Мое тяжелое счастье

Красивый сад с большими цветниками. Двухэтажный особняк, напоминающий пряничный домик. Зал: просторная комната с окнами в пол и длинным белым диваном, стоящем в центре. Яркая, солнечная кухня… Сорванные и помятые цветы на клумбе медленно увядающие. Закиданные грязью и песком стены дома. Окна, измазанные акварелью и остатками засохшей овощной каши. Диван, изодранный зубами и изрисованный маркером. Пригорающая на плите каша… Сотая по счету ложка оказалась в ротике черноволосого малыша, который радостно улыбался, успевая за доли секунды проглатывать очередную порцию кашу. - МинМин мой. А у нас уже десять зубиков. И еще два прорезывается. – Улыбнулся ему в ответ стоящий напротив парень. Рядом на тумбочке возвышалась гора пустых тарелок. Чже бросил на них тоскливый взгляд и вновь обернулся на сына. Тот довольно захлопал в ладоши, видя полную ложку перед собой. Поторопившись, малыш потянулся за ней и в итоге запачкал себе нос и щеки. - Неугомонный. – Засмеялся Чже, вытирая полотенцем личико малыша. – Еще хочешь? Увидев, что в тарелке опустело, МинМин активно закивал головой и грустно вздохнул, теряя к маме всякий интерес. - Ну не обижайся. После сна я угощу тебя молочной кашкой. Хорошо? Сынуля предупреждающе захныкал и Чже схватился за игрушки, пытаясь отвлечь Чанмина от мысли о еде и дать уже ему самому отдохнуть. Тот все равно продолжал притворно плакать, сам уже забывая, для чего начинал реветь. Парень, напевая писклявым голосом непонятную даже ему самому песенку, ждал хоть какого-то спасения… Наконец, с кухни повалил черный дым, и Чже, матюкнувшись, сграбастал на плечо своего малыша и пересадил с дивана в манеж. Наклонившись к ребенку, он строго возвел палец в небо и изрек: - Сиди смирно и не ломай здесь ничего. Я сейчас вернусь. Парень только рванул в сторону кухни, как вдруг услышал вопль: - Ааа-а-аа, мама лугается. Хыыыы, ик…ааа-аа. Чже снова матюкнувшись, только уже тише, побежал обратно к манежу: - Солнышко мое, мама не ругается. Она просто торопится. Забудь, все что я говорил. Мамочка больше не будет тебя пугать. – Чмокнув в лобик своего сынулю, парень вновь понесся к источнику гари: - Твою ж законягу!!! Ауч!! – Схватившись за горячую ручку кастрюльки, он отдернул руку и схватился за ухо. Из зала вновь раздался оглушительный вопль. Через две минуты надежды на то, что малышу надоест орать, не оправдались. Творившийся на кухне дурдом, казалось не прекратиться: Чже едва успел выключить убегающее молоко, которое все же немного залило только что отмытую плиту, отмокающая в раковине кастрюлька с рисовой кашей дико воняла и шипела, потому что Чже впопыхах замочил ее прямо сразу с огня, горячую. Запикал подогреватель, возвещая о том, что детская смесь нагрелась. Когда Хиро схватился за волосы и завыл, оседая на пол, вопли из зала вдруг прекратились. Парень настороженно открыл глаза, прислушиваясь. Тишина отдавалась неприятным предчувствием в пятой точке – МинМин опять что-то портит. На цыпочках добравшись до двери, Чже заглянул в зал, пытаясь разглядеть сидящего в манеже малыша. Как ни странно черная макушка усердно над чем-то склонилась, слышалось бряканье погремушки. - Неужели… - Удивился парень, возвращаясь обратно к плите. В тишине было легче соображать, поэтому Чже додумался стянуть повязанное на голове полотенце, которым он подтирал слюни сыну, а заодно открыть окно, чтобы проветрить комнату от запаха гари. – Так-то лучше. Установившегося равновесия хватило минут на десять. Когда Чже уже было поймал ритм и смог одновременно готовить три блюда, из зала послышался очередной ор: - МАМАааааааааа, ахааааа, иииыыыыы, маааамааааааа!!!!! - Что, золотуля моя? – Как ужаленный подорвался ЧжеЧжун к ребенку. Подхватив сына на руки и крякнув от веса своего чуда, Чже перехватил бутылочку со смесью, которую додумался взять с собой с кухни. – Что-то болит? Что случилось, а? – Пытался заглянуть он в лицо Макса, который с упорством быка старался дотянуться до бутылочки и чуть ли не падал из рук. - Моя погремускаааа… - Что с ней? Ты ударился об нее? МинМин расстроено помотал головой, все же умудряясь вцепится в бутылку мертвой хваткой. Чже устало вздохнул, зная, что теперь он не сможет отойти от ребенка ни на минуту. Этой бутылочки малышу хватит на пять минут, потом он снова начнет требовать новую смесь. Малыш довольно причмокивал, посасывая смесь, щурясь и периодически ласково поглядывая на маму. ЧжеЧжун расколбасился от вида своего сына и, усадив его на пол, сел рядом, прижимая к груди: - Солнце мое. Давай погуляем сегодня вечером? Если папа вернется раньше, то пойдем вместе с ним. - Неа. Бессс папы не пойтуу. – На секунду отлип МинМин от соски, отрыгивая. Тыкнув пальцем под манеж, он начал что-то мычать, усердно досасывая смесь из бутылочки. Чже ничего не понимал и удивленно смотрел на малыша. Тот начинал нервничать и все громче мычать, тыкая куда-то в пол и краснея на глазах. От злости. Чже тоже начинал переживать. Наконец смесь в бутылке кончилась и началось: - Мамаааа, хосюю есё!!! Есё, есё, есё, есё! – Канючил малыш, в истерике стуча бутылочкой по полу. Парень подхватил МиМина на руки, снова крякая, этим смеша малыша, и побежал на кухню. - Сейчас, солнце мое. Подожди. Оказавшись сидящим на детском стульчике, ребенок начал дрыгать ножками и верещать пуще прежнего. Ему не нравилось сидеть здесь, потому что он мог видеть еду, но не мог есть ее. ЧжеЧжун метался между шкафами и холодильником. Да, хоть он и был неуклюжим, но мог с легкостью засыпать в узкое горлышко смесь даже из поварешки. - Мама смисная. – Вдруг заливаясь смехом, МинМин тыкнул пальчиком в ее сторону. Ведь его мама действительно по ошибке взяла поварешку… Минуты тикали, горячая вода в подогревателе булькала, малыш постукивал кулачками по пластмассовому столику, нервничая. Еще чуть-чуть и он начнет… - КУСААААТЬ!!!!! Я хосю кусаааать!!! – Шепелявил двухлетний Мин, по ошибке требуя совсем не еды. Маман, сам не сводящий глаз с циферблата, подпрыгнул от неожиданности и, ласково улыбаясь, подбежал к дитятке, протягивая соску: - Вот, возьми. - Неееет, это кака!!! - Малыш, кто научил тебя таким плохим словам? – Возмутился Чже, охая. - Папа! – Гордо сдал со всеми потрохами сын своего отца, смеясь. - Твой папа сегодня получит! – Так же смеясь, процедил сквозь зубы Чже, втюхивая в руки Макса соску. Та тут же оказалась на полу: - Кака! Хосю молоко!!!!! - О, сейчас! – Услышав длинный звонок колокольчика, обрадовался парень, вытаскивая смесь из воды и торжественно вручая ее сыну. Тот не стал церемониться, тут же запрокидывая голову назад, и, сползя чуть ли не полностью под столик, прилип к бутылочке, радостно чмокая. Прошло пять минут и полупустая бутылка оказалась на полу. - Еще хочешь? – Предупреждающе спросил ЧжеЧжун, надеясь предотвратить вопли, однако он ошибся. - Погремууускааа…она упалаааа…хосюю!!! Чже, наконец, понял, что так активно пытался показать сын, тыкая под манеж. Надеясь вернуться через минуту обратно, парень ушел в зал и пропал. Потому что, проторчав под манежем битых полчаса, пытаясь нащупать игрушку, он в итоге обнаружил ее запиханную под матрас того самого манежа. - Чанминааа, я нашел твою игрушку… - Возвестил радостно Чже, заходя на кухню и натыкаясь на пустой стул. – Мин, солнышко, ты где? Кто-то ткнулся ему в ноги и парень, посмотрев вниз, обнаружил сидящего рядом с ним сынишку: - Ты почему слез? Не пугай так маму больше. Чанмин вытянул ручку вверх, сжимая маленькими пальчиками уже пустую бутылку. Большие глазки сузились, почти закрываясь: - Воооо! Самодовольство осветило детскую мордашку и кухню возвестил радостный смех. Неожиданно икнув, МинМин испугался и перестал улыбаться. Заметив, что сын трет глаза и слишком медленно моргает, парень наклонился было к ребенку: - Пойдем, золотце, я положу тебя спать. Карапуз недовольно запускал пузыри слюнями и попытался уползти. Неуклюже поднявшись на ножки, он, покачиваясь, вперевалочку побежал к манежу и попытался заползти под матрас. Видимо, таким образом, пытаясь спрятаться подобно погремушке. Голова не пролезала сквозь прутья, но Макс недовольно пыхтел, уперто продолжая тыкаться в них. Чже подхватил малыша, переворачивая к себе лицом и укладывая в своих руках как в люльке. МинМин попытался вывернуться, но, поняв, что ничего не получится, уткнулся в грудь Чже и затих. Так вот и доставили его до кроватки. Через пол часа битвы, Чже вывалился из детской с языком набок: - Уснул. Приложив руку к животу, где нещадно урчало, парень вздохнул. Проведя чуть выше и почувствовав мокрый след на футболке, Чже расплылся в довольной, уставшей улыбке: - Мой слюнявый обжорка, снова испортил мне футболку, сделав дырку зубами. Ну ладно, Юнхо нравятся такие дырки. Точно, он же скоро придет. Надо хоть дом в порядок привести. - Мы сегодня стишок рассказывали. – Прошептал ЧжеЧжун, лежа в объятиях мужа. – А еще съели на одну тарелку больше. Представляешь? – Не унимался он, все посматривая вверх на Юнхо. Тот лежал с закрытыми глазами и улыбался, утвердительно мыча в ответ. Чже чмокнул своего полусонного мужа в шею: - Я принесу его к нам, можно? - Папааа. – Послышалось тихое у двери. В полумраке комнаты появился маленький силуэт малыша. Юнхо мигом вскочил с постели, подлетая к своему сокровищу и подхватывая на руки: - Сынуля пришел к папочке. - А мама как утка кякает. – Умно выдал малыш, и, парадируя Чже, вытянул вверх указательный палец. Юнхо, пытающийся понять, что сказал Мин, перевел взгляд на жену. - Видимо, он имеет в виду, что я крякаю, когда беру его на руки. Он же у нас такой тяжелый. - А ты меньше его поднимай. Пускай сам учиться ножками работать. – Подходя к кровати и устраивая под боком Чже сынулю, ответил Юнхо, укладываясь рядом. – Правда ведь, МинМин? Ты ведь хороший и не будешь для мамы обузой? Юнхо защекотал маленькие ступни малыша, а затем поцеловал в ручки. - Он самый лучший ребенок на свете. – Ласково улыбаясь, ответил за Чанмина Чже, поворачиваясь на спину и тут же засыпая мертвым сном. - Все, ведем себя тихо. – Шепнул Юнхо, ложась на бок и прижимая сына к животу. – С завтрашнего дня ты будешь ходить ножками. Договорились? МинМин лишь улыбнулся, обнимая руку ЧжеЧжуна и закрывая глазки. Его ответом папе на следующий день стал выдавленный в портфель крем для рук. Он не собирался менять теплые объятия мамы на какой-то там твердый пол. - Аааааааааа!!! Откуда в моей сумке крем??? Тут же документы!!! Утренние вопли, мало похожие на детские, разбудили Чже. Обнаружив сопящего рядом сына, измазанного белым кремом, парень ласково улыбнулся, приглаживая черные вихры на голове сони: - Пошли успокаивать большого ребенка, а то ведь потом икать начнет из-за истерики…