Добро всегда побеждает зло

      Прохладным, весенним вечером, когда дождь лил как из ведра, а на коже ещё чувствовалось стылое дыхание уходящей зимы, возле огромного, величественного собора вышагивала маленькая, человеческая фигура, закутанная в тёмный плащ с головы до пят.       Этот человек, на чём свет стоит костерил разбушевавшуюся непогоду, холодную грязь под ногами и неожиданное задание Тёмного Властелина, из-за которого он был вынужден вот уже два дня непрерывно бежать под проливным, непрекращающимся дождём, стараясь как можно быстрее добраться до собора где и обитал его господин. Как назло, в такую поганую погоду ни один, даже самый жадный извозчик не рискнул вывести свою бричку на заливаемую холодным ливнем улицу, что не добавляло хорошего настроения молодому человеку, спещащему доставить важные новости.       С предвкушением подумав о том, что ещё немного — и его страдания подойдут к концу, и вскоре он окажется в тепле, где сможет посидеть возле горячего камина, вкушая жареную курочку и попивая тёплое молоко. Пребывая в этих радужных мечтах, человек с силой заколотил в неприметную дверь, оббитую железными полосами, в боковой стене собора. Долгое время на его стук никто не отвечал, заставляя кутавшегося в насквозь промокший плащ человека злиться всё сильнее, и когда он уже хотел принять истинную форму и разнести эту чёртову деревяшку в щепки, небольшое окошко в дверной створке наконец распахнулось и на вечернего посетителя уставились пронзительные, старческие глаза.       — По какому делу? Творец сегодня не принимает! — Глухо раздался голос старика с той стороны двери.       — Игорь, открывай скорее эту дверь, пока я её не выломал и не подвесил тебя за пятки над горящими углями! — Громко прорычал в ответ человек, с угрозой подняв украшенную солидными когтями руку.       — А, это вы господин Ичимару… — Флегматично ответил старик, отпирая массивный засов и впуская вконец продрогшего лиса-оборотня внутрь.       — Великий чудотворец уже заждался новостей от вас, он в третьем малом зале… — С неприятным смешком проинформировал посыльного старик и с тщательно скрываемым злорадством добавил. — Он уже думал, что вы и не придёте вовсе, господин Ичимару…       — А Эсмеральда в своих покоях, горбун? — Хищно прищурив узкие глаза уточнил кицунэ. — Я бы хотел подарить ей небольшой сувенирчик. Мне преподнесли просто чудесное колье, работы лучших эльфийских мастеров и я считаю, что оно будет просто прекрасно смотреться на её шее… — Мечтательно запрокинув голову, почти пропел посыльный, искоса поглядывая на побагровевшего прислужника.       — Моя жена сейчас занята уборкой в покоях нашего Бога и ей не до безделушек длинноухих выродков! — Со сталью в голосе ответил старик, с плохо скрываемой злостью глядя на личного порученца Тёмного Властелина.       — Ну и ну Игорь, не стоит так злится! — С ехидной улыбочкой замахал рукой Ичимару. — Уверен, что если ты как следует попросишь нашего господина, то он добавит тебе жалованье, может ты и сможешь лет за десять накопить на подобный подарок своей любимой жене! — Добавил кицунэ, бочком пробираясь к выходу из маленькой прихожей.       — Правда жаль, что даже самое лучшее украшение не придаст красоты тебе лично, ведь даже всесильная магия господина так и не смогла убрать твой горб… — С наигранной жалостью добавил Ичимару и резко захлопнул дверь прихожей, прежде чем в неё врезался массивный подсвечник, запущенный сильной рукой взбешённого старика.       — А вот нечего было слабительное мне в молоко подмешивать и подавать на стол подгнившую хурму! — Наставительно сказал оборотень-лис и с чувством выполненного долга, подпёр дверь из прихожей ближайшей лавкой — теперь Игорю, чтобы попасть в собор, волей-неволей придётся выходить на ливень и оббегать всё здание, чтобы попасть в него с другой стороны, что не могло не радовать злорадно улыбавшегося посыльного.       — Подумаешь, ущипнул разок его ненаглядную Эсмеральду за попку, а он мне уже третий год подряд пытается отомстить! — Ворчал кицунэ, направляясь прочь и не слушая вопли старика из-за запертой двери.       Довольный одержанной, маленькой победой, с немного поднявшимся настроением, Ичимару направился через хитросплетения анфилад комнат и залов, направляясь к своему господину. Вдоволь поругавшись на архитекторов данного собора, построивших столь запутанный лабиринт в огромном здании, посыльный наконец замер перед массивной дверной створкой, осторожно вслушиваясь выскочившими из волос длинными, лисьими ушами в едва доносившийся шум за ней.       Не обнаружив ничего опасного для себя (быть битым, если господин был занят чем-то важным, ему отнюдь не улыбалось), кицунэ решительно потянул на себя створки и шагнул в покои господина, залитые ярким светом многочисленных свечей и масляных ламп.       На мгновение ослепнув, молодой мужчина шагнул из стылого полумрака коридора в ярко освещённый зал, но тут же потряс длинными ушами и поспешил подойти к массивному креслу, в котором замер его Владыка. Остановившись в нескольких шагах от своего господина, что задумчиво смотрел на весело потрескивающие в камине дрова, кицунэ замер в неподвижности, ожидая, пока Владыка обратит на него внимание.       — Ты долго добирался ко мне, Ичимару. — Наконец раздался глубокий, располагающий баритон Тёмного Властелина, наполненный мягкой укоризной.       — Мне пришлось бежать от границы всю ночь по проливному дождю, господин. — Пожаловался кицунэ, недовольно взлохмачивая и так взъерошенные, серебристо-белые волосы.       — Гонцу на лошади потребовался бы месяц, чтобы добраться от границы, так что я не расстроен. — Слегка качнул головой Владыка, показывая этим, что не сердится на своего подручного. — Лучше скажи мне Ичимару, что же творится у моего разлюбезного братца и в Объединённом королевстве, — с интересом спросил Тёмный Властелин, слегка повернувшись в кресле и посмотрев на успевшего встать на колено оборотня.       — Нечто невообразимое, господин! — С плохо скрываемым волнением в голосе ответил кицунэ. — Люди сотнями и тысячами выходят на улицы городов Объединённого королевства и митингуют против диктата Совета магов. Было уже несколько боевых столкновений, с десяток инквизиторов, попытавшихся разогнать толпу просто разорвали на части. Архимаг вывел на улицы городов войска, но те сами примыкают к восставшим. Поговаривают, что на него было уже несколько покушений и он тяжело ранен. На вашей же бывшей родине ситуация не лучше — эльфы устроили беспорядки в столице и дворце, вашего брата никто не видел уже больше недели, поговаривают, что он бежал из столицы и скрылся в главной цитадели инквизиции в Эрисе. Церковники же попытались ввести свои войска в королевство эльфов, но эльфийская гвардия раскатала их в порошок.       — В общем, в обоих королевствах творится настоящий хаос и гражданская война, а учитывая силу мятежников, я предполагаю, что вскоре они могут присоединиться к нашей Империи. — Подытожил Ичимару и растерянно посмотрел на своего господина. — Владыка, поясните, как вам это удалось?       — Удалось что? — С лёгким весельем в голосе уточнил Тёмный Властелин с удовольствием откидываясь в кресле и снисходительно посмотрев на своего подчинённого. — Я не делал ровным счётом ничего, просто позволил людям свободно говорить о том, о чём они хотят…       — Но как же! — Удивлённо всплеснул руками лис и лихорадочно зашарил по полам своего плаща, наконец достав оттуда промокшую и измятую газету, и с возмущением затряс ею в воздухе. — Как же так, Владыка? Как жалкий клочок бумаги смог сделать то, что мы не смогли сделать с огромными армиями демонов и нежити?! — С жаром возмущался подчинённый.       — И Владыка, после того, как вы с Императором десять лет назад разрешили всем желающим говорить всё, что им вздумается, я много раз слышал такое, такое! — Кицунэ от возмущения даже прекратил трясти газетой в воздухе и понизив голос, зашептал. — Простолюдины поносят аристократию, обсуждают нижнее бельё графинь и герцогинь! Некоторые умники даже публикуют статьи, что Единый — это всего лишь выдумка святош и религиозный бред! Это немыслимо! Это скандал! Они бы ещё написали, что курицы произошли от ящериц, а люди от обезьян! Я решительно не понимаю, зачем вы дали этим черноногим свободу слова! — Разорялся Ичимару, и забыв о всяком почтении, принялся яростно расхаживать по большому залу.       — Правда? — С интересом уточнил Владыка, с удовольствием наблюдая за своим подчинённым, что забывшись, ронял на шикарный ковёр дождевые капли со своего промокшего насквозь плаща.       — А скажи мне, Ичимару, а что они говорят о нас и об Императоре? — Вкрадчиво поинтересовался Тёмный Властелин, едва уловимым жестом пальца мгновенно высушив одежду своего подопечного, от чего от последнего столбом повалил пар, волосы встали дыбом, а сам он так и замер с поднятой для шага ногой.       Насторожившийся кицунэ, лихорадочно перебрав в голове многочисленные факты, о которых он слышал, гуляя по вечерам среди простого народа и подворовывая вкусную еду, осторожно начал говорить, боясь неловким словом вызвать гнев своего повелителя.       — Все, кого я расспрашивал, говорят о Вас и вашей церкви сугубо положительно, Владыка. Они восхваляют вас как сошедшего на землю Бога и всячески поносят церковников Единого, что последние десятилетия только и делали, что увеличивали налоги, да насильно забирали в свою церковь молодых парней на службу. Что до Императора — то его считают вашим наместником и говорят, что он правит строго, но справедливо.       — Даже в газетах эльфов и листовках Объединённого королевства вы описываетесь как мудрые и сильные правители, а власть этих королевств — как подлую и порочную. — Подумав, добавил оборотень-лис, машинально приглаживая вздыбленные волосы на голове.       — Вот видишь, Ичимару, — усмехнулся Тёмный Властелин. — Ты сам ответил на свой вопрос.       — Когда? — Поразился подчинённый, перебирая в голове им же сказанные факты.       Дождавшись, пока пребывающий в недоумение кицунэ озадаченно на него посмотрит, Тёмный Властелин продолжил:       — Да, я дал людям полную свободу слова. И это правда. Они вольны обсуждать всё, что им только вздумается, вплоть до нижнего белья аристократов. Они могут даже обсуждать самого Императора, и со временем, несомненно станут это делать. Но ты не заметил одного, совсем крохотного факта…       — Какого же? — С недоумением спросил Ичимару, прянув вытянувшимися от любопытства длинными ушами.       — Того, что все книги, по которым они учатся, все газеты и журналы контролируем мы! Именно мои люди ненавязчиво указывают редакторам и журналистам, что и как писать, именно мы формируем то, или иное мнение о каком-либо факте! Огромная армия этих рыскающих повсюду акул пера, за золотую монету не позволит даже самому маленькому факту уплыть от внимания моих людей. А тот, кто владеет информацией — правит всем миром!<i> — Подытожил Тёмный Властелин и ненадолго задумавшись, продолжил:       — <i>Благодаря тому, что соседние королевства тоже были вынуждены ввести свободу слова, чтобы от них перестали сбегать к нам талантливые люди и торговцы, мы узнали всю подноготную каждого аристократа этих королевств. А как известно — не бывает графа без целого шкафа скелетов за спиной. Зная это — мы просто выплеснули всю эту грязь в нужный момент, буквально за копейки подкупив недовольных в этих государствах. И вот он— результат.  — Довольно закончил Тёмный Властелин, снисходительно посмотрев на ошарашенного подчинённого.       — Погодите, Владыка, но если вы контролируете всю поступающую простым людям информацию, то выходит, что никакой свободы слова и нет вовсе?! — Изумлённо переспросил кицунэ, круглыми глазами уставившись на своего повелителя.       — Ну почему же нет? — Едва сдерживая смех ответил Тёмный Властелин. — Пусть говорят о чём угодно, но вот думать они должны осторожно! А мы, тем временем, будем выставлять самую великую ложь как чистую правду, а самого святого монаха — как наибольшего грешника!       — Ведь чем чудовищнее ложь, тем охотнее толпа в неё верит, верно, Ичимару?— С усмешкой добавил Владыка, и не выдержав — расхохотался в голос.