"Не уходи"

      Она смотрела на него полными шока глазами, с красным лицом от смущения и с мыслями о том, какие же слова подобрать к подобной ситуации. Ну, представьте, на вас падает парень, и вы от его лица в паре миллиметров и в добавок вам он немного нравится. — А-Адриан… ты бы не мог… — пыталась сказать хоть, что-то Маринетт. — Ой, прости! — встал Агрест и подал руку даме. — Да ничего! — все еще смущалась она. — Давай я, что бы искупить вину, приглашу тебя в ресторан? -заявил Адриан. — Не стоит… — посмотрела она в окно, — и к тому же ночь на улице, и скоро будет дождь… — Еще как стоит! — блондин подошел к двери и повернулся, — Через 20 минут выезжаем, одевайся потеплей платье можешь не надевать, там довольно прохладно. — Ну, ладно, — вздохнула Маринетт. — Тогда надену джинсы! — крикнула девушка. — Все, что угодно! — крикнул он в ответ и добавил, — ты во всем идеальна… — Спасибо, — и пошла одеваться в (1).

***

      В ресторане. — Ну что, выбирай, — открыл меню Адриан (2). — Хорошо, — открыв меню, Маринетт округлила глаза. — Что-то случилось? — спросил он. — Ну-у… — она посмотрела в окно и подумала, — а знаешь, пошли-ка от сюда. — Что, прости? — не понял он. — Пошли, говорю! — схватила она его за руки и повела на улицу. — Что мы тут делаем? Что ты… — зеленоглазый уставился на девушку, которая раскинула руки, посмотрела на небо и на её лицо начали попадать капли дождя. — Идем, знаешь как классно под дождем! -сняла она сумку и кофту, положила их на асфальт и начала бегать под каплями дождя, и тогда белокурый не растерялся и запел: «День и Ночь» — Мот.

Адриан: Каждый день — праздник, каждый день — фестиваль. Каждый из нас, тут, хоть немного царь. Голли-Голливуд отдыхает просто! Когда мы гуляем, то гуляем жестко. Мы подымаем, мы подымаем стаканы за всю страну. Мы подымаем, мы подымаем клубную всю целину. Кто устал — тот и слабак, остановиться никак. Хей! Хей! Хей! Давай, жги, кабак! Маринетт: День и ночь! Это между нами! День и ночь! Мы с тобой в нирване! День и ночь! Это между нами! В нирване, в нирване! (x2) Адриан: Молодость, свобода — это всё про нас. За ночь мы сгораем больше сотни раз. Голли-Голливуд, вы не ждали? Здрасьте! Русские идут, так что всё! Ховайтесь. Мы подымаем, мы подымаем на уши планету в такт. Мы подымаем, мы подымаем бело-синий красный флаг. Кто устал — тот и слабак, остановиться никак. Хей! Хей! Хей! Давай, жги, кабак! Маринетт: Сил нет больше, надо бы идти домой спать. Но так будет проще, продолжать нам и продолжать. День и ночь! Это между нами! День и ночь! Мы с тобой в нирване! День и ночь! Это между нами! В нирване, в нирване! (x2)

      Их движенья были так ритмичны, дерзки и романтичны, они не замечали никого, кроме себя.       На последнем куплете песни Агрест перевернул Дюпен-Чен, тем самым взяв ее за талию, и откинув назад, приблизился к ее губам и поцеловал. Нежный, робкий и в тоже время, страстный поцелуй, первый и может не последний! Они вернулись домой ближе к двум часам ночи, но уснули в разных комнатах…

***

      У блондина, утром, зазвонил телефон, парень ответил. — Алло? — … — Хорошо, буду через час, — и отключился. Сделав все процедуры и надев (3), он приехал в офис.

***

— Ты меня звал, отец? — спросил Адриан, зайдя в кабинет. — Садись, у меня для тебя новость, — скрести руки Габриэль. — Какая? — сел светловолосый на стул. — Вот какая с этого…