Timeless

Клаус стоит в своей комнате, думая, о чем же могли говорить Кэролайн и Гретхен. Как же ему не нравится, что девушка вечно что-то скрывает, даже то, что не имеет отношения к магии вокруг нее, прося Гретхен прочесть заклятье конфиденциальности. Она хочет уйти от него. Даже после всего, что было, она хочет вернуться в свое время и оставить его ждать. Абсурд. Он забудет о ней за десятилетие, не больше. Слишком много вокруг женщин, слишком много событий. Эти чувства не будут длиться вечно. Ничто подобное не длится. Время разлучит их и она станет пылью в его памяти. Мерцанием свечи, пеплом, не более. Протянув руку, Клаус касается медальона на шее, оставленного в память о времени, проведенном вместе. Он сдергивает цепочку, сжимая крошечный кусочек металла в ладони, и подносит цепь к огню. В этот момент заходит Элайджа, и Клаус отдергивает руку от пламени. - Полнолуние завтра, брат, - произносит он, стараясь думать о чем-то хорошем. – После всех этих веков, наконец, настало время. - Я был у ведьм. Кажется, они нашли способ оставить двойника в живых. - Какая разница выживет она или нет? Она лишь средство для достижения цели и все. - То есть, она должна умереть просто потому, что тебе так хочется? - Она человек, ее жизнь ничего не значит. - Я прошу тебя подумать об этом, - тон брата заставляет его повернуться. Намек на отчаяние ясно читается на его лице. - Ты настолько глуп, что позволил ей увлечь тебя? - Конечно, нет, - быстро отвечает Элайджа. Клаус кладет руку на грудь брата, стоя очень близко, глядя ему прямо в глаза: - Любовь – величайшая слабость вампира, а мы не слабы, Элайджа. Мы не чувствуем и нас ничто не должно волновать. - Но однажды нам уже было не все равно. Клаус смотрит в глаза брата, видя в них все воспоминания, что их связывают. Видит свою семью, еще будучи людьми, Ребекку, Кола, Финна. Они были живы и счастливы вместе. Видит деревенских девчонок, в которых они были влюблены еще мальчишками. Видит Татью, которую им казалось, они любили. Видит, как они защищали друг друга, уже став вампирами, переходя вместе через каждое препятствие и боль. Вместе на веки вечные. - Слишком много жизней назад, чтобы это имело значение. Скажи ведьмам, пусть не беспокоятся, жертвоприношение пройдет, как планировалось. *** Клаус так и не вернулся к Кэролайн той ночью. Она знает, что он зол на нее за тайные беседы, но может и к лучшему, что он ее избегает. Девушка не хочет его видеть. Не может. Если она его увидит, то сломается и расскажет все, но слишком многое зависит от ее молчания. Кэролайн бродит по замку, все думая, как, черт возьми, разберется с происходящим, когда врезается в Элайджу. Схватив за руки, он помогает ей удержаться на ногах. - Прости, я тебя не заметила. - Я тебя тоже, - в его голосе чудится печаль. - Все в порядке? - Ты оказалась права, ведьмы нашли способ спасти двойника. - Ну, это хорошие новости, - сказав это, она сразу прикусывает губу, видя, как Элайджа покачал головой. - Клаус так не считает. Я думал, он изменился и теперь может понять, но… Кэролайн становится плохо от сострадания к нему. Все, что она может сказать – Элайджа хороший человек. Благородный. Елена оказалась права насчет него. И несправедливо, что он должен так страдать. - Может, я могла бы поговорить с ним… - Все нормально, Кэролайн. Это не важно, и я не хочу вмешиваться в ритуал. Элайджа кивает ей, и собирается продолжить путь. - Элайджа! – окликает его Кэролайн, ожидая пока он повернется. – Что, если ты просто обо всем ей расскажешь? Сбежишь с ней? - Я никогда так не предам Клауса. Он мой брат. И потом, мы не спасемся. Он будет преследовать нас по всей земле, пока не вырвет наши сердца. Кэролайн не может не согласиться, она кивает, глядя вслед уходящему мужчине. Что же делать? На Элайджу казалось можно положиться, но нет. Если он не может даже предать Клауса, чтобы спасти любимую. Она вспоминает ночь, когда он сказал, что пытается сделать последние дни Катерины счастливыми. Видимо его сочувствие простирается ровно настолько. Только что она восхищалась благородством Элайджи, а теперь видит насколько тот все же злодей. Часы тикают. Она понятия не имеет где Клаус, и каков его точный план жертвоприношения. Гретхен нигде нет, и Кэролайн придется полагаться только на себя. Она просто расскажет все Катерине и найдет способ помочь ей бежать. Именно так и надо поступить. Она быстро спускается по лестницам и пересекает двор по направлению к крылу Клауса, надеясь, что Катерина в своей комнате. Остановившись у покоев Клауса, Кэролайн напрягает слух, желая узнать, у себя ли он. Тишина. Зато какие-то звуки раздаются из комнаты Катерины. Звучит так, будто кто-то борется, но спустя секунду она понимает это не звуки борьбы, это… Стоны. Кэролайн сглатывает, пытаясь унять страшную боль внутри, слыша стоны Катерины и Клауса. Да, она знала, что он притворялся, стараясь привлечь двойника, но никогда не думала, что он ляжет с ней в постель. Если бы Кэролайн знала, она бы никогда… никогда не отдалась ему в каком бы то ни было качестве. Доносится еще один опьяненный стон Катерины, и Кэролайн чувствует, как в глазах закипают слезы. - Тревор, - вздыхает та. «Тревор?» - повторяет про себя Кэролайн. Так значит с ней не Клаус, а Тревор! Кэролайн опирается на стену, чувствуя внезапную слабость и облегчение. Там не Клаус. Он не играл с ней. Ну, точно она об этом не знает, но и не хочет думать сейчас. Все, чего ей сейчас хочется, это обнять Тревора и Катерину и предложить покараулить в коридоре, пока они не закончат. Кэролайн берется за ручку двери и входит вовнутрь. Они мгновенно отстраняются друг от друга. Тревор с его растрепанными волосами и расстегнутой рубашкой. Катерина с развязанным лифом. Двойник виновато сжимает губы, ее грудь вздымается от тяжелого дыхания. - Кэролайн! – выдыхает она. - Кэролайн, пожалуйста, - начинает Тревор. Она видит, как мерцают его глаза. Он сдерживается, стараясь не показывать своей вампирической сущности при Катерине, но Кэролайн замечает в его глазах угрозу. Стоит ей только дернуться в неправильном направлении, и он заставит ее замолчать навсегда. В голову приходит безумная идея, и Кэролайн даже не уверена, что это сработает. Но, учитывая то, что больше нет вариантов, это стоит попытки. - Не волнуйтесь, все нормально. На самом деле, я здесь, чтобы помочь.