Forget (Забудь)

Даже и не знаю, что можно сказать в свое оправдание. Не бечено.

Не бойся меня целовать, На людях мы или одни, Не бойся мечты исполнять, Не важно: мои ли, свои, Несбыточных в мире нет, Есть страх и его волна. Попробуй! плевать на всех, Нам жизнь для того дана.

Это больше напоминало золотую клетку, чем квартиру. То же ощущение, когда Аму была «заперта» в больничной палате, перенеслось в ее родные стены, из которых ей запретили выходить друзья. Хотя на самом деле запретил врач, но его бы девушка слушать не стала… Раз за разом прокручивая в голове случившееся, она нервно вздрагивала, а по спине пробегала стая мурашек. Становилось так жарко, словно температура в помещении поднималась выше сорока. Но Хинамори вспоминала отнюдь не боль, а картинки, которые мелькали перед глазами. Она запомнила их с детальной точностью… Хотя запомнила ли? Эти фрагменты казались настолько знакомыми, что, кажется, протянешь руку, и вот они, прямо на ладони. Но почему-то стоило кончиком пальца прикоснуться к этой бегущей ленте, как она обрывалась, так же как и воспоминания. Сидя в четырех стенах, Аму бы сошла с ума, если бы не доступ в интернет, который хоть как-то помогал связываться с внешним миром. И пусть сеть не могла сравниться с телефонными разговорами и личными встречами, она могла хоть как-то приблизить тебя к человеку, который всего пару минут казался непреодолимо далеко. К человеку, который смотрел, как ты плачешь, и не сказал ни слова… В тот день, смотря Икуто прямо в глаза, Аму не могла отделаться от ощущения, что что-то не так. Не было в его глазах чего-то, что раньше, еще в больнице, заставляло сердце делать кульбиты. Не было того, от чего вырастали крылья и делались первые шаги. Не было… тепла. Не было чувств. Была лишь пустота, которая тоже почему-то была знакомой. Она не пугала до криков и слез, до дрожи в коленках и холодного пота. Просто была какой-то неправильной, неестественной… Кто знает, откуда у человека возникают те или иные привязанности. Еще как-то мы можем объяснить, если видим человека хотя бы изредка, а вот что делать, если это все происходит в интернете? Такое часто случается в онлайн играх, когда появляется зависимость от чьего-то присутствия. Вы обмениваетесь страницами в соц.сетях, общение сближает еще больше, а дышать с каждый разом становится все труднее. Появляется зависимость, и с каждый разом желание снова просмотреть фотографии и записи становится все сильнее. И все еще кажется, что стоит захотеть, и все это прекратится. Так бы все и было хорошо, если бы не одно но… крик души намного громче, чем голос разума. Казалось, Аму забывает о проблемах, лишь взглянув в глаза Миюки, да и он постоянно твердил, что все будет хорошо. И ведь приходилось верить, иначе пришлось бы слушать трехчасовую лекцию о том, что плохие мысли притягиваются быстрее, поэтому нужно мыслить позитивно. Да и на самом деле очень хотелось верить в его слова.… Многие забываются в алкоголе и наркотиках, а Аму забывалась в тепле, которое дарил ей друг. Вот только чего-то не хватало. И ответ вскоре пришел сам собой, стоило лишь наткнуться в социальной сети на его страницу. Как бы ни было тепло с Миюки, нужен был лед, чтобы не получить солнечный удар и не слечь с температурой. Раз за разом просматривая портфолио, Аму находила для себя в фотографиях Икуто что-то новое. На некоторых акцент делался на глаза, которые были полны боли и безразличия, на других общая картина приводила просто в неописуемый восторг, особенно когда просмотрев их не один десяток раз, наконец, девушка понимала, что этим фото хотел выразить и сказать фотограф. Лишь одна фотография оставалась загадкой, и каждый раз манила все больше и больше, так же как манил портрет Моны Лизы. Серебристое озеро, рядом с которым сидел Икуто, отражало маленькие звезды, которые только-только начали зажигаться на небе. Парк, в котором, по всей видимости, было сделано фото, чем-то напоминал Центральный парк в их городе, который хранил в себе не одно воспоминание. Изобилие деревьев и цветов на фоне не сбивали с самого главного на этой фотографии. Икуто сидел в пол-оборота, не давая полностью рассмотреть лицо, но по эмоциям, которые в целом передавало фото, можно было понять, о чем он думает… Вернее, о ком. Застывшая на лице грусть и тоска по кому-то очень дорогому его сердцу вперемешку с отстранением от внешнего мира. Лишь маленькая часть природы – присевшая на плечо бабочка неописуемой красоты которая, видимо, символизировала либо человека, по которому скучает парень, либо счастье, которое он никак не может ухватить. Малая часть, которую он мог подпустить к себе сейчас, думая о человеке, которого, по всей видимости, любил. Смотря на эту фотографию, Аму всегда вспомнила слова Утау о невесте Тсукиеми. Казалось, это фото сделано как раз в момент, когда он скучал по девушке, и оно было всего лишь случайным, но передающим столько эмоций. Внутри каждый раз что-то сжималось, но Хинамори упорно продолжала смотреть на эту фотографию и, в конце концов, даже распечатала ее, спрятав в свой личный дневник. Миюки клятвенно пообещал себе выйти сегодня пораньше, но, как это обычно бывает, в самый неподходящий момент сработал закон подлости. При попытке отыскать кофе, парень высыпал на себя муку, которая непонятно откуда взялась в его кухонном шкафчике, а потом, продолжая поиски сего напитка, на его голову чуть не свалились кастрюли. Потом, при попытке перекусить, оказалось, что в холодильнике уже несколько раз повесилась мышь, и так далее по списку. В общем, когда Сато все-таки выбрался из квартиры, он был зол и изрядно потрепан. Сегодняшний вечер выдался на удивление прохладным, даже несмотря на то, что дожди закончились и утром во всю светило солнце, сейчас ветер забирался под рубашку, неприятно холодя кожу. «Вот же чертова погода!» - подумал про себя парень и прибавил шаг. «Он не искал тебя? Я просто была уверена, что он не пренебрежет такой прерогативой… Ты просто ошибка, Миюки. Я никогда не хотела тебя рожать!» - вертелось в голове, прямо под стать ужасной погоде. Фразы сменялись одна за другой, опуская настроение все ближе к нулевой отметке. И глаза. Эти чертовы глаза цвета изумруда, которые, несмотря ни на что, смотрели с восхищением, в которых, как считала их мать, никогда не было слез, хотя мальчик просто скрывал за челкой. Белые, словно выгоревшие волосы, всегда были в беспорядке, словно Кай только что проснулся. Так и сейчас, он стоял и слушал, как их мать снова отчитывает Миюки, и прятал покрасневшие глаза за челкой. Каждый раз, когда Сандра замечала ребенка, она сразу успокаивалась и, брав Кая на руки, относила в игровую, а он смотрел… продолжал смотреть и одними губами шептал: «Люблю тебя», ему было всего семь. Легкая боль в районе плеча, и быстрое «извините» на английском, вернуло Миюки в реальность. Он лишь мельком взглянул на незнакомца и быстро перевел взгляд на неоновую вывеску клуба в конце улицы. - Ничего, - кинул Сато и прибавил шаг. Лишь зайдя в теплое помещение, парень понял, насколько сильно замерз. Казалось, что даже легкие превратились в лед и вдыхать обжигающий воздух было практически невозможно. Осматривая людей на танцполе и за столиками, он искал знакомые черты лица, каждый раз задерживаясь на чем-то похожем. - О, Миюки, ты уже здесь, - послышался за спиной знакомый голос, и парень обернулся. - Не думал увидеть тебя здесь так рано, до начала все-таки еще два часа, - протянул Ичиро, касаясь руки Сато. - Кстати, тот парень, который тебя искал, - знакомый Мию помедлил, подбирая слова. Он всегда делал это чересчур медленно, слово не мог собрать мысли в кучу, что некоторых его друзей уже изрядно бесило, - вы с ним разминулись. Он вышел буквально пару минут назад. Боже, Мию, откуда у тебя такие знакомые? Я чуть не кончил, пока с ним разговаривал, - захихикал Ичиро, отводя взгляд. - Твою мать! - Сато бросился к выходу, даже не ответив парню. Как он мог быть таким идиотом! Кай был так рядом. Серый балахон, о котором всегда упоминали парни, пара пепельных прядок, видневшиеся из под капюшона, да, в конце концов, извинение на другом языке. Хоть что-то должно было привлечь его внимание! - Кай! - закричал Сато, стоило ему только оказаться на улице. Так хотелось верить, что он не мог уйти далеко и его можно догнать. - Кай! – Миюки закричал громче, из-за чего редкие прохожие стали оборачиваться. Холодный ветер нещадно бил по лицу, терзая нежную кожу, отчего парень лишь морщился, но не прекращал бег. - Кай! – заорал парень из последних сил, когда добежал до края улицы, где недавно столкнулся с братом. Он стоял и осматривался, в голове прикидывая, где может находиться отель, в котором тот мог остановиться. -Кай… - уже прошептал Сато, скорее для себя, чем для того, чтобы его услышали. - Почему я такой идиот? - парень опустил голову, и его взгляд упал на блестящий предмет, который лежал чуть ближе к тротуару, где он недавно проходил. Миюки подошел ближе и присел на корточки. Внутри все похолодело, а внутренности сжались. Он потянулся к кулону, висевшему на шее, и с силой сжал его, словно прося поддержки, а другой рукой подобрал с земли точно такой же. Вариантов было несколько: либо его преследует призрак из прошлого, либо… А совсем недалеко от того места, где находился Миюки, между домами, стоял парень. Пытаясь собрать длинные пепельные волосы в хвост, он наблюдал на действиями Сато и повторял, что осталось совсем немного времени. Несмотря на все напряжение, что испытывала Утау, стоило только оказаться в родных стенах, как оно отступило. Девушка даже на какое-то время забыла о разговоре с Тадасе, полностью расслабившись на мягкой кровати. Так хотелось закрыть глаза и уснуть, забыв обо всем плохом: о том, что грызет изнутри, словно червь, о том, как будет исправлять свои ошибки. Зазвонил телефон, который, казалось, звучит слишком громко и как-то неестественно разрывает охватившую комнату тишину. - Да, Санджо-сан? - Утау, я, конечно, помню, что обещала тебе маленький отпуск, но, думаю, его придется немножко перенести, - голос менеджера одновременно был с нотками извинения и радости, отчего складывалось впечатление, что произошло что-то хорошее. – Мне только что звонили из агентства. Они хотят, чтобы ты снялась в журнале с одной немалоизвестной моделью Никки, - женщина вздохнула. Теперь была понятна ее радость. Только вот почему-то Утау, несмотря на новое предложение, счастья-то не испытывала. - Я понимаю, что должна была отказаться, ведь ты только приехала с гастролей, но это хороший шанс… - Хорошо. Я поняла, - оборвала Хошина. – Сколько у меня есть времени? – девушка перевернулась на бок и посмотрела на календарь, висящий на стене. - Около трех дней. «Черт!» - мысленно произнесла Утау. - Я буду готова, - голос немного сел. Она попыталась сдержать слезы. - Модель лично изъявила желание работать с тобой, до этого ее партнерами были лишь мужчины и молодые парни. - Это… очень хорошо, - запнувшись, ответила девушка, и, попрощавшись, повесила трубку. А через минуту зарыдала в голос. Она не сдерживала слез, которые мгновенно впитывались в подушку и неприятно холодили кожу. «Я снова не смогу увидеть его! Снова!» - крутилось в голове, вызывая новую порцию слез. Каждый раз, когда Кукай приезжал к родителям, Утау работала, поэтому за все то время, сколько его нет, они так и не смогли встретиться. И сейчас тот день, который они планировали провести вместе, впервые за все время расставания, выпадал на самый разгар съемок. Когда Утау успокоилась, на улице уже начинало темнеть. Быстро приняв душ и переодевшись, она спустилась на кухню. Проходя мимо гостиной, она заметила брата, который нервно переключал каналы и тихо шипел. - Икуто, - тихо позвала Хошина, и парень обернулся. На лице появилось подобие улыбки, из-за чего девушка непроизвольно поежилась. Парень привстал, давая возможность сестре себя обнять. - Иногда мне кажется, что вместо крови у тебя лидокаин. Вместо того, чтобы радоваться моему приезду, ты молчишь и отводишь глаза. - Девушка начала тонуть в тепле брата и слабо улыбнулась. - Мне нечего сказать, - начал отпираться парень. - Я знаю, что что-то случилось, - тихо сказала Хошина, все еще обнимая брата. От этих объятий становилось так спокойно, что казалось, что счастье совсем близко. Хотя если подумать, так и было на самом деле, нужно было лишь исправить пару ошибок. - Расскажи… Утау начнет сейчас. В большинстве случаев за черной полосой в жизни должна идти белая, но Аму почему-то ее не видела. Сколько раз она просыпалась по утрам и думала, что все позади. Сколько раз надеялась, что полоса неудач закончилась. Сколько раз пыталась убедить себя в том, что теперь все хорошо… И как только все действительно начинало налаживаться, жизнь поворачивалась к девушке пятой точкой и высказывала свое фи, преподнося какой-нибудь очередной сюрприз. Черная полоса, как думала Аму, началась у нее в день аварии и продолжалась до сих пор. Редкие просветы в виде Миюки, Римы и Наги затемнялись почти сразу. Только недавно стабилизировавшееся состояние, как душевное, так и физическое, снова пошатнулось. Все эти потасовки на учебе и постоянные нервы-стрессы были противопоказаны девушке, но при этом липли как осы на сладкое. - Рима? – удивленно произнесла Аму, увидев имя подруги на дисплее телефона. – Что-то случилось? - Просто решила позвонить и узнать, как ты, - ободряюще ответила подруга, а Хинамори посмотрела на часы. - Но сейчас время занятий, поэтому… - Мы прогуливаем, - девушка поняла, что Маширо улыбается. – Можем зайти к тебе, если ты не против. - Но… у меня нет ничего к чаю, - Аму начала вспоминать о наличии чего-нибудь сладкого у себя на кухне, и разочаровано вздохнула, понимая, что последнюю пачку печенья съела вчера. - Это не проблема, ты же знаешь. Мы все купим, - на одном дыхании выдала Рима и повесила трубку. Хинамори лишь улыбнулась и подошла к окну. Хоть у нее и не было квартиры в элитной высотке города, из ее окна вид был не хуже. Парк за окном всегда поднимал настроение одним своим видом и навевал ностальгию. Аму отчаянно пыталась понять, почему ее тянет к этим узким дорожкам и тени деревьев. Нет, это не была тяга к природе, как бывает, когда долгое время сидишь дома. Нечто иное. Словно невидимые нити, не желающие окрашиваться в цвета жизни, связывают ее с этим местом. Иногда Аму выходила в парк, гуляя по затененным тропам, или просто долго смотрела в окно. Но понять истинную причину у девушки не получалось. Сегодня на улице не было даже намека на плохую погоду. Солнце играло со всеми прохожими и прогревало землю. По-настоящему наступило лето. Хинамори опустила глаза в пол, вспоминая все поездки на море с Утау, и сразу стало грустно от мысли, что в этом году будет иначе. Аму посмотрела на ноги и живот и непроизвольно вздрогнула. Синенькие полосочки шрамов как-то дико и неправильно смотрелись на бледной коже. Это стало одним из комплексов девушки. Хотя на самом деле она понимала, что не стоит заострять на этом внимание и что в скоро шрамы приобретут нормальный, естественный цвет, станут незаметны. Но казалось, что даже сквозь одежду люди видят это уродство, шепчутся за спиной и смеются. На душе становилось так противно, и глубоко внутри начала зарождаться ненависть к собственному телу. Аму тогда и в голову не могло прийти, что все может быть иначе, поэтому она каждый раз убеждала себя в том, что все плохо. Не будет в этом году обжигающих лучей солнца и теплой морской воды. Смеха подруги, которая с разбега прыгает воду, и радость от построенного из песка замка. Раздался звонок в дверь, и, вздрогнув, девушка пошла открывать, тыльной стороной ладони вытирая выступившие слезы. "Мне надоело быть слабой... Надоело заставлять волноваться друзей и трепать свои и их нервы. Надоело, что волнуется мама, она ведь уже столько для меня сделала. У меня ведь всего два выбора: либо погрязнуть в этих зыбучих песках, либо выбираться самой" Аму снова посмотрела на распечатанную фотографию... Друзья уже давно ушли, и дом опустел без их смеха и громких возгласов, без их улыбок. Они просидели за чаем чуть больше часа, но этого девушке было достаточно, чтобы снова начать жить. Чтобы снова обрести ценность красок. Осталось просто взять себя в руки. Просто решить, что делать и как поступать дальше. Почему-то глубоко внутри засела не то чтобы надежда, просто факт, что как только она увидит Икуто в жизни, те чувства, которые она испытывает, развеются словно призрачный замок. Аму знала двух абсолютно разных людей. Один в меру сдержанный, спокойный, с теплой улыбкой и внутренним светом. Другой холодный, грубый, не любящий помогать, смотрящий свысока на всех, с кем общается. Закрывший на замок не только свое сердце, но и душу. И связывает этих двух внешность и имя. Ничего более. Осталось понять, кто из них заставляет сердце биться быстрее. За все время, сколько Хинамори знала Икуто, ей ни разу не доводилось слышать в его исполнении ни одну композицию. Ее познания сводились лишь к рассказам Утау о его прекрасной игре и вздохам сожаления, так как Тсукиеми перестал играть на публику. Иногда Аму казалось, что парень и вовсе держит инструмент для красоты и лишь хвастается его наличием. Но то ли кто-то наверху решил изменить ее мнение о брате подруги, то ли это Судьба свела их в одно время, подталкивая к решительным действиям, понятно лишь одно, случайной встреча быть не могла. В один из обычных учебных дней, когда большинство студентов уже разошлись по домам, покинув аудитории и музыкальные классы, Аму впервые решила позаниматься в стенах университета, сделав ставку на то, что никто ей не помешает. Именно в этот день ее репетитор отменил занятия, сославшись на срочные дела в другом городе, но клятвенно обещал позаниматься в следующий раз. На светлых стенах рекреации, ведущей в музыкальное крыло, то и дело прыгали солнечные зайчики, заставляя непроизвольно улыбаться идущую девушку и на пару мгновений окунуться в детство и вспомнить, как это, быть ребенком. Не замечая ничего более, она прошла в дальнюю часть коридора, недавно заприметив там замечательный музыкальный класс, и, как только рука легла на ручку двери, какое-то чувство заставило ее остановиться. Соседняя дверь была немного приоткрыта, маня заглянуть внутрь и узнать, кто не спешит домой так же, как и Аму. - А я тебе говорю, что следует взять ноту повыше, - произнес незнакомый голос. - Ты уже полчаса повторяешь одну и ту же часть без каких-либо изменений. - Пф, будешь меня учить? - нахально ответил второй голос. Повисла пауза, и, не сумев перебороть себя, Аму заглянула в проем, желая узнать, что происходит между двумя сидящими в классе людьми. - Я не учу, просто говорю, как будет лучше, - сказал парень, сидевший на столе, и пристально смотревший в глаза своему собеседнику. Они так и играли в гляделки, но потом один из них все же не выдержал. - Хорошо, я покажу, - запустив руку в волосы, сказал парень и слез с импровизированного стула. - Я основываюсь на том, что слышу. Сев за фортепьяно, он начал играть, по-видимому, ту самую композицию, которую не мог исполнить его друг. Что-то невообразимо легкое и чарующее, нежное, словно при написании вкладывалась вся душа, все самые счастливые и яркие воспоминания, которые только могли быть. Аму заслушалась настолько, что пропустила тот момент, когда к игравшему развернулся второй парень, и, как только знакомые черты лица бросились в глаза, дыхание резко сбилось. - А вот здесь можно сыграть вот так, - сделал акцент парень и буквально через несколько секунд закончил играть. - Понимаешь? Все просто. - Я попробую, - тихо ответил Икуто и положил на плечо скрипку. Если бы от переизбытка чувств люди могли пускать фейерверки, то Аму именно это бы и сделала. Нет, такую игру можно было услышать в филармонии в исполнении известных скрипачей, просто именно тот факт, что она наконец услышала, как играет Тсукиеми, что она увидела, как меняется его лицо, когда он перебирает струны смычком... "Ближе" - прозвучало в голове и Хинамори открыла глаза. "Ближе". Звуки стали более резкими, словно каждое движение обрывало чью-то жизнь, быстрыми. Сердце забилось чуточку быстрее от такого перехода и резкой смены настроения. Ощущение, словно минуту назад светившее солнце сменила гроза со своими ломанными линиями молний. Именно тогда Аму поняла, что ей нельзя находиться рядом с этим человеком. Слушая его игру, чувство собственной никчемности топило, заставляло захлебываться, хотелось бежать. Она сделала несколько шагов назад, бесшумно закрыв дверь, и ушла, забыв о занятиях. И только назойливый голос в голове повторял: "Ближе". Как много нужно для того, чтобы задаться целью? Как много, чтобы понять, что ты еще ничтожно мал по сравнению с остальными? Ответ прост. Один звук, который порождает тысячи эмоций, способных вознести к небу. С того момента, как Аму услышала игру Икуто, прошло не больше двух недель, в течение которых девушка пыталась чуть ли не по крупицам прикоснуться к игре Тсукиёми. Хоть она и понимала, что разница в их опыте слишком велика, но упрямство двигало вперед. В тот день у них на потоке было что-то вроде открытого урока и зачета одновременно. Однокурсники искали себе пару и в течение недели должны были выбрать и исполнить вместе композицию. Другие же студенты могли присутствовать на данном зачете и даже высказывать свои замечания по поводу исполнения. Несмотря на то, что Аму заручилась некоторым авторитетом на факультете, парой ее брать боялись, так как она все еще казалась всем новичком. На зачетных занятиях она всегда выступала последняя, поэтому к тому времени все уже покидали аудиторию. В пару Хинамори все-таки вызвался один студент - Накамура, который по профилю был пианистом. Быстро выбрав, как им показалось, самую банальную из композиций "Лунная соната", они начали готовиться и верить в чудо, что им хотя бы поставят зачет. День, который так нехотя ждали студенты и более охотно - преподаватели, наступил. Нет, вернее сказать, нагрянул. Вот так всегда, кажется, что времени достаточно, чтобы нормально подготовиться, а тут бац, и уже зачет. Аудитория на удивление быстро наполнилась студентами с других курсов, среди которых был и Миюки. Он пристально наблюдал за девушкой и понимал, что в погоне за мечтой она загоняет себя. Бледное лицо, синяки под глазами говорили о многодневной усталости, а выпирающие кости - о плохом питании. Казалось, Аму вот-вот упадет, но она крепко стояла на ногах, несмотря на свой внешний вид. Пропуская мимо ушей исполнение учащихся таких композиторов, как Вивальди, Глинка, Бетховен, Сато ждал выхода одной единственной, чтобы посмотреть и послушать, как она поднялась. -...Юи Накамура-фортепиано, Хинамори Аму-скрипка. Бетховен. Лунная соната. Казалось, некоторые даже приуныли, услышав, что намерены исполнять зачетники, но при этом оставались на своих местах. Когда тысячи иголок вонзаются в кожу, это приносит неимоверную боль, которая вскоре заменяется каким-то садистским удовольствием. "Ближе". Смычок коснулся струн настолько осторожно, насколько было возможно. "Вдох". По спине пробежал холодок, и затем кожа покрылась стаями мурашек. Миюки слышал Лунную сонату тысячи раз, но за все время у него никогда не возникало таких эмоций. Нет, дело было не в игре Аму, которая, как заметил парень, стала на уровень выше, не в исполнении Накамуры. Все было дело в их синхронности. В том, как они вместе чувствовали, как создавали музыку. Какие эмоции отражали их лица, как, словно по волшебству, они начали светиться, и казалось, вот-вот за их спинами появятся крылья. И взлетят. Вместе. Они не были идеальными, ошибались. И это замечали не только студенты, но и преподаватели. И все равно продолжали молчать, слушая, что создают лишь всего два инструмента. "Выдох". Свет исчез, как и волшебное мгновение их синхронности. Его маленькая Аму выросла. Не физически, духовно. Ведь чтобы сыграть такое, нужно довериться человеку, впустить его в свой мир, со всеми прорехами и серыми красками. Напарники обменялись улыбками и сели на свои места, ожидая следующих зачетников. Они по-прежнему смотрели друг на друга, хоть и понимали, как накосячили. - Извини и спасибо, - прошептал Юи напарнице, из-за чего та немного покраснела. - Это все нервы, сама знаешь, работа в паре дело нелегкое. Но я не жалею, что выбрал именно тебя. - Спа-сибо, - запнувшись, ответила Аму и сдержанно улыбнулась. - Ты лучший партнер, что у меня был. Я надеюсь, мы обязательно повторим. - Ты сегодня прекрасно играла, - Миюки догнал подругу только в коридоре. Сейчас, смотря на нее со столь близкого расстояния, он отчетливо видел, насколько уставшей выглядит девушка. Ее руки еле заметно тряслись, а глаза блестели. - Мне еще далеко... - Тебе должно быть плевать, понимаешь? Плевать на то, как он далеко! Ты загоняешь себя, разве не чувствуешь? Прошло не так много времени с твоего избиения, а ты уже работаешь на износ. Почему ты не бережешь себя? - Сато грустно улыбнулся. - Почему заставляешь нас волноваться, хоть и терпеть этого не можешь? - Музыка - мое спасение, - тихо сказала девушка, надеясь, что ее не услышат. Она развернулась по направлению к кафетерию и, не дожидаясь ответа друга, направилась туда. «Если она твое спасение, тогда от чего ты бежишь?» - подумал Миюки, смотря вслед Аму, которая, казалось, вот-вот упадет. - Я буду ждать тебя в парке сегодня в восемь! - крикнул парень. - И не уйду, пока ты не придешь и мы не поговорим, слышишь? "Ближе. Ближе..." "Я нашла стихи в интернете, которые отражают мое состояние. Будто бы кто-то писал их с меня... Может быть и не стоит, но я о тебе и думаю, и пишу, и, ты знаешь, меня коробит, твое молчание - прям места себе не нахожу, теряюсь в ненужных догадках, отрабатываю версии, жгу бабочек в животе, потом оживляю их, прислушиваясь к сердцу, и начинаю ждать новостей. Я ведь жду твоих первых "моя хорошая", "я без тебя долго быть не могу"*... Прямо как и я, ты не находишь?" Придя домой, как ей показалось, в такую холодную квартиру, Аму, даже не переодевшись, рухнула на кровать. Так и лежа в позе морской звезды, она отчетливо понимала, чего хочет. Тепла. Любви. Обнимающих рук. И на море. Если с последним Хинамори и могла разобраться сама, то вот в первых трех была не уверена. Это было далеко от ее понимания, хоть она и испытывала чувство симпатии. Взглянув на часы и удостоверившись, что у нее еще есть время поужинать и собраться на встречу с Миюки, девушка отправилась на кухню, где уже жалобно мяукала голодная кошка. "Каждый человек оставляет какой-то след в твоей жизни, в сердце. Некоторые стараются как можно быстрее тебя покинуть, некоторые предпочитают остаться подольше. Разница лишь в яркости оставленного следа. Чем больше чувств ты испытываешь, тем ярче краски, согласен со мной?" При встрече слова были не нужны. Все и так было понятно. Просто им было хорошо вместе. Уютно. Но то, о чем думала Аму, она все-таки озвучила. - На что это похоже? Небо только-только начало окрашиваться в темные краски, украшая все маленькими звездочками. Они сидели в парке, у озера, под открытым небом, вдыхая запах приближающейся ночи. - О чем ты? - Миюки посмотрел на девушку, пытаясь понять, о чем она говорит. - Когда тебя любят… на что это похоже? - Хинамори запнулась, явно не зная, как правильно выразиться. – Те девушки и парни, с которыми ты встречался… каково это? Повисла неловкая пауза. Сато задумался над вопросом, и, когда Аму уже поняла, что ответа не получит, он неожиданно ответил: - Мы ведь уже говорили на похожую тему. Это не любовь, кто сказал тебе такую глупость? - Но… - Так быстро не влюбляются. Когда только увидел человека, а через час уже признался в чувствах. Просто трах, и ничего больше. Как в игре «кто быстрее», - парень вздохнул и посмотрел на девушку. - А любовь с первого взгляда? По-твоему ее не существует? – Аму продолжала стоять на своем. Подул холодный ветер, от которого Хинамори поежилась. Она уже давно потеряла счет времени, но было уже как-то все равно, сколько показывают стрелки часов. - Можно понравиться кому-то. Но пока он не узнает тебя, любовь маловероятна. Душа тоже важна, понимаешь? Без нее никак. Правда, это лишь мое мнение. - Но все-таки мне безумно интересно, как это. Несмотря на то, что в школе был человек, которому я нравилась, что-то мешало мне понять. - Как это? - Мию придвинулся к Аму, положив свою руку на ее и переплетая пальцы. Девушка вздрогнула от обжигающего тепла, но руку не убрала. - Вот так. Сато сократил оставшееся расстояние и накрыл губы Хинамори своими. Та лишь вздрогнула от, как ей показалось, слишком горячих губ и потерялась в ощущениях… "Он оставил один из самых ярких следов в моем сердце. Осталось лишь понять, кто был первым..." * стихи в эпиграфе и отрывке из дневника принадлежат Ренате Бичуриной.