Closer

Рассвет был холодным. Он стоял и смотрел, как восходящее солнце, скрывающееся за густым туманом, освещает спящий лагерь пронзительно-белым светом. Люди просыпались неспешно, будто стремясь отсрочить наступление дня. Они зарывались глубже в свои постели, смыкали покрепче веки, зажимали уши. Только бы не чувствовать ледяное прикосновение этого утра. Он машинально разгладил складки на своей безупречной одежде. Старков и Ланнистеров было просто стравить друг с другом, но для того, чтобы натравить Фрейев на Болтонов, ему вообще ничего не понадобилось делать. Он усмехнулся. Уолдер Фрей устроил Красную свадьбу только из-за несдержанного обещания. Что он сделает, когда узнает, что его дочь и внука скормили собакам? Рамси Болтон мог сделать всё что угодно, мог отравить Уолду Фрей, заморить голодом, скинуть со стены. На самом деле он мог даже не убивать её: у бедной женщины не было в Винтерфелле никакой поддержки, скорее всего, она вообще не задумывалась о том, чтобы оспаривать власть в пользу новорожденного сына. У Рамси Болтона, навоиспечённого хранителя Севера было ещё около десяти лет, прежде чем этот мальчик стал бы представлять хоть какую-то угрозу, но, очевидно, единственное, чего не было у этого больного ублюдка, так это умения держать себя в руках. Что же, всё, что ему оставалось делать теперь — смотреть, как то, чего его семья успела достигнуть за последнее время, будет утекать из-под пальцев. Она оборвала ход его мыслей, внезапно возникнув из тумана. Обернувшись к нему, пожелала доброго утра, почти ласково. Её взгляд пронизывал насквозь. — Я хотела поговорить с вами о моём брате. Он улыбнулся уголком рта, предвидя, о чём пойдёт речь. — Почему бы и нет, миледи, о котором? Она смотрела только вперёд, стремясь выглядеть твёрдой. Её светящаяся белизной кожа, её сапфировый взгляд были сейчас такими холодными, что он подумал о том, что, наверное, так выглядела бы её статуя, стоящая в крипте Винтерфелла. — О Джоне. Я хочу, чтобы вы пообещали, что он останется жив. Он усмехнулся, всё ещё умиляясь тому, что она ставит ему свои условия. — Миледи, ваш брат собирается участвовать в одном из самых кровопролитных сражений в истории Севера, я не могу вам такого обещать. Вы хотите, чтобы я послал отряд рыцарей охранять его? Она обернулась и посмотрела на него очень внимательно. — Достаточно будет и того, что вы пообещаете его не трогать. — Мне не нужна смерть вашего брата, — улыбнувшись, оспорил он. Она выглядела слегка обескураженной. — Но мой брат… Он вскинул брови, приглашая её продолжить. — Он имеет большое влияние на Севере. Он провозгласил себя королем, северные лорды присягнули ему, подчиняются ему… Он кивал, соглашаясь с каждым пунктом. — Да, а ещё вашим братом не так уж сложно управлять, — закончил он. Она осеклась. — Зачем мне Север, если я не смогу его удержать? — Я смогла бы, — проговорила она, поджимая губы. Такая трогательная в своей мнимой силе. Он наклонил голову, не удержавшись от того, чтобы дотронуться до её лица. — И ты будешь делать это, Санса — управлять Джоном, который будет созывать знамена, от имени Старков, сражаться, побеждать и снова сражаться, в этой войне и всех грядущих. Она хотела сказать что-то ещё, но он перебил. — Северу нужен лидер. Болтоны недооценили то, как превозносят Старков. Я не собираюсь повторять их ошибки. У нас есть символ, герой, полубог, если верить тому, что говорят о Джоне Сноу — было бы крайне глупо не воспользоваться этим. Тебя любят на Севере, Санса, но сына Неда Старка, даже бастарда, всегда будут ценить больше, чем дочь. Сколько имён ты уже сменила? Ты была Ланнистер, Болтон, возможно, ты будешь носить моё имя. Твои дети будут носить моё имя. Последней мысли он улыбнулся, наблюдая, как её передернуло, словно от пощечины. — Рикон — тоже сын Неда Старка, — выдавила, наконец, она. Он отвернулся, медленно сглотнув. — Вы не верите в то, что он выживет, так ведь? — воскликнула она, наблюдая за его лицом. — Я удивлён, что он всё ещё жив. Видят боги, мне не хотелось бы этого говорить, но вам стоит приготовиться. Вполне возможно, что ваш брат живёт сейчас только для того, чтобы умереть на ваших глазах. — Нет, — произнесла она так, как будто от того, согласится он с ней или нет, зависела жизнь её брата. Он взял её за руку, всё ещё избегая смотреть в лицо. Зная, что она не хотела бы, чтобы он видел, как она плачет. — Мне жаль, — проговорил он тихо, прежде чем оставить её. Наедине с правдой.