Пролог.
Алое пламя вздымалось ввысь к ночному эмпирею* усыпанному звездами. Веселый смех людей разносился по всему острову, проникая в каждый живой уголок. Одурманивающее чувство праздника носило каждое горящее сердце — гулко бьющееся в груди. Ритм заданный думбеком гипнотизировал, вынуждая молодое, или старое, тело танцевать перед величественным дворцом Короля. Разнеженные лица мелькали перед мутным взором. Украшенные улицы в пестрые оттенки хранили в себе тягучий аромат цветов. Вяжущий язык вкус вина наполненный в серебряные чаши выплескивался за края, стекая по рукам бордовыми разводами. Великий праздник «Махаджана» был на пике своих возможностей. Усталые, но счастливые лица — никогда не знавшие голода — устало вздыхали, направлялись живой рекой к центральной дворцовой площади, где за мраморными перилами стояла статная фигура Короля. Возвышаясь над народом, он олицетворял крепость для жителей своего королевства. Огромная нерушимая скала об которую бьется вечно бушующее море и спрятанные в пучине морские дьяволы.***
Советник Джафар
Громкие крики народа были слышны даже глухому старцу. Приветливо улыбаясь гражданам, внимательно обвожу взглядом толпу яростно приветствующего своего Короля. Возвышавшийся над ними Синдбад только радостно улыбался, скрывая усталость и желание напиться. Аудиенции никогда не были короткими. Король поднял золотой кубок с вином над головой, и толпа стихла, держа в руках чаши. — Сегодня выдался еще один насыщенный день! — чарующим голосом обращался Король. — Дары моря доказательством лежат на столах… — еле слышный шорох за спиной завладел моим вниманием. Двигаясь на инстинктах, резко разворачиваюсь, сверкая острыми лезвиями готовыми впиться в плоть по одному моему движению, но вовремя одернул себя, видя испугано-сжавшуюся служанку. Она выкатила свои маленькие глаза, падая на колени моля о прощение. Чертовы слуги! Сердито сдвинув брови, убрав лезвия в полы халата, впился взглядом в дрожащую служанку Принцессы? — Что ты здесь делаешь? — вполголоса потребовал, не мешая пламенно речи Короля. — Ты должна быть в покоях Ее Высочества! — грозно нависая над чумичкой еле сдерживая себя от кровопролития. Пора сокращать ряды! Смотрю в серое лицо, она трепещущим голосом промолвила, пытаясь слиться с мраморным полом: — Г-господин Д-жафар-р, Принцесса о-она… — не закончив, служанка показала пальцем мне за спину, пытаясь отползти. Повернувшись, взгляд поневоле уцепился за худую спинку. Хлюпая босыми ножками, Принцесса стремительно бежала к Королю. Вздыбленная аметистовая коса раскачивалась в такт бега, а мутно-белый ионийский хитон помят ото сна. Позже отчитаю чумичку. Тенью ринулся за Принцессой, быстро нагоняя и хватая тоненькое тельце. Недовольно захныкав, Принцесса стала ерзать на руках из-за чего закончивший свою речь Король заметил ее. Он, отпив глоток вина, вымучено улыбнулся, направился к радостно запищавшей Принцессе, что норовится выбраться из моих рук. — Лори, ты должна быть в кровати, — ласково обратился Король к дочери, забирая ее у меня. Поправив куфию и расправив складки, я смотрел как Син возится с ней. Никто не сможет сказать, что улыбающийся нежной улыбкой и добровольно терпящий дерганье за волосы Король окажется еще тем манипулятором, что неоднократно доказывал опасность игры с ним. Веселый смех Принцессы утопал в громких криках и музыки, но это не мешало ей задорно лепетать внимательно слушавшему Королю. Чувство спокойствие так и не хочет поселится у меня в душе. Маленький огонек тревоги кричал об опасности нависшей над нами. Инстинкты убийцы хоть затупились, но никогда не исчезнут до конца. Кинув взгляд на приводящую в себя в порядок служанку, что до сих пор дрожит и боязливо кидает на меня взгляд, пока не замерла смертельно белея. — И вот это следит за твоей дочерью, Син! — сурово говорю, поворачиваясь к Королю и указывая взмахом руки на поклонившуюся служанку. Даже безопасность Принцессы мне приходится брать на себя. Ведь не каждая женщина сможет уследит за дочерью Синдбада! Хотя о чем говорить, прекрасно помня молодость Короля. — Спокойно Джафар, Лори всего на всего два года. За ней может уследить даже Шарркан, — пытаясь урезонить меня Король, прижимая напоследок за зевавшую Принцессу и отдавая подбежавшей служанке. — Простите милостивый Государь! Отошла всего на пару минут, а тут такое! — встряхнула руками женщина с сединой, сверкая глазами в сторону затихшей чумички. — Прошу не сердитесь на нее! Молода, неопытна! — склонив голову, гладя по спине Принцессы. — Надеюсь, впредь таково недоразумения не будет, — улыбаясь, произнес Король, серьезно смотря в глаза женщине. — Ступайте. Чумичка не разгибаясь последовала за отчитывающей шепотом женщиной, раскачивая засыпающую Принцессу сжимающие маленькие кулачки. Пристально проводив взглядом служанок пока они не завернули за угол, направляясь в покои Принцессы. Тревога все еще пульсировала за затворе вынуждая нервно сжимать ладони, от чего нити впивались сильнее в кожу оставляя новые отметены. — Пойдем, Джафар, тебе нужно расслабиться, — хлопая по плечу, с измученным лицом повел меня в сторону подвыпивших генералов во главе с Шаррканом и его учеником, возглавляющее пьяную баталию, и вручая мне кубок с горьким вином. Вздохнув, принял во внимание слова Короля — мне действительно стоит отдохнуть. В последний раз я позволял себе расслабиться… никогда. Сидя в окружении пьяных генералов, я ничего не испытывал за исключение скверного настроения и тревоги. Не дает мне покоя безопасность Принцессы! Король слишком легкомысленно относя к этому! Праздник «Махаджана» подходил к концу, слабые жители, да и те, кому на работу, уходили первыми, оставляя самых стойких и любителей полакомится королевскими запасами. Генералы сидевшие необычайно тихо переговаривались между собой добавляя в опустевшие кубки горького вина и наслаждаясь наступившей долгожданной тишиной — слышны даже треск стрекоз и тихого воя ветра теребившего листья. Буквально сама природа была умиротворена, но на душе моей была буря. Тревога возросла. Отставив нетронуты кубок вина, было, хотел проверить Принцессу, пока не уловил приближающиеся торопливые шаги и истошный вопль: — Ваше Величество! Король! Беда! — в надрыв кричала служанка, отчитывающая чумичку, размахивая плотными руками. Заплаканные красные глаза бегали по округе будто увидели армию Ко! Она пала ниц продолжая завывать, пытаясь что-то сказать, но выходили только громкие всхлипы и хрип. Подбежавшая стража подняли женщину, помогая встать на ноги, но она вновь упала на колени и поползла к Королю с воем: — В-ваше Величество! Госпожа, — мои руки заледенели. Нет. — Пропала! — О чем ты говоришь, женщина? — грозный голос генерала Драгула заставил вздрогнуть ревевшую служанку и поднять на него безумный взгляд. — Покои Принцессы охраняют лучшие войны. Драгул скрестил руки на груди смотря свысока на женщину. Слова генерала не лишены смысла, попасть в покои Принцессы было невозможно без особого доступа… — Э-это правда, о Иль Илах! Я пошла с-сменить Ионию, а когда зашла, — я сморщился от рева. — Она была мертва, а Г-госпожи не было~, — женщина залилась слезами, утирая красные щеки. Лож, словно яд, струилась в ее словах о смерти чумички. Король резко поднявшись с подушек, скинув одалисок, приказал поднять стражу и еле сдерживая ринулся в покои Принцессы. — Закрыть барьер! — последнее, что крикнул Король, скрываясь вместе с фаналист. Генералы засуетились стали выкрикивать приказы, пока громогласный голос бывшего военачальника Партевианской Империи не успокоил их, начиная раздавать веления. Не дожидаясь никого, кинулся по чутью гонимого меня вперед вглубь коридоров и пролетов замка. Бесшумно передвигаясь, тенью бежал к комнате служанок находившейся в глубине. Сворачивая за угол увидел впереди бежавший девичий силуэт прижимающейся к стене. Сверкнув в темноте лезвиями выпустил на волю, опутывая вскрикнувшую служанку сильнее сдавливая крепкими нитями шею, подавляя желание выкрикнуть призыв джина и поджарить клеветницу! Дернув алыми нитями, служанка захрипела, попыталась разодрать ногтями путы, склонился к ней гневно сверкая глазами. Недаром эта сука не нравилась мне! — Кто тебя нанял? — со сталью спрашивая, ослабляя нити и понимая, что подомной лежит лишь кукла. — Отвечай! — лезвие сверкнуло в свете луны, было направлено в шею — острие царапнуло кожу, испуская алую кровь, что стала стекать на холодный мраморный пол. Клеветница всхлипнула, стала молить убить ее. — Он все равно убьет меня, — влажные от слез глаза смирено сомкнулись. Черт! Был бы здесь Король, шло куда бы лучше! Сверкнув острием порезал щеку, отстраняясь от зашипевшей служанки. Умеешь терпеть боль? Хорошо. — Стяжатель*, — я прочувствовал за спиной колыхание воздуха. — Делай с ней что хочешь, но узнай где Принцесса! Наемник ничего не ответил, закинул на плечо серую служанку, направился вон выполнять приказ. Ностальгия забилась в сердце. Возвращаясь обратно, услышал истошный крик клеветницы. Знай против кого идешь, кайтен. Выбравшись на свежий воздух стал искать Короля, который нашелся в порту держа белый лоскуток в зажавшей с силой ладони. Перстни сильно впились в плоть прокалывая и пачкаясь в алой крови Короля. Вина мельтешившая на затворе обухом висела в груди, сковывая в железные кандалы. Я должен был предупредить Синдбада раньше о тревожном чувстве. Я подвел Вас Король. Глубоко поклонившись сделав церемониальный жест руками, выдавил охрипшем голосом: — Служанки под стражей, мой Король, — не разгибаясь, хмурясь. По пути сюда приказал усилить охрану в камерах. Синдбад ничего не сказал, так же смотря на ночной горизонт. Море было спокойным, и лунный свет Царицы ночи освещала размеренные волны. Король сильнее сжал лоскуток ионийского хитона, выдыхая и поворачиваясь к собравшимся трем генералам — Масрур, Спартос и я. — Поднять всех.***
Спустя неделю, месяц, год ничего не изменилось. Остров погрузился в молчание. Альянс Семи Морей долгие годы искал пропавшую Принцессу, но каждый раз возвращались ни с чем.Глава 1.
Знойный Гелиос освещал с лазурного неба, опаляя разгоряченную сухую землю не знавшую дождя несколько недель. Шуршащий с дюн песок вздымался ввысь кружа в мини воронках и снова оседая от прекращающего завывания жгучего ветра, хлеставшего по глазам. Разгоряченный песок раскаляющий подошву сандаль, проникал в малые щели домов стоящих в разнобой у тоненькой реки Су* — единственного оазиса не имеющей пышной растительности. Бывшая Та-мери* потерявшая свое былое величие стала ветхой деревушкой граничащей вплотную с окутанной туманом Темным континентом, от которого веет холодом.***
Тара
— Держи мартышку! Крик злого торговца разнеся по торговому кварталу испугав самаритянина протягивающего пару серебряных монет в мою дрожащую руку, отчего монеты со звоном упали на землю. Громкий топот ног за спиной — засчитанные секунды подбираю кроны, пряча в полах заштопанной тоги и кидаюсь под ноги торговца, наиграно громко вскрикивая. Сжимаясь на горячем песке и плача, торговец стал громко кричать и проклинать день. — Ах, ты, чертовка! — брюзжал упитанный барыга, хватая шиворот тоги и поднимая, что босые ноги еле касались земли. От жары и яркого солнца я все же смогла уловить звон золотых монет лежавших в мешочке из дорогой кожи. Здешние жители не могли себе позволить такую роскошь. Значит раздраженно смотрящий на меня мужчина не из здешних краев. Скорее всего из столицы. Жажда денег, переданная мне от господина, вынудила хитро улыбнуться и вытащить осколок острого меча, перерезать пут, высвободится из потных рук и схватить мешочек — дать деру сильнее прижимать огромный куш к груди. Простак! Оставив кричавшего торговца сзади, петляя между ветхими домами переправилась на другой берег реки Су ближе к границе с запретным континентом, куда господин запрещает даже смотреть. Черная линия вдоль горизонта ясна видна на ярком небе плотно граничащей с раскаленными дюнами. Тяжело вздохнув под шемагой, легкие жгли от долгого бега, а босые ноги гудели от боли впившихся в ступни маленьких камешков. Но! Оттягивающий руки мешочек с золотом прогоняет все удары судьба, пока не услышала шорох за спиной. Страх быть пойманной стражей и тем торговцем вернулся, заставляя сердце сильнее трепетать. Они не могли меня выследить! Повернувшись на свой страх и риск сильнее сжимая украденное — на меня с верхушки покошенного дома из побитого глиняного кирпича прыгнул лемур? — Абу! — радостно крикнула, но тут же стихла, опасливо озираясь по пустому захолустью. — Я тебя повсюду ищу, — улыбаясь, гладя нежную шерстку друга и слушая ворчливое пищание. Темно-мутно-зеленые выпученные глаза лемура бегали по-моему лицу как и его тоненькая лапка. Весело рассмеявшись, забрала из лап Абу спелые манго. — Сейчас-сейчас, Абу, потерпи, — пряча надкусанные фрукты от цепких лапок друга, чувствуя теплоту в сердце. — Доберемся до господина и тогда поедим, — Абу при упоминание господина Ямана грозно захрюкал, раздувая полосатый хвост. Немая вражда между ними веселила господина и Мать, что вырастили и дали кров, когда родители бросили меня. Сердце радостно затрепетало от воспоминания любящих ярко-желтых глаз Матери и нежных рук, ласкающих мою голову. Любовь ее я ощущала даже на расстоянии, когда господин Яман — служащий Матери — забирал меня на поиски таких же бедных и брошенных, как я. — Прекрати! Мы должны быть благодарны господину, — одернула надувшегося друга повернувшегося ко мне мохнатым задом и удобно устроившись на моем плече. Покачав головой и вздохнув, накинув на голову шемагу скользнула между домов. Перепрыгнув через разрушенный блок, сильнее прижав добро, увидела вдали караван. Обрадовавшись, стала быстрее перебирать уставшими за утро ногами, чтобы быстрее оказаться в тени и выпить холодной воды. Сглотнув на сухую, облизнула обветренные губы сухим языком огибая запряженного верблюда. В тени каравана на обшарпанном ковре лежал до ужаса худой мужчина с отросшими черными волосами. Он размеренно дышал наслаждаясь фруктами и легким ветерком от пальмовой ветви, что находится в руках противного Джамала лебезившего перед господином. — Нам пора в путь, господин. Мы не можем ждать вечно эту девку и ее крысу! — Абу не крыса! Он лемур! — возмущенно вскрикнула. — Брыдлый*! — показав язык покрасневшему от злости мужчине, села перед господином положив перед ним мешочек, заранее отдав Абу еду и отправив в наш шатер. Господин на глаз взвесил мешочек, довольно показал зубы. — Она принесла больше, чем надо, Джамал, — погладив меня по голове, ответил господин Яман, прищурено-весело смотря на пылающее и искаженное лицо мужчины. — И больше чем ты. Молодец, — уже сказав мне, отправляя готовится к возвращению. Скоро я вновь увижу море! Поклонившись и кинув хитрый взгляд вонючке, показав язык и с веселым настроением направилась к небольшой телеги покрытой жесткой тканью из хлопка. Каких-то несколько месяцев и я вновь смогу оказаться под ласкою Матери и свежему соленому воздуху с пением волн. От нетерпения я чуть ли не прыгала от счастья, но заурчавший живот, не евший со вчерашнего вечера, потребовал еды, скручиваясь в тугой узел. — Абу~, — позвала друга, и он выскакивает из ящиков держа в лапках сочные и такие желанные плоды манго. Смешно перебирая задними лапами лемур прыгнул ко мне на колени, стоило сесть на разбросанную на досках мягкую ткань. — Приятного, — и впиваюсь зубами в нежнейшую мякоть покрытой шершавой кожей. — Совсем скоро, мы будем дома, — с набитым ртом говорю прикрывшему выпученные глаза другу с наслаждением грызущего плод. Пускай поесть малыш, сегодня он хорошо поработал. Обокрал того скверного торговца! Наслаждаясь спелым фруктом вдруг услышала приближающийся противно-громкий крик Джамала: — Отправляемся! Пухлое лицо с маленькими глазами появилось из-за ткани. Он тяжело дышал из-за жары, о чем говорило его пылающее взмокшее лицо. Проглотив кусок манго, я нахмурившись выдала: — Чего тебя, брыдлый? — нахально вскинув голову свысока смотря на искореженное лицо. Гневно пыхтя, он отодвинул ткань, впуская палящее солнце. Глаза неприятно кольнуло и из рук выпал недоеденный плод. — Умолкни, малявка! Тебя господин желает видеть! Оскалив зубы, как это делает Абу, когда злится, стряхнула с себя пыль, вылезла из телеги проходя мимо туши мужчины, что схватив мое плечо больно сжал потной ладонью. — Считает себя лучше меня? — зло прохрипел помощник, шумно сопя мелким носом. Разозлившись, я, больно стукнув его в колено — он взвизгнул и отпрянул, держась за ногу. — Не считаю, а так и есть! — вновь показав язык, убежала в сторону большой телеги к господину Яману. Довольна своим поведением совсем позабыла об Абу! Он остался там! Остановившись и повернув голову назад, я увидела держащегося за ногу Джамала, хромающего к поводьям с запряженными верблюдами. Судорожно выдохнув, поправив складки тоги и повязанной на шеи шемаги, постучала по деревянной лестнице. Господин разрешил войти. Моя телега и его сильно отличалась. За место мягкой ткани на которой мы спим с Абу, застелен дорогой ковер на котором лежит бурдюк с кумысом и мягкими подушками. На деревянных стенах телеги весели клинки в кожаных ножнах вместе с небольшими факелами. Золотой кальян стоял по левую руку сидевшего господина читающего пергамент. — Господин Яман, звали? — тихо спросив, боясь отвлечь от важного дела. Он поднял на меня взгляд черных глаз и скупо улыбнулся, как это делает с такими же торговцами, как и сегодняшний ограбленный мною. — Опять стычка с Джамалом, — начал господин, отчего я невольно сжалась. Вонючка не мог пожаловаться на меня, ведь он сейчас сидит за поводьями. — Ты понимаешь, что должна быть лучше него? — дождавшись моего согласия, господин убрал пергамент в кожу, доставая из пояса острый клинок. — Твои волосы быстро растут, — продолжил он, поднимаясь и обходя меня, останавливаясь за спиной. Я вытащила густую вздыбленную косу из ворота тоги, откидывая ее на спину. — Родители передали тебе лучшее. Слова господина больно прошлись по сердцу, отчего сильно сжав руки, сказала: — Родитель не тот, кто родил, а тот, кто воспитал! — повторила слова Матери, когда я узнала правду моей жизни. Мне было очень больно когда узнала, что меня бросили на произвол судьбы, оставив умирать на границе запретного континента. Единственные кто мне дорог и уважаем так это Мать и господин, остальные это лишь расходуемый материал говоря словами последнего. Господин Яман довольный словами отрезал косу оставляя топорщатся короткие волосы. Челку он не тронул, лишь убрал за ухо и посмотрел мне в глаза теребя кончик золотой цепочки спрятанной у меня в тоге. — Помни эти слова и не забывай, кому ты должна быть благодарна, — заявил господин, отстраняясь и возвращаясь на свое место, держа в руке аметистовую косу. — Через три месяца мы вернемся на остров. А теперь иди, — махнув рукой, принялся читать другой пергамент, полностью забывая о моем присутствии. Поклонившись, я вышла из шатра господина в отличном настроении. Вокруг меня копошились работники погружая награбленное в телеги с запряженными верблюдами, а некоторые с жеребцами. Солнце подходило к зениту и нам нужно срочно отправляться в путь, чтобы добраться до оазиса! О чем думает Джамал! Воды хватит лишь на людей. Уже хотя поиздеваться над ним, вспомнила слова господина. Верно, я выше его и не должна заботиться об этом. Выдохнув, направилась к своей телеги с сидевшим за поводьями Джамалом и надеялась, что Абу не съел все манго, а оставил мне немного.***
Три месяца спустя
Дуновение солоноватого воздуха почувствовался, стоило въехать в торговый город Балбадд, где однажды мне доводилось побывать лишь четыре года назад, на свое семилетие по разрешению господина. Почему-то мне не было понятно ярость Матери, когда мы вернулись. Ругать или даже бить меня не стали, но настрого запретили покидать пределы острова. Конечно спустя пару дней, Мать дала разрешение выходить в свет только с господином Яманом. И теперь несколько лет мы с ним ходим по городам и забираем кинутых детей под крыло Матери, иногда забирая их у семей не обеспечивающие едой или даже одеждой. Сейчас плача от горя, сидевшие в соседней телеги дети кричали, что хотят домой к маме. Злость на них поднималась все выше. Как они не понимают, что с нами будет лучше, чем там! Хмуря брови и сильнее сжимая кулаки из последних сил, старалась сдерживаться, чтобы не накричать на этих неблагодарных! — Лицо закрой, мелочь! — гаркнул на меня Джамал, кидая шемагу мне на голову. Абу спящий у меня на коленях лишь дернул ухом, повернулся мохнатым задом к вонючке укрывая хвостом черную мордочку. Прыснув в ладони, я намотала шемагу на голову. Заерзав на ткани от нетерпения от встречи с Матерью спустя столько времени. Абу недовольно сонно посмотрел на меня, свернулся клубком засыпая. — Чертовы дети, — прошептал Джамал, а затем громко крикнул соседнему ямщику: — Угомони их! Скоро к черте города подъезжаем! А ты сиди тихо! — последнее сказал мне, отворачиваясь к поводьям. — А ты веди тихо, — съязвила я, не терпящая такого отношения. Я выше его! Джамал ничего не ответил, лишь только сильнее сжал поводья, что послужило звуком скрежета кожи. Непонятно как, но дети успокоились и теперь мы свободно въезжаем в город. Шумные проулки заполненные людьми шныряющие всюду не давали проехать вставшему каравану. Выглядывая из-за ткани, я видела мелькавшие головы прохожих — мужчин, женщин с детьми и стариков со стражей. Почему так оживленно? Найдя взглядом шатер господина увидела что он недовольно смотрит на весь этот сброд. Переведя взгляд на меня, он кивком показал на улицу. Ура~! Держитесь крепче мешочки с золотом, я иду! Не обращая внимания на крики Джамала, поспешила скрыться в толпе прихватив сонного Абу с собой. Нечего ему с вонючкой сидеть в душной телеге. Спрятав друга в тогу со стороны может показаться, что девочка держит на руках новорожденного брата. Отличный способ стянуть золотишка с этих транжир. Испачкав щеки в пыли, грязь размазалась хорошо благодаря потному лицу и протянула дрожащую ладонь. Солнце рядом с морем не такое безжалостное, как например в пустыне, лишь только ослепляло. Зажмурив глаза, я повернулась и налетела на кого-то. Абу жалостно пискнул. Бедный, наверное, хвост зажала! Поправив соскользнувшего друга обратно, подняла взгляд и увидела очень богато одетого мужчину. Разнообразные украшения весели на нем, и переливались в солнечных лучах. Пальцы унизанные перстнями потянулись к поясу с висевшим в стальных ножнах клинку? Со страхом посмотрела в янтарные глаза, увидела в них доброту и зажмурилась. Не могут быть такие глаза у убийц! — Вот, держи, — сказал мужчина, протягивая четыре золотые монеты. Беря трясущимися руками кроны, отошла на шаг от него. В белом одеянии он не был похож на богатого дворянина или купца. Может он прислуживает самому султану? Или является его советником? Мысли путались от переливания золота! Поклонившись, я скрылась в толпе, не выпуская из виду золотую жилу. К нему в спешке подошел невысокий мужчина в зелёной куфии и стал отчитывать? Господин будет очень рад, принеся такое доброе ему. Золотая жила смиренно направилась за мужчиной в сторону дорогого отеля, где в основном останавливаются богатая знать или венценосцы. Не знаю куда относится выбранный мной мешочек, но отпустить его я уже не могу. Спрятав кроны в полы тоги, я вытащила оттуда взъерошенного Абу и вскарабкалась на ближайший дом, откуда хорошо видно открытый широкий балкон с знакомой мне золотой жилой ходящей по своим покоям. — Ну что, друг, — прошептала я Абу, — Нас ждет огромный желтый дьявол! На что друг радостно запищал, удобно устраиваясь у меня на плече.Глава 2.
Солнце клонилось к горизонту окрашивая небо в желто-красные оттенки. Мешочек до сих пор находился в покоях, сидя за столом и что-то чиркающий пером под пристальным наблюдением визиря, стоявшего за спиной первого. Уже полдня сидя на обшарпанном доме находящегося дальше чем первый выбранный дом, ведь дальнозоркий советник золотой жилки странно посматривал в сторону хаза, будто зная и видя меня. Абу сладко посапывал у меня на плече, обмотав пушистым полосатым хвостом шею спрятанной за шемагой. Тихо вздохнув, подперев голову ладонью, задумалась. Больше полудня я не появлялась в разбитом лагере каравана, что находится у въезда в город. Джамал скорее всего вновь что-то наговаривает господину про меня, пытаясь выставить с плохой стороны, как работника. Ведь по его словам я иждивенец и лишний рот ничего не умеющий без посторонний помощи! Вонючка слишком зазнается в последнее время, вот как обчищу жилку вот тогда мы и посмотрим кто тут лишний рот! Сжав кулаки, заметила движение в покоях. Мужчина в белых одеяниях и с аметистовым хвостом вышел из комнаты. Наконец-то! — Вперед, Абу, — шепнула, стаскивая сонного лемура. — Начинаем, — подтолкнув взъерошенного друга потирающего лапками глаза. Он недовольно хрюкнул, ловко спустился с хаза и скрылся в ногах толпы двинулся в сторону отеля. Убедившись в отсутствие визиря, ушедшего раньше мужчины, спустилась с дома и тут же нырнула в редеющую шумную толпу идущую в сторону дворцовой площади. — Слышал, что королевства больше не будет, — пробасил здоровый мужчина, переговариваясь с другим. — Мы теперь республика, — сплюнув, состроив гримасу. — Может это к лучшему. Власть, наконец, будет у народа и мы сможем вздохнуть спокойно зная что рабства не будет, — ответил другой, такой же здоровый одетый в куфию. — И ты туда же, Арб! Да ни хрена мы не будем свободными! Это лишь видимость! Этот принц морочит нам головы! — гаркнул первый, отчего вены на шее вздулись. — Принц Али-Баба не клеветник! Если бы не он, то султан бы дал добро на рабство, как в Ко! Ты это хочешь? Прогибаться под имперцев с запада?! — ответный крик остановившегося Арба и схватившего за хлопковую испачканную рубаху первого, гневно сверкающего глазами. Страшнее будет визирь мешочка, чего только стоит бледное лицо и стылые черные глаза. Не останавливаясь, двинулась дальше, ускоряя шаг. Маленький диалог не заинтересовал меня ни чем, за исключением, пожалуй, знакомого имени. Али-Баба — третий и самый младший принц из королевской династии султанов Балбадда. По разговору господина Ямана и Джамала, случившегося за несколько дней до приезда в город, некий младший принц должен стать во главе королевства, но из-за среднего брата и визирей первого принца стал именно старший сын. Господин долго смеялся над венценосцами, говоря об их глупости и простоте. Понять о чем шла речь между ними, я так и не поняла, да и личное господина меня не должно касаться. Свернув на главную улицу, где расположен вход в отель, спряталась за осыпающимся углом ветхого хаза. Сейчас главное обчистить жилку и бежать со всех ног к каравану. Осторожно подступаясь к входу оглядываясь по оживленной улице, сильнее укуталась в шемагу. Господин запрещает открывать лицо. — Стой! А ну верни! — крик разнеся по улице. Отыскав золотую жилу взглядом и увидела мелькающий полосатый хвост друга, нырнувшего в проем между хазами. Сжав кулаки, ринулась сквозь толпу наперерез мужчине сталкиваясь с ним и громко вскрикивая и скуля, держась за живот. — Ты не ушиблась? — спросил он, поднимая меня с остывающей земли. Мужчина добро улыбнулся, но пальцы унизанные перстнями нервно подергивались. Молодец, Абу! Белый тюрбан был перекошен на голове, а шея была гола из-за не достающихся украшений. Грустно смотря в его глаза, увидела в них свое укутанное лицо, испачканное въевшейся в кожу грязи. Ничего не ответив, лишь достала из недр тоги ярко-розовый шарик, потерев во влажной ладони, протянула мужчине. Это подарок господина на очень редкие случаи. Дрожащие от волнения ладони протянули мужчине подарок, что взяв непонимающе посмотрел на меня. Простак! Губы под шемагой дрожали от радости, на что, закрыв плотно глаза услышала возмущенный вскрик мужчины и пару шагов. Прищурив глаза, мешочек обволок густой сумрачный дым. Двинувшись вперед, уцепилась за кисть, стащила с пальцев перстни, приседая от взмахнувшей руки, и кинулась в сторону убежавшего Абу. Спрятав в рукавах тоги украденное стала быстро перебирать ногами, стоило услышать приближающийся топот за спиной. Сердце так же быстро трепетало в груди готовое вот-вот вырваться. У меня получилось! Кто бы сомневался! Нырнув под разрушенный забор, увидела в хазе щель, откуда виднелась черная мордочка Абу. Затаившись там, зажала руками рот, когда мимо нас пробежал ограбленный. Топот стих, и я тихо судорожно выдохнула, доставая блестящие серебряные перстни. Господин Яман будет очень доволен мною! Отдав их держащему нанизи* Абу шепотом отправила его к черте города, откуда будет легко и быстро добраться до караванного лагеря. Друг смешно повел черным носом быстро убежал, вновь скрываясь в трущобах. Облизав губы поползла вдоль стены надеясь выбраться с другой стороны хаза и побежать по границе трущоб приблизительно десять стадиям*. Тихий шорох за рассыпчатой стеной привлек внимание и вынудил затравлено замереть прислушаться к тишине за оградой. Руки мои похолодели предчувствуя беды. Я должна как можно скорее вернуть к господину. На свой страх сделала один ползок — передо мной пробив стену и поднимая пыль, появилась крепкая рука украшенная золотой пластиной длинного браслета. Она схватила ворот тоги, вытащила пискнувшую меня на свет заходящего солнца. Испуганно съежившись, приоткрыла глаза и увидела стылые глаза оттенка рубеллита — драгоценного камня стоявшего на рынке приблизительно два полных мешочка с золотом. Высокий мужчина, апатично смотрящий на меня, повернул в сторону визиря и золотой жилы? Попала! Сердитый взгляд черных глаз советника пугал меня больше чем тот, что держит меня. Господин, я хочу к вам! Советник, нахмурив светлые брови, уже открыл рот, как его перебили. — Спокойно, Джафар, — урезонил визиря ограбленный, обворожительно улыбаясь. — Я не осуждаю тебя. Просто верни украшение, они очень важны для меня, — ласково обращаясь со мной, продолжая улыбаться, терпеливо смотря мне в глаза. Мне было страшно от того что меня поймали. Босые ноги дрожали от нервов, а глаза затравлено бегали по улице. — У м-меня их нет, — тоненько пропищав, наполняя глаза слезами. Боюсь, этот номер дважды не пройдет. — Значит у той крысы, — вклинился в разговор визирь, сверля меня взглядом. — Абу не крыса! Он лемур! — вмиг ощетинившись, сердитой вскрикнула. Не позволю так обращаться с другом! Руки предательски дрожали, а в голову ничего цельного не приходит. Что мне делать? Наполнение влагой глаза действительно заполнились жгучими слезами, что стекают по измазанному лицу, впитываясь в шемагу. — Ты очень дорожишь своим другом, — нежно сказал мужчина, по-прежнему смотря с добротой. Не бывает таких людей. — И я отпущу вас, отдав, скажем, по мешочку с золотом каждому, — добавил он. Расширив глаза от шока, мне показалось, что он шутит или потешается. Каких-то два мешочка, когда за одни нанизи могут отвалить целых десять?! Взбунтовавшись в нутрии, но тут же в голове щелкнуло! Вот оно! Неверующие смотря на доброе лицо простака, жадно блестя глазами, на что визирь, хмыкнув, убрал руки в рукава халата. — Но ты должна отдать мне то, что взяла без просу, — продолжил разговаривать со мной как с маленькой. Энергично закивав, что шемага чуть сползла с лица, меня поставили на землю по кивку простака, но не отпустили ворот тоги. — Принеси к тому месту, где мы впервые встретились, и получишь награду. Хорошо? — склонив голову на бок, золотые кольца сверкнули в свете заходящего солнца, на что, зажмурившись, согласилась. — Масрур, иди с ней, — сказал визирь, свысока смотря на меня. — Нет, — тут же ответил простак, прерывая взмахом руки дальнейший спор. — Я верю, что она не обманывает, так что ступай, малышка, — обворожительно улыбнулся он, кивнув Масруру тут же отпустивший тогу. До сих пор неверующие смотрю на них, жду подвоха. Они действительно отпустят меня одну? Отходя на пару шагов назад напряженно всматриваюсь в их лица, пока не разворачиваюсь и кидаюсь на утек. Сворачивая за угол, выбегая к отелю, оглядываюсь назад и, не видя преследования, шумно выдохнула, и весело хмыкнула. Простаки! Поверили вору! Как и по плану, бегу по границе трущоб к караванному лагерю. Солнце почти скрылось за горизонтом, прощально слепя мне глаза. Солоноватый и свежий воздух окутывал город и я с наслаждением вздохнула его, останавливаясь у большого дерева. Интересно, а почему произошел переворот? И какой смысл в этой республики? Тряхнув головой, оглядевшись и никого не увидев сняла шемагу, взлохмачивая короткие аметистовые волосы. Целый день в ней хожу, уже даже голова зудит от пота! Вытряхнув песок с шемаги, одела вновь продолжая путь к господину.***
Лагерь встретил меня с песнями и запахом еды. Живот призывно заурчав стягиваясь в узел, а рот наполнился слюной. Вокруг костра сидели караванщики и жарили пойманного кабана. Истекая соками и обмазанными травами от него пахло божественно вкусно. Уже хотя попросить кусочек, как меня окликнули. Недовольно повернувшись, встретилась с черными глазами Джамала жующего ножку птицы. Сглотнув, хотела огрызнуться, как он тут же проглотил кусок, гаркнул: — Господин Яман ждет! — и прошел мимо меня сев с кряхтением на разбросанную ткань. Я хочу есть! Целый день в засаде пробыла и вот моя награда?! Но если господин желает меня видеть, то тут ничего не поделаешь. Шатер господина стоял поодаль, чем другие, возвышаясь на небольшом пригорке. Постучавшись по деревянной балке получила разрешение войти. Господин Яман все так сидел на излюбленном ковре в окружение любимого кумыса и кальяна испускающего тоненькую редеющую струю серого дыма. Поклонившись, села перед ним на колени, положив похолодевшие от волнения руки на тогу. Господин, убрав свиток, поднял на меня черные глаза и улыбнулся. — Ты стала взрослой, Арата, и послужишь более высоким целям, начиная с этого дня, — из далека начал господин, выжидающе смотря на меня. — Ты наметилась на крупную рыбу. Обчистить самого Короля, достойно уважения, — и протянул длинную сухую руку. Он впервые назвал мое имя спустя восемь лет. Радостно смотрела на него, пока он не упомянул об украшениях. — Господин Я~ман, нанизи у меня нет, — испугано смотря на его изменяющееся лицо. Он нахмурил густые брови, чуть подаваясь вперед. — Они у Абу… Не успела закончить, господин вскочил и схватил ворот тоги, приподнимая над землей. — Ты отдала сосуды мартышке?! — прорычал господин, пронизывая меня аспидными глазами. Со страхом смотрю в его бездонные полны ярости глаза и не могу отвести взгляд. Было слишком страшно. — Вот так ты отплачиваешь мне за доброту! — с головы слетела шемага падая на землю. — Г-господин, — проблеяла я, наворачивая слезы на глаза. Пожалуйста, хватить, Мама спаси! — Я воспитал тебя, — пощечина. — Я дал тебе кров, — вторая пощечина. — Я давал тебе еду, — господин кинул меня на землю. — Я дал возможность жить! — он наступил мне на грудь, сильнее придавливая к жесткой земле. Жгучие соленые слезы текли по бледному лицу. — А взамен прошу выполнять маленькие поручения! Это так трудно, Арата? — последнее он прошептал, нависая сверху. — Н-нет, — шепнула плача, смотря в глаза господину. Я дура, почему не сказала Абу отдать нанизи господину! Теперь уважение его мне не получить никогда! Тихо всхлипывая, господин убрал ногу, поднимая меня за ворот тоги ставя на землю и поднимая длинными шершавыми пальцами подбородок. — Принеси мне сосуды. И без них, — внушая, смотря мне в глаза. — можешь не возвращаться, — последние слова он выплюнул, отталкивая к выходу из шатра. Господин вернулся на свое место, продолжая читать свиток. Я трясущимися руками схватила шемагу и выбежала из шатра позабыв поклониться. Слезы все текли по щекам и мне было стыдно за себя. Так опозориться перед господином! Всхлипывая и шмыгая носом, накинула на голову шемагу и побежала к черте города. Тропический лес встретил меня с прохладным воздухом и ароматом цветов растущих вблизи. Пробегая, спотыкаясь об корни деревьев, по заросшей тропинке, громко кричала, зовя друга. — АБУ! — но ответил мне только ветер. Крутя головой пыталась рассмотреть ветви деревьев в надежде разглядеть небольшую фигуру лемура. Где ты, друг? — Абу! — и закашляла. Горло саднило от долгого крика. Уже несколько часов плутая по лесу пытаясь найти моего лемура. Выбегая на открытую поляну с утесом и на самом краю замечаю сгорбившуюся размытую тень. — Абу! — крикнула я из последних сил, ринулась к радостно запрыгавшей и запищавшей фигуре. — Абу! Вот ты где! — слезы непроизвольно выступили на глазах, когда друг непонимающе склонил голову и смотрел на меня выпученными глазами. Пригладив мягкую шерстку и обняла недовольно запищавшего друга. Не любит когда его обнимают. Рядом с обрывом лежали нанизи и обмусоленные серебряные перстни. Схватив драгоценности и повернулась назад, чтобы добраться до господина и отдать их - судорожно выдохнула в шемагу, отступила назад. Передо мной стояли улыбающийся простак и визирь вместе с Масруром. — Спасибо что принесла их обратно, Арата, — улыбнулся мужчина и протянул руку с двумя мешочками золота. Застыв на месте, я была загнана в угол! Теснее прижимая украшения, неверующие смотрела на них. Как они нашли меня? Открывая и закрывая рот, я ничего не могла сказать. Видимо мое копошение не понравилось визирю. — Отдавай сосуды, — пригвоздив холодным взглядом, приказал визирь. Опять сосуды! Господин говорил что-то о сосудах. Они ему нужны, а значит, он их получит. Нахмурившись, мои плечи были напряжены, будто перед прыжком. Судорожно перебирая варианты, самым наилучшим и единственным был прыгнуть с обрыва и понадеяться на благосклонность моря, что оно не заберет меня и Абу с драгоценностями на дно. Отступив еще на шаг, столкнула камешек с утеса, и остановилась, пристально смотря на советника. Он раздраженно поджал губы. — Не глупи, — предостерег меня визирь и шагнув ко мне тут же остановился, вытаскивая остроконечные лезвия из рукавов халата. Испугавшись, вскрикнув, присела, пряча голову в руках до сих пор держащие нанизи и перстни. — Надо же! Легендарного плута обокрала воришка с улицы! — насмешливый знакомые голос Джамала послышался сверху. — Какой позор Альянсу! — засмеялся он. Медленно приподнимая голову, и вижу на летающем ковре господина Ямана и смеющегося Джамала держащегося за свой пояс. Любимый алый ковер господина сейчас парил над нашими головами! Пораженно распахнув глаза, я восторженно смотрела на чудо! Ковер летает! Вот она какая магия! Сердце гулко забилось в груди от исступления! Синдбад ничего не ответил, за него это сделал Масрур, отталкиваясь от земли, отчего на ней пошли глубокие трещины (!), стремительно стал приближаться к господину. Ковер вильнул в сторону от взмаха руки господина, пропуская мужчину с холодным оттенком рубеллита, что схватившись за кончик ковра, приземлился рядом с шарахнувшим в сторону Джамалом. Господин недовольно цыкнул, оставил одно помощника с подручным Синдбада, спрыгнув на землю рядом со мной, уклоняясь от выпущенных острых лезвий визиря переливающихся в лунном свете Царицы ночи. — Король Синдбад, какая честь, — шутливо поклонившись, колко заявил господин. — Мое имя Яман. Я являюсь опекуном девчонки. Слышал, она украла ваши сосуды. К огромному вашему сожалению, она не вернет их. — Почему же? — усмехающиеся поинтересовался Король, скрещивая руки на груди. — Потому что Я так сказал! — резко бросил господин, а затем шепотом добавил: — Беги. Господин ринулся на улыбающегося Синдбада, что перегородил дорогу его визирь, отражая удар клинка острыми лезвиями. Между господином и советником началась борьба. Испуганно вздрогнув от скрежета металлов, теснее прижимая клятое золото резво бросилась в сторону караванного лагеря в надежде найти там пристанище от этих людей. Абу сильнее сжал лапки, испуганно попискивая мне в ухо. Я тоже боюсь, друг. Ноги предательски дрожали, но я упорно бежала вперед, пока передо мной не приземлился подручный Синдбада. Сверкающие в свете золотые доспехи отливали ярко-желтым оттенком слепящий мне глаза. Мускулистый мужчина с короткими волосами яркого оттенка рубеллита, преграждал мне тропу к укрытию. Испугано смотря ему в стылые глаза, ныряю рукой в полы тоги, вытаскивая пару ярких шариков. Ваш подарок господин, который раз спасает мне жизнь. Руки потные от страха смазывают влагой шарики, что были подкинуты под босые ноги Масрура. Отступая на шаг плотна закрывая глаза, слышу тихий «пшш» и быстро срываюсь с места, огибая преграду. Но, всегда это «но», не успела сделать и десяти шагов, как меня хватают за ворот тоги и тянут назад. Сумрачный дым развеялся быстро, и мне бы хватило этого времени, чтобы скрыться. Нечеловеческая скорость Масрура поразила меня, когда он с легкостью поднял меня над землей оставаясь стоять неподвижно. Он точно человек? Вися в зажатой широкой ладони подручного Короля, я со страхом отчаянно прижимала нанизи к груди сильно впиваясь в горячее золото. Масрур взял меня в другую руку хватая черный хлыст, ударивший со свистом, другой, накручивая плетку на кулак. Хлыщ держал потрепанный господин Яман с порезанной щекой и порванной хлопковой рубахой пропитанной алой кровью. Господин победил визиря? Черные глаза господина сверкали в ночи отчаянно хотя заполучить сосуды. Времени на раздумий не было. Вынудив последний шарик кинула на землю под собой выскальзывая из тоги, бросив вначале нанизи. Оставшись в короткой рубахе, схватила наугад один нанизи и кинулась из оседавшего тумана от рук Масрура. Безумный взгляд господина испугал меня, но страх за свою жизнь пересилил это, вынуждая пробежать мимо господина назад к утесу, к летающему ковру с Джамалом. Господин перехватив меня на полпути, закинул на плечо и прошептал что-то очень тихо. Я зажмурилась, сильнее сдавливая клятое золото и до сих пор ощущая цепкие лапки друга на шее. По спине прошелся холодок, отчего поджала пальцы ног. Открыла глаза я от громких песен матросов и ярко-сладкого запаха бражки? Мы находились на пристани Балбадда, где должны быть только завтра днем. Господин раздраженно скинул меня с плеча, откидывая черные локоны назад. Как мы так быстро добрались до пристани? Абу грозно захрюкав раздул пушистый хвост, прыгнул передо мной загораживая от господина. — Угомони свою мартышку, — сурово приказал господин, переводя взгляд на мои руки и хмыкнул: — Вот это уже лучше, — игнорируя лемура, забрал нанизи и пристально осмотрел его, оставаясь довольным. — Поднимайся. Мы отбываем, — сказал господин, убирая нанизи и направляясь к наполовину загруженному кораблю. — Господин Я-яман! А как же Джамал? Караван? — заикающийся окликнула господина, поднимаясь на нетвердых ногах. Он их бросит? Господин повернул голову и в свете Царицы ночи блеснул длинный тонкий нос и волевой подбородок. — Забудь о них. Идем, — махнув рукой, позвал за собой на деревянный трап господин. Не смея перечить господину подхватила хрюкающего Абу, успокаивающе гладя по мягкой шерстке, посеменила за скрывшимся на корабле господином, подавляя желание оглянуться назад. Чувство страха все еще присутствовало, но рядом с господином мне было спокойно не смотря на то, что я потеряла его расположение к себе.Глава 3.
Торговый порт оставался далеко позади, маяча светлым пятном на просыпающем небе. Далекие огни королевства горели все тише и тиши пока не растворялись в горизонте. По волнам мирно покачиваясь плыло торговое судно Балбадда, загруженное под завязку медовыми фруктами и сладким вином. Свежий зюйд-вест* ветер трепал белый парус, подгоняя по волнам вперед к вышедшему раннему солнцу, отчетливо выглядывающему из-за окоём*. Еле виднеющийся горизонт расплывался на нежно розовом эмпирии граничащий со спокойными утренними бурунами пробуждаемые игривым южным ветром. Мирная тишина на палубе судна, разрушаемая криками птиц из далека, царила под молчаливым Хорсом.***
Судно со скрипом качалось из стороны в сторону от чего взъерошенный Абу тяжело кряхтел развалившись на гроте, который мы заняли стоило отплыть из порта. Лениво держась за жесткую веревку, Абу шумно дышал, повесив вечно дергающийся полосатый хвост. Он очень худо переносит морские поездки, где солоноватый воздух треплет взмокшие волосы и приятно оглаживает кожу. Крепко держась за грот-салинг, как мне объяснил господин, подставляя лицо под порывы сирокко, вдыхала южный воздух и слушала пение размеренных волн сопутствующих нам. Покачиваясь из стороны в сторону ощущала себя в колыбели окутанной в нежные шелка и подчиняясь плавной песни моря погружалась в сон. — Агасси! Агасси! — высокий крик заставил вздрогнуть и чуть отступиться на бревне. Сильнее сжав пут в руках, недовольно стрельнула взглядом на мальчишку одетого в потрепанный серый анорак и такие же парусиновые заштопанные штаны. Он весело улыбался редкими зубами, держась за теребящую ветром треуголку. — Агасси вас зовет Ачжосси! — и убежал хлюпая босыми ногами по доскам. Поправив соскальзывающие «бабьи панталоны», выражаясь языком торговцев, взяла с собой безвольного друга и спустилась вниз по гроту, путаясь в обвешанных путах. Корабль стало трясти сильнее, на что Абу жалобно закряхтел. Я быстрее стала перебирать босыми ногами в сторону капитанского мостика, где меня дожидается господин Яман разговаривающий с копией Джамала отличающийся только холодными как у дохлой рыбы глазами. Капитан держась за пояс, расплывался в улыбке, лебезил перед господином. Завидев меня, господин отослал капитана судна и подозвал меня к себе, не смотря на поклонившегося торговца. — Все готово? — ровно поинтересовался господин, сверкая золотым нанизи из-под льняной рубахи. Дождавшись кивка, я сильнее прижала друга к себе и опустила взгляд. Стыд до сих пор грыз душу. — Через пару часов будем на месте, не отходи ни на шаг. Поняла? — с нажимом спросил господин, уводя меня с мостика. С тех пор как мы взошли на корабль, прошло полных три дня плаванья, и с тех пор господин не выпускал меня из виду. Понять и спросить почему, я боялась, ведь утратила всю спесь после новости о смерти Джамала. Господина не покоробила такая потеря, но он стал более отстранен чем раньше. Кончина помощника служившего более тридцати лет, не была главной причиной скверного настроения господина. Мы спустились по скрипучей лестнице и направились к бушприту. Проходя мимо возившихся сонных матросов переставляющих товар в трюм, где за все время проведенное на судне не удавалось побывать, если бы не истомленный друг. — По левому борту человек! — крикнул пороховая обезьяна, родом из юго-восточной Империи Кога, сжимая на голове треуголку. Господин на выкрик мальчишки усмехнулся, направился к борту. Я посеменила следом поправляя сползающую с плеча рубаху. Корабль стало трясти сильнее, чем нервировало торговцев и заставлял настороженно оглядываться матросов. План господин пришел в действие. Прижавшись к борту и крепче обнимая друга, смотрела на бурлящую гладь воды, откуда позже появился малых размеров корабль в воздушном пузыре. Магия всегда меня завораживала и притягивала своими невообразимыми искрами божьими. Крики на палубе торгового судна усилились. Матросы схватив сабли опасливо смотрели на корабль прикрывая открытый трюм собой. Господин спокойно стоял у бочек с фруктами, отстранено смотря на копошение моряков. Недовольно нахмурившись, нетерпеливо смотрела на водную гладь, откуда появился следом второй корабль протягивающий деревянный трап к нам. С хлопком он опустился на борт и с другой стороны трапа нам весело кричали ребята, размахивая шашками. Душа так и не поднялась, и я пошла впереди господина Яман, быстро перебирая ногами. Спрыгнув на палубу корабля Матери и кисло улыбнувшись ребятам, стала слушать радостные улюлюканье, пока их не успокоил Алан, брат-близнец Азария, который вышел вперед поприветствовать господина. Тряся черными волосами Азарий — один из старших — весело щебетал перед нами. — Яман-ним! Омм Мадора-ним будет рада видеть вас! И тебя, Арата-ян! — радостно кричал старший, приглашая нас на ковер, пока его брат забирает пару младших в трюм. Проводив взглядом радостных ребятишек подавила желание кинуться к ним. «Слабые — расходуемый материал для достижения желаемого» — однажды сказал господин, когда увидела истинную «магию». — Отправляемся немедленно, — пересек на корню, приказал господин, устроившись удобно на ковре и принимая бурдюк с кумысом. Мне оставалось только сесть рядом и довольствоваться стащенными с торгового судна фруктами, но сладкий нектар не чувствовался на языке. Двоякое чувство испытывала я, кусая сочный фрукт. С одной стороны я была в нетерпении от встречи с Матерью; с другой стороны мне было противно от мысли о добровольной жертвенности младших. Почему они жертвуют своими жизнями, когда мы так отчаянно спасаем их? Судно погрузилось под воду оставляя команде старшего Олбы торговое судно. Радостный клич сверху стих, стоило приблизиться к рифам, освещаемых пробивающимся солнцем сквозь толщу воды. Скалистые камни окружаемые остров охраняли нас от нападок солдат государств, считающие похищение детей аморальным. Если бы они заботились о трущобах Мать и господин не подставляли под удар свои жизни! Единственными врагами являлись венценосцы и знать! Поглаживая уснувшего друга по мягкой вздыбленной шерстке, наблюдая за уплывающими резво рыбами от шумного судна. Голубое переходящее в черную бездну море уходило глубоко вниз, скрывая от моих глаз песчаное дно, где бродят морские дьяволы. Монстра я повидала всего раз, когда мы переправлялись с запретного континента в торговый город. Корабль неожиданно тряхнуло от удара рифа об барьер. Младшие дети тихо взвизгнули, цепляясь друг за друга, на что господин Яман сморщился, отпивая из бурдюка. Я лишь крепче сжала края ковра, держась за него как за спасение. Мы проплыли через скалистую арку, и солнце над гладью воды стало ярче. Поднимаясь на поверхность даже отсюда можно услышать радостные крики детей встречающих нас. Солнце ударило в глаза, ослепляя меня. Счастливые визг ребят стал громче и, открыв глаза увидела выбегающих детей из тоннеля размахивающих тоненькими ручками. Им всем не больше десяти. Разрисованные улыбающиеся личика ребят подняло настроение и с наслаждением смотря на пухленькие мордочки, понимала, то, что мы делаем — дарим второй шанс тем, кто не может выжить без помощи. Спускаясь за господином с трапа нас тут же окружили лучистые улыбки и повели вглубь острова оставляя старших разгружать корабль. Внутри тоннеля было прохладно — остужая разогретую кожу от солнца. Нам на встречу бежали разновозрастные дети и приветливо голосили вразнобой. Двери в зал медленно открылись, и мое сердце радостно затрепетало, готовится вот-вот вырваться из груди. От нетерпения я заерзала на месте, хотя ринутся вперед навстречу идущей Матери. Все те же ярко-желтые глаза с ласкою и любовью смотрят на меня и нежная улыбка на устах согревает сердце мое, окутывая в горящие объятья его. Забытое чувство чужой заботы накрыло меня. — Мое дитя. Иди сюда, — ласковый голос Матери зовет меня к себе распахивая руки. Отпустив не замечавшего хрюкающего друга, кинулась к ней, наворачивая слезы на глаза. — Добро пожаловать домой, Арата, — успокаивающие гладит по голове Мать, перебирая грязные короткие волосы. От нее пахло травами и железом навечно полюбившиеся мне с детства. Я подняла взгляд покрасневших глаз на нее смотря в искрящиеся любовью очи Матери и срывающимся голосом прошептала: — Я скучала по тебе, — и вновь уткнулась в ее грудь.***
День за днем проходили быстро, и мое пребывание на острове перевалилось за две недели. Все это время я пыталась быть рядом с Матерью, насладится проведенным временем вместе, чтобы остались сладкие воспоминания, когда господин Ямана вновь заберет меня во внешний мир. И этот момент настал. Расставаться с Матерью я не хотела, но показать себя с взрослой стороны и добиться уважения ее — моя мечта. Сердце разрывалось от грустных ярко-желтых глаз Матери, когда мы вновь с господином поднимались по трапу. Часто оглядывалась назад, когда отплывали от моего дома — острова окруженного рифами. Сейчас высаживаясь в порту королевства Актии, я скривилась от ужасного запаха. Легкие позывы тошноты от едкой смеси называемой трущоб. Спрыгнув с рыбацкой лодки и удивленно озираясь по сторонам увидела бедных мужчин и женщин одетые в лохмотья стоящих возле крупного военного судна. Некоторые женщины прижимают тоненькие тельца: ужасно бледная кожа плотно обвивает хрупкие косточки детей, что апатичным взглядом смотрят в никуда. Жалость сжала сердце и хотела ринутся вперед чтобы отобрать у них малышей, но твердая и цепкая рука господина дернула меня обратно. Господин Яман внимательно осмотрел порт застревая внимание на людях. — Закрой лицо, — жестко приказал господин, и я тут же накинула на голову шемагу, плотно укутываясь в нее. Господин отвел меня в открытый шатер и велел оставаться здесь пока он не вернется. Кивнув, и пригладила похрюкивающего друга по шерстке, чтобы успокоить его и не привлечь к себе внимание. Спокойно друг, я тоже ничего не понимаю. Что нужно от солдат трущобам? Склонив голову набок с интересом наблюдала за кричащими женщинами и грозно стоящими впереди них мужчинами. Озорной огонек горевший в груди потух от вылитой на него шквалом ледяной воды. Когда прохожие чуть отступили, я увидела связанных старших и младших ребят Матери! Руки мои задрожали от страха, и еле устояла на земле вцепившись в балку шатра. Они сидели на земле в путах и громко кричали что хотят к Матери. Судорожно озираясь по сторонам, я выискивала господина взглядом, но так и не нашла. Что происходит?! Крутя головой, кинулась в переулок в надежде натолкнуться на господина, но стоило мне сделать несколько шагов, как передо мной появился визирь? Отшатнувшись назад подозрительно посмотрела на него, пока визирь не схватил меня за руку, не скрутив ее до хруста. Вскрикнув, попыталась вырваться, но только делала себе больно. Что он здесь делает? — Пусти противный! — крикнула я, в последний раз дернувшись, «обречено» повисла на крепкой ладони. Абу грозно захрюкал, кинулся в лицо визирю царапая лицо цепкими лапками. Молодец, так его! Визирь яростно шикнул, скинул лемура, что тот пискнув поджал под себя лапку. — Абу! - гневно уставилась на визиря кусая его за руку через шемагу и царапая ладонь ногтями. — Мадора! Отчаянный вопль принудил застыть кровь в венах. Повернувшись, увидела кричавшего Олбу в окружении команды склонившиеся над… — Нет! — слезы брызнули из глаз, впитываясь в шемагу. Скуля раненым зверем упала на колени не обращая внимание на отпустившего меня визиря. Душа рвется на части от несправедливости и отчаяния! Руки трясутся от рыдания, и шумно дыша, будто задыхаясь, кряхтела от рева. В груди было больно. Команда Олбы склонились над искореженной в улыбке головой Матери! Жгучие слезы стекали по лицу и падали на каменную раздробленную дорожку. Судорога скрутила все тело, и мои плечи ходили ходуном от плача. Шемага была уже мокрой и чуть съехала с головы. За что?! Почему?! Почему они убили ее! Она хотела лишь дать детям шанс на будущее! Стирая горькие слезы с глаз я звала Мать теша себя надеждой на ее ласковый взгляд. Но открывая глаза я видела застывшие тусклые желтые очи смотрящие сквозь. — Мадора~, — и вновь залилась слезами из-за боли в груди. Почему так ноет резь? Обливаясь слезами, я смотрела на лицо Матери пока перед взором не встали чьи-то ноги. Подняв красные от слез глаза вверх увидела парня с ожогом на лице холодно смотрящего на лицо Матери и держа в руке копье с которого до сих пор стекает алая кровь, оставляя на дорожке яркие следы. Он убил маму? Судорожно выдохнув, волна гнева захлестнула душу, поднимаясь все выше и выше затмевая глаза алой пеленой. Черные пятна кружат перед лицом, что отмахнувшись от них, вынудила осколок клинка, трофей с первого удавшегося поручения. Кинувшись с кличем на убийцу, хотя вонзить занесенный клинок в плоть — мою руку перехватили, когда и десяти шагов не сделала. Безумно посмотрела на возвышающего Короля (?), я не сдержалась и вновь заплакала, отпуская испачканный в моей крови клинок. Боли не чувствую, только резь на сердце пульсирует. В душу впиваются огромные клыки морских бесов, отрывая кусок сердца. Король внимательно смотрел на меня, снимая шемагу до конца. Сирокко нежно обдул лицо, теребя взлохмаченные короткие волосы. — Лори? — прошептал он, садясь на корточки передо мной и приподнимая зареванное лицо. — Лори, это ты? — неверующие смотря мне в глаза, продолжил шептать Король. О чем говорит этот старик! Визирь стоявший за спиной Короля прищурил черные глаза, не отрываясь, смотрел мне в лицо. — Принцесса Тара, — пораженно прошептал визирь, убирая острые лезвия обратно в рукава. Непонимающие смотря то на Короля, то на визиря я вырвалась из лап первого, кинулась к бездыханному телу Матери. Оставьте меня в покое! Упав на колени перед накрытым грязной тканью телом, мой плачь слился с другими ребятами. Мы очень любили Мать. — Вы убили Мадору! — Она похищала детей! — Она спасала их! Крики людей и стражи слились в один гул и в ушах зазвенели колокола. Мое сердце жалобно трепетало от боли в груди, и с каждым ударом слезы лились еще жгучие и мучительнее. За спиной раздались шаги, но хрюкающий друг преградил им дорогу. Мой верный защитник. Переведя взгляд вдаль увидела размытой фигурой господина Ямана скучающие осматривающего порт. — Г-господин Я-яман! — хриплый крик утонул в гуле голосов трущоб и солдат спорящих возле военного судна. — Г-господи-ин?.. — с надеждой смотрю на него, пока господин не скользнул взглядом по мне, останавливая глаза поверх меня. Господин раздраженно скривил губы, которые прошептали что-то и он растворился в сумрачном дыме. Куда он? Затравлено осматриваясь по сторонам, я боялась всего, что тут находиться. Боялась кричащих людей; боялась плачущих старших и младших; боялась остаться одна! Слезы вновь полились из глаз. — Лори, — нежный шепот и крепкие горячие объятья. — Не бойся. Я рядом.