Неудачная шутка

Брюс прослушивал полицейское радио, одетый только в одни пижамные брюки - но, по крайней мере, он сегодня побрился: удивительный самоконтроль! Дворецкий отсвечивал где-то сзади, но хозяин его не замечал. Сердце громко стучало; пробужденный визитом Джокера, пускай и с задержанным действием, он боролся с желанием вмешаться каждый час на протяжении всего того времени - а ведь пока даже не произошло ничего достойного внимания. Ночь началась, длилась, подошла к самому хладному - для всех, самому жаркому - для таких, как он - времени, пузырилась весной, распускалась, вскрикивала, затихала - полночь, час, два... Три. Четыре. - Угроза терроризма! - вдруг взорвался звуком канал. - Улыбка Глазго... Музей... Довольно ждать, пока он сделает что-нибудь страшное. Знающий свое отвратительное отражение лучше многих, Бэтмен поднялся и пошел к костюму. От предвкушения казалось, что в грудь стучит кулаком великан. Альфред насмешливо посмотрел ему вслед. Надоедливый клоун сидел между второй "Спальней в Арле" и автопортретом, в чреве храма искусств выглядя как обещающее месяцы боли новообразование - небритый и некрашеный боевой маской он был еще страшнее: куда уродливее. Рубцы чудовищной улыбки побледнели... Брюс вдруг понял, что он чем-то сильно одурманен. Он впервые видел его без какого-либо грима, но разницы не заметил и сразу его узнал. Посмеиваясь, Джокер размахивал предметом, напоминающим детонатор весьма отдаленно, но этого было достаточно. Этаж был оцеплен. Над скоплением полицейских стоял гул, ожидался спецназ, кинологи подтягивались с огромными, холеными овчарками. Брюс ненавидел собак. Мегафон полиции, вещающий по стандартной схеме, затих, когда он выступил из тени. Джокер же выглядел одновременно хреново и самодовольно. - Что такое, расстроен моим тривиальным выбором? - проворчал он ласково, даже не глядя по углам: тоже ждал, аккуратно отсчитывая минуты. Кривляясь, он попытался взглянуть над собой, где на стенах находилась экспозиция. - Да, - честно признался Брюс, с усилием разжимая челюсть: странный выбор преступления ужасал его: обещались особенные смерти? - Ну я просто не могу устоять перед Ван Гогом. Чего они там трясутся? - Джокер тяжело поднялся и, вальяжно переваливаясь, подошел слишком близко. - Я сказал, что здесь все заминировано. Но нет, знаешь ли, в последнее время настроения... Сильный удар в нос, предваренный тяжелым геройским вздохом, едва не своротил ему шею: Брюс схватил его за форменную куртку и поднял, намереваясь хорошенько треснуть об стену, но в этот момент глаза психа закатились и он потерял сознание. - Окружены... поднимите... сдавайтесь. Несносный псих обильно кровоточил разбитым лицом - форма на его утлой груди обильно пропитывалась красным - и Брюс раздраженно нахмурился, ожидая подвоха: он не помнил его таким... непрочным. - Стрельба на поражение! Огонь! Что-то иррациональное поднялось в нем и разрывало на части - брось его, и Джокер сдохнет, как и заслужил; просто прикрыться этим телом, один только раз, и все, все закончится... Он не убийца. Полиция начала действовать, и Бэтмен, не тратя больше время на раздумья, сгреб клоуна в охапку, разбил ближайшее окно, и полиция имела удовольствие видеть его полет. Залетная пуля ударилась о кевлар, но из-за расстояния ей не хватило бы мощности нанести ощутимый вред. Он перемещался по крышам, и это нельзя было назвать полноценной погоней: сирены и огни были внизу, он был гораздо дальше ближайшего преследователя. Вертолетов не было, и он благодарно понял, что приехал Гордон - он улыбается, приветствуя его возвращение? Хмурится, печалясь? Однажды он допрыгается, и Джим лично скрутит ему руки, он заслужил... Тело Джокера, прежде безжизненно висевшее на его плече, напряглось: клоун очнулся. Он весил не больше семидесяти килограммов - с таким-то ростом - и он мог бы еще нагрузить планер. Брюс поставил его на землю и внимательно посмотрел в затуманенные то ли болью, то ли опьянением глаза. На нем была форма охранника музея, почти фиолетовая, брючины плотно облегали ноги и были слишком коротки, открывая пестрые носки; китель распахнут, белая футболка залита кровью на груди и животе. - Ну привет, красавчик, - Джокер попытался отойти к краю крыши. Брюс ударил его ногой в живот, и худое тело отлетело и прокатилось по бетону, словно легкая деревянная кукла. Джокер радостно засмеялся, сплевывая кровь. Как он смеет показываться ему на глаза после всего, что сделал? Он ощутил в себе надежду на то, что сможет сейчас убить его - хладнокровное желание, спокойный расчет. Бессердечное чудовище из глубин сознания Брюса восстало, требуя возмездия, и он виновато отреагировал, поддаваясь другой крайности - ослепляющей жалости. Этот человек был потерянным. Без будущего. Низвергнутый ему под ноги. Его темные глаза с таким пониманием следили за ним, так счастливо искривлены его губы... Он подошел и замахнулся, собираясь пнуть его снова. Но этот человек... - Джокер, - просипел Брюс, ухватывая костлявые плечи. - Ты хреново выглядишь. У тебя чертовски плохо с головой, чертовски плохо с будущим. Я помогу тебе - только свали с моих глаз, из моего города. Джокер шумно шмыгнул разбитым носом, в оскале демонстрируя розовые от крови зубы. - И? - весело уточнил он свою судьбу. - И ты не вернешься в Аркхем, которого заслуживаешь. - важно объявил Брюс, являя небывалую щедрость. Вражина дернулась, подалась ближе, истекая слюной. - И я не вернусь в... Аркхем. - Джокер выразительно поиграл бровями. - И не покину его потом, оставляя широкий кровавый след. Ну... Интересное предложение, Брюс. Тихо-тихо, все под контролем! Здесь только ты и я, старик, не делай такую страшную рожу. Скрытое маской геройское лицо и правда исказилось - будто ему не наплевать на себя, на Бэтмена, на этот чертов город... Брюс начал обдумывать его убийство - так просто, в качестве утешения. - И чего ты предлагаешь? - неожиданно даже для себя насмешливо спросил он, наслаждаясь давно забытым чувством: контролем над ситуацией. Джокер заметно оживился. Он улыбнулся - это, вероятно, должно было выглядеть игриво, но получилось откровенно странно: что-то вроде гримасы боли. Замороченный кипящим в крови адреналином герой с усилием заставил себя не отвлекаться. - Да расслабься ты, все нормально. - панибратски сказал Джокер, напоминая себя прежнего. - Я не обижу. Не разжимая челюсти, уязвленный Брюс напомнил себе, что это обычная провокация. - Хочу я чего? Ну давай сразимся на смерть - мм? Или давай подружимся, Бэтти, давай будем напарниками! Геройская челюсть отразила весь абсурд предложения, уверенно обвисая. - Ну, тут я перегнул, согласен! - болтающийся в черных руках Джокер погрозил пальцем, будто это Брюс мог сказать такую отвратную глупость. - Ну давай просто помиримся, узнаем друг друга. Ну ты понимаешь, получше. Каждая решетка гнется, когда за ней этот человек: крошится бетон, стонет электричество, умирают приблизившиеся к этому бледному чудовищу люди - один за одним - и вот он снова покидает клетку, сгорбленный и хохочущий - не стоит пускать вопрос его свободы и заключения на самотек, не стоит доверять этого придурка несовершенным человеческим тюрьмам: давно пора было взять этот вопрос в свои руки. - Давай. Как твое имя? - пришедший к особенному вердикту Брюс нарушил тишину, намеренно мягко проговаривая слова: договориться, следить осторожней, посадить на поводок покрепче: контролировать. Выражение на лице Джокера стало настолько издевательским, что он обреченно понял - быть ему убийцей. Светлые брови задрожали в тщетной попытке удержать движение, у уголков карих глаз появились морщинки. - Не знаю, - прошуршало пьяное чудовище, испуская смрад нечистого рта и винных паров. - А как? Это была последняя капля. В этот раз крепкий удар пришелся в челюсть Джокера, вызвав у того взрыв смеха и дикий восторг. Уверенность в его желании свары сыграла с героем дурную шутку: отброшенный к краю крыши, он, усиленно кланяясь и хихикая, вдруг шагнул за него, неловко взмахивая руками, как неловкая жирная птица. Когда Бэтмен рванулся за ним, никого уже не было видно.