Мы не прощаемся

Прошло примерно две недели со дня свадьбы. Она не была пышной, роскошной, — это было ни к чему. Если раньше Тэхен мог представить это событие, как нечто грандиозное, то сейчас не имело для него никакого значения. Главное, что он обрел для себя нечто более ценное, чем деньги, дорогие иномарки и мимолетные развлечения. То, что нельзя купить ни одной валютой: он обрел семью, любовь. Прошлая жизнь теперь казалась Тэхену далекой и все чаще непонятной. Порой он удивлялся, как мог быть столь эксцентричным и безответственным? Но сейчас он сильно изменился. И во всем благодаря девушке, которая сидела на соседнем сиденье и держала его за руку. Она даже не подозревала, какое сильное влияние оказывала на него. Тэхен счастлив, действительно счастлив. Правда душевные терзания и чувство вины за упущенные годы, и трудности, через которые прошла Лиен, никуда не делись и частенько давали о себе знать, но он пытался всячески окупить это своей безграничной любовью и заботой к ней и их сыну. Тэхен сжал руку жены крепче, а она улыбнулась и посмотрела на него теплым взглядом. С каждой секундой, что машина проезжает по дороге, Лиен становится все волнительнее. Она пытается отвлечься, рассматривая фасады улетающих, но до боли знакомых домов, однако легче от этого ей не становится. Машина останавливается напротив небольшого дома, в котором Лиен провела первые семнадцать лет беззаботной жизни. Перед глазами живо пролетают воспоминания: как отец читал газету ранним утром, мама готовила завтрак, а она читала учебник за столом, перед тем как отправиться в школу. — Пап, куда мы приехали? — подает голос Чжуни, до того тихо сидевший на заднем детском кресле. — К маме домой. — К маме? — малыш выглядывает из окна и непонятно хмурится. — Но это не наш дом! Мы жили в квартирке. Ты что, забыл? Тэхен смеется и поворачивается к ребенку лицом. — Конечно, нет, малыш. Это дом родителей твоей мамы. Твоих бабушки и дедушки. — У меня есть еще бабушка и дедушка? Я никогда их не видел! — глаза малыша восторженно блестят, и он уже более заинтересованным взглядом принимается изучать местность за окном. — А можно мне их увидеть? — Конечно, мы поэтому и приехали, герой. — Тэхен поворачивается обратно к Лиен и, заметив нерешительность в ее глазах, говорит: — Все, что произошло с тобой — только моя вина, слышишь? Ты не должна нервничать. Положись на меня. Мы поговорим, и все наладится. Обещаю. — Он поднимает ее руку и целует ее в тыльную сторону ладони. — Не переживай. Его голос не оставляет сомнений, что все действительно наладится, и Лиен заметно расслабляется. — Хорошо, — отвечает она, улыбнувшись, и на щеках образуются любимые Тэхеном ямочки. — Ох, черт, не делай так больше. Оружие массового поражения. Как ты прикажешь мне удержать демонов внутри меня, которые так и жаждут пуститься в пляс?! — Я утихомирю их, когда мы будем дома, — смеясь, говорит Лиен. — Ты сводишь меня с ума, куколка. Просто немыслимо, — сокрушенно шепчет Тэхен, воображая себе процесс дальнейшего укрощения. Тэхен выходит из машины, помогает Лиен выйти и, взяв ребенка на руки, направляется к входной двери. Некоторое время Лиен смотрит на золотистый номер «115», затем, в волнении закусив губу, трижды стучится в дверь. Сердце гулко отдается в груди. Время идет слишком медленно и тягуче, пока, наконец, за дверью не слышатся шаги. Раздается щелчок, дверь отворяется, а за ней показывается женщина средних лет. Некогда потухшие карие глаза вмиг заблестели. Женщина хватается за сердце и никак не может поверить увиденному. — Джиен, кто там? — доносится из дома грубый мужской голос. А Джиен молчит, сквозь завесу слез смотря на молодую девушку, в которой узнает свою дочь. — Лиен?.. — дрожащим голосом произносит она. — Здравствуй, мама.