Brother

       В прихожей небольшой двухкомнатной квартирки послышался хлопок закрываемой двери, затем жуткий грохот, после чего наступила подозрительная тишина. Майки оторвался от домашней работы по физике и отправился посмотреть, что же на этот раз не заметил и случайно снёс его старший брат. На этот раз Джерарду удалось удивить младшего — на полу очутились не пальто, не обувь с полки и даже не ключи, а он сам собственной персоной. Распластавшись на животе как морская звезда, Джерард повернул голову набок и не пытался встать, он просто пялился куда-то в сторону вечности. Неудивительно, что в голове Майки промелькнула мысль — а не отбросил ли часом братец коньки?        — Джи, ты жив?        — Жив, даже почти здоров. Всё в порядке, правда.        — Люди, у которых всё в порядке, не валяются в пыли на полу. Вставай и поговорим.        — Мне и тут хорошо. Я нахожусь там, где должен.        Майки с самого раннего сознательного возраста уяснил для себя одну важную вещь — спорить со старшим бесполезно. А уж если он вдобавок был расстроен, как сейчас, как и вообще последние пару лет, тем более — стоял на своём как носорог. Поэтому Майки просто взял брата за руки (благо по весу он всё же был гораздо легче носорога) и поволочил прямо по полу к тому в комнату, где и уложил парня на диван.        Пока Уэй-младший разогревал на кухне ужин и прикидывал, где Джерарда обломали на этот раз, тот пришёл в себя, встал и снял наконец уличную одежду.        — Майк, прости, пожалуйста, опять вёл себя, как пятнадцатилетняя эмо-школьница, — произнёс парень, положив руки на плечи младшего.        — Да ладно тебе, я привык. Садись, сейчас кормить тебя буду.        «Я привык», — эти слова отозвались болью в сердце Джерарда. Он не был сейчас пьян или что-то ещё в этом роде. Просто когда людям не нравились его работы, он сначала очень остро реагировал на это, мог закатить грандиозный скандал, чуть ли не подраться с незадачливым критиком. Но потом он шёл домой, успокаивался, огонь в сердце затухал, уступая место ледяной тоске. Поэтому дома он в такие дни притворялся неодушевлённым предметом или по-другому открыто депрессовал. И ладно бы он жил один, но ведь нет, это происходило на глазах Майки.       Когда три года назад не стало родителей, Джерард поклялся себе, что будет заботиться о брате так, чтобы тот по минимуму ощущал отсутствие родителей. А что получалось в итоге? Всё с точностью до наоборот.        Вот и сейчас Майки спокойно слушал рассказ Джерарда о том, как его приняли в очередном издательстве комиксов. Всё было как обычно — редактор крайне чинно побеседовал с парнем, наговорил много шаблонных фраз «дело не в вашей работе, а в направленности нашего издательства», «вы, несомненно, очень талантливы, продолжайте творить дальше» и так далее, вернул оригиналы и пожелал удачи, на что Джерард крайне мило и аккуратно долбанул об пол стоящей рядом вазой, потому что это безобразие — столько мучить человека, чтобы в результате всё равно отказать. И охранник, крайне нежно выставляющий Джерарда за дверь, был совершенно с ним согласен, только вот это было у него в душе, внешне он почему-то остался грубым.        — Джи, знаешь что? В следующий раз договариваться пойду я.        Джерард попробовал было возмутиться, но Майки с жаром стал рассказывать, что и как он сделает, чтобы комикс обязательно напечатали.        — И не спорь со мной, понял? Сил моих больше нет слушать твоё нытьё.        Мальчик вырос, подумалось Джерарду. Маленький Майки уже стал настолько взрослым, что заканчивал последний класс и думал, куда же ему поступать. Ещё и его проблемы брался решать.        — Эй, ты меня слушаешь, тлен ходячий?        — Да-да, конечно, а что ты сказал?        — В парк говорю пошли завтра, воздухом свежим подыши, уток каких-нибудь покормим. Свои синяки под глазами видел? По цвету ничем не отличаются от кофе, который ты вечно хлещешь литрами.        — Окей, мистер Уэй, шляпу надеть или леди Утки не возражают против неофициального стиля одежды?        — Мистер Джерард Артур Уэй, мистер Майкл Джеймс Уэй сейчас вам наваляет, если вы не перестанете городить ерунду        — Мистер Майкл, зачем же вы так утруждались произношением столь длинного имени? Ведь могли ограничиться всего лишь коротким «Уэй-младший»?        — Джи, ты задница. Я всего на три года позже родился, можно же об этом не напоминать постоянно?        — Нет, нельзя        — Твою же мать        — Она и твоя мать тоже, тупица        Парни ещё долго не могли успокоиться, пока Майки не вспомнил наконец о своей домашней работе, к коей он и вернулся, напоследок ещё раз назвав Джерарда задницей и мило улыбнувшись. Братская любовь, она такая. Да и кого ещё было беречь этим двоим, кроме как друг друга?        And brother if you have the chance to pick me up?        And can I sleep on your couch to the pound of the ache and pain        In my head cuz Iʼm awake all night long to the drums of the city rain?