Жизнь никогда не будет прежней

– Мэгги, не витай в облаках, перерыв скоро заканчивается, – высокая девушка с пепельно-русыми волосами сидела рядом с Маргарет и настойчиво пыталась вернуть ее в реальность, из которой та в последнее время выпадала с завидной регулярностью. В университетской столовой было шумно, в километровой очереди томились голодные студенты, а немногие счастливчики уже сидели за столиками со своими порциями не самого вкусного обеда. Стрелки же больших часов, висящих над самым входом, двигались в противовес очереди стремительно быстро, неумолимо приближая начало следующей пары. – Маргарет! – Девушка позвала громче, и Джонс вздрогнула, едва ли не выронив из ладони вилку. – А? – она удивленно посмотрела на подругу, а та только покачала головой. – Ты сама не своя в последнее время, что-то случилось? – обеспокоенный взгляд сиреневых глаз скользил по Маргарет, выискивая причины ее волнения, но видимо таковых не находил – все было как всегда. Мэгг только покачала головой, расплываясь в привычной улыбке. – Я просто не высыпаюсь, Ань, – мягко произнесла она, словно в подтверждение своих слов прерываясь на короткий зевок, – А так все замечательно… – Маргарет вдруг замерла и уставилась в одну точку в огромной толпе, – Было… – нервно сглотнула она, и тут же уткнулась носом в тарелку, резво начиная уплетать за обе щеки. Казалось, она старалась стать как можно незаметнее, вжимаясь в спинку жесткого стула и даже сутулясь немного, но судя по приближающимся за спиной Ани шагам, стать невидимкой, вопреки ожиданиям, не удалось. – Так-так-так, посмотрите-ка, кто тут у нас, – едкий и язвительный голос раздался совсем рядом, перекрывая собой шум университетской столовой и притягивая все внимание на себя. Аня тяжело вздохнула от знакомого тембра и прикрыла глаза, готовясь к язвительной тираде, – Мисс я-знаю-все-на-свете, – Маргарет резко захотелось провалиться сквозь землю или хотя бы сбежать подальше, но куда там: угловой столик, который еще пару секунд назад радовал своей уединенностью, теперь угнетал отсутствием выхода, который перекрывала белокурая девушка. Красивая, с необычного цвета глазами – фиолетовыми с алым отблеском в самой глубине – завораживающими, как, впрочем, и сама девушка. Вот только Мэгги лучше кого-либо знала, какая заноза и головная боль для окружающих скрывалась за этой красотой. – Привет, Юльхен, – ее мягкий голос отзвуком пролетел над столиком. Маргарет так и не смогла определиться за несколько месяцев, что хуже: отвечать и быть засмеянной или же молчать и слушать кучу колкостей о своем «высокомерии». Впрочем, в любом случае Байльшмидт нашла бы к чему придраться. – «Привет, Юльхен», – как и ожидалось, передразнила та, в точности копируя интонации Мэгг, – Говоришь так, будто мы с тобой закадычные друзья, – с презрением фыркнула она, мигом меняясь в лице, – Не дождешься, Маргарет! – Собственное имя резануло по ушам едва ли сдерживаемой злобой. «Лучшая тактика – ненападение, спокойно Мэгг», – подобно мантре прокручивала в мыслях Джонс, глубоко вздыхая и пытаясь найти в себе хоть немного смелости. Аня напротив сидела, стиснув ладони в кулаки и закусив губу, но голову так и не поднимала. – Я уже извинилась перед тобой не раз, быть может забудем эту бессмысленную?.. – Тц, еще чего, как будто извинений достаточно, – возмущенно воскликнула Юльхен, мигом взвившись. Студенты начинали украдкой поглядывать на угловой столик, отчего Маргарет становилось все больше не по себе. – Я тебе этого еще до-о-олго не прощу, маленькая зазнайка, – она протянула это почти нежно, вот только у Мэгг холодок пробежал по коже от слов. Кто здесь маленький, еще можно было поспорить: Юльхен была значительно ниже, хрупкая по природе, с тонкой кожей и синеющими венками на руках – она выглядела действительно невинно в обманчиво светлом образе. Но в отличие от Маргарет уверенности и самовлюбленности Байльшмидт с лихвой хватило бы на десятерых. А уж едкости… Маргарет вздрогнула, когда из толпы кто-то выкрикнул имя Юльхен, но зато все внимание той моментально переключилось на подоспевших подруг. Часы со скрипом перепрыгнули на половину, когда Байльшмидт, наконец, оставила Аню и Маргарет наедине в затихающей столовой. Студенты так же потеряли к ним всякий интерес, а над столиком повисло гробовое молчание – Может тебе все же стоит дать отпор? – Брагинская впервые с начала разговора расслабилась и подала голос: с Юльхен у той были свои неурядицы, из-за чего она никогда не вступала с ней в открытые споры, но почему – Мэгг до сих пор было неизвестно. Она лишь покачала головой на вопрос, отодвигая пустую тарелку от себя. – Отвечу или оступлюсь при ней хоть раз и станет еще хуже, – грустно вздохнула она. Такой напор от Байльшмидт угнетал, но сделать с этим что-либо было невозможно. Маргарет просто не повезло несколько месяцев назад перейти той дорогу, но вернуться в прошлое, увы, было невозможно. Настроение резко скатилось вниз по наклонной, когда вдруг завибрировал на столешнице телефон. Обе девушки удивленно переглянулись, и Мэгг потянулась к аппарату с опаской смотря на экран. «Завтра в 12 у входа в торговый центр», – гласила короткая надпись, но у Маргарет все внутри потеплело от этой строчки. На лице видимо так же отразилась радость, потому что Аня заинтересованно покосилась на Мэгг и на скрытый от нее экран телефона. – Эмили что-то учудила? – невзначай поинтересовалась она, склонив голову на бок. – Это не от нее, – откликнулась Мэгг, быстро стуча по сенсорным клавишам в ответном сообщении, – Один знакомый, – с улыбкой пояснила она и спрятала телефон в сумку. Брагинская так и замерла, удивленная подобной новостью. Она дружила с Мэгг уже достаточно давно, чтобы хорошо изучить ее, и новые знакомства были делом весьма непривычным. Джонс, в отличие от сестры, редко подпускала к себе людей, даже сама Аня в свое время очень долго пыталась попасть в ее общество. Маргарет просто не интересовало окружение, и куда с большим удовольствием она зарывалась в книги, учебники, статьи, заменяя ими общение. И теперь… – Расскажешь, кто это? – любопытство окончательно взяло верх над девушкой, горя интересом в фиалковых глазах. – Обязательно, – заверила ее Мэгг, поднимаясь со своего места, – Но немного позже, – добавила она и подобрала тяжелую сумку, забитую учебниками, с пола. Аня согласно кивнула, поступая так же и покидая столовую вслед за подругой, заинтригованная до глубины души. *** Субботнее утро Алисы Керкленд началось с более-менее съедобной яичницы, кружки неизменного Эрл Грея, который согревал ее в прохладной кухне, и свежей газеты. Последовав совету Моники, Алиса уже придумала, куда сводит посидеть девочек, чтобы, наконец, поговорить с ними по душам и провести выходные как нормальная семья. И конечно ей не терпелось рассказать Маргарет об удивительной идее, которая пришла обеим женщинам во время их совместного вечера дома у немки. Алиса любила планировать все заранее и сейчас было самое время посвятить в свои планы девочек… Но стрелки часов уже неторопливо переползли за одиннадцать, а ни одной из них еще не было видно, отчего Керкленд начинала заметно нервничать. Она неторопливо поднялась за новой чашкой чая, когда в гостиной раздался звонкий стук, а за ним последовали негромкие причитания Маргарет. – Мэгг? – Алиса, выглянув с кухни, с удивлением смотрела на бегающую по дому дочь, которая спешно собирала сумку и то и дело поправляла что-то во внешнем виде. – Не думала, что у тебя сегодня учеба, – Керкленд проводила взглядом опустившуюся в сумку книгу, но Маргарет тут же замотала головой, в очередной раз проносясь мимо матери. – Это не учеба! – спешно проговорила она уже из прихожей. Алиса, ведомая любопытством, пошла к ней, облокачиваясь на стену в ожидании ответа, – Я просто иду гулять с… – Мэгг замялась и натянула на себя шапку с помпоном, – С подругой, точно, – спохватилась она, бросаясь к пальто и накидывая его на плечи, – Так что до вечера! – Маргарет наскоро чмокнула мать в щеку и быстро выскользнула на улицу, не давая и слова вставить. Та с секунду удивленно смотрела на захлопнувшуюся дверь. – С подругой, да? – ложь большими буквами отпечаталась на потерянном лице Маргарет в тот момент, а Алиса неторопливо побрела наверх, погружаясь в свои мысли. Если уж Мэгг была занята, то вся материнская любовь должна была достаться Эмили. Керкленд тихонько толкнула дверь общей спальни и обомлела, окидывая ее взглядом. Та приветливо встретила заправленными кроватями и доведенным до идеала порядком. На письменном столе у окна белела записка, в спешке написанная размашистым ярким почерком: «Вернусь поздно, к ужину не жди. Эми» Ладонь смяла ни в чем неповинный листок, а губы стиснулись в тонкую полоску. Алиса Керкленд привыкла планировать все до мелочей, вот только видимо в свои планы девочек нужно было посвящать заранее.