***
— Кир, — кто-то тряс меня за плечо, пытаясь разбудить. Проведённые ночи без сна перед страхом переезда сделали своё дело, и я попросту заснула в машине. — Дочка, вставай. — Я что, уснула? — я захлопала ресницами. — Мы уже на вокзале, — улыбнулась мама. — Поезд через час, здесь кафетерий есть, можно там посидеть. — А можно просто погулять? — я достала из кофра фотоаппарат. — Хочу поснимать напоследок любимую Пермь. — Ладно, иди, но с Жорой, — разрешила мама. — Мне не 5 лет, — процедила я сквозь зубы, но увидела улыбающуюся физиономию Жория за спиной матери и кивнула. — С братом, так с братом. Дождавшись, пока родители скроются с вещами в кафетерии, я с фотоаппаратом пошла с братом вокруг вокзала. — Кир, я буду звонить, — снова повторил брат, приобнимая меня. — Систер, хватит хандрить. — Пытаюсь, — кисло улыбнулась я, наводя объектив фотоаппарата на площадь, где по-прежнему располагался новогодний базар, а вдалеке стояла раскидистая ёлка. — Классный кадр, — улыбнулся брат, глядя на дисплей. — Спасибо. — О, смотри, какой симпотяжка стоит, — брат указал на стоящего ко мне в профиль парня в меховой куртке. — По-моему, из вас получилась бы отличная пара. — Ага, я ему до пупка только если в прыжке достану, — рассмеялась я, щёлкая затвором камеры. — Зато ты уже улыбаешься, — заметил брат. — Шучу я, забей. Пошли, нас, наверно, родаки уже потеряли. Кстати, мне кажется, или ты реально перестала комплексовать из-за роста? — Кажется, — покачала я головой, однако, отмечая про себя, что в последнее время слёз на эту тему стало меньше. Засовывая фотоаппарат в кофр, я выронила визитку своего приятеля — фотографа, который частенько устраивал мне выставки. Теперь придётся пробиваться самой. Наклонившись, чтобы поднять визитную карточку, я нечаянно врезалась в того самого парня. — Девочка, тебя что, не учили старшим дорогу уступать? Тебе глаза для чего дали? — Я не девочка, — рявкнула я, чтобы не разреветься. — Сочувствую твоему парню, — съязвил великан, глядя на меня с высоты своего роста. — Ходули купи себе лучше, может, хоть мир увидишь нормально. — Отвали, придурок! — Чего-чего? Плохо слышно! Говори погромче, — парень сделал вид, что не слышит моих слов. Заметив подошедшего Жорика, он рассмеялся. — Парень, сочувствую тебе, где ты нашёл эту малолетку микроскопическую? — расхохотался он. — Вы с ней как любовью занимаетесь? — Кир, это что за урод? — поинтересовался брат, закатывая рукава куртки. — Да так, просто прохожий, — я взяла брата под руку и гордо пошла в сторону кафе. — Кира, ты опять во что-то вляпалась? — Нет, я же говорю, что просто прохожий, — я ускорила шаг. — Мало, что ли, придурков шляется? — Это тот самый симпотяжка, кстати, — рассмеялся брат. — А ты говорил, что он милый, — улыбнулась я, поддразнивая его. — Я просто сказал, что он красивый. Ладно, Кирка, пора мне, наверное, завтра в универ к 1 паре, выспаться надо. — С каких это пор ты стал таким правильным? — вскинула я брови. — Я всегда такой, — пожал плечами Жора, — просто образ плохого парня приклеился ко мне намертво. — Мое главное упущение, что я этого не разглядела, — рассмеялась я, поправляя ремешок кофра. — Ладно, товарищ провожатый, брат по совместительству, можете быть свободны. — Вы сегодня так добры, моя королева, — подхватил игру он, целуя меня в макушку. Даже для этого ему пришлось наклониться, согнувшись чуть ли не вдвое. Да, мне катастрофически «везёт» с родственниками: довольно высокая мама, вечно носящая шпильки, практически ростом с отца, а Жорка и того выше. Сама не понимаю, в кого я такая уродилась. — Выше нос, сестрёнка, — потрепал он меня по волосам. — Стараюсь. — Киря, ты что, всё ещё убиваешься из-за скейта? — неожиданно спросил брат с лёгкой усмешкой. — Практически нет. — Слушай, систер, мать с отцом правы: это совсем не девчачье дело. Даже я уже на мотике не гоняю, а года 2 назад думал, что это смысл моей жизни, — как-то слишком по-философски произнёс Жорик. — Давай хоть ты не будешь меня учить, — мягко остановила его я. — Пока что мне это нравится, а что будет завтра, никто не знает. — В твоём возрасте девушки не на досках катаются, а с мальчиками встречаются. — Жорий, хватит, — тихо, но строго сказала я. Господи, почему братец именно сегодня напомнил мне об это? Да, среди моих друзей много парней (и ровесники, и постарше), но все они видят во мне кого угодно, но только не девушку. Для скейтеров я, в первую очередь, конкурентка на соревнованиях, а для одноклассников — хороший вратарь и, благодаря неплохим мозгам, справочное бюро и человек, который всегда даёт списывать. — Прости, — брат примирительно выставил растопыренную пятерню, — заносит иногда. — Вижу. Ладно, давай прощаться. — Всё равно мы будем списываться по 100 раз на дню. — Конечно, — я прижалась к нему и улыбнулась. — Пока, Жорий. — Чао, малышка! — ласково произнёс он, взъерошивая мне волосы. Помахивая брату рукой вплоть до тех пор, пока его машина не скрылась за поворотом. Грустно посмотрев ему вслед, я двинулась в кафетерий. — А где Жора? — поинтересовалась мама, когда я плюхнулась на стул рядом с отцом. — Уехал. Ему завтра на учёбу рано вставать, — пояснила я, подзывая официантку. — Кофе, пожалуйста, и булочку с тмином. — Видишь, Серёжа, наш отъезд явно пошёл мальчику на пользу, — мама сделала глоток зелёного чая. — Взрослеет. — Конечно, — хмыкнула я, поражаясь их наивности. Неужели два взрослых человека всерьёз полагают, что оставшийся один дома 20-летний парень будет сидеть за учебниками, а не спать с любимой девушкой 24 часа в сутки? Но я решила их не переубеждать и снова достала фотоаппарат. — Кир, опять ты со своей техникой сидишь? — мама повернулась ко мне. — Ага, решила пофотографировать напоследок в родимом городе, — я навела объектив на маму и щёлкнула затвором. — Отлично получилась. — Я надеюсь, ты свою деревяшку в Петербург не поволокла? — Мам, ты же знаешь, что нет, — грустно ответила я, размешивая чай, — не напоминай, пожалуйста. Треснувший 2 месяца назад скейт стал моей главной трагедией, пережить которую я не могу до сих пор, к тому же отказ родителей покупать мне новую доску подлил масла в огонь. Отчасти я надеялась, что переезд в Питер поможет как-то отвлечься или даст понять родителям, что скейт и фотография — два моих главных увлечения, отказаться от одного из них — смерти подобно. — Кира, умные люди говорят, что всё, что не делается, то к лучшему. Значит, пришло твоё время расстаться с доской. — А я так не считаю. Мам, назови мне хотя бы одну причину, по которой я должна забыть о скейте? Ведь ничего плохого в моём увлечении нет. — Плохого, ты права, нет. Но это ведь очень травмоопасно. — И что? Разбитые коленки и локти — это, по-твоему, повод отказаться от мечты? — Да! Скажи спасибо, что ты пока что не заработала себе ничего серьёзного. Серёжа, поддержи меня! — воззвала она к мужу за поддержкой. — Ир, ты же знаешь, что я с тобой полностью согласен, — устало произнёс отец. — Как-то неуверенно ты это говоришь, — мигом взъелась мать. — По-твоему, это нормально, что 16-летняя девушка ночует в скейт-парке среди таких же ненормальных, как и она? — Мам, они вполне нормальные парни: не пьют, не курят, занимаются спортом, — я уже в сотый раз приводила одни и те же аргументы, но мама словно забывала их, и мне приходилось начинать всё с начала. — Нормальные парни на деревяшках не раскатываются, — резонно заметила она. — Кстати, как они отреагировали на твой отъезд? — Переживали, конечно, — грустно выдавила я, — мало того, что лишились сильного участника клуба, так ещё и в качестве фотографа я им больше ничем не могу помочь. — Вот фотодело это ещё куда ни шло, — с совсем другой интонацией произнесла она. — По крайней мере, в дальнейшем это может стать твоей профессией. — Между прочим, скейт тоже мог бы неплохо меня кормить. Например, открыть в дальнейшем свой скейт-клуб или стать тренером. — И плодить таких же ненормальных? — ахнула мать, глядя на меня округлившимися глазами. — Только через мой труп. — Окей, — кивнула я, — будет сделано. — Ладно, хватит болтать, пора. — Отец сделал последний глоток и подозвал официантку для оплаты заказа. Мы с матерью тоже поднялись и снова нацепили на себя неподъёмный багаж. — Жора вовремя слинял, — пропыхтела мама. — Сами справимся, — твёрдо ответила я, поправляя лямку рюкзака. Семеня вслед за родителями по перрону в конец состава, где находилось наше купе, я в глубине души надеялась, что вместе с новым городом начнётся и новая жизнь. Должны же и в моей жизни хоть когда-то произойти перемены к лучшему? Кто знает, может именно Петербург станет тем самым местом, где сбываются мечты? Показав проводнице билеты и пройдя через весь коридор в своё купе, мы наконец-то скинули багаж и удовлетворённо улыбнулись. — Ну, мои дорогие, с Богом! — весело произнёс отец, опускаясь на нижнюю полку. — Кир, ты чего такая грустная? — Устала, — соврала я, залезая наверх. — Ладно, родители, я спать хочу, — я демонстративно закрыла глаза, понимая, что сейчас разговор пойдёт на самую больную тему. Судя по звуку, мать и отец покинули купе. Оставшись одна, я села на полку, свесив ноги и, глядя в окно, прошептала: — Прощай, Пермь! Здравствуй, город на Неве! (1) — не знаю, существует ли данное учебное заведение, все совпадения случайны.1.
13 июня 2016 г. в 09:39
Слишком холодный выдался в этом году январь, больше даже на февраль похож, когда хочется укрыться от пронизывающего ветра где-нибудь в тепле или, например, сесть дома на любимом диване с чашкой горячего кофе и пледом.
Я медленно выползла на балкон, поёживаясь от холода и с трудом представляя, какая же погода в Санкт-Петербурге, куда мы, собственно, сегодня и переезжаем.
— Киря, ты собралась? — проорал мне в ухо обожаемый братец — студент 3 курса Пермского Государственного Университета Кинематографии (1)
— Да, — бросила я через плечо, снова передёргиваясь от упоминания ненавистного имени.
Раньше я всегда думала, что кличка «Киря» подходит молодым людям по имени Кирилл, но брат умудряется каждый раз придумывать мне новое прозвище, ещё более изобретательное.
— Я, кажется, просила так меня не называть.
— Прости, малая. — Жорик поцеловал меня в макушку, причиняя мне новую порцию боли.
Неужели он не понимает, что, сколько бы нежности не было вложено в данный жест, мне от этого не легче? У каждого человека разные размеры счастья, моё составляет ровно 150 см. Возможно, стоило бы улыбнуться, если бы мне не было 16 лет. Наверно, именно по этой причине в моём гардеробе отсутствуют шпильки и мини-юбки с платьями. В то время как одноклассницы по сто раз на дню проверяют, не пошла ли стрелка на колготках и, проклиная каблуки, бегут за автобусом, который так и норовит уехать из-под самого носа, я гордой походкой вышагиваю по мостовой в кедах и джинсах.
— Ты же будешь скучать? — абсолютно серьёзно спросил братец, обнимая меня.
— Буду, — честно ответила я, понимая, что мне будет не хватать шуток этого извращенца на вторые же сутки, если не раньше. — Почему ты не хочешь поехать с нами?
— Кир, у меня группа, друзья, девушка, в конце концов, я не готов отказаться от всего этого даже ради вас. — Брат резко стал серьёзным, и по его лицу я поняла, что решение далось ему с большим трудом. — Но я буду звонить, обещаю.
— Знаю, — улыбнулась я, обнимая его. — Ладно, мне надо ещё планшет зарядить в дорогу и проверить, всё ли взяла.
— Давай, а я пока матери помогу чемоданы в машину затолкать.
— Ты повезёшь нас в аэропорт? — удивилась я.
— Да, своеобразная экономия на такси. — Жорий откинул чёлку, вечно падающую на глаза, и вернулся в комнату.
Я, постояв ещё пару минут, тоже ушла с балкона. Оказавшись в своей комнате, села на кровать с планшетом, поджав под себя ноги. Батарея внизу экрана показывала критический уровень зарядки. Найдя среди многочисленных проводов нужный, я сунула штекер в розетку и стала изучать плей-лист, выбирая песни для дороги.
— Кира, — в комнату заглянула мама, — мы выезжаем через 2 часа. Будешь ужинать?
— Я в поезде поем, — отказалась я, не поднимая глаз.
— Дочка, что-то не так? — она села рядом со мной. — Ты не хочешь уезжать?
— Нет, — искренне ответила я, покачав головой. — Почему я не могу остаться здесь с братом?
— Кира, милая, мы его-то оставляем с риском для жизни, а ты хочешь вдвоём. Если Жора не спалит квартиру или не превратит её в свинарник, я поставлю ему памятник, — рассмеялась мама. — Ты что, брата своего не знаешь?
— Он ведь не один будет жить, а с Вероникой, — пожала я плечами, — она как-никак девушка, значит, хозяйственная.
— Вот именно, что девушка. Как тебе прекрасно известно, третий всегда лишний, даже если ты всего-навсего сестра. — Мама погладила меня по волосам и вышла из комнаты, оставив в воздухе лёгкий аромат духов.
Оставшись одна, я повалилась на кровать, прижимая к животу подушку. Нет, конечно, я рада, что папина фирма начинает расти, и он получил возможность перенести головной офис в северную столицу, но, с другой стороны, он должен был посоветоваться с нами, а получилось, что и мама, и я были просто поставлены перед фактом.
В желудке заурчало, и я решила всё-таки перекусить. Идти в кухню мне не хотелось, дабы опять не затрагивать эту тему, поэтому пришлось довольствоваться найденными в прикроватной тумбочке припасами: печеньем и гранатовым соком. Откусив от печенья разом половину, я села на подоконник и посмотрела на такой родной двор, словно прощаясь с ним.
Если пройти через сквер, то окажетесь в скейт-клубе, где я проводила 80% своего свободного времени, а порой даже и в ущерб уроков. Столько воспоминаний связано с этим местом! Первое падение, первый успех, разбитые коленки и локти…. Место, где я была безумно счастлива, и где мой рост никого не волновал, на него попросту не обращали внимания.
— Кира, — на сей раз меня посетил отец, — ты снова уединяешься? Сколько раз тебе говорить, что семейный ужин — это святое?
— Я учту, пап, — кивнула я, слезая с подоконника. — Нам уже пора.
— Да, поехали. Ты всё собрала? Учти: об ратно не вернёмся, и телеграммой тебе никто ничего высылать не будет.
— А Жорик? — улыбнулась я.
— Делать ему больше нечего, как твои лифчики и трусы собирать по всей квартире, — не сдержал улыбки отец. — Поехали.
Выдернув из розетки провод зарядного устройства планшета и упаковав его в чемодан, я бегло осмотрела комнату и ушла вслед за папой.
Жора ждал нас во дворе. Увидев мой понурый вид, брат рассмеялся.
— Кирик, чего мы такие мрачные?
— А сам не догадываешься? Почему твои интересы учитываются, а мои нет? Мне, между прочим, тоже сложно бросать школу, подруг и скейт-клуб. — Я подала ему чемодан, чтобы затолкать его в багажник.
— Кир, на новом месте начнёшь новую жизнь, в Питере, если ты не знаешь, тоже есть секции скейта, — брат попытался приободрить меня.
— Знаю, — я слабо улыбнулась, — ладно, всё равно уже ничего не вернуть.
Брат закрыл багажник и сел на водительское сиденье. Я устроилась на переднем пассажирском. Бросив прощальный взгляд, полный слёз, на родной дом, я прошептала «Прощай» и заткнула уши наушниками с любимым рэпом.