Сгоревшие

      Я уже, кажется, забыл о существовании мифической Стража-Командора, целыми днями тренируясь с Огреном и тейрном Логейном.       С того дня, как два всадника промчались под окнами Башни и скрылись в вечерних сумерках, прошло больше двух месяцев.       Сначала Огрен тренировался только со мной, изредка к нам присоединялись Анабел и Алек. В один же прекрасный день Огрен пробурчал что-то недовольное о «зарвавшихся засранцах» и отправился на поиски, кого бы вы думали? Именно, тейрна Логэйна.       Оказалось, что лорд целые дни проводил в своей комнате. Составлял письма каким-то послам и просителям, в отсутствие двух первых в Башне Бдения лиц, атаковавших вроде бы политически ослабленную твердыню. Однако не на того напали. Лорд Логэйн лихо отправлял их всех восвояси, упражняясь в искусстве красноречия.       На эти мои рассуждения Огрен только громко рассмеялся и отмахнулся:       — Да мемуары, небось, сидит строчит. Чего ему ещё делать, пока Солоны-то нет? Думаешь, ему кто ценные бумаги доверит?       Я успел пообщаться с тейрном раньше, чем мне наговорили о нём всяческих гадостей, поэтому мнение Огрена не разделял, но промолчал. Гном принялся бы спорить, а аргументов, кроме «тейрн Логэйн хороший человек», у меня не было.       Бывший королевский полководец спустился к нашим измочаленным манекенам, окинул хмурым взглядом Огрена, от которого, как тут, вероятно, заведено, уже за версту несло самогоном, и кивнул мне, приглашая сразиться. На следующее утро он спустился снова, потом снова. Через неделю мы уже были полностью уверены в новом появлении тейрна. Через две это стало обычным делом.       Командор и Натаниэль вернулись в Башню ранним утром на исходе второго месяца. Кто-то из солдат увидел их со стены и помчался открывать ворота, на ходу выкрикивая «Командор вернулась!». Вокруг все засуетились, забегали, заволновались. Я снова ощутил забытое чувство неприкаянности: не мог решить, нужно мне тоже бежать встречать высокое начальство, или можно остаться на лавке рядом с Огреном. Гном, судя по всему, не собирался никуда идти, ухмылялся в усы и покачивал расставленными в разные стороны подошвами ног.       — А мне что делать? — решил поинтересоваться непосредственно у наставника.       Огрен хмыкнул, бросив на меня лукавый взгляд:       — Да чего хочешь, то и делай. Хочешь, становись, покажем нашей Солоне, что зря времени не теряли. А хочешь — топай, толкись в толпе.       — Ладно. Давай покажем, — согласился я, поднимая меч.       Почему-то прибытие Командора несказанно смущало меня. Я был уверен в том, что не упаду в грязь лицом, если ей вдруг захочется проэкзаменовать моё умение владеть мечом. Так чего ещё мне было бояться?       Подняв меч, я тут же отклонил как всегда чудовищный удар Огрена. Гном решил не церемониться и заставить меня разом показать всё, чему я успел научиться за два месяца.       Да, я успел научиться многому. Но радовало всё же то, что я этому не учился, а скорее оттачивал уже имеющиеся навыки. Не на дороге меня подобрали, всё же. Ну, Глубинные Тропы — это не дорога…       Увлёкшись боем, я не заметил, как Командор со всей командой въехала во внутренний двор. И лишь негромкий, сипловатый голос возвестил о том, что госпожа здесь и наблюдает за нами.       — Показушники.       Огрен тут же опустил секиру, вынуждая меня сделать то же самое, и улыбнулся во весь рот.       — Ну, прибыли, стало быть. Неужели. Мы вас уже и ждать-то устали. Гляжу, с пополнением?       — Да, Огрен. Будь другом, завтра не занимай ничем важным время после обеда.       Я во все глаза смотрел на фигуру в плотном чёрном балахоне, которая теоретически была Командором Серых Стражей. Не видно было ни её лица — оно скрывалось под капюшоном, ни ладоней — поводья уходили под широкие рукава. Только носки чёрных сапог выглядывали из стремян.       — Подними челюсть с земли, Страж, — я не сразу сообразил, что этот странный шелест — смех, а фраза обращена ко мне. — Как тебя зовут?       — Карвер, госпожа, — от её фигуры веяло чем-то ужасающим. Больше всего сейчас мне хотелось увидеть её лицо, но она явно не собиралась снимать капюшон.       — Карвер, отлично. Ты делаешь успехи, Карвер. Я знаю, ты уже давно держишь меч в руках и осведомлён, с какой стороны он втыкается в глотки противников. Но это не самое главное. Главное — знать, какой стороной его не нужно поворачивать к союзникам.       — Здорóво, Натаниэль, — отозвался на её глубокомысленную тираду Огрен.       — Спасибо, госпожа, — поспешно ответил я.       Капюшон качнулся, вероятно, Командор кивнула. Чуть повела плечами и принялась раздавать указания.       — Натаниэль, отведи рекрутам комнаты. Карвер, прикажи позвать ко мне Логэйна, я буду принимать у себя через 10 минут. Огрен, пойди вытри эту мерзость с сапога и приготовься: у рекрутов есть два часа на сборы и вы отправляетесь на Глубинные Тропы. Натаниэль выдаст вам фиалы. Вестер, Льюис, Норман. Следуйте за Натаниэлем, ровно через два часа спускаетесь сюда же и поступаете под начало Стража Огрена. Есть ко мне вопросы? Йован, пойдём со мной.       Стражи вокруг молчали, Огрен удивленно крякнул и уставился куда-то в ряды рекрутов.       Рукава балахона качнулись, и Командор, не спускаясь с лошади, двинулась к ступеням в башню.       Натаниэль тоже развернул лошадь и скомандовал ехать к конюшням. Так же стремительно, как оказались в гуще событий, мы с Огреном остались одни.       — Вот так «так»… — протянул Огрен, глядя в сторону башенного крыльца. — Где это она его подобрала…       — Кого? — я тоже смотрел вслед Командору, за которым так же на лошади проследовал не замеченный мною ранее молчаливый маг.       — Йована-те, известное дело, кого. Я уж думал, его усмирили давно. Во дела… Ладно, чего расселся? Пошли. Тебе, вишь, тоже приказание дали. Топай, исполняй. Какую ещё мерзость она на моём сапоге углядела?       Огрен продолжал спокойно сидеть на скамейке, без особого старания разглядывая сапог, а мне действительно ничего не оставалось, кроме как отправиться на поиски тейрна Логэйна.       Тейрн нашёлся в оружейной. Он сидел, устало склонившись над мечом, и монотонно водил по нему точилом.       — Прошу прощения, тейрн. Прибыла госпожа Командор, она велела передать вам, что ждёт у себя через десять минут.       Тейрн поднял глаза, окинул меня тяжёлым взглядом:       — Прибыла, говоришь. И уже превратила тебя в мальчика на побегушках?       Я подавился словами, ещё даже не придумав, что сказать. Подавился самим позывом к речи. Что? Превратила в мальчика на побегушках?       — Что вы имеете…       — Ничего особенного, не обращай внимания на ворчание старого вояки, — усмехнулся Логэйн, возвращаясь к своему занятию.       Я нахмурился. Где-то глубоко внутри что-то закипело. Мальчик на побегушках? Нет. Я полноправный Серый Страж, и никто, Командор, тейрн или кто-то ещё, не посмеют превращать меня в пустое место. Я докажу им, что гожусь на что-то большее, нежели передать приказание явиться на аудиенцию!       Сложив руки на груди и коротко поклонившись, я стремительно выскочил из оружейной. Командор сказала, что через десять минут будет принимать у себя. Знать бы еще, где это — «у себя».       Проблуждав по Башне минут двадцать, я столкнулся в дверях с худосочной эльфийкой-магичкой. Почему бы не спросить у неё? Мы мало общаемся, и она вряд ли знает, по какой причине я бегаю по Башне, как слетевший с катушек маг от храмовника. Вспомнить только бы, как её зовут. Вспомнил!       — Ве… Веланна! Подожди. Скажи, где находится кабинет Командора?       — В западном крыле, на третьем этаже, — коротко бросила Веланна и поспешила прочь, не удостоив меня больше и взглядом.       В западном крыле? Надо было формулировать вопрос иначе. Например, «Как пройти в кабинет Командора». Ну что ж. Западное должно быть на западе. Найду. Но я же вроде слышал, что в западном крыле строят казармы. Чего там делать кабинету Командора? Указывать мне ложное направление причин у эльфийки нет. Она скорее плевать на меня хотела, чем как-то насолить. Поэтому стоит прислушаться к совету.       Довольно скоро, ещё минут за пять добежав до западного крыла и поднявшись на третий этаж, я понял, что ошибся, и казармы строятся не здесь. Всё крыло являло собой узкую Башню, и немногочисленные двери на каждом этаже были крепко заперты.       Уже на площадке второго этажа стало ясно, что найти искомый кабинет будет нетрудно. Сверху ясно доносились крики тейрна Логэйна и свистящий шепот Командора.       — Ты сошла с ума, Солона. Он умрёт прежде, чем ты успеешь представить Архидемона!       — У нас нет другого шанса. Я не могу вернуть его в Башню. Я должна что-то сделать.       — Ты собираешься гарантированно его убить.       — Да откуда ты знаешь? Ты специалист по магам? Или по Усмирённым?       Подскочив с последней ступеньки, я не учёл, что дверь в кабинет Командора может оказаться ближайшей к лестнице.       Увидев меня, Логэйн тут же замолчал и сделал шаг в сторону, закрывая собой собеседницу. Командор, почуяв неладное, мгновенно набросила на голову капюшон. Да что с ней такое? Быть может, она изуродована?       — Что-то случилось, Карвер? — поинтересовалась победительница Мора, не поднимаясь со стула. Небрежный жест, и Логэйн отодвинулся, открывая ей обзор.       — Да. То есть нет. Позвольте мне отправиться на Глубинные Тропы вместе с Рекрутами!       Под капюшоном зашелестело:       — Засиделся в четырёх стенах?       — Да. То есть нет. То есть да! Засиделся!       Логэйн усмехнулся:       — Я указал мальчишке на низость поручения, которое ты ему дала. Вот, получи и, будь добра, распишись.       Внутри меня что-то вспыхнуло и обожгло стенки желудка, потом лёгкие, потом заполыхало сердце… Как посмел тейрн так посмеяться надо мной?! И, самое главное, за что?       Щеки полыхали, а руки сами собой сжимались в кулаки. Он указал мне на пренебрежение со стороны Командора, а сам унизил так, как Командор даже не пыталась! Я изо всех сил старался сдержаться, чтобы не совершить какой-нибудь необдуманный поступок: не броситься на тейрна с кулаками или не сказать какую-нибудь грубую, неподобающую фразу.       Тейрн хмыкнул, явно пытаясь скрыть веселье. Капюшон качнулся, но командор либо не засмеялась, либо искусно это скрыла.       — Низость? — казалось, её голос стал ещё более низким и сиплым с тех пор, как она раздавала поручения во дворе. — Отнюдь. Я не имела в виду ничего такого. Логэйн, зачем ты заставляешь его думать обо мне хуже, чем есть на самом деле? Ты можешь не беспокоиться, Карвер. Я знаю, что ты способен на многое.       Я тяжело дышал, глядя на эту тёмную, загадочную фигуру. Она разговаривала со мной, как с малолетним идиотом. Но что-то в её интонациях заставило меня смолчать и благодарно кивнуть.       — Так ты всё ещё хочешь на Глубинные Тропы?       Кажется, этот вопрос был скорее риторическим. Неужели теперь я могу сказать «нет» и отправиться дальше впустую размахивать мечом на тренировочных манекенах?       — Да, госпожа.       — Отлично. Тогда вот, возьми, — она подвинула ко мне какую-то плотную сумку. Подумала, притянула обратно, развязала тесемки и вынула изнутри толстый стеклянный сосуд, отставила его в сторону. Логэйн удовлетворенно хмыкнул, по-своему истолковав этот жест.       — Там три склянки, наполните их кровью Порождений. Только не заходите слишком глубоко. Это может занять слишком много времени. Сообщи Огрену, что у него снова выходной. У тебя есть ещё час и десять минут на сборы, и внизу тебя будут ждать рекруты. Скажи Огрену, чтобы официально передал их под твоё командование. А то нехорошо, без слова…       — Вы отпускаете меня одного? — я не был уверен, ослышался или всё это мне показалось. Сумка со склянками звякнула, когда я как во сне стащил её со стола.       — Естественно, нет. С тобой будет три мага, все трое рекруты. А теперь иди, пожалуйста. У тебя уже всего час и восемь минут, а я очень устала с дороги…       — Да, конечно, я понял. Спасибо, Командор.       Я поспешно поклонился и выскочил из кабинета.       — Ты серьезно решила отправить его одного?       — Не волнуйся. Парень прекрасно справится, я чувствую. К тому же, он не впервые на Глубинных Тропах, мне ли тебе об этом напоминать?       Я замер, надеясь услышать ещё что-то. Но в следующую секунду дверь захлопнулась, и за закрытыми дверями беседа, скорее всего, продолжилась.       Я медленно побрёл по лестнице вниз, пытаясь понять: специально они сказали это так громко, зная, что я ещё рядом, или попросту совсем ни во что меня не ставят? Хотя с последней версией слова Командора не вязались.       Решив, что это слишком сложно, чтобы думать об этом перед ответственным заданием, я направился на поиски Огрена.

***

      — Командор сама вас выбрала? — поинтересовался я у Нормана, когда мы сидели у костра на обратном пути. Ночь пришлось провести на Глубинных Тропах, и выбравшись из них наутро, мы решили, что не помешает привал.       — Неа, — вместо Нормана ответил болтливый Вестер, чья трескотня начала уже раздражать. — Мы сами вызвались. Командор предложила выйти тем, кто сам хочет вступить в Орден.       — А тебя? — в свою очередь поинтересовался Льюис, смазливый блондин, который умел, судя по всему, только бросаться огненными шарами.       Этот криворукий недоделок чародея, казалось, выбрал своей целью не Порождений, а меня. Несколько раз я чуть не был поджарен, однажды едва не пострадал Норман, который запретил горе-колдуну бросаться огненными шарами. В результате фиал, наполненный кровью, ему сунули первому и попросили не мешаться под ногами. Внезапно парень вспомнил, что владеет целительством, и дело пошло куда веселее.       Теперь мы сидели у костра, отдыхая и ожидая, когда последние ночные сумерки растянутся вдоль горизонта и выпустят робкое, едва румяное солнце.       — Меня нет. Я умирал, и ритуал спасл мне жизнь, — мой голос прозвучал более недовольно, чем хотелось. Распространяться на тему своего Посвящения у меня не было никакого желания.       — О, то есть ты не хотел становиться Стражем? И как же ты будешь теперь?       — Вот так и буду. Служить Ордену и приносить пользу, — я опустил голову на локти, ощущая, как хрупкая субординация в отряде постепенно лопается с наплывом глупых вопросов Вестера.       — А правда Командор красивая?! — внезапно выдал горе-пиромант.       Они видели её без капюшона? Быть того не может. Почему же она тогда стала прятаться в Башне?       — Вы видели Командора без капюшона? — я не мог не задать этот вопрос. Слишком уж мучило любопытство.       — Конечно, — заверил Вестер. — А с чего нам её не видеть? Она приходила к нам в Башню, выступала перед всеми нами. Она действительно красивая, только очень уж усталая.       — Как не быть ей усталой, если её так ломает? Ты видел, Натаниэль тащил её на руках? Не иначе болеет чем-то. Может, даже помрёт скоро. Красивая… Раньше была, наверное, красивая.       — Заткнитесь, — ошарашенно выдал я, пытаясь переварить информацию.       Существовала, конечно, немалая доля вероятности, что Натаниэль нёс Командора на руках не потому, что она больна, а потому, что проявлял так… эээ… романтический интерес. Но как тогда объяснить этот её демонов балахон?       — Вставайте. Нам нужно успеть вернуться к обеду, в обед у вас Посвящение.       Мы вернулись в Башню за несколько часов до назначенного времени. Я взял на себя смелость приказать рекрутам приводить себя в порядок, а сам отправился в западное крыло, чтобы отдать наполненные мерзопакостной кровью фиалы.       На входе на лестницу на меня налетел и едва не сшиб Натаниэль. Он буркнул нечто невнятное, что при должном количестве фантазии можно было принять за извинения, и промчался, оставив после себя почти осязаемый след плохо контролируемой ярости. Что там такого произошло, в кабинете у Командора? В любом случае, даже если она сильно не в духе, отнести фиалы нужно — скоро они понадобятся. Увиденное далее потрясло меня, наверное, сильнее всего, что встречалось до этого в Башне.       На ступеньках безжизненно растянулась изломанная фигура в чёрном балахоне. Я хотел было наклониться, помочь ей подняться и успел даже протянуть руку, но, почувствовав шаги, она зашевелилась сама, и из-под рукава показалась цепкая рука.       — Нэт… — прошелестела Командор, а я перехватил её руку и чуть не подпрыгнул от неожиданности и удивления.       Рука Командора представляла собой обтянутые желтоватой кожей кости, длинные ногти больно впились в запястье и, кажется, расцарапали его до крови. Кожа, как это традиционно называют, была похожа на тонкий пергамент и могла порваться, казалось, от любого неверного движения. Выступающие крупные вены испещряли всю ладонь и мелко пульсировали.       — Натаниэль? — повторила Командор, пытаясь подняться.       — Прошу прощения, госпожа, это я, Карвер, — запоздало прояснил я ситуацию, помогая ей подняться. Тело под балахоном оказалось настолько худым, что я мог бы обхватить пальцами её талию.       Женщина всхлипнула, задрожала и резко опустила голову. Волна длинных седых волос скрыла её лицо.       — Карвер. Уходи.       — Я не оставлю вас валяться на ступенях, госпожа.       Я попытался помочь ей ступать, но понял, что она не в состоянии пошевелить ни одной частью своего тела. Наклонившись, я подхватил её на руки.       Командор снова всхлипнула и бессильно откинула голову назад. Мне пришлось подставить локоть, чтобы тонкая шея ненароком не переломилась. А еще пришлось собрать всю силу воли в кулак, чтобы никак не выдать охвативший меня ужас.       Тонкая кожа обтянула её лицо, словно не подходящая по размеру маска. Глаза почти провалились внутрь черепа, а губы истончились и потрескались. Когда-то у неё, вероятно, был благородный строгий нос, теперь же узкие ноздри трепетали, едва успевая за сбивчивым дыханьем. Ясно было, что слова безмозглого Льюиса могли оказаться правдой — Командор выглядела так, будто уже давно не жилец.       Я сдержался, смолчал, не дрогнул ни единым мускулом. Она пыталась скрыть собственное… нет, не уродство, а жуткое недомогание. Я же стал случайным его свидетелем, и вряд ли её обрадует проявление страха или отвращения. Впрочем, как раз отвращения я не чувствовал. Что-то тревожное кололо в груди, тревожно-правильное. Я не знал её достаточно долго, чтобы жалеть. Но точно знал, что уже уважаю. Она прятала печать смерти от всех, кроме Натаниэля и, вероятно, Логэйна. Очевидно, что еле стоя на ногах, она все равно стояла, не показывая подчиненным свою слабость. Эта хрупкая умирающая женщина была самой сильной женщиной из всех, которых я видел.       Осторожно поднявшись по ступенькам, я толкнул плечом дверь в её кабинет, отчаянно надеясь, что она не заперта. Что делать в таком случае, я совершенно не представлял.       Внутри не оказалось ни одной горизонтальной поверхности. Только единственное кресло у книжного шкафа походило на что-то подходящее для укладывания бессознательного человека.       Я осторожно сгрузил Командора в мягкие ворсистые объятья мебельного гиганта, пристроил голову, мимоходом зацепил рукавом прядь волос и едва не вырвал её. У неё едва шевельнулся рот, даже не затрепетали ресницы. Я сделал несколько шагов назад, не в силах оторвать взгляда от измождённого, будто выпитого изнутри лица. И что теперь? Оставить её так и уйти? Позвать Натаниэля?       — Командор, что еще я могу сделать для вас?       Она с трудом разлепила веки, застыла, не шевелясь. Невозможно было разглядеть движение её зрачков за мутноватой пеленой, покрывающей глазные яблоки.       Тишина миллионами тонких иголок колола уши. Маленькие иголочки промчались по сгибу моего локтя, там, где несколько мгновений назад лежала её голова. Я почти взаправду ждал, что иглы воткнутся сейчас мне в глаза, если я не пойму, куда она смотрит, или она не подаст никаких признаков жизни. Слишком мертвенным выглядел взгляд подёрнутых бельмами глаз, направленных на меня.       — Воды, — внезапно проскрежетало в комнате, и я опомнился не сразу, осознав, что она всё-таки озвучила просьбу о помощи. Где я, простите, теперь найду здесь воду?       Заметавшись по комнате, я заглянул во все незапертые шкафчики, сунул нос даже в верхний ящик стола. Если бы она чувствовала себя получше, точно по головке не погладила бы. Где, ну где здесь можно взять воду?       — Кувшин. На подоконнике, — её скрежет звучал вроде как несколько раздражённым. Думаю, это хорошо.       На подоконнике за плотными шторами действительно нашёлся кувшин с некоторым количеством воды.       Взяв со стола первый попавшийся кубок, из которого несколько часов назад, вероятно, пили вино, я налил в него воды и поднёс краешек к губам Командора. Она не пошевелилась, и я осторожно, чтобы снова ненароком не повредить волосы, просунул руку под её затылок.       Вода стекала в её губы медленно, так же медленно скрываясь в глотке. Она даже пила, как умирающая, и эта картина уже почти надломила что-то внутри меня.       Дверь распахнулась широко, замерев в двух пальцах от стены. Натаниэль стоял на пороге кабинета, тяжело дыша. Глаза его по-прежнему сверкали яростью, но руки мелко дрожали.       При виде меня он подскочил на месте, быстро окинул помещение взволнованным, оценивающим взглядом.       — Пошёл вон, — выдавил грубо, короткими резкими рывками подскакивая к креслу и отбирая у меня кубок с водой. — Быстрее.       — Я…       — Я. Сказал. Уходи.       Я коротко поклонился, хотя внутри всё заклокотало от обиды. Он бросил её на лестнице, беспомощную, еле живую. Он бросил её там и теперь смеет приказывать мне уходить?       — Спасибо, Карвер, — едва различимый скрежет догнал меня уже у входа.       Я не удержался, остановился, игнорируя полыхающий взгляд Натаниэля, и поклонился, Командору и только ей.       — Поправляйтесь, госпожа.       Когда я уже спускался по лестнице, оклик Натаниэля скатился вниз множеством осколков, разлетевшихся о стены.       — Найди Логэйна и скажи, что Посвящение откладывается!