Благословение Луны

10 В глубь сердца - Не тереби повязку! Я ее затем накладывал, чтобы ты своими неспокойными лапами все там сбила? Рыжая повинно опустила голову. То, что она была в человеческом обличии, а руки ее назвали лапами, девушку нисколько не смущало. - А почему только каша? У тебя больше ничего нет? Лайел покраснел. Не хотелось признаваться, что так сглупил. Как мальчишка. Из-за того случая не пошел в деревню. И живет сейчас на запас на черный день. И тот кончается… - А почему мы едим в доме, а Рыс на улице? – перебил девушку Ритгер. Лайел насупился еще больше. - Почему-почему! Устроили тут допрос с пристрастием. Не нравиться, что едим – не ешьте! Не нравиться, где едим – валите на улицу! Рыжая поспешно вцепилась в тарелку. Тут же ойкнула, ибо слишком сильно дернула больной рукой и, наткнувшись на бешеный взгляд лекаря, на всякий случай отодвинулась от него подальше. Огонь на себя принял Рит. - А может съездим в деревню? Пока новый снегопад не начался? Дорога какая – никакая , а есть – наши протоптали. Там пару дней назад караван какой-то заблудившийся остановился, наши девки все уж там побывали. Алевия сердито зыркнула на дальнего родственника. Тот был абсолютно солидарен с остальными представителями мужского пола, что «тратить шкуры на всякие бантики-финтифлюшки – расточительство». - А ты любишь украшения? Лай заметно расслабился. - Не знаю. Браслеты люблю. И ленты - у меня волосы длинные, так что они кстати. Видите эту зеленую? – в голосе появилась нежность. – Потрепанная уже, а все равно красивая. Дед еще дарил… Девушка радостно хлопнула в ладоши. - Решено! Завтра идем за покупками! Ритгер покосился на волчицу, но ничего не сказал. Только горестно вздохнул. За покупками «они» не пошли. На следующее утро Лай в категорической форме отказался куда-либо выходить. Оборотни посмотрели на его живот и даже с каким-то облегчением кивнули. Так что ушли втроем. Причем Рысар напросился в компанию сам. К закату волки вернулись. Ритгер и Рысар тащили целую телегу продуктов, а рядом шагала веселая Рыжая с венком из искусственных цветов на голове. Продукты выгрузили, и парочка быстренько смылась. Рысар долго топтался на пороге, но все же решился и положил на пол маленький сверток. - Тебе. Одно слово и мелькнувший у сарая черный хвост. Четыре браслета и куча лент. Лайел улыбнулся, перебирая пальцами шелковые отрезки. Спасибо. Утром его не было. В обед он не объявился. Вечером тоже не пришел. Лай тусклым взглядом окинул цветные ленты. Зачем? Зачем все это было? Восьмая кружка чая. Пол первого ночи. Почти неуловимый стук в окно. Лай в одной рубашке распахивает дверь. Мороз врывается в натопленное помещение. На пороге – он. - Мо… можно? Кровь стекает по голому торсу и падает на серый от лунного света снег. От снега поднимается пар. Кровь оборотня горяча. - Заходи немедленно! Лекарь практически шипит. Оборотень улыбается, кивает… и падает на порог. - Кто? Вопрос задается в шестой раз. Волк как и до этого пожимает плечами ( и тут же ойкает – ножевое в правое плечо еще не совсем зажило) и отвечает как по сценарию: - С мужиками в деревне подрался. Лайел в шестой раз недоверчиво хмыкает и меняет повязки. Оборотень разве что не мурчит от чужих прикосновений. Лай поспешно затягивает узел и отходит. Ему страшно от того, что касаться этого тела приятно. Ему страшно, что однажды эта нахальная морда не постучится в его дверь. Ему страшно, что это может повториться. А еще он точно знает одну вещь. Из дома волка он больше не выгонит. Рысар смотрит на обеспокоенное лицо парня и чувствует, что его разрывают на части противоречивые эмоции. Радость, что за него беспокоятся, и горечь от того, что Лаю приходится переживать. Это же наверно вредно… Мысли возвращаются к ребенку. А ведь мог быть мой… Но он понимает, что это неважно. Сазир получил по заслугам. И его дружки тоже. Жалко, их много было и они орудовали ножами – не удалось уйти невредимым, но это ничего. Теперь Лая они за километр обходить будут. А ребенок все равно его. Он воспитает его достойным и сильным человеком. Волк улыбнулся своим мечтам. Он не знал, что его ждет впереди, но надеялся на лучшее. Хотя было кое-что, в чем он был уверен на сто процентов. Чтобы ни случилось, лекаря он не оставит. За окном опять метель. Они нескончаемы в этом году. Но у печки тепло и уютно и завывания ветра ничуть не пугают. Руки греются о кружку с травяным отваром, а глаза опять возвращаются к склонившейся над какой-то тетрадкой фигуре. - И что там интересного? Парень отмахивается. Он поглощен подсчитыванием чего-то там в очередной настойке. Через полчаса карандаш отлетает в сторону, а обиженный на весь мир лекарь наливает себе чего-то душистого и присаживается рядом. - Ты что-то спрашивал? - Ерунда. Хотя… Слушай, ведь мужчины у людей не беременеют? - Ну, вообще-то да. - Но как же… - Есть Закон Природы. Что правильно, что нет, решает она. И часто ее решение разнится с выработанными людьми правилами «правильно-неправильно», «возможно-невозможно». Мой случай из этого ряда. Так распорядилась Природа. Лекарь всегда должен иметь преемника. Знания исцеления не должны пропасть. Пол не может быть препятствием к этому. Так что в лекарских семьях испокон веков мужчины наравне с женщинами вынашивали детей. - А… Я не знал. - Хах, еще бы. Такое стараются не афишировать. Но это отнюдь не единичные случаи. Сумерки все гуще. Ветер все злее. И от этого еще уютнее в тепле и покое. - А… где ты был? - Это… это некрасивый рассказ. - Ну и не надо! - Это грубая, кровавая история. - Ес… - Нас уходило тридцать семь. Почти весь молодняк. Смертозубая сама хотела вести поход, но проблемы с деревней заставили ее остаться. К счастью. Стара она уже для таких битв… Они пришли с севера. Белые, как снег. Злобные, как зимняя метель в феврале. Беспощадные, как люди. Весть принесли птицы. И мы ушли по первому требованию Вожака. На второй день Полной Луны. Я даже с матерью увидеться не успел. Северный поход. Так назвали это старики. Мы про себя зовем его Кровавым. Вернулись шестнадцать. Меньше половины. Там было холодно, страшно и пахло смертью. А рядом кричали те, кто умирал. У Ритгера ушел Лунной тропой брат. На его глазах. Война – это не доблестно, не красиво. Это дорога в Запределье. Лайел вытащил из рук оборотня кружку и сунул ему какого-то отвара. - Я рад, что ты вернулся. В косе блестит синяя вышитая лента. Спасибо. И за это тоже.