Золотая Флейта

      Это утро было тихим. Больше не раздавалось ярого шипения, пугающего до коликов и обморока любого нага, до которого донесёт его ветер. Сегодня Санталийцы спали спокойно. А ведь этот леденящий и без того холодную кровь змеиного наследия невольно заставлял вздрагивать и Грида, который долго не спал в отведённых ему покоях. Но как только шипение стихло, он забылся долгим сном.       Врасс тоже успокоился долгожданной тишиной. Настолько было страшно шипение Эда, что было ему страшно засыпать, да и не только ему. Глава Омег пробыл почти всю ночь в коридорах, бдительно храня заранее им предупреждённых Омег в замке, чтобы те не выходили из своих покоев. Он наблюдал в темноту из-за трона, тронный зал был зловещим, чем казалось когда-то... Жутко внутри. Одно напряжение. Но в одну из таких тяжелых секунд он не заметил, что что-то мелькнуло в темноте, отражаясь более тёмным пятном. А пришёл он в себя только тогда, когда ужасное шипение стихло... Он замер, прошло несколько минут, но тишина твёрдо стояла вокруг. Видно, что-то случилось, но сейчас Врасс не решался идти в коридоры в такую ночь: и так была испытана его психика - и он уполз в свои покои с твёрдым решением навестить Эдварда завтра.       Что касается последнего, то он мирно спал в покоях Короля Нагов, как будто и не было никакой течки, никакого эмоционального взрыва, никакого безумного шипения. Сам же Король в приятном полусне обнимал Омегу. Но он уже начал выходить из своего сна. И вот из одеяла показывается болотный хвост, и его обладатель принимает сидячее положение. Энви подтягивается, проводит ладонью по голове... и тут он замирает, едва пальцы натыкаются на какое-то твёрдое препятствие, твёрдое, как железо. Он в волнении резко взмахивает рукой в сторону Ока, которое превращается в зеркало, и... замер в изумлении, узрев новое украшение для его головы - крупные закрученные толстые рога с вделанными в нём крупными изумрудами.       Такой подарок уж точно не входил в планы Зависти. Но как только он осмотрел её со всех сторон, она ему даже приглянулась. Выглядели они, как корона - он переродился из Принца в Истинного Короля и Нажьего Альфу. Но, оказалось, это были ещё не все сюрпризы. Как только Альфа попытался встать, как в чём-то запутался и упал. От этого проснулся Эд, у которого оказался чуткий сон. - Энви?.. - сонно произносит он. - Я в порядке, - немного сдавлено отвечает Энви, выпутываясь из своего хвоста. Эдвард выглянул из-за края ложа и заметил изменения в Альфе, что заставило его полностью проснуться. - Что это?.. - Похоже, моя стадия Рошшекса подходит к концу, - отвечает на вопрос Король и повернулся к нему. - На этих днях будет вторая линька. Эхх... придётся опять запереться в купальнях, - тяжко вздыхает он. - Понимаю, - качает понимающе головой блондин. - Не очень приятный процесс... - И не говори, - улыбнулся тёмный наг, и тут он замечает, что что-то изменилось и в его Омеге. Он решительно сдёрнул край одеяла и увидил эти самые изменения. - Ноги! - обрадовался Эдвард появившимся ящерообразным чешуйчатым ногам. - Наконец-то, - он переворачивается на постели и встаёт на эти две конечности. - А я уж и забыл, какого это, ходить, - он выгибается, разминает мышцы. И спрыгивает на пол, прохаживаясь вокруг Энви. - Что ж... по крайней мере я не один буду линять, - усмехается он с улыбкой от улыбки его Омеги. - Ты, это, как начнётся, приходи. - Небось, опять хочешь меня утащить для непристойных вещей, - отворачивается Омега в попытках скрыть внутреннее смущение. - А ты хочешь повторения? - вкрадчиво говорит Альфа, приобнимая его за плечи, за то тут же получает шлепок по рукам. - Эй! - Ещё чего, - фыркнул Эд. - Да ладно тебе, не обижайся, - слегка толкнул его в плечо темноволосый. - Я же любя... "Любя он..." - недовольно ворчит Эд. Но всё-таки и он смягчился под добрыми ласками уже полюбившихся рук.

***

      После этой ночи жизнь в мире Нагов вновь вошла в своё русло. Санталицы вышли из своих укрытий и вновь занялись своим ремеслом. Врасс проводил Грида, которому уже успел немного приоткрыть истории. Жадность же с досады чуть ли не разнёс на тренировочной площадке почти всё. Хотя, это в его стиле: самому во всём перещеголять братца, выражать по-своему любовь к нему, эти подколы, на которые он так чувствительно реагирует! Всё это вводило его в раж и раззадоривало. Но теперь такой халвы уже не будет: Зависть станет полноценным Королём и придётся отодвинуть назад свои приоритеты, чего Жадность делать ну очень не любил, вот совсем! Он привык ни в чём себе не отказывать, а тут такой облом! Но теперь уж ничего не поделать, так что пришлось ему отравляться восвояси, в свой родной каменный город, и погрузиться с головой в обязанности.       А сам Глава Омег распорядился всем привести сад и замок в порядок, сам же он тоже присоединился к работе, иногда раздавая указания. Мысли были разбросаны. Он успел соскучиться по сёстрам и думал, может им весточку послать? Или лучше... приглашение? Да, второе точно подойдёт! Он навряд ли будет против, уже слышал от него, что он соскучился по Ласт и Слос. А они сами будут рады и Эда увидеть.       А эти двое своего времени не теряли. Король занялся документами по лириуму, по которому уже установили оборот. Скоро составят и путь торговли, некоторые формальности. По мелочи о всём. Но это было интересно и самому Энви. Ведь он тоже маг, а лириум для магов и Стражей важен, порой необходим.       Эдвард вернулся в свою лабораторию, проводя дни в опытах и исследованиях. Энви ему уже успел поведать о лириуме, так что нашему алхимику уже терпится получить с первых рук этот ценный материал и испытать его на свойства. Эти идеи, думаю, могли бы помочь не только стареющим магам и Стражам, но и их новому поколению, которое уже вступило из подмастерья в ученика магии. Его первые ученики писали ему о новых знаниях, что они проходили, даже по возможности присылали травы, полезную руду для рун. Эти двое должны испытать себя, прежде чем вернуться в Санталию настоящими магами. У Арчи была магия земли и дерева, у Шанси воды и льда. Да, они обучались у совершенно разных магов-учителей, но они могли встречаться друг с другом, заранее договариваясь об этих встречах. Им так хочется вновь увидеться с их Первым учителем, но это будет нескоро. Хорошо, что у всех есть чем занять время.       Элрик заметил, что настал вечер только после того, как свет солнца стал приобретать персиковые и розовые тона. Он как раз на закате должен встретиться с Энви, который хотел отвести его в одно место. Эд захлопнул книгу, заранее вложив закладку, привёл себя в порядок, накинул плащ и уполз в Сад. Король ждал его под Серебряной Ивой. - Идём, - протягивает он руку и юноша вкладывает в неё свою. Они направились куда-то в самый дальний угол сада, скрытый тяжёлыми кронами. Эдвард не был ещё в этом месте и оглядывался на наличие хищников, он не знал, то может произойти. Кусты раздвигаются, и оба оказываются перед озером: поверхность не выражала ни волнения, а светлячки, витавшие вокруг, представляли картину, над которой, казалось, не властно время - вот она, Природа. - Ничего себе... - выдыхает Эд и оглядывается вокруг. - Такого я и в своём мире не видел... - Рад, что тебе нравится, - говорит Энви и подполз к берегу. Хвост свернулся в кольца, только кончик едва касался воды. Эд тоже прилёг рядом, расправив шёрстку на хвосте и саму кисточку. - Тут я находился почти большую часть своего детства, да и жизни вообще. Приходилось по нужде... - Приходилось? - с удивлением повернулся к Альфе Стальной. - Да, как бы это не было грустно... - взгляд фиолетовых глаз смотрел сквозь прозрачную воду. - Тогда... я был уж слишком впечатлительным мальчишкой. Нас у родителей было семеро, но они... не особо-то и заботились о нас. Видно, они больше были змеями, чем людьми. Потому мы были сами по себе. Сами о себе заботились. Я по наивности своей просил помощи у братьев и сестёр, но они отталкивали меня, а после дошло это и до задирательства и драк. Мне как-то хватило... я решил уйти от них. И оказался здесь. Только это место знает всю детскую скорбь, только оно молча выслушивало меня, только это меня и поддерживало. - И... ты всё это время был один?.. - грусть своим цветом касалась голоса Омеги. - Почти всё... до тебя. До тебя у меня появился фамильяр. А ещё через несколько лет сёстры повзрослели и мы с ними помирились. Но вот с братьями... слишком ярки для меня те тяжёлые моменты.       Стала тишина. Они молча смотрели на озеро. Но одно ясно: они прошли один из барьеров, и теперь они не были одни. Они были для двоих.