***
Драко почувствовал приятное теплое прикосновение на своей почему-то заледеневшей от холода щеке и попытался открыть глаза, но не смог: веки будто сдавило. «Давление подскочило, здравствуй, старость», — подумал мужчина и тут почувствовал, как рука на его щеке шевельнулась. — Драко, очнитесь, — голос явно не принадлежал его дочери, и Малфой запаниковал, буквально заставляя себя разлепить глаза. Их тут же резануло болью от слепящего света, и он снова зажмурился, успев разглядеть лишь буйные темные кудри на белом фоне. — Драко, — голос ему определенно был знаком. Малфой постарался сосредоточиться и вспомнить, где он находится, но память отказывалась служить ему. Поднапрягшись, мужчина оперся на локти и медленно сел, приоткрыв один глаз. Рядом с ним на корточках сидела эта женщина, Гермиона Уинтер... Нет, не Уинтер, он никак не мог вспомнить ее фамилию, но она определенно была не Уинтер. Решив оставить эти мысли на потом, он хрипло спросил: — Где я? — Мы в лесу, недалеко от Вашего дома. Вы можете встать? Драко оперся на предложенную ему руку и поднялся на трясущихся ногах, едва подавив стон. — Мерлин... Что произошло? Гермиона странно посмотрела на него, затем задумчиво пробормотала себе под нос: — Странно, обычно это не занимает так много времени... — Что не занимает? — голова Драко отдавала тупой болью, словно ей трапезничали мозгошмыги, и сконцентрироваться на разговоре было невероятно трудно. — Возвращение памяти, — Гермиона нахмурилась, усиленно думая о чем-то, и добавила: — Хотя, если принять во внимание, что заклинание пришлось немного изменить из-за родовой защиты, то ничего удивительного. Что мелет эта баба?! Вернувшись домой, он совершенно точно сдаст её в Мунго... «А где оно, это Мунго?..» Драко стало страшно. В голове каша, и хотелось лишь одного — домой, к дочери, к единственному человеку, мысли о котором не путались и не двоились. — Мне нужно домой, — мужчина сделал шаг и покачнулся, Гермиона тут же подскочила и подставила ему свое плечо. — Не спешите, я помогу Вам дойти, — девушка поудобней перехватила его руку, и они двинулись в обратный путь. Спустя полчаса или около того они наконец увидели впереди имение. Все заснеженное, оно казалось уютным и безмятежным домиком из стеклянного шара, какие любила собирать его дочь. Но подойдя поближе, они почувствовали, что безмятежный вид был обманчив. Вокруг стояла гробовая тишина, не было слышно ни одной птицы, а сам дом будто излучал опасность и темную энергетику. Драко почувствовал неладное и, забыв про плохое самочувствие, рванул к дому. Распахнув дверь и зовя Асторию, он взбежал по лестнице на второй этаж, где находилась ее комната. Посреди коридора без движения лежала служанка, смотря в расписной потолок стеклянными глазами. — Тори! — застывший на последней ступеньке мужчина очнулся и подбежал к двери, ведущей в спальню дочери. Толкнув ее, он увидел, что комната пуста. Занавески колыхались от колючего ветра, врывающегося сквозь приоткрытое окно, и внимание Драко привлекло движение листа бумаги, приколотого кинжалом к кровати Астории. На негнущихся от ужаса ногах Малфой подошел поближе и дрожащей рукой вытащил острое лезвие за богато инкрустированную рукоятку. На листке, а точнее, на куске пергамента, было всего три слова, написанных от руки: «Приди и забери». Малфой еще не успел осознать смысл прочитанного, как бумага превратилась в дым, на мгновение принявший форму черепа с языком в виде змеи, который тут же рассеялся, будто его и не было. Будто бы все это была лишь галлюцинация. Если бы не кинжал, который Драко все еще крепко сжимал в руке.Глава 3. С ног на голову
13 июня 2016 г. в 23:18
На следующий день, сразу после завтрака, Малфой заглянул в комнату Гермионы, легонько стукнув в дверь костяшками пальцев:
— Вы готовы?
— Да, — Гермиона накинула пальто, оставленное служанкой, и вопросительно посмотрела на Драко. Выбившиеся из пучка непослушные пряди дразнили его, и он в последний момент удержался, чтобы не прикоснуться к ним. «Да что это с тобой», — одернул он себя и натянул на лицо вежливую улыбку:
— Вы не против прогуляться пешком? Тут недалеко, а машина, боюсь, не проедет: ночью была метель.
Гермиона только кивнула, разочарованно выдыхая из легких весь кислород без остатка. Сделав глубокий и медленный вдох, она тряхнула головой, словно прогоняя лишние мысли из головы, и последовала за мужчиной.
Они шли достаточно долго, и каждую минуту Гермиона с опаской вглядывалась в окружающую ее природу. Девушка невольно удивилась: она никогда не видела, чтобы в Британии выпадало столько снега за раз. На лице Малфоя застыло скептическое выражение, и Гермиона его понимала: в таких сугробах сложно было найти что-либо. Но не в ее случае.
Выйдя, по словам Драко, на ту самую поляну, путники остановились.
— Не представляю, как тут можно что-либо найти. И, кстати говоря, что мы ищем?
Гермиона прикрыла глаза, пытаясь почувствовать тонкую магическую нить, идущую от ее волшебной палочки. Наверное, со стороны это выглядело неуместно, потому что она услышала вздох, сквозивший нетерпением, и свое имя, произнесенное с вопросительной интонацией. Внезапно нащупав знакомый поток магии, Гермиона шикнула на Драко и сосредоточилась на теплом следе, разгоравшемся все ярче по мере того, как она концентрировалась. Ей повезло, что она вернулась в школу и закончила обучение, ведь на последнем курсе как раз проходили магические потоки и разнообразные полезные уловки, одна из которых ей сейчас очень пригодилась. Удовлетворенно улыбнувшись, Гермиона открыла глаза и уверенно пошла к дальнему краю поляны, выуживая из сугроба прямо на глазах ничего не понимающего Драко... обыкновенную деревянную палку.
— Что? Палка? Вам нужна была палка? — Малфой задохнулся от возмущения. — Могли просто попросить, у меня целый сад таких!
— Не таких, — глаза девушки светились мягким светом, в ней что-то неуловимо изменилось.
— Не таких? — Драко поразился, как ему везет на сумасшедших. Няня Серафина отдыхала по сравнению с этой леди, пришедшей из ниоткуда. — Дайте угадаю, эта палка особенная.
— Именно, — Гермиона подняла на него смеющийся взгляд. — Она волшебная.
Малфой не знал, что ответить. Пораскинув мозгами, он вспомнил, что с психами нельзя спорить, и разговаривать с ними следует мягко, поэтому поднял руки в примирительном жесте и произнес:
— В таком случае, мы можем возвращаться? — «Доберусь до дома, вызову санитаров», — дал себе обещание мужчина.
— Одну секунду, — взгляд девушки стал серьезным, и она подняла палочку, беззвучно шевеля губами. Малфой подался назад от неожиданности, и вдруг перед глазами его помутнело, и он упал на колени, схватившись за голову, внезапно взорвавшуюся адской болью.
Голова раскалывалась до белых искр перед глазами, и когда их стало так много, что он уже ничего не мог разглядеть, блаженная тьма наконец поглотила его, принося покой.