Завтра будет новый день

      К ночи на Скалу Кианга не вернулась. Киара и Кову разрывались между панической тревогой за дочь и осознанием, что их девочка уже не маленькая и не пропадёт. Симба и Нала, сами встревоженные не меньше, успокаивали их, как могли.       Екунда молча лежала в углу пещеры рядом с матерью. В её светлых водянистых глазах, следивших за Кову, метавшимся по пещере, стояло сомнение, стоит ли выдать тайну подруги, известную лишь ей одной. Наконец, заметив, как Кову тайком от Симбы начинает собирать поисковый отряд, Екунда не выдержала и, вскочив и подойдя к Королю, изложила ему на ухо причину отсутствия принцессы.       Сердечная рана Кианги тут же стала известна всему прайду. Львицы тихо перешёптывались, сочувственно покачивая головами. Джуба надулся и отвернулся в угол, медленно переваривая информацию. Марариби горько вздохнула.       – По крайней мере, теперь известно, что её не затоптали слоны, – буркнул Кову. – Спасибо, Екунда.       При слове «слоны» начала бегать кругами по пещере уже Киара. Кое-как успокоив дочь, Симба сообщил, что до наступления утра идти на поиски всё равно бессмысленно, тем более под давно смывшим все следы дождём. Постепенно успокоившись, прайд начал укладываться спать. Тихо всхлипывая, прилегла рядом с мужем и Киара.       – Почему же она не сказала нам? – прошептала она. – Мы бы ни за что не отпустили его...       Кову вздохнул. Он и сам этого не понимал.       Проснувшись, как всегда, за несколько минут до рассвета, мандрил Мванга выглянул наружу сквозь мокрую листву баобаба. Хотя было пасмурно и довольно прохладно, дождь прекратился. Значит, можно было идти на прогулку. Каково же было изумление молодого шамана, когда, спускаясь с дерева, он чуть не наступил на голову свернувшейся клубочком на земле юной львицы! Тихо охнув, Мванга оглядел спящую принцессу. Похоже, она проспала тут всю ночь. Земля под ней была совсем сухая – она легла с подветренной стороны дерева, куда дождь не попадал. Убедившись, что львица не ранена, недоумевающий мандрил тихо кашлянул. Подождав немного и обнаружив, что реакции не следует, он кашлянул громче. Тишина. Вздохнув, Мванга осторожно протянул руку и коснулся головы Кианги. Это сработало – львица мгновенно вскочила.       – Тише, тише, Кианга! – вскрикнул мандрил, испугавшись, как бы она не зашибла его, приняв за опасность. – Это я.       – Мванга, – прошептала львица и снова опустилась на землю. Выглядела она плохо. Набухшие веки нависали над глазами, блестящая золотистая шерсть местами свалялась. Кое-где виднелись пятна грязи. Мванга присел рядом.       – Айхею с тобой, Кианга, что ты здесь делаешь? – встревоженно поинтересовался мандрил, оглядываясь на Скалу. – Почему ты не в пещере?       – Самавати ушёл, – бесцветным голосом сообщила она, даже не поднимая на него глаз.       – Как это ушёл?! – вскричал шаман, вскакивая на ноги. – Куда?       – Не знаю, – так же безэмоционально отозвалась она. – Во всяком случае, в Прайдленде его больше нет.       – Но... Это ужасно! – забормотал мандрил. – Как же так? Он не должен был уходить!       – Вот и я так думаю, – ни одного оттенка голоса, ни одной эмоции, будто за ночь принцесса резко разучилась говорить.       – Послушай, Ки... Мне не нравится, как ты выглядишь. Пойдём, я провожу тебя домой.       – Не хочу домой, – впервые в голосе появилось что-то новое – лёгкая нота раздражения. – Я не смогу быть там, где был он.       – Ты любишь его, да? – тихо спросил шаман, и так уже, впрочем, зная ответ. Помолчав, Кианга подняла и опустила веки, что, очевидно, означало согласие.       – Ну и что же мне с тобой делать? – растерянно произнёс он.       – Расскажи мне о Рафики, – произнесла она.       – Кианга, – ласково погладив её по голове, Мванга покачал головой. – Ты, похоже, не ночевала дома. Твои родители волнуются, а я буду сидеть тут и рассказывать тебе об учителе? Не думаю, что он одобрил бы это!       Львица тяжело вздохнула.       – Тогда расскажи мне только одну вещь. В тот день, когда, – она запнулась, – мы в последний раз сидели здесь с Рафики, мне приснился странный сон. Будто идёт война на Скале между львами и гиенами, – в её голосе зазвучала тревога, опухшие глаза приоткрылись шире. – И сегодня... Этот сон приснился мне снова. Что он означает?       Мванга задумчиво покачал головой. Да, возможно, что жилище шаманов пропитано духами и Кианге удалось заглянуть за завесу времён. Но вопрос в том, что же она видела – прошлое или же будущее? Конечно, Мванга всё знал о прошлом прайда. Помнил он и о великой битве, когда вернулся домой законный король Симба. Может, принцесса видела её?       – Расскажи поподробнее, – попросил он.       – Да подробнее и нечего сказать, – вздохнула львица. – Всё размыто, дождь льёт, сверкают молнии...       – А огонь? Во время великой битвы Скала горела.       – М-м-м... Нет, огня не было, – с сомнением покачала головой львица. – Вроде не было.       Мванга встревоженно покосился на неё. Нужно будет спросить об этом у Великих Духов, мысленно отметил он.       – Не думаю, что это что-то серьёзное, – с напускной весёлостью произнёс он. – Скорее всего, это просто игра твоего разума...       – Но я никогда вживую не видела гиен! – запротестовала Кианга. – А в моём сне они были!       – Если ты никогда не видела гиен, как же ты можешь быть уверена, что видела именно их? – улыбнулся Мванга. Кианга умолкла.       – Пойдём на Скалу, милая, – вздохнул мандрил. – Пожалуйста. Не можешь же ты теперь поселиться здесь... Твои родители ждут тебя.       Львица тяжело вздохнула. Почти всю ночь она проплакала, и теперь очень хотела спать. Но она боялась гнева отца... Вполне возможно, что и прайд всю ночь не сомкнул глаз.       – Идём, – чуть настойчивей позвал шаман. Покорившись, принцесса поднялась и побрела за ним.       «Мне всё равно, что теперь будет», – подумала она, чувствуя, как на глаза вновь наворачиваются слёзы.       Прайд встретил принцессу сочувственным молчанием. Екунда упорно избегала взгляда подруги, но Кианга даже не взглянула на неё. Дождавшись, пока родители и дедушка с бабушкой по очереди обнимут её, она доковыляла до дальнего угла и, отвернувшись к стене, легла спать.       – Прям угол депрессии какой-то, – вздохнула Бариди. – Ты тоже когда-то там лежал, Джуба, помнишь?       Лев поморщился. Он не любил вспоминать что-либо, связанное с его детством. Его матерью...       Поглядывая на свернувшуюся клубком принцессу, прайд начал расходиться по своим делам. Киара отказалась от охоты, решив посидеть с дочерью. Расстроенный Кову ушёл на обход с Симбой.       – Ну и что теперь с ней делать? – пробормотала Екунда, когда ближе к вечеру четверо друзей расположились на своём выступе после похода к водопою.       – Нужно как-то её отвлечь, – пожала плечами Бариди.       – Это и так понятно, – огрызнулась Екунда. – Вот я и спрашиваю – как?       Фуруфу покосился на Джубу и многозначительно хмыкнул, будто говоря: «Вот он, твой шанс». Джуба мрачно посмотрел на него.       – Кстати, предупреждаю: первого, кто произнесёт его имя при Кианге, я лично покусаю, – сообщила Екунда и покосилась на Джубу: – А тебе лучше вообще к ней не соваться.       Лев удивлённо воззрился на неё.       – И нечего тут глазками хлопать! – разозлилась львица. – Я видела, как ты радовался тому, что Ват уходит! Счастлив небось, что конкурента спровадил!       – О чём ты вообще? – рявкнул лев. – Откуда я знал, что она в него втюрилась?       – А это и не важно! И так всё понятно, что ты к ней в мужья набиваешься! Королём ему быть захотелось! Заведи свой прайд и будь там хоть трижды королём! А здесь принцесса она, а не ты!       – Фу, Джуба, я бы и близко к тебе не подошёл, если бы ты был принцессой, – деланно округлив глаза, пробормотал Фуруфу. – Больно страшная принцесса бы вышла. Да ещё и с гривой.       Несмотря на всю серьёзность ситуации, Екунда прыснула. Джуба оскалил было зубы, но тут...       – Надеюсь, вы не обо мне говорите? – хмыкнула Кианга, выходя из-за поворота. Все четверо с изумлением уставились на неё. Бариди тихо охнула. Выспавшись, принцесса выглядела значительно лучше. Отёк с глаз спал, и теперь они, по крайней мере, не выглядели так, будто львица безостановочно прорыдала трое суток подряд. Шерсть немного поблекла, но была чисто вылизана.       – Ки! – вскрикнула Екунда и бросилась к ней. – Пожалуйста, прости меня... Мне пришлось рассказать... Иначе весь прайд бы бросился искать тебя.       – Ничего, Ку, – львица ласково коснулась носом лба подруги. – Всё равно это рано или поздно стало бы известно... По крайней мере, ты избавила меня от необходимости рассказывать всё самой.       – Тебе лучше? – спросила Бариди. В глазах Кианги мелькнула, но тут же исчезла тень. Екунда бросила на Бариди уничтожающий взгляд.       – Пожалуй, – пожала плечами принцесса. – Я хочу погулять. Пожалуйста, выгуляйте меня, – хмыкнула она.       – Без проблем! – кивнула Екунда. – Пошли, ребята. И ты, Джуба, пошли. Хватит корчить из себя мученика.       Синеглазый лев демонстративно фыркнул и, поднявшись, подошёл к Кианге.       – Ну... Я это... Рад, что ты жива и невредима, – пробормотал он. Кианга хихикнула, увидев, как Екунда за спиной Джубы картинно закатила глаза.       – Спасибо, – улыбнулась она. – Ну что, идём гулять?       И полетели дни... Целыми днями, несмотря на непогоду, Кианга тащила друзей гулять. С утра до ночи они пропадали в Прайдленде, порой вынужденно тренируя навыки охоты под дождём. Впрочем, охотиться под дождём было проще – завеса воды надёжно скрывала хищников. Приходилось следить только за тем, чтобы подкрадываться точно с подветренной стороны: запахи во влажном воздухе чувствовались сильнее. Кианга вела себя как обычно, лишь изредка подвисая и задумчиво разглядывая горизонт. Остальные делали вид, что не замечают этого.       – А знаешь, ты неплохо держишься, – заметила Екунда, когда в одну из выдавшихся ясных ночей они с Киангой сидели на вершине Скалы.       – Стараюсь, – пожала плечами Кианга.       – Ещё бы мы поменьше по Прайдленду таскались... Можно иногда и в пещере посидеть. Мама сказала, Марариби целыми днями теперь там нет, Ки.       Принцесса вздрогнула. И как только подруга поняла, кого именно она старается избегать?       – Ну так, несложно догадаться, – хмыкнула рыжеватая львица, тряхнув чёлкой, и, поймав ещё более удивлённый взгляд, хихикнула.       – Ой, да перестань, Ки. У тебя на лице всё написано. И всегда всё написано. Мимика богатая, – хмыкнула Екунда.       Кианга поморщилась, решив взять себе на заметку следить за выражением лица.       – Мне плохо, Ку, – едва слышно пожаловалась она. – Очень плохо.       – Я знаю, – немедленно посерьёзнела та. – Но ты справишься. Я с тобой, – и она опустила голову на плечо принцессы. – Только мой тебе дружеский совет – не кидайся с горя в объятия Джубы. Тебе нужна настоящая любовь.       – Настоящая любовь? – горько усмехнулась Кианга. – Да кому я нужна? Тот, кого я люблю, сбежал от меня куда подальше!       Екунда печально склонила голову.       – Не говори так, – тихо сказала она.       Кианга вздохнула.       – Я буду жить дальше, Ку. Буду держаться. У тебя вот тоже любимого нет. Предлагаю организовать клуб одиноких львиц.       Екунда покосилась на неё. По лицу Кианги блуждала улыбка. Но абсолютно серьёзные глаза с тревогой оглядывали горизонт.