Завтра будет новый день

      Они шли и шли на восток. Давно уже остался позади горный перевал, отделяющий Прайдленд от восточных земель. Перейдя его, они взяли ещё немного южнее, чтобы случайно не наткнуться на прайды Тоджо и Малки. Свидетели были им совсем ни к чему.       Они шли довольно быстро, но всё же стараясь не перенапрягаться, чтобы силы для продолжения пути успевали восстановиться за время сна. Чаще всего шли ночами, днём спасаясь от палящего солнца в тени деревьев, которых пока попадалось предостаточно. С охотой проблем не было – местность изобиловала стадами. Не было пока и тоски по покинутому дому: дорога, неизвестная и манящая, звала юную пару за собой. И они шли туда, куда она вела их – прямо на восход солнца.       К исходу четвёртого или пятого дня пути, когда далеко позади остались земли восточных прайдов, Кианга, перед тем как тронуться в путь, наконец решилась обернуться. В глубине души она надеялась, что сможет разглядеть на горизонте крошечный Прайдрок, но, конечно, это было невозможно. Вид за их спинами мало отличался от того, что расстилался перед ними: мягкая зелёная трава, вздымающиеся над ней деревца, десятки и сотни животных, неспешно бродивших по саванне.       Самавати тоже остановился и обернулся. Солнце позади них уже готовилось спуститься за горизонт, щедро поливая равнину оранжевыми лучами.       – Не стоит оборачиваться на пройденный путь, – вздохнул он. – Захочется вернуться. А мы ведь решили идти до конца, верно?       – Верно, – улыбнулась Кианга. – Идём.       И они вновь тронулись в путь, весело стараясь наступить на скользившие перед ними собственные тени. Солнце садилось.       Далеко на западе Симба задумчиво разглядывал опускающийся ослепительный диск светила. Нала лежала на траве рядом с ним, глядя, как весело резвятся неподалёку львята. Прижавшаяся к ней Киара тоже наблюдала за ними с улыбкой. Ей уже не терпелось увидеть, как играет с ними её собственный малыш, как когда-то давно Кианга... Интересно, где она теперь?       – Симба, – грустно сказала Королева-Мать. – Мхиту скоро пойдёт домой вместе с Мбайей и Кусини. Нам нужно пойти с ними.       Старый лев молчал, продолжая задумчиво следить за солнцем.       – Ну неужели так скоро? – обиженно протянула Киара. – Неужели вы не хотите увидеть своего нового внука или внучку?       – А она права, – не оборачиваясь, бросил Симба. Нала нахмурилась.       – Ну разумеется, мы дождёмся этого события. Возможно, даже удастся уговорить Мхиту дождаться возвращения Кианги. Но потом... Симба, больше нельзя откладывать. Мы уже совсем не молоды, ты ведь сам понимаешь. Если мы хотим идти, нужно идти. Иначе все мечты и планы так ими и останутся. Что же в этом хорошего?       Лев ещё немного помолчал.       – Мы каждый день можем менять свою жизнь, – наконец пожал плечами он.       – Да. Но наши дни не бесконечны, Симба. Да, со следующим восходом солнца у нас будет новый день. Но о нём стоит помнить во имя счастья, как противоядие отчаянию, а не как потакание собственной лени и боязни перемен. Их, наших дней, может и не хватить на всё, что мы хотим. Глупо бесконечно откладывать исполнение своих планов. Глупо делать недосягаемой мечтой то, чего можно достичь за несколько дней.       Тряхнув тёмно-красной гривой, достигшей уже небывалой густоты, лев вновь вздохнул. Нала печально смотрела на него.       – Если ты не хочешь уходить, так и скажи, – тихо произнесла она. – Но ведь ты же не имел ничего против...       – Я и сейчас не имею ничего против, – так же тихо отозвался он. – Но, понимаешь... Мне тяжело покинуть землю моих предков.       – Понимаю, – кивнула Нала. – Но мы же не деревья, Симба. У нас нет крепко вросших в землю корней. Нам дана свобода передвижения.       – У нас другие корни. Корни рода, памяти, прежней жизни. Дерево, вырванное из земли, засыхает и погибает.       Львица улыбнулась, и осторожно, чтобы не толкнуть Киару, поднявшись, подошла к нему. Присев рядом, она склонила голову на его плечо.       – Недавно я видела, как Мванга садил маленькое деревце, которое принёс откуда-то из другого места. И знаешь что? Оно прижилось. Его корни оказались в иной земле, но она сумела напитать его не хуже прежней. Увядшие листочки вновь налились силой, показались даже новые веточки... Необязательно обрывать корни. Можно пересадить дерево на другое место вместе с ними.       Симба сосредоточенно молчал, обдумывая.       – Жизнь не стоит на месте, – продолжала львица. – Она подобна реке. Точно так же она не может повернуть свои воды вспять. Она то спокойно и неторопливо катит свои воды по равнине, то бушует в узких ущельях, то падает с головокружительной высоты в водопадах. Погляди на реку – разве она может стоять на месте? Даже в спокойных на первый взгляд озёрах вода не неподвижна. Ветер создаёт на ней рябь, постоянно перемешиваются более тёплые и более холодные слои, втекают в него подземные источники, вытекают подземные стоки... Мы живём, как и вода. А жить – значит не стоять на месте. И не нужно бояться идти вперёд.       Симба ласково склонил свою голову на голову любимой.       – И почему ты всегда права? – улыбнулся он.       Дни проходили за днями. Они давно уже потеряли им счёт. Они просто шли и шли вперёд, веря, что идут не напрасно, и радуясь, что каждый новый день приближает их к цели. Теперь они шли и днём, и ночью, укладываясь спать, лишь когда совсем уже уставали лапы и начинали сами закрываться глаза. Иногда Кианга что-то тихо напевала, с восторгом оглядываясь по сторонам. А посмотреть было на что: мир вокруг постоянно менялся. Равнины сменялись горами, горы – равнинами. Один раз дорогу им пересекла широкая и бурная река, кишащая крокодилами. На то, чтобы найти брод, ушёл целый день. В другой раз они наткнулись на быстро несущееся куда-то огромное стадо антилоп. Ещё полдня пришлось пережидать, пока они пройдут, освободив львам путь.       Потом саванна сменилась частым, довольно высоким кустарником, в котором юным львам посчастливилось наконец-то узреть целую семью леопардов. Их пятнистые шкуры привели путников в настоящий восторг. Кианга долго ещё вздыхала, грустно оглядывая собственную, без малейшего пятнышка, золотистую шерсть. Ват лишь посмеивался. Он был горд своей гривой, какой не могла похвастаться больше ни одна крупная кошка.       Земля кустарников постепенно вновь перешла в саванну, очень похожую на земли Прайдленда. Редкие деревца бросали скупую тень на быстро выгоравшую на солнце траву, по которой неспешно бродили стада, которых, впрочем, было куда меньше, чем в землях восточных прайдов. Над равниной вздымались довольно высокие холмы, местами покрытые жёлтой травой, а местами совсем голые. Поднимаясь на каждый из них, путешественники с замиранием сердца задерживали дыхание в ожидании того, что откроется им по ту сторону. Но всё было по-прежнему: залитая светом луны или солнца саванна, кусты, трава, деревья...       На рассвете они подошли к очередному холму. Он ничем не отличался от остальных. Переглянувшись, Кианга и Ват двинулись наверх. Переходить холмы поверху нравилось им куда больше, чем обходить, да и времени это занимало меньше. Кианга старалась экономить время; мысль о Киаре и Кову неотступно грызла её, голоском совести зудя в голове перед сном. Хорошо бы родители не слишком волновались их долгому отсутствию...       Путь до вершины холма занял несколько минут. Дойдя до неё, шедший впереди Самавати остановился и глухо охнул. Кианга быстро подбежала к нему, щурясь от бьющего в глаза солнца.       – Ого, – только и пробормотала она, взволнованно окидывая взглядом лежащую за холмом огромную жёлтую пустыню, раскинувшуюся до самого горизонта. Песок, песок, кучи песка... Ни дерева, ни былинки. Только песок, загадочно поблескивавший в свете утренних лучей. Ват нахмурился.       – Какая-то она уж очень большая, – задумчиво пробормотал он. – Не припомню, чтобы дядя Матлай или Витани упоминали о ней.       – Они шли другой дорогой, – высказала Кианга мысль, давно уже созревшую в её голове. – Мы взяли намного южнее, помнишь? Их тропа севернее.       – А ведь правда, – вздохнул лев. – Ну, и что будем делать? Обойдём?       Кианга ещё раз окинула взглядом горизонт.       – Слишком много времени займёт, – с тревогой произнесла она. – Мы и так уже слишком задержались. А ведь ещё предстоит путь назад... Мама с папой будут беспокоиться.       – Ага, а значит, о том, что их дочь шатается по пустыне, они не будут беспокоиться? – хихикнул лев, но, увидев серьёзность подруги, умолк.       – Ладно, через так через, – пожал плечами он. – Она не должна быть больше той, что между Прайдлендом и джунглями Симбы. Надеюсь, за пару дней осилим... Нужно только всё же прихватить с собой еды и как следует напиться.       – Тогда пошли поохотимся и поищем воду, – усмехнулась львица, поворачивая назад и начиная спускаться с холма. – Заодно и отоспимся. Выступим вечером, чтоб не по жаре тащиться.       – Ну да, стучать зубами от холода куда приятнее, – рассмеялся Ват, сбегая следом и обгоняя её. – Надо потренироваться, как будем это делать! Догоняй!       Солнце быстро поднималось над Прайдлендом, согревая землю, разгоняя лежащий в низинах туман, высушивая капельки росы на траве. Кову и Симба, как обычно, отправились на обход. Потягиваясь, собирался на охоту охотничий отряд. Ушли на прогулку Екунда с Аджуади.       Щурясь от утреннего солнца, Киара лежала на главном выступе, задумчиво устремив взгляд вдаль. Прошла уже почти целая луна с тех пор, как ушла Кианга с остальными. Где же они с Самавати ходят так долго? Почему не возвращаются? Зого ведь сказал, что они только хотели сходить до джунглей... Размышления львицы прервал толчок внутри живота. Опустив взгляд, Королева ласково погладила живот лапой. Ещё один толчок, сильнее первого. Киара успела заметить, как вспух на золотистой шерсти небольшой бугорок.       – Ты уже скоро, мой милый, правда? – нежно промурлыкала она. – Мамочка и папочка тебя очень ждут...       Ответом послужил ещё один толчок. Львица счастливо рассмеялась.