Дьявол

      Я находился в объятиях совершенно незнакомого мне человека. Его тонкие руки прижимали меня, ладони поглаживали спину через ткань футболки, а пальцы время от времени слабо проходились по позвоночнику. Я испытывал удовольствие от его касаний, и каждый вдох был для меня наслаждением. Аромат незнакомца был приятным, ненавязчивым и напоминал мне запах моря. Не сказал бы, что море имеет запах, но если бы меня попросили описать как пахнет этот человек, я бы назвал это именно так.       Лёгкая свежесть и ощущение, будто мы находились у самого берега. Я отчаянно хотел увидеть его лицо; я будто влюбился, не видя перед собой человека. Для меня эти чувства были в новинку, я испытывал восторг и смятение. Интерес взял вверх, и я неуверенно поднял голову, желая разглядеть человека перед собой.       На улице шёл ливень. Я проснулся от непрерывного шума за окном и до сих пор испытывал странные ощущения. Шквал эмоций не хотел спадать и оставлял за собой слабый осадок. Я словно все ещё чувствовал этот приятный аромат.       Поверить не могу, что мне приснилось подобное. Никогда в моих снах не было ничего романтического. Обычно это были смутные, совершенно не связанные между собой кадры, а не целостная картина, которая до сих пор стояла перед глазами. Хотя я бы не сказал, что вообще что-то видел: скорее ощущал. И ощущал так ясно, будто всё это происходило на самом деле.       Несколько минут я пытался собрать по кусочкам день и восстановить всё в памяти, чтобы убедиться, что это был сон.       Это было действительно так.       После подобных вещей желание спать отпало само собой. Мне было досадно от того, что первая моя «влюблённость» оказалась лишь красочным сном. И самое главное — мне не удалось увидеть его лицо. Я пытался урвать хотя бы какую-то картинку, но мой взгляд зацепился лишь за бледную шею, увитую венами, и прядки волос, которые развевались на ветру. Я не видел даже примерные черты его лица, что заставляло меня лишь разочарованно вздыхать. Через некоторое время, убедившись, что сон всё-таки не собирается меня посещать, я поднялся с намерением сделать себе кофе. Сейчас почти четыре часа утра, и ложиться спать было не лучшей идеей — иначе снова просплю. После нескольких почти бессонных ночей я лёг рано, поэтому неплохо поспал.       На кухне мой взгляд зацепился за урну. В ней одиноко лежал смятый листок. Немного поразмыслив, я вспомнил, откуда он взялся, и у меня сразу же возникло желание забрать его. Примерно с минуту я боролся с этой бессмысленной идеей, но уговорить себя этого не делать мне всё же не удалось. Я раскрыл его и снова посмотрел на объявление. Оно оставалось для меня всё таким же заманчивым и всё таким же далёким. За ночь шансов не прибавилось, зато рвение увеличилось почти вдвое.       Вчера Тоцука сильно расстроился, когда понял, что я даже не хочу попытаться. Я убедил его в том, что эта затея была донельзя глупой, но убедить себя в этом у меня не получилось. Даже разумные доводы никак не могли притупить моё желание. А кто бы не хотел там работать? Достаточно было прикинуть примерную заработную плату. Лёгкой такую работу, конечно, не назовёшь, но в сравнении с тем, что нужно делать хотя бы программистам, работа геймдизайнера не казалась уж такой невыполнимой. Кусая губы, я пытался определить, к какому решению больше склоняюсь. Хотя подсознательно уже его принял. — Сегодня я иду на собеседование.       Это было своеобразное «привет». Я не пришёл в университет, и мы с Тоцукой встретились только сейчас. Он сидел за столиком в кафе с кружкой чая и, кажется, повторял кибернетику. Как только я сел напротив, Татара сразу же перевёл на меня взгляд полный удивления и непонимания. Ему пришлось отложить тетрадку и отвлечься от чтения конспекта. — Ты о чём? — до него, видимо, не дошёл смысл сказанных мной слов. — Я позвонил по тому объявлению. Мне назначили собеседование. На сегодня, — я медленно произнёс каждое предложение. — Это же замечательно, — он улыбнулся. — Я переживаю.       Моё состояние нельзя было описать как-то иначе. Естественно, я волновался, и это очень сильно сказывалось на мне. Я не знал куда себя деть и весь день был слишком рассеянным. Мне казалось, что я просто лопну от переизбытка чувств. И ведь не произошло ничего необычного: телефонный разговор, несколько незаурядных вопросов, время и место встречи — всё это настолько обыденно. Я уже привык к подобного рода вещам, потому что на собеседованиях за последний год бывал нередко. Только теперь работа была совсем не та, что прежде. Это было что-то невероятное. Я уже представлял, каково будет работать в таком крупном предприятии. Мысли путались. В голове была куча вопросов, которые беспокоили меня. — Чем меньше ты будешь показывать свой страх и неуверенность, тем больше ты их заинтересуешь, — немного подумав, сказал Татара. — Если бы я мог вести себя по-другому, я бы… — я сжал руки в кулаки и опустил взгляд. — Ты можешь, — с полной уверенностью произнёс Тоцука. — Ты должен доказать, что достоин этого места больше, чем другие. — А что, если не смогу? — Мисаки, с таким настроем тебя не возьмут даже официантом в кафе, — его тон чуть смягчился. — Отбрось эту неуверенность. Тебе нечего терять. Хуже не станет. Либо лучше, либо никак. И даже если ты не попадёшь на эту работу, у тебя будет ещё множество других шансов. Я посмотрел на него. Тоцука вселял в меня надежду.

***

      Спустя несколько часов я стоял у внушительных размеров здания. Оно имело пятнадцать этажей, и я искренне не понимал, с какой целью им выделили такую огромную постройку. Снаружи здание выглядело шикарно: фасад отделан сталью, но в большинстве своём оно имело обширное остекление, что не могло не выглядеть впечатляюще. Недалеко находилась река. Мог поспорить, что из окон можно было её увидеть. Наверное, вид шикарный.       Осенний воздух казался мне ледяным то ли из-за наступающих холодов, то ли из-за моих переживаний. Я поспешил зайти в помещение и успокоить себя. Волнение никуда не ушло, а лишь смешалось с лёгким восхищением. Час, возможно, чуть больше, и всё это закончится. Потерпеть всего лишь час, и я узнаю, буду ли принят или нет.       Войдя внутрь, я сразу же осмотрелся. Всё выглядело роскошно и дорого. Мебель, общий вид, интерьер — всё сочеталось между собой. Ничего не бросалось в глаза, но одновременно с тем хотелось рассмотреть сразу всё. Хорошее освещение, абсолютная чистота. Изнутри помещение было хорошо меблировано. Стены были окрашены синим, мебель светло-голубая — всё сконцентрировано на этих цветах. Я не особо любил оттенки синего, но это, безусловно, выглядело красиво. Наверное, именно этот цвет создавал более уютную атмосферу, потому что броские цвета были бы совершенно не уместны. В некоторых местах стояли комнатные растения, которые находились именно там, где им нужно. Создавалось впечатление, что если передвинуть их хотя бы на метр, то нарушится вся обстановка. Здесь мне нравилось. Я смог отвлечься от своих волнений и рассмотреть всё изнутри. Во мне преобладал самый простой и даже немного детский интерес.       Тишина нарушалась шуршанием разнообразных бумаг и людьми, которые лишь изредка проходили мимо. Когда я прекратил увлечённо рассматривать обстановку, то собрался и подошёл к зоне приёма. Мне улыбнулась миловидная девушка из ресепшена. Это смущало меня, но я старался не поддаваться никаким эмоциям: если позволю себе показать смущение, значит, смогу показать и страх. Меньше всего мне хотелось прогибаться под собственными переживаниями, которые заставят меня поддаться панике. Тогда можно будет заранее ставить крест и считать собеседование проваленным. — Здравствуйте. Что Вас интересует?       Я, полный решимости, поднял на неё взгляд. На меня смотрела молодая работница чуть старше моего возраста. На её груди был бейджик с именем и красивым логотипом компании, на котором был изображён дамоклов меч и яркие синие всполохи. Рядом броским шрифтом было написано название: «The Sword Of Damocles». Я всегда называл сокращённо — TSOD. — Мне назначено собеседование, — как можно спокойнее произнёс я и чуть помедлил, вспоминая имя необходимого мне человека. — С Фушими Сарухико. Можно узнать, где находится его кабинет?       Лицо секретарши тут же исказилось; она нахмурилась и внимательно посмотрела на меня. Я сразу же заволновался. Однако никакой другой реакции не последовало, и она решила промолчать. Через минуту девушка сказала мне номер его кабинета. Он находился на самом последнем этаже. Я поблагодарил её и после пошёл к лифту. Он оказался прозрачным. Я видел такие лифты в больших торговых центрах, где бывал не особо часто. Я с интересом рассматривал то, что находилось по ту сторону здания. Всё же, я оказался прав: река находилась совсем близко с этим зданием. И сейчас я мог полностью её рассмотреть.       Как только лифт остановился на нужном этаже, моё спокойствие как рукой смахнуло. Ноги подкосились, и я замер, словно никогда не умел ходить. Сделав глубокий вдох, я пошёл к нужному кабинету. Внутри я сильно занервничал и не знал, как успокоить себя. Шаги давались с огромным трудом. Меня охватывал страх, и сердце безумно колотилось. Мимо меня мелькало множество кабинетов, но я остановился около последнего, который, впрочем, ничем не отличался от других, кроме номера. Здесь было выгравировано число 711. Я задержался в нескольких шагах перед дверью. Мои руки предательски дрожали, но как только я собрался сделать ещё один шаг, чтобы постучаться в дверь, она резко распахнулась. Я замер, затаив дыхание.       Передо мной стоял высокий брюнет. Он внимательно посмотрел на меня через стекло очков, и в эту же секунду я просто забыл, как дышать. Пара голубых лезвий резали меня на тысячи мелких кусочков. Этот взгляд приковал, и я просто стоял, не смея пошевелиться. На меня ещё никто и никогда так не смотрел.       Сердце бухнуло вниз.       А потом он устало перевёл взгляд, и мир продолжил свои процессы. Я был полностью опустошён, словно из меня выдрали со всеми корнями душу. — Проходи, — сказал он устало и совсем неофициально.       Ноги едва передвигались, но я всё же заставил себя пройти внутрь.       На первый взгляд его кабинет был таким же, как и всё здание: всё с синеватым оттенком, красивое и одновременно простое. Почему-то я обратил внимание на то, что здесь цвет был более холодный. Кажется, всего лишь на тон, но я остро это ощущал. Чувствовал, что здесь холодно.       Я занял место возле стола, а мой работодатель сел напротив.       В кабинете витал едва ощутимый аромат. Он казался мне знакомым, но я совершенно не мог вспомнить откуда и решил не придавать этому значения. — Я Ят… — Ята Мисаки, — перебил меня он.       Я молча протянул ему необходимые документы. Фушими долго и вкрадчиво изучал их. Не просто «пробежался по ним взглядом», как делали большинство, а именно «изучал». И как мне показалось, даже не для того, чтобы просто сделать вид, что его это интересовало. Что он нашёл там интересного, за исключением нескольких граф, я не знал. Его интересовал мой аттестат? Место, где я живу или учусь? Я заволновался, но он вскоре с безразличным взглядом вернул мне всё и, видимо, не намеревался что-то комментировать. Хорошо это или плохо — я не знал. Он был полной противоположностью всех предыдущих моих работодателей. Вёл себя с точностью наоборот, и я не знал, как реагировать на его поведение. — Что ж, — Фушими лениво перевёл взгляд на часы. — У тебя есть пятнадцать минут, чтобы заинтересовать меня. Что? — Что? — я произнёс вслух первую мысль, пришедшую в голову. — Докажи мне, что достоин этого места больше, чем другие, — как только я захотел что-то сказать, он добавил. — Тебе стоит учесть, что до тебя это пытались сделать два десятка людей.       У меня началась самая настоящая паника. — Разве я пришёл сюда «рекламировать» себя?       Я уже прикусил язык, думая, что мой вопрос был явно лишним. Однако он не вызвал в нём ни доли недовольства. И его выражение лица не выказывало ровным счётом ничего. — На любом собеседовании ты рекламируешь себя, — парировал он, откинувшись на спинку своего кресла.       Я сильно растерялся. Нужно было срочно взять себя в руки и сказать всё, что я хотел. Как нарочно из головы вылетели все слова, поэтому мне понадобилось некоторое время, чтобы собраться. — У меня нет опыта или особых навыков, — начал я, — и я ещё никогда не работал в таких крупных предприятиях. Однако я уверен, что достоин этого места.       Он чуть приподнял брови и внимательно посмотрел на меня, будто бы задавая немой вопрос. — Я достоин его, потому что вы никогда не увидите человека, который будет желать её больше меня, — на одном дыхании произнёс я, а потом продолжил, надеясь, что это звучало не слишком высокомерно. — Мне действительно, как и всем, нужны деньги, но дело даже не в них, а в том, что я готов ради этой должности на всё, потому что она мне нравится. И я обещаю, что со мной не будет никаких проблем. Я уверен, что справлюсь с этой работой. У меня есть практически всё, что Вам необходимо: богатое воображение, коммуникабельность, умение анализировать, — я помолчал, вспоминая, что могу добавить, и решил быть максимально честным. — Да, я никогда не работал с моделированием, но я могу обещать Вам, что я буду учиться. Я могу задерживаться на работе или работать на бесплатных началах весь испытательный срок. Я согласен на любые ваши условия.       Я замолчал и посмотрел на Фушими. Тот всё время внимательно наблюдал за мной и ни разу не перебил. Он в принципе не выражал никаких эмоций, и я даже не мог сказать, произвёл ли на него впечатление или нет. — Душещипательно. Не хочешь ничего добавить? Я замер, размышляя над этим. И тут меня словно прошибло током. Я вспомнил, откуда этот запах. Я вспомнил свой сон. Я вспомнил всё. — У Вас ожоги на ключице, — вырвалось у меня.       Я видел их во сне, и лишь одна интуиция подсказывала мне, что это был именно он. Я не знал, уместны ли сейчас мои слова или нет, но я почему-то был уверен в том, что мне необходимо это сказать, хотя понимал, что мне может влететь за такое (особенно если это неправда).       Он провёл ладонью по ключице. Сейчас это место было спрятано под тканью рубашки, и за ней я не видел совершенно ничего. Фушими пристально посмотрел на меня. Я не смог выдержать этого взгляда, поэтому начал рассматривать книжный шкаф, который был встроен в стену. — Откуда ты знаешь? Я не знал, что мог ему ответить. — Отдел кадров находится на первом этаже, — спокойно оповестил меня он, будто бы игнорируя только что сказанное мне. — Испытательный срок составляет один месяц. Не справишься — вылетишь отсюда. Я не мог поверить его словам.