Легенда снежной пустыни

      На сей раз он проснулся, когда в комнате было уже светло. Помещение освещали лучи солнца, что пробирались из больших и светлых окон. Было прохладно, но Альфред не обратил на это никакого внимания. Он лениво потянулся всем телом, и невольно вздрогнул, когда рука уперлась в спинку кровати.       Он все также был в спальне короля. При свете дня комната казалась еще больше. Он смог рассмотреть нормально балдахин, две массивные люстры, щедро украшенные свечками, и кучу канделябров на стенах. Протерев глаза, парень осмотрелся — короля рядом не было. Покрывало было скомкано, подушка и вовсе лежала на полу. А по другую сторону, на зеленом махровой ковре возле камина, который Джонс тоже как-то умудрился не заметить ночью, лежала его одежда.       Парень поднялся на ноги. Ему казалось, что он недавно переусердствовал с физкультурой, потому как тело просто ломило. Но это была приятная ломота. Даже если его и убьют, он хоть будет знать, что не зря прожил жизнь — он ведь трахнул крутого короля, причем два раза за одну ночь. Это были глупые мысли для потенциального смертника, но Альфред лишь усмехнулся. Нет, его точно никто не будет убивать. Если бы король этого хотел, Джонс уже был бы мертв.       Ноги уже начали мерзнуть, а потому парень поспешил подобрать с пола одежду и натянуть ее на голое тело. Интересно, а почему он сейчас здесь, если здесь нет короля? И где вообще этот самый король? Вопросов, как и прежде, было много.       Джонс уже был одет и размышлял над тем, что же ему сейчас делать, когда дверь открылась. Он сперва невольно испугался, увидев перешагнувшего порог охранника, но потом замер, когда следом за охранником прошли трое. В первом он не без облегчения признал господина Яо.       — Давай-давай, живее, — проговорил азиат, махнув рукой двум юношам.       Альфред никогда прежде их не видел. Вот один из незнакомцев в спешке прошел к столу и поставил на него массивный поднос, что нес на руках, а второй подскочил к кровати. Американец просто молча недоумевал, пока смотритель гарема не обратился лично к нему.       — Счастливого утра, Альфред. Мы сейчас все быстро сделаем и уйдем, а ты поешь.       Он как-то странно улыбался, словно с долей хитринки, и это вводило в недоумение.       — Э?       Джонс отчаянно ничего не понимал, и никто не спешил что-либо ему объяснять. Пока он стоял, стараясь шевелить мозгами, двое неизвестных юношей поменяли простыни и вернули кровать в божеский вид. Куда делись золотистые покрывала и откуда взялись бордовые — Альфред так и не понял. Просто списал это на магию.       — Все, закончили?! — немного недовольно рявкнул Яо. — Совсем ленивые стали, медлительные. На выход, живо!       Даже устрашающего вида охранник невольно подпрыгнул от его тона. Впору было усмехнуться, но американцу лично, как и тем двум юношам, было совсем не до смеха.       — Эй, а…       «А какого хрена сейчас происходит?» — хотел он спросить. Сейчас в голове был только этот вопрос. Смотритель гарема поглядел на него и снова мило улыбнулся.       — Приятного аппетита.       Альфред мотнул головой.       — Но разве я не должен есть в общем зале?       Наконец, он вспомнил, как надо строить из слов предложения. Господин Яо сперва напрягся, словно гадая про себя — конченный тупица перед ним или Джонс просто головой ударился, а потому тормозит, — а после снова улыбнулся.       — Разумеется, нет. Король тебя не отпускал.       Вот вся процессия покинула комнату. Последним вышел охранник, который сперва хорошенько осмотрелся, словно проверяя, все ли в порядке. Вот Альфред вновь остался один. Все было даже сложнее, чем раньше. А может, тут просто так принято… Эх, найти бы где-нибудь список правил и законов местных, чтобы уже начать все понимать. Иначе голова скоро лопнет просто от обилия вопросов.       Постояв еще немного, Джонс хмыкнул и направился к столу. Еда ему точно не помешает. Не важно, зачем ему принесли эту самую еду, как господину какому-то, важнее то, что принесли именно ему.       Время шло очень медленно. Альфред не имел ни малейшего представления о том, что он должен делать в полном одиночестве. Он успел выпить немало вина и откровенно заскучать, потом, словно вспомнив о том, что с рождения не был обделен наглостью, решил обыскать комнату. Сперва он осмотрел содержимое всех тумб и шкафчиков, что были в спальне. Какой только ерунды там не было — начиная от каких-то деревянных фигурок с бусинами и заканчивая дамскими украшениями. Ну, или не дамскими, черт его разберет. Джонс в принципе не видел в этом дворце дам, чтобы знать, носят ли они такие украшения.       Самой интересной находкой оказалась небольшая бутыль с неизвестной жидкостью внутри. Альфред сперва напрягся, ведь он уже понял, сколь опасны эти местные жидкости в бутылках, однако, интерес все же взял верх. Он откупорил крышку, а после принюхался. Запах был очень приятный, цветочный такой. Пробовать на вкус это что-то он, разумеется, не стал, но на ладонь немного вылил. Жидкость была удивительно приятной на ощупь, скользящей и…       Джонс мигом покраснел и, закрыв крышечку и поставив бутыль на тумбу, вытер руку. Догадка о назначении этой жидкости заставила его отчаянно смутиться. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль о том, что бутыль лучше не убирать далеко. Пусть стоит на видном месте. Ведь король должен скоро вернуться, а он — Джонс, все еще здесь, в его спальне. Может парень и не был большим экспертом по части логических цепочек, но уж плюсовать такие факты он вполне мог.       Потом Альфред покопался в бумагах, что лежали на столе. Там были какие-то плотные листы, исписанные чернилами: почерк был столь странным, что разобрать что-либо было очень сложно. Так же было много разных карт. Отыскав самую большую и, судя по всему, самую подробную и объемную, он пробежался по ней взглядом. Как он понял, это были три материка. Один совсем маленький, изрисованный выпуклостями, что, должно быть, обозначали собой горы; второй материк был продолговатым и горизонтальным, и находился ниже всех, на нем были змейками отмечены реки, очень много рек; и третий материк, самый крупный, располагался по центру. Не без труда Джонс смог отыскать на нем границы Королевства Льда. Оно находилось в верхнем левом углу, и судя по размерам, было одним из самый больших. Его ближайшим соседом было выделено Королевство Воды. Судя по этой карте, это единственный сосед на суше.       Альфред долго изучал эту карту, стараясь получше запомнить названия и вообще все, что может понадобиться. Если он изначально попал прямо на самую границу этих королевств, то, по логике, он провел первый день в Синем лесу. Тут же рядом были отмечены две крепости — одна со стороны Льда, другая со стороны Воды. А вот столица королевства располагалась едва ли не в центре этой страны. Так что если идти по суше, можно дойти либо до этого Синего леса, либо до океана.       А вот королевство Огня находилось вообще в другом конце материка. С ним соседствовали королевство Земли и какое-то королевство Гроз, о котором Джонс никогда прежде ничего не слышал. Итого: шесть королевств на материке. Это, вроде как, шесть стран, и по размеру самым большим было королевства Льда, чуть меньше по размеру королевство Земли. Альфред старался запомнить все. Чутье подсказывало, что это еще понадобится.       Уже вечерело. Парень успел вздремнуть, почитать какие-то свитки и полюбоваться на вид из окна, проще говоря — заскучать, когда король изволил вернуться. Его приход стал неожиданностью. Резко открыв дверь, он вошел, на ходу расстегивая застежку своей пурпурной накидки. Застывший у окна Джонс просто замер — в таком виде этот мужчина внушал священный трепет. Весь такой суровый, сильный, стойкий, непоколебимый… Однако в голову сразу влезли воспоминания о том, как еще минувшей ночью этот вот самый мужчина жмурился и стонал в голос, в то время как Альфред его трахал. Воспоминания были столь отчетливыми, что Джонс вмиг вспыхнул до кончиков волос.       Король бросил на него странный взгляд, а после повесил на спинку стула накидку. Она, стоит полагать, была довольно тяжелой. Как, впрочем, и другая одежда. Иван был похож на воина из фильмов о викингах, разве что шлема с рогами не хватало, ну и меча для пущего эффекта. Но американец не без основания полагал, что меч у короля точно есть, просто он не принес его с собой в спальню.       — Ты ел? — спросил мужчина.       Вопрос показался таким неуместным, что Джонс сперва завис, уверенный в том, что ему просто послышалось.       — Да, — выдохнул он, а после поспешил добавить: — Ваше величество.       Иван усмехнулся.       — Можешь не пытаться соблюдать этикет, у тебя не получается.       Впервые Альфред видел, что король улыбался. Он вновь застыл, а перед глазами отчего-то так и осталась эта улыбка. Правитель снимал с себя теплую кофту, а Джонс подумал о том, что он так ни разу и не поцеловал короля в губы. Так странно — дважды поимел, но ни разу не поцеловал. Интересно, а какие у него губы на вкус? Стоит это выяснить. Причем, выяснить незамедлительно.       Он смотрел на чужую широкую спину и затылок. Король был выше ростом, но уже ничто в его образе не пугало Джонса. Он сократил расстояние между ними и резко вцепился в плечо мужчины, повернув его к себе лицом. Иван не успел и удивиться, как поднявшийся на носочки Альфред уверенно и властно накрыл его губы своими. Король сперва расширил глаза от удивления, но потом покорно прикрыл их, и уже через пару мгновений американец осознал, что он чуть склонил голову и сам приобнял его в ответ. Зарывшись руками в его белые волосы, Джонс прижался к мужчине всем телом, чувствуя ответный трепет и жар его тела. Никогда еще парень не целовался вот так развратно, переплетая свой язык с чужим. Он понимал, что снова хочет этого человека. Черт бы его побрал, но хочет, да так сильно, что хочется сжать его в своих объятиях как можно крепче и никуда не отпускать, чтобы никто больше в мире не смел и пальцем прикоснуться к этому телу. Все инстинкты так и твердили — «моё». Странное чувство, которое и пугало, и возбуждало одновременно. И плевать, что это король. Альфред хотел его себе в единоличное пользование, как бы странно это не звучало.       Послышался стук в дверь. Двое мужчин синхронно отскочили друг от друга. Проведя ладонью по губам, Иван твердым тоном сказал:       — Входи!       — Ваше величество?       Когда из-за порога появился милорд, Джонс предусмотрительно отошел от короля в сторону кровати.       — Что такое?       — У меня депеша от короля Воды, — со спокойной улыбкой ответил Луи.       Он бросил на Альфреда откровенно любопытствующий взгляд, а после подошел к королю и протянул небольшой свиток.       — Надеюсь, это не срочно?       Судя по всему, Иван был недоволен тем, что их прервали. Альфред даже не сдержал усмешки, осознав это. Разве же не прелестно — их желания совпадают. У самого Джонса член уже стоял в полной боевой готовности. Раньше подобного не происходило — это реакция именно на короля.       — Полагаю, что нет, ваше величество, — улыбнулся милорд. Он вновь бросил взгляд на Джонса: — Я рад, что ваш наложник жив и невредим.       Иван положил свиток на стол.       — Я тоже рад, дядя. Это все?       — Конечно. Приятного вечера, мой августейший племянник.       Глаза Луи очень хитро поблескивали. Интересно, чем это он так доволен? И с чего бы это Альфред не должен был быть жив и невредим?       Как только милорд удалился, король обернулся и сам подошел к своему наложнику. Он уже было потянулся к нему за еще одним поцелуем, как взгляд его упал на ту самую бутыль, что стояла на тумбе. Мужчина хмыкнул, а потом посмотрел на Джонса:       — Вот, значит, как?       Не успел американец понять, что к чему, как его довольно грубо швырнули на кровать. Когда руки короля принялись быстро и уверенно расстегивать рубашку, Альфред просто просиял и, словно вторя действиям любовника, поспешил избавить и себя от одежды. Она сейчас явно лишняя.       Было невероятно приятно смотреть на то, как раздевается Иван. Его тело было просто прекрасно, и у Джонса просто дух перехватывало от осознания того, что этот мужчина сейчас снова будет принадлежать ему. Когда они оба остались обнаженными, король приблизился и забрался на кровать, фактически оседлав Альфреда. Тот облизнулся от восторга и сразу потянул руки к этому невероятному телу, дабы вновь огладить плечи, на которых, кстати, и правда остались синяки, грудь, крепкий живот, бедра и, разумеется, ягодицы, которые были, без сомнения, самой аппетитной частью этого тела. Их члены соприкоснулись, и король выдохнул, устроившись на Джонсе. Вышло более чем удачно. Они снова поцеловались, на сей раз еще более развратно, буквально засасывая языки друг друга. Положив руки на плечи любовника, король чуть приподнялся, скользя своей возбужденной плотью по чужому животу, касаясь головкой о паховые волосы.       Оторвавшись от его губ, Альфред уткнулся в шею, покрывая ее поцелуями и редкими укусами, а после, крепко сжав чужие ягодицы руками, накрыл своим ртом правый сосок короля. Тот снова выдохнул, прижимаясь к нему еще сильнее. В какой-то момент его рука потянулась в сторону. Джонс не сразу заметил, что Иван взял в руки бутыль и открыл крышечку. Они посмотрели в глаза друг другу, и Альфред мог поклясться, что видел во взгляде фиалковых глаз самых настоящих чертей.       Король медленным жестом вылил немного жидкости себе на ладонь, а после, вручив бутыль Джонсу, лукаво усмехнулся и опустил ладонь вниз. Американец и подумать не мог, что этот мужчина может быть настолько развратным. Когда влажная ладонь прошлась по его налитому кровью члену, Альфред восторженно выдохнул и невольно сжал со всей силы треклятую бутыль. Иван смотрел на него. Он вновь прижался к нему и, обхватив рукой на сей раз и свой, и чужой член, провел ладонью вверх-вниз, чувствуя как левая рука любовника еще сильнее сжимает его ягодицу. Все было просто идеально в тот миг, и эта близость была прекрасна, но Джонс знал, что это — только начало.       Когда ладонь короля задвигалась быстрее, а вторая его рука коснулась напряженных яичек любовника, американец едва не воскликнул в голос. Он отпустил чужую ягодицу, но лишь для того, чтобы вылить на руку жидкость из бутыли и, заставив Ивана чуть приподняться, коснуться пальцами его ануса. Тот был совсем не против.       Они снова начали целоваться, все так же жарко и самозабвенно, руки короля ласкали их обоих, в то время как Джонс активно проталкивал внутрь своего любовника два пальца. Иван был совсем не таким, как минувшей ночью — он то и дело елозил на Альфреде, стараясь увеличить трение между их членами, стараясь сделать так, чтобы их яйца соприкасались чаще, доставляя тем самым удовольствие им обоим. Терпение Джонса было уже на пределе. Он протолкнул внутрь три пальца и начал резко двигать ими, мимоходом подумал о том, что еще только вечер. Впереди вся ночь…       Иван дернулся, а после поднял руки и обхватил ими шею Альфреда.       — Давай… сейчас…       Он даже сам приподнялся. Американец выдохнул, находясь в предвкушении, а после вытащил свои пальцы и, проведя рукой по всей длине члена, осторожно ввел его внутрь. Король жарко задышал ему в шею. В том, как этот мужчина вцепился в Джонса, было что-то такое… трогательное. Американец чувствовал, как бешено бьются их сердца в едином ритме, как сильно совпадают их желания и как им хорошо вместе. Это было столь невероятно, что даже не верилось.       Член уже был полностью в нем, когда король разжал хватку и несильно оттолкнул от себя Альфреда, заставив повалиться на кровать. Оперевшись руками в грудь любовника, он начал двигаться. Его глаза были чуть прикрыты, дыхание громким и срывающимся. Джонс отчетливо чувствовал, как капельки смазки с его члена падают ему на живот, и это заводило столь же сильно, как и сам факт того, что его плоть сейчас внутри Ивана. Он не мог просто так лежать. Протянув руки вперед, он схватился за талию короля, а потом вскинул вверх бедра. Мужчина воскликнул и замер на месте, позволяя трахать себя.       Они оба были просто на грани. Альфред потянул короля на себя, и в тот миг, когда их тела вновь соприкоснулись, просунул руку меж животами и обхватил теплой ладонью изнывающий без ласки член. Он двигал бедрами активнее, заставляя Ивана просто кричать.       — Кончи… ну!       На сей раз он доведет короля до пика первым.       Мужчина захныкал, а после вцепился в блондинистые волосы любовника и, дернув их вверх, накрыл его губы для очередного поцелуя. Следующий его стон уже не был слышен. Могучее сильное тело замерло на мгновение, а после Альфред почувствовал, как чужое семя оросило его кожу. Несмотря на то, что он и сам был на грани, парень довольно усмехнулся. Потянувшись вверх, он укусил короля за плечо, словно в отместку за то, что его самого дернули за волосы, и, услышав грудной крик мужчины, сжал его в стальных объятиях и кончил внутрь.       Это было даже лучше, чем в минувший раз. Иван еле дышал. Он все так же лежал на Джонсе, а тот прижимал его к себе, несмотря на то, что весил мужчина не мало. Эта близость была слишком приятна, чтобы думать о такой ерунде. Прошли долгие минуты, прежде чем король смог приподняться. Чужой член, сейчас уже почти обмякший, с хлюпающим звуком выскользнул из него, и вот мужчина упал рядом с Альфредом на бордовое покрывало.       Джонс мог поклясться, что никогда прежде ему еще не было так хорошо.       — Это… с каждым разом все лучше и лучше… — признался он, вовсе забыв о том, что стоило бы следить за словами.       Но король лишь хмыкнул.       — Пить хочу.       Он сказал это таким простым и будничным тоном, что Альфреду даже стало как-то приятно на душе.       — О, сейчас!       Он вскочил с места и, забыв о том, что стоило бы натянуть на ноги обувь, поспешил к столу. Король с долей любопытства смотрел на то, как наложник наливает в деревянную кружку вино, смотрел на его обнаженное тело, на его улыбку — такую простую и обращенную к нему. Вот парень вернулся и протянул ему кружку. Иван улыбнулся.       — Спасибо.       — Знаешь, — Джонс решил, что если уж наглеть, то наглеть окончательно: — Для короля Льда ты невероятно горяч.       По этикету за такие слова его могли и поколотить, но американец уже ясно понял, что никто и ничего ему не сделает.       — А ты слишком хамоват для представителей Огня, — отозвался Иван. — Впрочем, мне это даже нравится.       Обстановка была теплой и почти романтичной. Альфред чувствовал, что у него просто цветет все внутри. Было так хорошо, и так приятно просто от того, что можно смотреть на этого человека. Он старался не думать о том, что, как видно, привязался к королю. Не хотелось думать о подобном. Ведь главным было то, что ему сейчас было хорошо как никогда прежде.       А ведь впереди еще вся ночь…