты теперь висел объемный шпингалет, благодаря которому окно можно было приоткрыть сантиметров на шесть - не больше. Макс сразу завалился на мою кровать, не сводя с меня глаз: наверное, принял слова Маризы буквально. Нет, они серьезно оставили охранять меня ребенку? Считают, что я бы не справилась с ним? Хм, я уязвлена. - А правда, что ты сирота, как Джейс? - с любопытством спросил Макс и я кивнула. - Но ты же человек! - Макс, люди умирают вне зависимости от их принадлежности, - терпеливо объяснила я. - Несчастные случаи, болезни, маньяки. Нефилимам везет в этом смысле: с вашими рунами шансы погибнуть как человек падают почти до нуля. - Но мы гибнем от рук демонов, - нахмурился Макс. - Мы тоже, - пожала я плечами. - Люди - их основная добыча, так как перед лицом опасности мы безоружны. Мальчик задумался. Я тем временем отпросилась в ванную комнату, где встала под душ. Святые угодники, обожаю душ! Кровь и грязь смылись, я привела волосы в порядок, а после душа проглотила таблетку призрачной эссенции и намазала печать кремом. Из ванной я вышла босиком в футболке и штанах. После трех дней на каблуках надевать что-либо на ноги совершенно не хотелось. Макс при виде меня отложил книгу. - А правда, что в бою участвовали дети наподобие меня? - выпалил он. Я кивнула: - Среди пленников была девочка двенадцати лет, нефилим. - А что с ней теперь? - спросил Макс. - Сидит в тюрьме. Скоро ее будут судить. Макс задумался и произнес: - Мне кажется, ее не надо сажать в тюрьму. Я перебирала вещи, оставшиеся после пожара. Негусто. Несколько пар штанов, пропахшее дымом платье, которое мне когда-то отдала Изабель, и несколько футболок. - Разве? - пробормотала я, не отрываясь от шкафа. - Ну да. Если девочку посадить, она нас только сильнее возненавидит. Может, она просто не знает, что на самом деле нефилимы хорошие? Наверное, ее родители говорили про нас гадости, и надо ей рассказать, что мы не такие, как члены Круга, - рассуждал Макс. Его глаза восторженно загорелись. - Тогда она примет нашу сторону! Я хмыкнула. В его словах был резон, но как Макс собирался распознавать, искренна ли Мика в своих намерениях? Ведь если я шпионю на Валентина, то Микаэлла тоже могла бы, верно? Так что высказывание Макса оставляю без ответа. Мальчик, видя, что я потеряла интерес к беседе, начал слезать с кровати. Из-под рубашки выбилась золотая цепочка с крошечным круглым медальоном. Она бы так и осталась без моего внимания, если бы Макс не споткнулся на полпути к двери и не растянулся на полу, уронив книгу, из которой высыпались листки с комиксами. Мальчик ползал у меня под ногами, собирая листочки, и мне пришлось помочь ему. В процессе я хорошо рассмотрела медальон. Достаточно крупный, из светлого золота. Внизу медальона вилась изящная золотая лоза с цветком, вычеканенная на поверхности, а сверху был цветок в форме звезды. В центре "звезды" - белый камешек. Если бы не мельчайшие детали, цветок можно было бы спутать со звездой Моргенштернов. Медальон был раскрыт: очевидно, Макс плохо управлялся с золотой застежкой. В какой-то момент я увидела лицо, изображенное на фото внутри медальона. То есть, с одной стороны были Лайтвуды: Роберт, Мариза, Алек, Джейс и Изабель с Максом все вместе на крошечном фото, еле разберешь, кто где. А с другой стороны был большой цельный портрет юной девушки в костюме сумеречного охотника. "Тэмми", - мысленно ахнула я, резко выбросив вперед руку и ловя крутящийся медальон, поднося его ближе к глазам. Однако при ближнем рассмотрении оказалось, что это не она: женщина на фото была старше и имела чуть более интересные черты лица. Но остальное: серые глаза, темно-каштановые вьющиеся волосы, цвет кожи и само выражение лица - Тэмми, вылитая она. - Кто это? - спросила я у Макса, который был удивлен моим любопытством. - Это? Октавия Лайтвуд, - ответил мальчик. - Моя бабушка. Я совсем на нее непохож, верно? В мою душу закралось нехорошее подозрение. Тэмми - нефилим, это точно. Я видела, как она наносила на себя иратце. Я также знаю, что отец выкрал ее у родителей, как меня, и что сделал он это явно в наказание, потому что с теми, кто попадает в милость, обычно не обращаются как со слугами. - Она была красивой, - сказал Макс. - Она погибла совсем молодой. Эта фотография интересна тем, что ее сделали перед ее смертью. - То есть? - Здесь она стоит перед готическим собором, - кивнул Макс на фото. - После того, как была сделана фотография, она вошла внутрь собора и не вернулась. Я посмотрела на улыбающуюся женщину. Ее улыбка была совсем как у Тэмми. Вот так: девушка наверняка планировала после выполнения задания сходить куда-нибудь с друзьями, заняться своими делами, и в итоге так и не вышла из этого здания. - Макс, знаешь, до сегодняшнего дня я и не знала о твоем существовании. У тебя часом нет еще братьев или сестер помимо тех, кого я знаю? - схитрила я. - Так, чтобы сильно не удивляться при встрече. - Не-а, - помотал головой Макс. - Больше никого нет. Отчаиваться не стоило. Скорее всего, Макс просто не знает о существовании Тэмми. Мариза поступила как моя мама: она спрятала воспоминания об утерянном ребенке где-то далеко в уголке своего сердца. Скорее всего, ей нужно было похоронить воспоминания, чтоб жить дальше, вот она и не стала ничего говорить Максу. Они просто сделали вид, будто Тэмми никогда не было. **** После ухода Макса я направилась к Ходжу. Пора сделать мне нормальный глаз, заодно и расспросить о Тэмми. Профессор ждал меня в библиотеке, а перед ним стояла целая армия флакончиков с разнообразными жидкостями в них. - О, Клэр! Заходи, садись, - кивнул он мне, словно ничего такого не произошло. Словно меня не обвиняли в пособничестве Кругу. Сначала он попросил меня снять повязку. Оценив уровень повреждений и поцокав языком, Ходж принялся смешивать зелья. Тем временем я начала разговаривать с ним: - Я познакомилась с Максом. Славный парень. - Да. Несмотря на то, что он самый младший, порой ведет себя гораздо разумнее старших. Я имею в виду Алека и Джейса, - улыбнулся профессор. Он был поглощен размешиванием малиновой жидкости в колбе стеклянной палочкой. - Да, парни очень похожи друг на друга. Все-таки парабатаи, близкие друг другу, поневоле наверняка перенимают друг от друга особенности характера, - подхватила я, надеясь завести беседу в нужное мне русло. - Точно, - кивнул Ходж. - Ты даже не представляешь, насколько сильна связь парабатаев. Почему же, представляю. Сильна. Очень сильна. Это вы не представляете об истинной связи парабатаев, когда ты ловишь каждую эмоцию своего парабатая, каждое повреждение отражается на тебе, и порой ваша сила сливается в одно. Вы не можете знать про такое единение. - А Мариза и Джослин - парабатаи? - осторожно задала вопрос я. - Просто они так близки, понимают друг друга с полуслова. Если бы Ходж не был так сосредоточен на изготовке лекарства для меня, он бы трижды подумал, прежде чем сболтнуть лишнего. - Они стали хорошими подругами после потери своих детей, - пробормотал профессор, размешивая зелье. - Готово. Визуально твой глаз будет в порядке. - Визуально? - переспросила я. - А не визуально? Я смогу им видеть? Ходж вздохнул: - Пойми, это слишком сложный случай для меня. Я не маг и не умею делать сложных зелий, подкреплять их магией. Поняв, что я нахожусь на грани паники, профессор поспешил меня успокоить: - Я попрошу Алека отвести тебя к одному нашему знакомому магу, он тебе поможет. Мое зелье тебе нужно, чтобы завтра у одноклассников не возникло проблем с твоим внешним видом. И вот еще... Ходж извлек из-под груды бумаг немного помятую справку из Нью-Йоркской больницы на мое имя и протянул мне. Взяв в руки бумагу, я расправила ее и прочитала свой диагноз. Словом, по бумаге, у меня недавно было сотрясение и ушиб глаза, поэтому меня не было все это время в школе: я якобы лечилась. - Это чтобы никто не удивлялся, если ты не сможешь прочитать что-то, - пояснил мужчина. - И на случай, если ты забыла, чему тебя учили в школе до больницы. Завтра после школы меня поведут к магу, я поправлюсь. Однако даже учителя не поверили бы, что можно за день вырастить новый глаз: именно поэтому мне нужен "макет" глаза, который появится после того, как я выпью зелье Ходжа. **** На вкус и запах оно было похоже на свежескошенную траву и ламинарию. Не самые мои любимые запахи, честно говоря. Сразу после того, как я выпила зелье, Ходж сменил мне повязку. Он велел через два часа снять бинт, закрыть веко, которое к тому времени срастется, и вновь наложить стерильную повязку. Выходя от профессора, я чувствовала в глазу легкое пощипывание, а потом словно жидкий огонь заструился по венам. Область глаза горела, без преувеличений, но я терпела, зная, что скоро буду выглядеть нормально, а не как восставший после выстрела в голову мертвец. Я голодна. Очень. Мне хочется чего угодно, но только не каши с хлебом. Клянусь, еще раз я увижу эти продукты вблизи своей тарелки - и меня вывернет наизнанку. В тюрьме наелась вдоволь, спасибо им за это. На кухне что-то обсуждали Мариза с Джослин. Увидев меня, они поздоровались и продолжили беседу. В их разговоре я уловила спор о закупке жидкости для чистки оружия. Перед женщинами был небольшой каталог и теперь они пытались предугадать, какое средство лучше будет действовать на магические клинки. Взяв персиковый сок и тарелку макарон из холодильника, я забралась на стул и принялась активно поедать все это. - Тебе уже сказали о твоем происхождении? - спросила Мариза, посмотрев на меня. - Напрямую не говорили, но я поняла из разговоров, что являюсь нефилимом, - пожала я плечами. - И что сила, необходимая для восприятия рун, перетекла в иную форму - оттуда и та штука, Небесный Огонь. - Безмолвные Братья говорят, что твои руны должны были стать самыми разрушительными, - сообщила Мариза. - Но произошло что-то, из-за чего ты утратила свою магию, отвергла ее. Ты... не скажешь нам, что случилось? Они с Джослин мягко смотрели на меня и обращались со мной очень осторожно, словно я была чем-то хрупким, способным разбиться от небрежно брошенного слова. Так необычно: со мной еще никто и никогда не говорил в подобных интонациях. Честно говоря, от этого я чувствовала себя несколько не на своем месте. Разумеется, я не скажу им правды. Я понимала, что стала отвергать руны из-за неосторожности отца: он шокировал меня, когда он наносил мне первую руну, я была окровавлена, в состоянии болевого и эмоционального шока. Последнее, чего я хотела - это чтобы острое стило резало мне кожу. Помню, что мне почему-то показалось, что сейчас кожа разойдется по швам, обнажит мясо, что сейчас будет еще больнее. Я не хотела принимать руну. Я не верила тому, кто наносил ее мне - на тот момент не верила. И в итоге мне действительно было больно. Когда Валентин наказывал нас с братом по отдельности, он мог ослаблять нашу печать. На тот момент мы были малы и еще легко переносили подобные манипуляции. Перед нанесением руны отец отрезал нас с братом друг от друга, мы не чувствовали друг друга. Потом, надеясь спасти меня, он усилил связь. И мой брат начал страдать вместе со мной, но он сумел передать мне часть своей энергии, остановил процесс превращения меня в Отреченную. Однако мерзкая руна Иратце, напоминающая о кошмаре, все еще стоит на моей руке: красный отпечаток ожога побледнел, но не исчез. - Мои руны? Разрушительными? - удивилась я. - Но почему? Нет, я ничего такого не припомню. Разве что в детстве я попала в аварию и чуть не умерла. Это могло спровоцировать отторжение? Клэр Рид действительно как-то побывала в аварии. Она ехала на автобусе домой, в автобус влетел грузовик. Самое интересное, что пострадала только Клэр: автобус был пуст. Ее память об этом ограничена несколькими расплывчатыми картинками пола салона перед глазами, потолка машины скорой и потолка приемного отделения, где над ней колдовали врачи и медсестры. Джослин покачала головой: - Не думаю, что авария могла повлечь подобные последствия. - Согласна с Джослин. Дело явно в другом. Мы не знаем, почему твои силы в теории превосходят любого нефилима, но будем искать ответ, - сказала Мариза. - А что делать мне? - спросила я. - Домашний арест - это неплохо, но мне надо учиться, думать о будущем, поступать в колледж. А ваше расследование может затянуться годами. Я не могу несколько лет потерять из-за Конклава. Женщины переглянулись. Мариза начала: - Об этом я и хотела с тобой поговорить. Видишь ли, Клэр, ты несовершеннолетняя. По нашему закону, раз ты нефилим, то до восемнадцати лет ты можешь изъявить желание учиться на сумеречного охотника. Если согласишься - Институт станет твоим домом, при удачном раскладе ты сможешь разбогатеть, плюс получишь навыки боя. - Мариза, - ахнула Джослин. - Я имела в виду совсем не это, когда предлагала... - Знаю, - резко оборвала ее женщина. - Но Клэр должна знать об этом возможности. Это ее привилегия и ее выбор. - Ты в своем уме? - повысила голос Джослин. - Она без рун. И протянет максимум до первого встреченного демона. - Клэр уже сражалась со средним демоном, - напомнила Мариза. - И успешно, смею заметить, если учесть, что уровень ее подготовки нулевой. Не забывай также о ее даре. - Это безответственно. В тот раз ей просто повезло. И дар Клэр еще не изучен. Я тем временем принялась дожевывать макароны. Судя по всему, этот спор на час. Они не знают, что я уже прошла обучение и научилась становиться сильнее на время без рун, с помощью крови демона. А если научусь сражаться Небесным огнем, то сравняюсь с Джонатаном. Может быть. Однако если я соглашусь стать нефилимом, то ничего не теряю, наоборот: усыплю подозрительность Конклава. Знак обещания на меня никак не нанести, стало быть, Мечом на правду проверить меня не смогут, и клятва Ангела тоже не будет иметь для меня особого значения. Я ничем не рискую. Все-таки хорошо, что на меня не действуют руны: стольких проблем сразу не стало! - Я согласна стать сумеречной охотницей, - произнесла я. Спор прекратился. Мариза выглядела довольной. По лицу Джослин трудно было что-либо прочесть, но, видимо, мой выбор ее шокировал. - Ладно. У тебя еще будет время отказаться, если поймешь, что это не твое, - заявила Джослин. - Без рун будет трудно. - Привыкну, - нахмурилась я. Пожав плечами, Джослин подвинула к себе каталог, а Мариза сказала: - Тренировки начнутся послезавтра, после школы. Твоими учителями боевых искусств будут Алек, Изабель и Джейс. Теорию пройдешь с Ходжем. Не забудь сегодня поговорить с детьми, а то они могут и забыть про тренировку. **** Я не знала, как начать этот разговор. Как спросить у Маризы про ее дочь, не выдав себя и не выглядя при этом бесчувственным чудовищем? Наконец я непринужденно начала: - Вы знаете, мне кое-что показалось странным. Мариза оторвалась от каталога, из которого она выписывала телефон понравившейся торговой марки: - Что именно? - Недавно я была в библиотеке, - вдохновенно начала я плести ложь. - Там просматривала книги, ища, чего бы почитать. Так вот, из одной книжки выпала фотография, на которой была запечатлена маленькая девочка с Вашей семьей. Она показалась мне очень похожей на Октавию Лайтвуд, бабушку Макса. Я думала, что это Ваша племянница, но, кажется, ошиблась. Это ведь не может быть Октавия в детстве, верно? Или нефилимы могут молодеть благодаря магии? Я понимала, что несу ужасный бред, да и, честно говоря, насчет фотографии говорила наугад. Я подумала, что Мариза вполне могла сфотографировать своих детей и, даже если она уничтожила все фото с пропавшей дочерью, она могла бы подумать, что одна фотография затерялась и попала в книгу. Мариза замерла, но тут же спокойно продолжила: - Нет, Клэр, мы не молодеем, к сожалению. Октавия Лайтвуд давно мертва, а девочка на фотографии - это моя дочь, Тамира Лайтвуд. - Я никогда о ней не слышала, - произнесла я. - Почему о ней не говорят, а на фотографии в медальоне Макса ее изображение отсутствует? Вы... Вы ее прогнали за нарушение какого-нибудь закона? - Не говори ерунды, - вспылила Джослин. - Мы не наказываем подобным образом маленьких детей. Мариза подняла руку в примирительном жесте: - Тамира пропала около десяти лет назад. Кто-то похитил ее прямо с территории Института, - она закусила губу и совсем тихо продолжила. - С тех пор мы не разрешаем своим детям выходить в одиночку из здания до достижения ими десяти лет, когда они получают первое оружие и первые руны. Значит, Тэмми похитили у Лайтвудов. Но почему? Почему Валентин выбрал на роль прислуги именно ее, представительницу великого рода, хотя мог взять себе кого угодно - хотя бы какую-нибудь девочку из приюта, которая была бы безмерно рада жить в большом доме. Не то чтобы я жаловалась, Тэмми - чудесная девушка, но тем не менее. Мне хотелось сказать Маризе, что ее дочь жива, здорова, что она живет в Идрисе, в красивом поместье. У нее есть крыша над головой, она не голодает. Это ведь то, что хотят знать матери о своих пропавших детях? Но если у Маризы и были хоть какие-то шансы увидеть дочку живой, то Джослин забыла про такое понятие, как надежда - я просто чувствовала это. Валентин подбросил обезображенный труп рыжей девочки в моей одежде в нескольких кварталах от маминого дома, я знала это. Поэтому, когда Мариза рассказывала о пропаже дочери, Джослин с холодной злостью листала каталог, чуть ли не выдирая страницы оного. Она завидовала надежде Маризы, она тоже хотела надеяться на то, что я жива, но сил больше не было. Внезапно мне стало очень жалко маму. Она вроде и замужем, но покоя не знает, день за днем вместе с мужем истребляет демонов, и делает это явно не от большого счастья или хорошей жизни. Оба ее ребенка были похищены и, как она думает, зверски убиты. Мне незнаком материнский инстинкт, он отсутствует у меня. Я, как и все генетические мутанты вроде нежити, стерильна. Однако чисто по-человечески понять Джослин можно. - За похищением Тэмми и Клэри наверняка стоит Валентин, - тем временем сказала Мариза. - Дети были похищены в одно время, и когда украли Тэмми, Алек клялся, что видел ее на руках светловолосого мужчины. - Она не знает, кто такая Клэри, - оборвала Маризу Джослин. Конечно. Они не рассказывали мне обо мне - пардон за каламбур. Вздохнув, Джослин начала говорить о том, что Валентин был ее мужем, о деятельности Круга, о гибели ее сына, о том, как она сбежала и о том, как ее нашел Валентин. В последний раз она видела меня в день, когда Валентин приходил к ней. Он требовал общения со мной, мать отказывала. Тогда он рассказал о том, что поставил на мне эксперимент, смешал во мне кровь ангела и демона, и что он собирается повергнуть Конклав в хаос. В тот же день он забрал меня. Я помню этот момент. Валентин выходит с кухни, мать кричит ему проклятия вслед с требованием убираться. Я стояла в тот момент возле выхода, с любопытством рассматривая этого красивого человека, своего отца. Его взгляд задержался на мне и Валентин оценивающе посмотрел вначале на меня, а потом на дверь кухни, где была мама. Мама думала, что я сижу в детской, поэтому особо не волновалась, в то время как Валентин подхватил меня и, посадив на руки, вышел за дверь, чтобы не вернуться. Он вынес меня из квартиры и сел со мной в автомобиль, пристегнул ремень безопасности. В момент, когда мы тронулись, на дорогу выбежала кричащая мать, заметившая мое отсутствие. Я помню, что она бежала за машиной до главного шоссе: целых три квартала. Несколько километров Джослин мчалась за своим ребенком. Она отчаянно умоляла Валентина остановить машину, стучала в стекло, звала меня по имени, однако отец лишь глядел вперед со скучающим видом, держа меня за руку. - Мне жаль, - искренне произнесла я, глядя на Джослин. Та вздрогнула: - Ты очень похожа на Клэри. Внешностью, возрастом, именем, даже некоторыми привычками, - ее взгляд переместился на мои руки, которые лежали на моих коленях. Она горько усмехнулась. - Она также, как и ты, в момент эмоциональной напряженности начинала сжимать коленки, причем нередко расцарапывала до крови. Я спешно отдернула руки: - Но ты ведь понимаешь, что я - не она? - суховато спросила я и Джослин кивнула. - Клэр, послушай, - наконец произнесла она после неловкого молчания. - Я знаю, что ты - не моя Кларисса, поэтому мое предложение никак не связано с ней. Просто ты несовершеннолетняя и тебе нужен опекун. Сейчас у семьи Маризы трудности, ее муж баллотируется в Совет Конклава, и, если они тебя усыновят, то ему будет закрыта дорога туда. Конечно. Наличие уголовников в семье не есть хорошо, даже если моя вина не доказана. Я прекрасно понимала, куда клонит Джослин, но все же уточнила: - Вы хотите оформить надо мной опеку? - Не только над тобой, но и над Микаэллой Лотарио, - ответила женщина и пояснила. - Ее оправдали, но нужен кто-то, кто согласится взять на себя ее воспитание. Значит, в дело вмешался Конклав. Очевидно, члены Совета твердо решили устроить меня среди нефилимов в надежде, что я обрету семью, работу, "пущу корни" и решу остаться, стать оружием Конклава против Круга. Хрен там был, но придется принять предложение, чтобы не ухудшить отношений с Конклавом, Лайтвудами и Джослин. **** Спустя несколько часов в коридоре послышались голоса. Я с любопытством прислушалась и отставила чашку в сторону. - Дом, милый дом! - лениво протянул Алек и, судя по интонации, зевнул. - Не маши руками аки мельница: кровь с лезвия летит во все стороны, - фыркнул Джейс. Послышался лязг металла. - Мариза тебя убьет. Алек что-то тихо проворчал. - Сейчас единственное, чего я хочу, мальчики: это горячая ванна, - возвестила о своих желаниях Изабель. - Желательно с пеной. - А я хочу спать, - протянул Алек. - Кто бы сомневался, - поддел его Джейс. - Ты когда-нибудь не хочешь спать? - Эй, ты меня лентяем только что назвал? - выкрикнул Алек, показываясь в дверях кухни. - Привет, Клэр. Я отсалютовала Лайтвудам кружкой. Судя по всему, они с ночной охоты: кожаные куртки заляпаны грязью с травинками, словно их волоком тащили по земле, оружие заляпано темной кровью демонов, а на головах - творческий беспорядок. - О, Клэр, - белоснежно улыбнулась красотка Изабель. Та, как всегда, аккуратна и чиста, в отличие от парней. - Тебя уже выпустили? - Да, только никому не говори, - мрачно ответила я, пародируя знаменитую шутку. Из рассмеялась и подошла к холодильнику, вынимая оттуда бутылку воды. Джейс, войдя на кухню, прямиком прошел ко мне и вальяжно опустился на стул рядом со мной, положив длинную руку на спинку моего стула. Я почувствовала тепло, исходящее от парня. Судя по разгоряченности его кожи, он сильно устал и запыхался. Я быстро посмотрела на него, ища повреждения и прочие раны, однако ничего не обнаружила: Джейс выглядел совершенно целым, даже одежды не порвал. - А мы знали, что ты приехала, - возвестил Алек. - Нам мама сообщение скинула. Теперь ясно, почему такая спокойная реакция на меня, без объятий и поцелуев. - Ну как ты? - поинтересовалась Изабель. Я пожала плечами, вместо меня неожиданно с гневом ответил Джейс: - Сама-то как думаешь? Ее унизили, искалечили и напугали. Изабель потупилась, словно это была ее вина. Конечно, наверняка поступок Конклава и Валентина шокировал их всех. Плюс к тому же, нефилимы, охранявшие меня, чувствовали груз ответственности за произошедшее: меня похитили, когда я находилась под их защитой. - Ты и в самом деле выглядишь паршиво, - Алек заметил мою бледность и повязку на глазу. - А он... - ...восстановится, но видеть не будет, - закончила я, с удовольствием наблюдая за выражением ужаса на лице нефилима. - Пока вы, ребята, не отведете меня к знакомому магу, чтобы тот помог мне с этим. - Конечно, отведем, - фыркнула Изабель. - Было бы недурно, - пробормотала я. - Зрение лишним не будет, если учитывать, что я - нефилим со всеми вытекающими. Джейс расхохотался, Алек кисло улыбнулся, а губы Изабель растянула слабая усмешка. - Клэр, мы не хотим тебя обидеть, но ты очень слабая пародия на нефилима, - утирая слезы смеха, ответил Джейс. Я гневно воззрилась на него. - Серьезно. На тебя не действуют руны, ты не обучена, - перечислила Изабель. - По происхождению ты нефилим, но в боях участвовать не будешь, гарантирую. Я вскочила, в упор глядя на Изабель. Ненавижу, когда мои слабости высмеивают. Просто с катушек слетаю в такие моменты. - Разве? А твоя мать думает иначе, - выкрикнула я. Смех тут же прервался. - Чего? - переспросил Джейс, устремив на меня насмешливый взгляд. - Что слышал, - огрызнулась я. - Мне предложили вступить в ряды сумеречных охотников, и я согласилась. Шокированное молчание длилось недолго. - Это безумие, - произнес Джейс, с ужасом глядя на меня. Он еще надеялся услышать, что я шучу. - Ты погибнешь на первом же задании. - Я уже дралась с демоном и осталась жива, - нахмурилась я, но Изабель меня перебила. - В тот раз тебе повезло. И без моей помощи ты бы не справилась. - Смотри не лопни от самодовольства, пьяница, - холодно усмехнулась я, а Изабель шокировано уставилась на меня. Даже не знаю, чем она больше потрясена: моими словами или тем, что я стану нефилимом. - Бред, - заявил Алек. - Без рун ты обречена. - Ты забыл про взрывоопасный Небесный огонь, - парировала я. - Исцеляться тоже будешь им? Такого холодного тона от Джейса я не слышала ни разу, а потому потрясенно умолкла. Его глаза выражали лишь холод и презрение. Парень соскочил на пол и заявил: - Я не возьму на себя ответственности за твою жизнь и не собираюсь тебя обучать. Надеюсь, и вы последуете моему примеру, - последняя реплика была адресована Алеку с Изабель. - Я все равно стану сумеречной охотницей, - сказала я, не обращая внимания на его слова. Он разозлено уставился на меня и тихо, угрожающе заговорил: - Ты думаешь, это все игрушки? Думаешь, мы тут веселимся? - Джейс, я... - Включи мозги, идиотка! - взревел он, и я отшатнулась от него. - Ты неспособна даже защитить себя, не говоря уже о других. Теперь Джейс кричал, но даже искаженное ненавистью, его лицо было красиво. - Черт возьми, подумай хоть раз о других, Клэр! Всему есть предел, в том числе и безответственности с эгоизмом, - выплюнул он эту фразу. Эгоизм? Это я-то эгоистичная? От обиды запершило в горле. Да я все отдала, в том числе и душу, за отца, за семью, за Круг! И теперь я жертвую отношениями с одним братом ради другого брата - ради Джейса, а он стоит тут и, презрительно глядя в мою сторону, обвиняет меня в эгоизме. - Ну и прекрасно, - скривившись, ответила я. - Как-нибудь разберусь без тебя и твоего самодовольства, Моргенштерн. Я особо выделила интонацией последнее слово, надеясь побольнее уязвить Джейса. Это получилось: он задохнулся, словно от боли, и покачнулся, услышав ненавистную ему фамилию. - Поверить не могу, ты рассказал ей, - ахнула Изабель, когда до нее дошло. Не дожидаясь ответной реакции, я выскочила в коридор и помчалась в свою комнату, не желая ни видеть никого, ни думать о том, что я только что наговорила Джейсу. Захлопнув дверь своей комнаты, я прислонилась к ней затылком, пытаясь привести дыхание в норму, и тут заметила на ковре знакомое иссиня-черное перо, а на столе - белый конверт с печатью отца. Черт, если Хьюго такими темпами будет терять свои перья, то скоро останется абсолютно лысым.