***
У Лили я пробыла часа 2, и ближе к ужину пришла домой. — Тебя за смертью посылать, — пробурчала мама, — ушла, называется, на репетицию. — Ага, а потом к новой однокласснице в гости. — Завела подругу? — удивилась мама. — Умница, быстро влилась. — Что у нас на ужин? — перебила я. — Салат крабовый. Только если ты сбегаешь за майонезом. — Угу, — я снова натянула куртку, — оливковый, да? — Конечно. В магазине я сразу направилась к холодильникам. Отдел был почти пуст, не считая парня в куртке, стоящего у стеллажа с йогуртами и творожками. Как назло, нужный мне майонез стоял на самом верху. Предприняв несколько попыток встать на цыпочки, чтобы до него дотянуться, я рискнула и слегка подпрыгнула. Неудачно: уронила стоящие на нижних полках упаковки сливочного масла. Они с грохотом посыпались на пол. — Блин! — я стала их собирать, пока грохот не привлёк внимания продавщиц. Собрав, как мне показалось, всё, я стала расставлять упаковки по местам, когда кто-то тронул меня за плечо. — Девочка, вот ещё одна, ты не заметила. Стремительно обернувшись, так что заболела шея, я вскрикнула. Позади меня стоял Матвей. — Ты? — простонала я. — Не скажу, что рад тебя видеть. — Взаимно, — огрызнулась я. — Как это тебя одну мамочка с папочкой отпустили так поздно? Обычно маленькие девочки в это время смотрят «Спокойной ночи, малыши!», лёжа в кроватке в обнимку с плюшевым зайчиком. — Очень смешно, — я снова попыталась достать злосчастный майонез. — Ты в следующий раз стремянку возьми, — посоветовал парень, — лишний груз, конечно, зато проблем не будет. — Или тебя возьму. На шею сяду и ножки свешу. — Не получится, — с наигранной жалостью произнёс он, — я привык видеть рядом с собой длинноногих пышногрудых красоток, а не коротышку со стремянкой. — А я ненавижу горилл, — бросила я, прикидывая, как бы достать нужный продукт. — Лучше уж горилла, чем карлик, — отпарировал он. — По крайней мере, на свидании со мной девушке не придётся каждую минуту в микроскоп проверять, на месте ли вторая половина. — Ой-ой-ой, — скорчила я рожицу, ибо словарный запас острот внезапно кончился. — Вот-вот, на правду и сказать нечего, — подвёл итог Матвей. — Ладно, пока, инфузория. Надеюсь, тебя не задавят в очереди, и мы ещё увидимся. — Не смешно. — Видимо, у микробов свой, особенный, юмор, который нам, простым смертным, не понять. Выругавшись на этого извращенца, я дождалась, пока он уйдет, и попросила проезжавшего мимо меня мужчину с продуктовой тележкой достать мне майонез. Надеясь, что Матвей уже покинул магазин или удалился на большое от меня расстояние, я двинулась к кассе. Парня поблизости не оказалось, и я успокоилась. Взяв помимо майонеза ещё сок и упаковку эклеров, я встала в очередь. Мысли нужно было срочно привести в порядок. Снова и снова прокручивая в голове наш разговор, я жалела, что не смогла оказать ему достойное сопротивление. Почувствовав невероятное облегчение, что мы больше не увиделись, я проверила сдачу и пошла к стойкам, чтобы переложить продукты из корзинки в пакет. Укладывая покупки в пакет, я почувствовала, что кто-то стоит за моей спиной. Конечно, я и так догадывалась, кто это, но 1% надежды оставался. Но и он исчез, когда раздался ехидный голосок. — Коротышка, держи, вдруг поможет? — Матвей со злорадной усмешкой положил передо мной бутылочку «Растишки». Прежде чем с моих губ сорвалась какая-нибудь колкость, он покинул магазин. Сегодня последнее слово осталось за ним. Но это, я клянусь, только сегодня.5.
1 мая 2018 г. в 18:02
— Кир, подожди, — догнал меня чей-то голос, заставив сбавить шаг.
Обернувшись, я с удивлением увидела Славу.
— Привет ещё раз, — попыталась улыбнуться я.
— Нехило ты Моте приложила, — парень выглядел довольным. — Первый раз кто-то посмел пойти против Николаева.
— Рада за него, — огрызнулась я.
— Тебя проводить? — предложил он.
— В другой раз, — покачала я головой, — я тороплюсь.
— Кир, постой, — парень схватил меня за локоть, — давай я всё-таки провожу?
— Не надо, правда. И вообще, чего ты разговариваешь с малолеткой?
— Это Мотя сказал, а не я.
— То есть, для тебя я гигант? — съязвила я.
— Слушай, он хотя и мой друг, но я скажу. Мотя всегда ко всем прикапывается, ты новенькая, поэтому так на это реагируешь.
— Как я реагирую?
— Слишком остро. Наши все уже привыкли.
— Мне, слава богу, привыкать не придётся. Мы в разных классах, если ты не заметил, — я с облегчением сама только что вспомнила об этом факте.
— Ну-ну, — покачал головой Слава, — ладно, пока. До понедельника, Кир!
Буркнув что-то наподобие «пока», я пошла в сторону остановки. И чего им всем от меня надо? Почему и Матвей, и Слава, и этот Алексей Игоревич так себя ведут?
— Кира, бля, почему ты так быстро ходишь? — на сей раз меня догнала Лиля. — Меня хоть бы подождала.
— Тебе там и с этим Матвеем неплохо, — сострила я. — Разве не так?
— Нет, не так. Кир, ты домой уже?
— А есть идеи получше?
— Вообще-то, есть. Пошли ко мне? Я тебя с мамой познакомлю, как-никак, твой будущий учитель.
— Давай, — согласилась я без всякого желания.
— Значит, поехали, — она развернула меня и потащила к метро. — Тут пару станций всего. Я-то обычно на автобусе, но его можно ждать вечно.
— А она у тебя суровая? — поинтересовалась я.
— Кто?
— Мама, блин, не ты же!
— А ты с математикой не в ладах, да? — догадалась сообразительная одноклассница.
— В старой школе была стабильная «четвёрка», — созналась я, — точнее, до 10 класса, в этом году умудрилась скатиться до «троек».
— Мама, как говорится, строгая, но справедливая, ребята её любят: не гнобит, не понял тему — ещё раз объяснит. Главное, ходить на уроки и д/з выполнять.
— С этим у меня проблем нет, — уверенно сказала я, а про себя добавила: «Только бы из-за работы пропускать школу не пришлось…»
— Значит, причин для беспокойства нет, — заключила Лиля. — Пошли быстрее, метель сильнее, кажется, стала.
— Да-да, иду, — прошептала я, думая о чём-то другом.
В поезде Лиля бросала на меня двусмысленные взгляды, но, как и я, молчала. Не проронила она ни слова и когда мы поднимались на эскалаторе. Только на улице подруга заговорила.
— Кир, что-то случилось?
— Нет, — соврала я, сделав глубокий вздох. — Понимаешь, он какой-то странный….
— Матвей? — рассмеялась Лиля.
— Нет, конечно, нет. Этот директор ресторана…
— А что с ним не так? — удивилась она.
— Не знаю, — честно сказала я, шумно сглотнув, — просто он меня пугает.
— Не соглашайся тогда, — коротко ответила подруга. — Кир, давай искать что-то другое. Можно у моей мамы спросить, вдруг она что-то посоветует?
— Нет, — категорично покачала я головой, — я соглашусь и узнаю, что с ним не так.
Лиля решила не спорить со мной, лишь закрыла глаза и бодро зашагала по тротуару. Я еле поспевала за ней.
— Кир, серьёзно, не ходи туда, — сказала та, когда мы уже стояли под дверью её квартиры и жали на кнопку звонка.
От ответа меня спасла открывшаяся дверь. На пороге стояла стройная женщина лет 35 с полотенцем в руке.
— Лиль, а чего так рано? — удивилась она.
— Мам, познакомься: это моя новая одноклассница Кира. Кир, это моя мама Карина Сергеевна.
— Очень приятно, — кивнула я, выдавив улыбку.
— Проходите, девушки, — она отстранилась, пропуская нас в квартиру. — Обедать будете?
— Давай попозже, — ответила Лиля, ведя меня по коридору. — Мы в комнате посидим.
Пока новая подружка искала диск с нужной музыкой, я оглядывала стены. Все они были сплошь увешаны дипломами и грамотами с различных музыкальных конкурсов и смотров песен.
— Талантище, — я указала на стенку, — и когда ты всё успеваешь?
— И это говорит человек, не слезающий со скейта! — рассмеялась Лиля. — Музыка это баловство, хочется реальное дело.
— Я ещё рисую, — смутилась я. — Хочешь, нарисую твой портрет?
— Давай, — она мигом села на диван и положила руку на подлокотник. — Натурщица готова.
Достав блокнот, я вырвала лист и задумчиво посмотрела на подругу.
— Наклони голову вбок, — посоветовала я, — и замри.
— И долго так сидеть?
— Думаю, да.
Лиля покорно застыла, и комната погрузилась в тишину. Обожаю рисование за сам процесс. Можно отключить сознание и просто ни о чём не думать. Но в этот раз не получилось. В голове крутился калейдоскоп мыслей, связанных то с Матвеем, то с новой работой, то со школой.
По истечении часа я кивком разрешила натурщице двигаться и, положив перед ней лист бумаги, села на диван, поджав ноги.
— Потрясающе! — задохнулась Лиля, обнимая меня. — Шедевр же!
— Спасибо, — улыбнулась я. — А твой отец чем занимается?
— Понятия не имею, — развела руками Лиля, — мама мне рассказывает традиционную байку про героически погибшего пожарника.
— И что, она не пыталась ни с кем познакомиться?
— Нет. Именно поэтому и стала учителем. А вообще, она учёный. Говорят, талантливый. Её бывшая однокурсница к нам часто забегает, говорит, у них в НИИ вакансия есть для неё.
— А она не хочет? — догадалась я. — Потому что там много мужчин.
— Конечно. Видимо, хочет закрыть себя в четырёх стенах с детьми.
— Язык у тебя без костей, Лилька. — Карина Сергеевна стояла в дверях и улыбалась. — Идите чай пить, я пирог испекла.
— Мам, у меня фигура, — покачала головой Лиля.
— А у меня спортивный режим, и что? — рассмеялась я. — Пошли, Лиль.
Та покорно следовала за мной. Да, именно благодаря нагрузкам и спорту я смогла разбить хотя бы тот стереотип, что девушка маленького роста должна быть обязательно полненькой.