Русские волшебники: безудержное веселье или катастрофа?

— И вот, теперь я здесь, — окончила я свой рассказ. Много времени не потребовалось для того, чтобы пересказать директору Хогвартса всю ситуацию. Дамблдор молча выслушал меня, но при этом довольно быстро опустошил тарелочку с шоколадным печеньем. Чай так же быстро исчез из чайника, как и печенье — с тарелки. В моей чашке тоже сталось пусто, и от этого стало как-то печально. Я уже говорила, что без еды или вкусного питья я начинаю грустить? — И что же Вы предполагаете делать дальше? — Он теперь уже старается незаметно проникнуть в мой разум. Ладно, промолчу пока на этот счёт. Тут, если подумать, понятно, что я могу быть кем угодно, а притворяться невинной девушкой в пижаме, хотя мне даже резона врать нет. Мне просто неприятно, что моё личное пространство даже в мыслях пытаются ограничить. С детства это не терплю, а всё из-за бабуси Марфы. Причём тут бабушка, если она была такой хорошей, как я всегда о ней отзывалась? Ну, доброта душевная всё равно не мешала бабусе держать меня в ежовых рукавицах. Подъём — ровно в шесть тридцать, завтрак — в семь, до трёх часов дня — обычная школа магглов, а до семи вечера мной уже занималась бабушка. Помню, как она над душой постоять любила, когда заставляла штудировать учебники по зельеварению, чарам и трансфигурации. Хороши воспоминания… — Если быть честно, то я не знаю. Я с толку сбита, директор, — прямо и без обиняков заявила я. — У меня даже палочка осталась дома, так что… Повисла тишина. Снейп всё так же стоял в сторонке и молча наблюдал за нашей странной беседой с Дамблдором. Я с самого начала поняла, что этот мужик привык наблюдать, а действует лишь тогда, когда это действительно нужно. А ещё он весьма недружелюбно смотрит на меня, затылком чую! — Связаться с родными не вариант, да? — спросила я. — Нет, это крайне рискованно для Вас в будущем. Вы можете просто нарушить ход истории, хотя я бы не отказался увидеть реакцию Марфы на это происшествие, — чуть улыбнулся маг. — Чёрт, а о такой коллизии я не подумала. — Странно, что я задаю очень глупые вопросы тогда, когда они меньше всего нужны. — Хорошо, но тогда я окончательно в тупике. — У меня есть одна идея, но вопрос: согласитесь ли Вы? — Стёкла очков блеснули, будто показывая, что их хозяин задумал какую-то странную авантюру. Авантюры я люблю, так почему бы и да? — Вижу, Вы готовы меня выслушать. Что ж, начну с того, что в следующем году наш преподаватель по древним рунам собирается покинуть свою должность, а замену ему найти достаточно тяжело. Как у Вас обстоят дела с древними рунами? — «Манназ» от «Эваз» отличаю, так что хорошо, хотя мне бы стоило немного вспомнить старший футарк… Вот уж чем я увлекалась всерьёз кроме зельеварения, так это рунами! Это было одно из тех немногих увлечений, которые одобрила бабуся Марфа. Она так вообще была любительницей всего древнеславянского или кельтского. Тут уже чёрт её знает, потому что я не особо разбираюсь в культурах. Ну какая может быть разница между ними, если славянские руны были ну очень похожи на футарк? Они, собственно, оттуда и пошли, из футарка-то… — Тогда всё ещё может получиться. Почему бы тогда Вам не стать нашим новым преподавателем по древним рунам, начиная со следующего года? Предложение старикашки звучало заманчиво, и я даже повелась на это. Нет, серьёзно: преподавать я, конечно, не пробовала, но я когда-то лелеяла мечту стать учителем почище бабуси Марфы. Одно лишь удручало — а какой Дамблдору резон брать на работу почти незнакомого человека, в компетентности (вона какое слово знаю!) которого стоило бы усомниться? Мне ещё не сразу пришёл ответ на вопрос, но на тот момент я была согласна на такой расклад. Впрочем, мне и делать-то было больше нечего: бабушке или маме (а на этот момент она была жива) написать я не могу, а обратиться не к кому. Ну, кроме Дамблдора и, возможно, Снейпа, к которому я действительно боюсь подходить ближе чем на пять метров. Но я в любом случае им не верю. И вот даже не потому, что эти двое пока не выразили открытого презрения или чего-то подобного. Просто они — чопорные англичане, которые ещё и лицемеры похуже русских! Были, правда, исключения из моего личного правила касательно них — я до попадания сюда переписывалась с одним профессором зельеварения. Как же его фамилия?.. А, да, точно, Лонгботтом, Невилл Лонгботтом! Приятный собеседник, которого я в глаза, правда, ни разу не видела. Я и помнить-то не помню, когда мы начали переписываться, но наши разговоры не заходят дальше личных модернизаций зелий. Но я снова отвлеклась, как это обычно бывает со мной. — Хорошо, но что я буду делать до начала следующего года? Не здесь же мне куковать! — Тоже важный вопрос, который надо обсудить. А ещё я хочу кое-что проверить… — В Хогсмите можно снять место. Там есть два замечательных трактира или кто-нибудь из его жителей любезно предоставит комнату, — сказал, чуть приподняв уголки сухих губ, Дамблдор. — На какие деньги-то? Палочку и всё остальное я тоже не за бесплатно получу, директор. — Вычтем из Вашей будущей заработной платы, Мария. Ух ты ж, хитрый какой дедуля! Не хочет далеко от себя отпускать, и я даже подозреваю, что это из-за того, что я пронюхала про его попытку залезть мне в голову! Я читала, что Дамблдор был очень могущественным колдуном, и такая ситуация ему была интересна. И что же мне оставалось сделать? Согласиться или нет? Мне разрешили посидеть минут пять-десять, чтобы я всё обдумала. Мне на колени прыгнул Геральт, про которого я уже и забыть успела — он только сейчас спрыгнул с одной из многочисленных полок и подобрался ко мне. — Ну и что тебе надо, мурлыка ты неуклюжая? — чуть просюсюкала я, наглаживая голову котика. «Шоколада, блин!» «Чего? Погоди, ты действительно это говоришь?» «Думаю, я ж кот, а не патронус». «И с чего бы это? Что-то я не припоминаю, чтобы ты вёл со мной ментальные беседы дома». «Треснул барьер мой, треснул. Он у котов сильнее будет, чем у людей. Или у тебя ещё силёнок стало больше, хотя по тебе это даже незаметно!» «А вот это уже обидно было, Геральт!» — Так что Вы скажете, Мария? — спросил вновь Дамблдор, выдёргивая меня из телепатического разговора с питомцем. Была не была! — Я согласна, господин директор.