***
— С добрым утром, дочка, — мама стянула с меня одеяло. — И тебе. Мы скоро приедем? — Сегодня вечером, ночевать мы будем уже на новой квартире. Пошли, в вагоне-ресторане завтрак вовсю идёт. — Ага, — я слезла с полки. — Кир, тебя ничего не тревожит? — ласково спросила мама, приобнимая меня за плечи. — Ты же знаешь, что тревожит. Мам, чем тебе не нравится моё увлечение скейтом? — Кира, мы закрыли эту тему. У тебя 11 класс на носу, надо думать о выборе дальнейшей профессии, а не на деревяшках кататься. — Она положила руку мне на плечо. — Пора взрослеть, дочка. Покорно выйдя вслед за мамой из купе, я направилась в вагон-ресторан. Отец уже сидел за одним из столиков и уплетал салат. — Приятного аппетита, — промычал он с набитым ртом. — И тебе, — я села рядом и взяла меню. Около нас тут же нарисовалась официантка. — Надумали, что брать будете? — Да, — я закрыла меню, — мне яичницу с помидорами и сок апельсиновый. — А мне салат «Весенний» и кофе с бутербродом, — сделала заказ мама. — Кира, тебе надо больше питаться. Возьми себе ещё что-нибудь. — Я не хочу, — покачала я головой, глядя в сторону стойки, где официантка ставила наш заказ на поднос. — У меня режим. — Ты снова про свой скейт? — Мам, закрыли тему, — остановила её я, принимаясь за принесённую официанткой яичницу. — Приятного аппетита, дорогие родители. Мама хотела сказать что-то ещё, но промолчала, потому что отец, который порядком устал от постоянных мелких скандалов, дал ей внушительный пинок локтём.***
Оставшиеся 7 часов дороги прошли на удивление спокойно. На Ладожский вокзал состав прибыл даже без опоздания. Погода в северной столице оказалась ещё хуже, чем в родимом городе. Пронизывающий холодный ветер трепал волосы и шарфы. Пока отец пошёл договариваться насчёт такси, я достала телефон и, найдя номер брата, нажала клавишу «вызов». — Хай, Жорик! — весело сказала я, улыбаясь. — Привет, мелкая, — как-то сонно отозвался брат. — Мы на месте, — оповестила я, — из поезда вышли. — А я жизнью рискую, — посетовал он. — Точнее, травлюсь несъедобной курицей. — Ника так плохо готовит? — Она просто не так поняла фразу из рецепта «забыть про курицу на 2 часа». Она чуть квартиру не спалила. Только маме не говори, ладно? — спохватившись, добавил он. — Угу. Жор, я домой хочу, — протянула я, глядя на спешащих по вокзалу людей. Каждый шёл в каком-то своём направлении, погружённый в свои мысли. Это не наш город, и мы здесь чужие. — Кир, привыкнешь, — беззаботно отозвался он. — Если что — звони. — Бай-бай, — бросила я и отсоединилась. — С кем болтала? — мама нарисовалась слева от меня. — Жоре звонила, говорила, что приехали. Мам, зачем мы сюда приехали? — Хватит. Во-первых, у отца работа, во-вторых, тебе надо о будущем думать, а тут такие вузы! — Я могла с таким же успехом учиться в Перми, — не согласилась я. — По-моему, это глупо: всё бросать и ехать в никуда. — Кира, всё равно жалеть уже поздно, — она подхватила чемодан и поволокла его в сторону парковки такси, где отец, стоя у одной из машин, махал ей рукой. Почти час, с учётом пробок, машина петляла по улицам. Когда меня откровенно начало клонить в сон, она наконец-то остановилась у серой многоэтажки. Водитель помог нам выгрузить вещи и, оставив отцу свою визитку, отчалил. Папа вытащил из кармана куртки листок и подошёл к одной из парадных. — Вот эта, — он выудил связку ключей, — прошу, милые дамы. — Пап, а этаж какой? — пропыхтела я. — Третий. Мама бодрым шагом (насколько это позволял чемодан) направилась к лифту, а я, поправив лямки рюкзака, пошла пешком. — Какая квартира, товарищи родители? — спросила я, оказываясь на этаже быстрее, чем они. — Ты стоишь прямо перед ней, — отец выгрузил чемодан на пол и, найдя в связке нужный ключ, вставил его в замочную скважину. — Пап, я думала здесь голые стены, — я оглядела аккуратно обставленную прихожую, из которой вели 4 двери. — Я 3 месяца жил на 2 города, обустраивая наше гнёздышко, — пояснил отец, снимая куртку. — Кир, самая правая дверь — это твоя комната, вот ключ. — Спасибо, пап, — я поцеловала его в щёку и умчалась в комнату. — А помочь нам распаковать сумки ты не хочешь? — крикнула мама мне вслед, но я проигнорировала вопрос. Комната мне понравилась: большая, светлая и какая-то весенняя, что ли. Кинув чемодан у кровати, я опустилась на пуфик, поджав ноги. — Кир, иди, помоги нам с вещами, — мама заглянула в комнату. — Иду, — ответила я, доставая из чемодана футболку и шорты. — Сейчас только переоденусь. — Как тебе новое жилище? — взволнованно спросила она. — Папа наш, конечно, молодец! — Уютно, — улыбнулась я. — Только я не хочу в новую школу. — Придётся, — тихо произнесла она, обнимая меня. — Малыш, пошли за стол, и обязательно скажи отцу «спасибо». — Угу, — согласилась я, стаскивая толстовку и натягивая футболку с изображением скейтера. Как только она ушла, я снова рухнула на кровать и, глядя в свежевыкрашенный белилами потолок, тихо произнесла: — Вот я и дома.***
И всё-таки я человек, который долго ко всему привыкает. Проснулась я в начале седьмого утра. Провалявшись в кровати почти час, я нехотя оделась и выползла на кухню. Родители уже завтракали. — Привет, ребёнок, — папа, стоявший у плиты, приобнял меня. — Мой руки и садись за стол. — Ага, — я села на табуретку и взяла со стола бутерброд. — Пап, мы сегодня в школу идём? — Конечно. Должна ты знать, где тебе придётся учиться оставшиеся полтора года. — Мама долила в чашку кофе. — Я могу это узнать и в понедельник, — пожала я плечами. — Я уже всё решил, — сказал, как отрезал, папа, вытирая руки полотенцем. — Ты чего так рано вскочила? — сменил он тему. — Не спится, — хмуро отозвалась я, роясь в чайных пакетиках. — А что, моего любимого зелёного нет? — А ты его что, купила? — съязвила мама, ставя чашку в раковину. — Мам, по-моему, ты не с той ноги встала, — покачала я головой. — Ладно, я в комнате поем. Взяв с тарелки бутерброд и несколько печенек, я вернулась в комнату, где повалилась на кровать и, заткнув уши наушниками, закрыла глаза и стала меланхолично жевать. Как мне показалось, я лежала минут 20, на самом же деле, прошло почти 2 часа. Именно это сообщил мне отец, стоя в куртке у моей кровати. — Кира, подъём! — прокричал он мне в ухо. — Угу, — я вынула наушники и, засунув телефон в карман джинс, натянула куртку поверх толстовки и шапку с помпоном. На ногах я в любую погоду ношу кеды, и сегодня не исключение. — Я готова, пап. — Удачи, — мама с улыбкой вышла в коридор. — Серёж, точно без меня справитесь? — Конечно. Выйдя из подъезда, я направилась к машине, чем очень рассмешила отца. — Кир, пешочком пойдём, тут 10 минут, я проверял. Действительно, дорога до школы, которая представляла собой стандартное 4-этажное кирпичное здание, заняла чуть более 10 минут. Изучив табличку, которая говорила о том, что я попала в ГБОУ СОШ №514, я вместе с отцом толкнула тяжёлую дверь и вошла. Разумеется, стены и потолок были украшены гирляндами, снежинками и плакатами. На вахте сидел охранник — лысоватый мужчина лет 50, разгадывающий толстый сборник сканвордов. — Вы к кому? — полюбопытствовал он, отвлекаясь от журнала. — К директору, вестимо, — ответил отец, расстёгивая куртку. — Где его кабинет, кстати? — По лестнице направо, — он снова уткнулся с кроссворды. — Не сидится Альбине дома, — пробурчал он себе под нос. Поднявшись по лестнице, мы оказались перед дверью с табличкой «Директор Головина Альбина Геннадьевна. Часы приёма: вторник и пятница с 16:00 до 18:00». Ниже была ещё одна надпись, но напечатанная на обычном листе формата А4, говорящая о том, то набор в 6 и 7 классы остановлен до нового учебного года. Решительно постучав, папа вошёл первым и протолкнул и меня. — Здравствуйте, — поздоровался он, улыбнувшись. — Можно? — Можно. — Женщина подняла на нас голову. — Вы у нас кто? — Мы перешли в Вашу школу, и… Директриса внимательно оглядела меня с ног до головы и бесцеремонно прервала отца: — Мужчина, написано, что мы не принимаем в 6 и 7 классы. Научитесь читать, пожалуйста. Всего доброго. — Мы в 10, — спокойно произнёс он, садясь напротив неё. — Я Чернов Сергей Алексеевич, я был у Вас неделю назад, и Вы приняли у меня документы дочери. — Простите, — стушевалась она, — я думала, Ваша дочь… — Не Вы первая, не Вы последняя, — вмешалась я, начиная распаляться. Какая разница, какого я роста? — Сейчас посмотрю, куда я вас определю, милая барышня, — она открыла пухлую папку и стала листать её. — Вот, да, есть документы, но с классом я пока не определилась. У нас свободные места и в 10«Б» (математический класс) и в 10«В» (это кадетский класс). Оценки её мне нравятся, характеристика положительная. Что выбираете? Как говорится, имеете право на альтернативу. — А что такое кадетский класс? — уточнила я. — Готовим будущих МЧС-спасателей и в принципе людей военных. На первом месте дисциплина, физкультура и немного правовых дисциплин, — пояснила она. — Любопытно… — задумалась я. — Давайте туда. — Но тогда будьте готовы ездить на зарницы, сборы, спартакиады. И ещё: Вам надо будет заказать форму, — она указала на стенд, висящий на стене над её креслом, где стояли ребята в форме и держали российский триколор. — Все наши кадеты носят специальную форму — куртку и брюки — сшитую на заказ. Также в комплекте берет, перчатки и аксельбант (1). — А где это надо заказывать? — спросил отец, до этого молчавший. — Я дам адрес и телефон ателье. Но это надо сделать в ближайшую же неделю, так как после 20 января у них зимний бал. Пока формы нет, одевай что-нибудь тёмное в качестве формы. И да, никаких каблуков, — добавила она строго. — Я их в принципе не ношу, — улыбнулась я. Дверь распахнулась, и зашёл высокий мужчина с залысинами в костюме и с портфелем в руке. — Альбина Геннадьевна, я к Вам. — На ловца и зверь бежит, — расплылась в улыбке директриса. — Андрей Валентинович, это Ваша новая ученица. — Кира Чернова, — представилась я, вставая. — Маловата ты для 10 класса, — с усмешкой произнёс он. — Мал золотник, да дорог, — с умным видом произнесла я, решив не дерзить теперь уже нынешнему классному руководителю. — Согласен, — дружелюбно улыбнулся он. — Ну что, юная леди, давайте я познакомлю Вас с расписанием уроков и некоторыми нюансами. — А я пока займу ещё немного времени у Альбины Геннадьевны, — папа повернулся к ней. — Хорошо, — кивнула она. Кивнув отцу, я вместе с Андреем Валентиновичем покинула кабинет. (1) Аксельба́нт — наплечный отличительный предмет в виде золотого, серебряного или цветного нитяного плетёного шнура с металлическими наконечниками. Прикрепляется на правой (реже левой) стороне мундира (кителя), под погоном или эполетом. Принадлежность форменной одежды, прежде всего военной.