Странствующий

Прошло четыре года. И мне исполнилось пять лет. В садике, в который меня возили Дурсли, меня все считали умным ребёнком. Правда, это было ровно до первой драки. Вернее, до первого удара, который я нанес мальчику, когда он отобрал игрушку у какой-то девочки. После этого меня все считали несносным ребёнком, и думали, что я буду хулиганом. Ко мне стали относится холодно, постоянно покрикивая на меня. Но мне было глубоко наплевать. Ведь после д/д я считал подобное отношение к себе, просто ангельским. Но из-за этого я стал нелюдимым. Если кто-то играл, то обязательно без меня. В принципе, я и сам считал, что выше детских игр. Поэтому, постоянно прятался от воспитательниц за большущей оравой шумных детей и занимался своими делами. Потихоньку развивал рефлексы тела, бил кулаками подушку и пытался отжиматься и качать пресс. Но ничего не получалось, вернее, процесс шёл медленно. В плане магии я ничего не смыслил, поэтому старался медитировать на манер буддистских монахов, правда за основу шли фильмы по восточным единоборствам, которые я смотрел ещё в прошлой жизни. И да, я делал заточки и всякие ножички. Точнее пытался их делать, из-за чего мои руки быстро покрылись небольшими шрамами. Дадли постоянно пытался меня ударить, толкнуть или сделать какую-нибудь пакость. Я стоически терпел, не позволяя впрочем ударить себя и сдерживался, чтобы не ударить его в ответ. Благо опыт выдержки имеется. Один раз я ответил ему, нанеся два удара в живот, а когда он упал, добавил ногой ему в лицо. Что-то хрустнуло. Дадли завыл, а я отскочил от него как ошпаренный. Происходило всё это в доме на Тисовой улице. А если точнее в гостиной этого дома. Тут же появился разозлённый Вернон и утащив меня наверх, спустил мне штаны и жёстко отп.здил меня ремнём. Я не пытался вырываться, а только кричал. Когда он ушёл, я глотал слёзы. Шевелиться было больно, но всё равно поднялся, и прошёл в ванную. Ярость и обида душили меня. Я встал под душ, и осмотрел свою пятую точку. Она была вся синяя. Как я не потерял сознание от боли я не знал, но думаю сказывается то, что где-то глубоко в подсознании я знал, что получал куда сильнее в прошлой жизни. Я ткнулся головой в стенку. Прошлая жизнь. Хотелось бы вернуться к ставшим уже родными, Новиковым. Ещё раз хотелось сыграть со Стёпкой в какую-нибудь стратешку на компе, и позорно ему продуть, улыбнуться Ленке глуповатой улыбкой, и попросить её помочь с домашкой. Да и просто увидеть их лица. Настоящее горе заполнило моё сердце. Горе и обида. Обида от того, что не в полной мере наслаждался семейной жизнью там. И от того, что старуха с косой пришла ко мне слишком рано. Я тряхнул головой, отгоняя воспоминания. Сейчас я здесь, и ничего поделать не могу. Я, мать его, грёбаный Гарри Поттер. Мальчик-который-не-сдох! Интересно, не вмешайся я тогда, быть может было бы всё по другому? И я бы до сих пор был бы невидимой сущностью, у которой даже формы тела то не было. Только остаточные воспоминания. Простояв под прохладным душем минут пятнадцать, я вышел из ванной. Аккуратно вытеревшись, прошлёпал в чулан под лестницей и завалился на живот. Поразмышляв немного о том, что будет дальше, я провалился в глубокий сон. Проснулся я от голосов, доносившихся из гостиной.  — Дорогая! Пойми ты, мы должны этого чертёнка отдать в приют. Он сломал нос нашему Дадлику!  — Вернон! Мы не можем, я обещала! Поверь дорогой, мы можем вывести эту дурь из него. Просто не будем его выпускать из чулана. Пусть будет там, выходить в туалет он будет под нашим присмотром. Иди скажи ему, что он без ужина. Я к Дадлику. Пробормотав что-то вроде мерзкий мальчишка, он потопал к лестнице. Я внутренне напрягся. Дурсль подошёл к чулану и громко проговорил:  — Ты без ужина! Завтра утром помоешь машину, в садик больше ни ногой! Выходить из чулана только с моего разрешения! Ты понял, мерзкий поганец! — рыкнул он под конец. Я вполголоса ответил:  — Да. Дурсль ушёл, поднявшись на второй этаж. От его шагов заскрипели ступеньки и на меня посыпалась пыль, вперемешку с мелкими насекомыми. Я с хрипом приподнялся на четвереньки, сидеть или лежать на спине было больно. Но я всё же смог прилечь на правый бок, и достать из тайника в полу целлофановый пакет, в котором была небольшая склянка воды, и корочка хлеба, припасённая на чёрный день. Перекусив засохшим хлебом и запив его теплой водой, я убрал пустую склянку обратно. С тихим стоном перевернувшись на живот, я провалился в царство Морфея. На следующий день было очень хреново. Подниматься не хотелось, но пришлось. Иначе бы Дурсли из меня всю душу бы вытрясли. Зарекшись на будущее что не буду трогать Дадлика в доме, я с шипением поднялся. Кое-как выпрямившись, я обнаружил, что у меня также болит и спина. Наверняка Вернон и по спине прошёлся. Быстро умывшись на заднем дворе в бочке для поливки цветов, чтобы не разбудить Дурслей, я побрёл в гараж мыть машину. На завтрак меня позвала моя тётушка, чтоб ей провалиться! Машина была вымыта ещё полчаса назад, и я просто пинал балду. Слонялся по гаражу высматривая разные предметы. Иногда что-то прикарманивал себе. Например, обзавёлся маленьким фонариком без лампочки на батарейках. Видно починить его у Дурсля старшего нет времени. Лампочки к нему и батарейки, я кстати нашёл в ящичке, на котором было написано большими буквами красным маркером «МУСОР». Быстро починив фонарик, успел как раз к приходу Петуньи. Действительно, лошадиная морда. За завтраком, специально ел стоя. Хотя сидеть было уже не так больно, но синяки ведь показывают обратное. Поэтому будем давить на жалость, хе хе. Когда я объяснил причину, почему не могу сидеть, с её лицо было просто незабываемым. Впрочем такое же было и у Вернона, когда он зашёл на кухню и увидел, что я ем стоя.  — Мерзкий мальчишка! Ешь как все нормальные люди! Сидя! Я молча задрал кофту на спине, показывая сплошной синяк от лопаток и ниже.  — Я не могу сидеть — так, немного хрипотцы в голос, — у меня всё болит, дядюшка. Вернон застыл. Видимо, впервые видит деянье рук своих, совершённых в состоянии аффекта. Петунья быстро засуетилась завтраком для своего ненаглядного, стараясь не смотреть на него.  — Иди к себе и не высовывайся. Ты наказан на целый день. — Покинул наконец, свои чертоги разума Дурсль старший. Я со скрытой радостью отошёл от стола, унося свою посуду в раковину. На обратном пути, стырил пару кусков ветчины и хлеба из-под носа Дадлика. Надеюсь он у него будет кривой! Заодно прихватил чайную ложечку, чтобы заострить ей края, заранее заготовленным бруском. Целый день я провёл в чулане, иногда выходя на обед и ужин. Видимо меня не будут трогать пару дней. Перед сном, Петунья намазала какой-то мазью, которая снимала боль. Правда никакого эффекта от нее не было. Боль была, правда не такой сильной как утром. Следующие дни полетели со скоростью света. Ну или с похожей скоростью. Я просыпался, делал физическую разминку, мыл машину, гараж, готовил завтрак на всю семью Дурслей, работал в саду, пересаживая цветы. В общем, сплошная трудотерапия. Правда это всё было до обеда. После обеда я был предоставлен сам себе и сваливал на детскую площадку. Там до ужина не слазил с брусьев и турников. Иногда махался с местными гопниками, которые хотели показать силу паре девочек. Смешно. В их возрасте это вряд ли было смешно и глупо, но я то старше их. Правда духом, а не телом. Однако, козлом отпущения я не хотел становиться, и поэтому наглядно показал их ошибку. Правда в самый эпический момент появилась старушка миссис Фиг. И где она ныкалась с самого начала? Разняв нас, и шуганув хулиганов, она повернулась в мою сторону, видимо думая, что я должен её поблагодарить. Вот только вместо благодарности, она увидела шустро улепётывающую фигуру мальчика. А что, она крикнула « Убирайтесь, хулиганьё!» А я вроде как, общепризнанный хулиган. Сначала в садике, теперь соседи в курсе благодаря моей глубоко уважаемой (чтоб ей пусто было), любимой (только в самом страшном кошмаре), нежной (как самая изощрённая «игра» из фильма «пила») тетушке. Оставив миссис Фиг наедине со своими мыслями, я решил начать пробежку, всё равно уже бегу. Немного сбавив скорость, побежал по тротуару до своего дома. Ну, или до дома Дурслей. Немного взгрустнув, смылся в душ пока все были заняты. В следующем году я и Дадлидусик идём в школу. Наверняка нас разделят и я думаю, что Дадлик пойдёт в школу для голубых кровей. Мне определённо нужен какой-нибудь самоучитель английского. Хоть я и знаю его с детства в прямом смысле, какая-то часть разума не хочет воспринимать его родным. Хотя все должны видеть, что он мой родной язык. А так я всё еще немного коверкал слова. Хоть и старался выговаривать их правильно. В итоге я говорил немного медленно, стараясь скрыть несильный акцент. Надеюсь Дурсли съели его, считая меня заторможенным. А в школе придётся налечь на него со страшной силой. Как там древнегреческие философы тренировали дикцию? Совали камни в рот и проговаривали длинные предложения? Может тоже стоит попробовать? Раздобыть бы ещё книги. Выйдя из душа, быстро переоделся в чистое. Да, я пару раз заходил в магазин, покупая себе ту или иную одежду. Ловкость рук и никакого мошенничества. А то что мне было всего пять лет, по-моему редко кто обращал внимания. Учитывая тот факт, что я говорил, что-то вроде: « Папа недалеко! Он дал мне денег и сказал подождать тут! Я уже большой и могу сам выбрать одежду! » В итоге не дождавшись папу, меня одевали, забирали деньги и провожали до того места, где меня якобы ждал отец. Но у выхода меня ожидал мой друг бомжеватого вида, Фрэнк. Где я с криком: «Дедушка, ты пришёл!» Радостно бросался ему на шею. Фрэнк был действительно старый бомж. Его однажды занесло на Тисовую улицу, и я его спас от одной шайки подростков, указав им ложную дорогу, где якобы скрылся старик. Фрэнк после этого, сказал «Спасибо, дружище, век не забуду.» И после этого, с ним на пару, мы мошенничали на улицах. Он просил милостыню и вис на прохожих в буквальном смысле, а я тырил кошельки. С ювелирными изделиями я принципиально не хотел связываться. Памятуя о том, как ещё в прошлой жизни мой схрон накрыли менты. А всё потому, что я не успел скинуть пару золотых цепочек и серебряные колечки. Так что, чур меня. Переодевшись, спустился вниз прошёл на кухню, выпил сок Дадли и исчез в чулане. Там я, закрывшись изнутри, вытащил дощечку из пола. В целлофановом пакете находились упаковки сухарей, утилизированная вода на чёрный день, эластичные бинты, пара пачек пластырей и самодельный пояс с креплениями для заточек. Вытащив все это при свете фонарика, я полез в самое дно тайника. Там у меня была железная коробочка, в которой находились деньги. На дне прямоугольной коробочки, формой похожей на книгу, лежала пара сотен монет по пятьдесят пенни. Сверху лежало две пачки банкнот по пятьдесят фунтов. Взяв одну пачку, я отложил её в строну. Пересчитывать нет необходимости, в каждой пачке было примерно пятьсот фунтов стерлингов. Сегодня ночью они будут нужны Фрэнку. Оказывается, старик имеет математическое образование, и в лёгкую обыгрывает в карты. На вопрос: почему же ты тогда бомж? Ответил: потому что плохо бегает. У меня вмиг родилась идея. Но прежде чем претворить её в жизнь, нужно сначала подзаработать. И вот мы подзаработали, осталось нанести последние штрихи на план, и всё будет в ажуре. Убрав всё обратно, тщательно замаскировал дощечку, взвёл будильник на древнем телефоне-кирпиче Моторола. Поставив на вибрацию, мысленно приказал себе проснуться вместе с будильником. Через пять минут я спал беспробудным сном. Ровно в полночь, я проснулся чуть опоздав от вибрации будильника. Аккуратно открыв чулан, прокрался на задний двор, а там перелез через забор к соседям. От них вышел на улицу, заодно покормив их пёсика. С ним я подружился в прошлую свою прогулку. Оказывается, он любит ветчину. И как раз именно ту, которую ест Дадли по утрам! Хе-хе! На обговорённом месте встречаю Фрэнка.  — Принёс? — Говорим мы оба. Я вытащил пачку банкнот. Фрэнк протянул мне сверток.  — Я был там прошлой ночью, меня никто не видел в лохмотьях моего толстожопого кузена, а уж в этом точно никто не увидит. Я потряс свертком.  — Ты главное план помни. Если с тобой что случится малец, я ж себе не прощу.  — Расслабься, я всё предусмотрел. Дай только переодеться. Седовласый старик, хромой походкой и в обшарпанных ботинках шёл по тёмному переулку Лондона. Совсем недавно, этот же старик с крючковатым носом, и чуть горбатой спиной сидел за рулём угнанного автомобиля. На данный момент, он направлялся конкретно в бар, где он много раз выиграл в карты, но уходил без выигрыша, и чаще всего бит. Старик не сильно любит это место, но зато он теперь знает, как отомстить хозяевам этого клуба. Пусть план и составлял мальчишка Поттер, но он был по своему гениален и прост до безобразия. Хоть каждый раз при обсуждении плана хитрый лисёныш и говорил: «Долой все планы! Пох..й, на месте разберёмся!» Старик Фрэнк, а это именно он шёл к этому клубу, сильно привязался к этому мальчишке, которого приютила семья Дурслей. О них мальчишка ни разу не упоминал, но по всей видимости, живётся ему там не очень хорошо. Так за размышлениями, Фрэнк дошёл до клуба, и повернул в сторону входа для ВИП персон. Покупать что-либо из вещей, он отказался, так как сюда его впустят по любому, даже не имей он ни одного пенни. Просто сыночки богатеньких папенек захотят в очередной раз избить его и обвинить в шулерстве. У входа стоял охранник, по имени Сэмми. Это единственный охранник, который ни разу не тронул Фрэнка., а однажды и вовсе помог.  — Давно не виделись Фрэнк. Опять пришёл. Может бросишь это гиблое дело? Никто тебе не заплатит здесь, даже если выиграешь опять изобьют. — Громким басом сказал Сэмми.  — Привет и тебе Сэмми. Я сегодня просто хочу поиграть. Вспомнить молодость так сказать. Охранник пожал плечами, и пропустил его. Фрэнк прошёл в клуб. Никто не видел, как между охранником и стариком прошмыгнула тень, во время их короткого диалога. А когда Фрэнк открыл дверь, человекоподобная тень скользнула перед ним и исчезла в помещении. Заметивший эту тень Фрэнк только хмыкнул, и отправился искать карточный столик. Уф! Смог! Это был самый слабый момент в плане. Дальше будет проще. И под конец самый эпичный момент в плане, а потом…, но это уже будет потом. Так, Фрэнк прошёл мимо меня не заметив, либо сделал вид что не заметил. Я прополз под столом, и выполз с другой стороны, виртуозно уворачиваясь от ног. Проскочив танцпол, я шустро поднялся на второй этаж. На меня никто не обращал внимания. Благо я был одет в черный обтягивающий костюм, и при это довольно удобный. А теперь представьте, клуб, вокруг музыка, танцуют люди, всё затемнено и хоть кто-нибудь бы обратил внимание на пятилетнего ребёнка, в черном костюме в обтяжку, замершего в углу. В котором его практически не видно. Я продолжил маршрут. Наверху, мелькнули седые волосы Фрэнка. Мне удавалось держать под контролем и нижний зал — танцпол, и второй этаж с ВИП-ложами, где богатенькие люди, играли в азартные игры. Мой путь пролегал на третий этаж. Там! Там моя преелесссть! Добравшись до лестницы, я быстро прошмыгнул пролеты, вбежал в зал и сразу же нырнул под ближайший стол. Я не успел оглянуться, как увидел чьи-то женские ноги. Аккуратно отползая назад, выглянул из-под стола и на четвереньках добрался до входа в служебное помещение. Оттуда шла вентиляционная труба в кабинет владельца этим клубом. В неё мог пролезть лишь только пятилетний ребёнок. Хе-хе! Надеюсь, Фрэнк настоял на игре с владельцем этого заведения, иначе ему придётся отвлекать внимание более грубым методом, результатом которого было его избиение. Владельца Фрэнк ненавидел всей душой, и я хотел ему подгадить как можно сильнее. Пробраться в кабинет оказалось проще простого. Сейф в котором хранилось много-много денег был под столом. Там же я нашел женские трусики и использованные презервативы. Меня передернуло от отвращения. Осмотрев сейф, я пришёл к выводу, что без ключа его не открыть. А согласно плану, ключ должен сейчас подойти. Хе-хе! Код я подсмотрел в личном дневнике хозяина, в котором были записи многих его махинаций. По плану, я должен буду вырубить толстяка шокером. Правда такую тушу придётся бить пару раз, а то и больше. Вскоре, дверь открылась и показался сам хозяин кабинета. Лысоватый толстяк, в богатой одежде, с перстнями на правой руке, под левой рукой у него была девушка-азиатка. Я чертыхнулся. Если она меня заметит, то придёт хана всему.  — Как я этого старика проучил, а? И его пятьсот фунтов себе забрал. Как ему в челюсть врезал! Девушка что-то ответила, но я не слышал что именно. Меня пробрала ярость. Я кое-как собрался с мыслями, а меж тем, толстяк запер дверь на щеколду, и полез целоваться к девушке. Ууу, педофил грёбаный! Ей же всего шестнадцать! Я просто закрыл глаза и представил как медленно жарю этого свина на сильном огне. Немного отпустило, но я для себя решил, спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Оставлю его гореть здесь и пусть решает сам как выбраться. Девчонку правда жалко, но для себя я уже всё решил. Тут где-то у него тайник. А там шокер и заряженный револьвер. Интересно, его получится вырубить с первого раза или нет? Ито Имо. В клубе было всё как всегда. Толпа народу танцует на первом этаже, а сливки общества тусуются на втором. Туда-то её и пригласил Том Миллер, её одноклассник. Этим местом заведует его отец, поэтому её пропускают без вопросов. За одним из столов сидит Том, а напротив него какой-то старик бомжеватого вида. Они спорили. Том жестикулировал руками, а старик спокойно отвечал. Это спокойствие бесило Тома больше всего. Их спор прервал отец Тома. Толстый мужчина, с отвратительным лицом подошёл к ним, тихо поговорил со стариком, а затем мерзко улыбаясь, ударил собеседника. Старик отклонился, но сбоку пришёл удар от сына. Мне сразу стало противно, что знакома с таким человеком. Старика уже избивали трое. Отец, сын и подошедший парень двадцати лет. Тот уже не защищал голову, а просто полз под градами ударов. К выходу, его пинал уже каждый находившийся в ВИП-ложе. Кто-то растолкал всех богатеньких, и поднял старика с пола, затем его взвалили на плечо и потащили к выходу. Охранника я узнала, это был Сэмми.  — А что за красотка тут стоит одна? Ко мне подошёл отец Тома.  — Я тебе о ней рассказывал отец. Это моя одноклассница, зовут Ито Има.  — Можно просто Има. — тутже ответила я.  — Има, позволь тебя угостить. Он стал обходительным и вежливым, его сыночек куда-то свалил, да и мне вдруг стало плевать на него. Я слышала, что его отец делает с теми, кто не желает ему подчиняться. Чаще всего он просто насилует понравившихся ему девушек. Уж лучше подчиниться добровольно, чем он насильно подсадит на наркоту и отправит на панель. За пустой болтовнёй, мы поднялись на третий этаж. Тут было куда тише и здесь обсуждались реальные дела всех масштабов. Неудивительно, ведь здесь собирались известные криминальные личности. В его кабинете, как ни странно, было уютно. Стол стоял напротив выхода, в самом центре. На полу постелен красный ковер, а на стенах висели картины. Кресло-качалка в дальнем левом углу, а у правой стены стоял диван. За столом было большое кресло. Стол был очень большим. Я пропустила его слова про старика, отвечая ему невпопад. Он полез было ко мне целоваться, но я прошептала ему на ухо:  — Дверь… Он подошёл к ней и закрыл её на щеколду. Я распустила волосы и отошла к столу. Отец Тома подошёл ко мне, и вдруг сбоку мелькнула тень. Треск, глухой удар, и толстяк упал на колени. Снова раздался треск, а потом ещё и ещё. На четвёртом разе, отец Тома упал на бок, из его рта текла пена.  — Тихо. Я не причиню вреда, а ты не кричишь, договорились? Передо мной стоял пятилетний мальчик, в чёрной маске. В другой ситуации меня бы это рассмешило, если бы он не направил на меня пистолет. Я направил на девушку пистолет. Она кивнула. Я начал осматривать тело толстяка. Ключ нашёлся сразу. Я выхватил его, и подбежал к сейфу. Сначала ключ, потом ввести код, и вуаля! Сейф открыт. От обилия банкнот моя жаба потирает руки. Девушка обошла меня и с удивлением смотрела на открытый сейф, и на меня.  — Так ты… Вор?! Пятилетний вор! Я поморщился.  — Только не кричи, ладно? Я между прочим не один, а с напарником. Он отвлекал этого толстосума, чтобы у меня было время подготовиться.  — Ты говоришь о седом старике, который был одет как бомж?  — Ты его видела?  — Да. Его избивали. Все кто был в ВИП-ложах. Во мне разгорелась ярость с былой силой, но я быстро затушил её. Не зря я сюда лазил практически неделю вместе с Фрэнком, и готовился к подобному исходу. Повсюду, на фундаментах здания была горючая смесь с газовыми баллонами. Пол района облазил из-за них. Быстро вытащил мешок прикреплённый к спине, и стал набивать его банкнотами. Скидывал в него всё подряд. В самой глубине нашёл какую-то папку. А на ней фамилия Гринграсс. На пару секунд меня просто выбило из колеи. Гринграсс, Астория, Дафна. Слизерин. Сёстры. Как-то подозрительно, но ладно не сейчас. Папка отправилась в мешок. Нет, убивать толстяка нельзя, подросту тогда посмотрим, в чём тут дело. - Уходим. Я устрою небольшую шумиху. Встретимся недалеко от выхода для ВИП-персон. Не оборачиваясь, я побежал на выход. Ловко открыл дверь и достал Моторолу. Набрал на звонке цифру один. Уже пробегая третий этаж, здание тряхнуло. Я выбежал через чёрный ход, и побежал на улицу. Оббегая здание, я набрал номер два. Здание ещё раз тряхнуло. У входа для ВИП-персон стоял охранник, и рядом с ним сидел Фрэнк. Его лицо было всё в крови. Тут же из здания выбежала девушка. Фрэнк при виде меня начал подниматься. - Старик, мне идти нужно. Работа. - Сказал охранник. Он пробежал мимо девушки и скрылся в здании. - Помоги ему, - кивнул я на старика - Тут машина в полу квартале отсюда. Девушка без разговоров подставила плечо Фрэнку. Они вдвоём пошли под моим присмотром. Иногда я вскидывал пистолет на любой малейший шорох. Добравшись до машины, я наконец-то узнал имя девушки Ито Има. Она села рядом со стариком, а тот смотрел на дорогу, управляя машиной. - Старик, поехали в твой схрон. Тебе нужно оказать первую помощь. Сгоняешь в поликлинику. Им. поможешь ему? Девушка кивнула. Когда показался Литтл Уингиг, я сказал: - Останови здесь. Я открыл мешок и достал папку с документами. - Скажи мне друг, ты знаешь что-нибудь о Гринграсс? - Ничего. Но послушаю что-нибудь. Когда буду в норме. - Ладно, пока всем. Спокойной ночи. Старик позвонишь мне. Обязательно понял! Мешок с деньгами на заднем сидении. Удачи. Выскочив из машины, я пошёл в сторону, дома. Добравшись до Тисовой улицы, я зашёл домой, и закрывшись в чулане, сунул папку в тайник, а затем не раздеваясь провалился в глубокий сон.