Аято/Юи. Блинчик с шоколадным сиропом, взбитыми сливками и клубничкой.

От лица Аято. - Черт возьми!!! Этот…этот подонок! – воскликнул с презрением я, оставляя отпечаток кулака на стене, которую только недавно восстановили после буйств Субару. - Эй, Аято, полегче, стена тут совершенно не причем, - мелодично протягивает извращенец, соединяя подушечки пальцев одной руки с другой. - Пфф, а говорят, что это я кость в горле нашей семьи! – фыркает беловолосый, глядя на мои действия. - Захлопнись, мелкий, в этот раз боюсь, что не сдержусь и, как следует, надаю тебе чем-нибудь! – выпаливаю я, да так, что бедный Су теряет дар речи. - И из-за этого…мне пришлось снять наушники, - тяжко вздыхает блондин, поднимаясь с дивана. – Мои драгоценные минуты жизни потрачены, - добавляет тот и отправляется в тихое место, где он более-менее сможет отдохнуть и расслабиться.       За всё это короткое время, проведенное с этой глупой чертовкой, мне удалось хотя бы немного понять то, что существуют по-настоящему стоящие чувства, платонические чувства, которые гораздо прочнее связывают людей, нежели чувства физические. И сейчас, когда меня поставили перед выбором, любое решение которого было для меня невыносимым, я, наконец, понял, насколько я дорожу Юи. В данный момент я даже был готов признаться ей в любви, назвать её своей возлюбленной, чтобы просто прижать её к груди и никогда не отпускать. Но всё обстояло несколько сложнее, чем я вообще мог себе представить. «Как я вообще могу отказаться от неё? Почему я, вообще должен подчиняться кому-то!? Да пошло оно все! Нахрен сдалась мне эта его «выгодная партия! Если я вообще когда-нибудь женюсь, то мой выбор, несомненно, падает на мою возлюбленную, а не ту, на которую мне укажет пальцем мой отец и семья! Мне всего лишь нужно что-то придумать…Да, именно, и мы с моим блинчиком снова будем вместе! Стоит лишь немного подумать, я обязательно найду лазейку…» Пока я был занят размышлениями, все до единого покинули гостиную, оставив меня наедине с самим собой. Резко я плюхнулся в кресло и стал нервно массировать свои виски, пытаясь поскорее прийти в себя и придумать что-либо дельное. «Даже, если эта неделя станет последней для наших отношений, она будет самой лучшей в нашей жизни…я постараюсь сделать все, чтобы она почувствовала, насколько сильны мои чувства к ней». Через какую-то минуту я уже был на пороге комнаты своего старшего брата, который разбирался с кучей бумаг, лежащих на столе. - Ты снова решил устроить скандал? – спросил Рейджи, снимая с очки и переводя взгляд с бумаг на меня. - Нет, я решил принять твое «предложение», - коротко и сухо ответил я. - Хмм…что именно ты имеешь в виду под словом «принять»? – спросил темноволосый, по его лицу всё было видно, он удивлён мои поступком. - Я соглашаюсь на прекращение отношений с Комори и на брак с «выгодной партией», но, есть одно «но»… - продолжил свою логическую цепочку я. - Безусловно, без подвоха не обойдется. И что же ты хочешь? – поинтересовался второй из Сакамаки, усмехнувшись и отодвинув очки в сторону. - Юи целую неделю будет принадлежать мне, лишь тогда я пойду на всё это, - с вызовом хмыкнул я. - Чувство собственника ожило? А, впрочем, это не мое дело, если ты обойдешься без скандалов: делать с этой несчастной всё, что садистической душе твоей угодно, - вымолвил бледнолицый, возвращая свои очки на положенное место. - Хорошо, - раздался глубокий вздох из моих уст. - Можешь идти, сейчас у меня есть дела поважнее этой мерзкой девочки, - грозно выдал розовоглазый, указывая мне на дверь.       Я желал проветриться, поэтому, не медля, выскочил на улицу и набрал в легкие побольше свежего воздуха. « Сегодня я должен, непременно, сделать какой-либо дорогой подарок, о котором она никогда не забудет, но, какой именно?       Всё, что занимало сейчас мои мысли, пока я направлялся в ювелирный магазин, не давало мне покоя. «Смогу ли я прожить без её улыбок, наивности и доброты? Смогу ли…навсегда оставить её?» - спрашивал себя я. «Нет! Однозначно, нет« - твердили мне мой разум и сердце. Я двигался в направлении своей цели и, словно в бреду, отрицательно качал головой на все думы о том, что я могу лишиться той, которая стала дороже всего, что было мне когда-то дорого. Именно эта глупая барышня открыла мне глаза на те вещи, значения которым я не придавал раньше. «Безумный мир, в котором я жил…руки и тело, всё погрязло в крови, она показала мне всё это…И это так сложно принять, но это и есть та правда, коей я жил, её, казалось бы, не изменить, однако, эта никудышная человеческая особь смогла» - при этом я произвольно закрыл свои веки и представил перед собой её образ: «Блондинисто-пепельные волосы, струящиеся по плечам…я зарываю в них свою ладонь, возникают такие ощущения, что это вовсе не локоны, а мягкие невесомые облака. Приятно…безумно приятно». Мысленно я опускаюсь ниже её аккуратных бровей и останавливаюсь на глазах: «Её очи прекрасней малинового рассвета или самых дорогих рубинов…настолько глубокие, что я вот-вот утону. А её пушистые, почти бесцветные, ресницы добавляют ей безмерной очаровательности…То, как она смотрит на меня, даже её самые глупые и непонимающие взгляды, я люблю все это». Теперь настает черёд её прямого маленького носика, утонченных черт лица, чуть пухленьких губ и маленького рта, который всякую минуту хочется заткнуть поцелуем. А затем я наконец-то представляю себе её тело: « Хрупкие плечи, маленькое тельцо…бархатная кожа фарфорового цвета. Длинные пальцы…нежные и слишком худые руки…небольшие шрамы на них от кухонного ножа, я готов запечатлеть на каждой частичке её тела поцелуй. Несмотря на то, что она слишком худая, у неё нет большого размера груди и её легко сломать, я никогда бы не хотел ничего другого. Мне дорого всё, её черты, привычки; то, как она морщит нос, или смотрит исподлобья, словно испуганный зверёк».       И тут моё наваждение отгоняет гул проезжающей машины, сам того не замечая, я достиг города. В данный момент, главной моей задачей было нахождение престижного ювелирного магазина. Его поиски заняли довольно немного времени, здесь на каждом углу, то и дело встречались разные заведения. Вечер давно уже сменился ночью, но он работал круглосуточно.       Потянуть на себя ручку и зайти внутрь не составило никакого труда, я прошагал прямо к одному из сотрудников и сразу же к нему обратился: - Уважаемый, мне нужно что-то дорогое, но в тоже время не броское. Моя...кхм...девушка не примет золотые изделия, она слишком скромна, поэтому мне нужно что-то особенное, - высказал свои предпочтения я. - Получается, серебро вас не интересует? - полюбопытствовал тот. - Нет, - коротко и ясно отрезал я, рассматривая витрины. - У нас, конечно, есть белое золото, но, думаю лучше всего вам подойдёт платина. Она плотнее и долговечнее золота, да и намного благороднее, - ответил мне продавец. - Тогда покажите мне какие-нибудь из вашей...как её там...платины, - скомандовал Великий Я, указывая на украшения. - Только вот она не носит серьги, их показывать не нужно, - добавил я. - Нам только на этой неделе привезли парные кольца, а также цепочки к ним. Эта мода актуальна среди влюбленных, - дал рекомендацию он мне.       Мужчина достал упаковку, извлек из неё два футляра в черном бархате и открыл один из них. - Это кольцо для девушки, с небольшим бриллиантом, мужское же без бриллианта, цепочки одинаковые, без каких-либо излишевств, - продолжил дисскусию он. - Хорошо, я беру это, всё! - сказал я, доставая карту из кошелька. " Это стоило всего половины моих карманных денег за этот год, ничего особенного. Не думаю, что отец будет против того, что у него пропадет пару десятков тысяч долларов со счёта" - хмыкнул я про себя и расплатился.       Когда я вернулся в особняк и зашел в комнату своей возлюбленной, она сладко дремала и, я был уверен, видела третий сон. Она заснула, расположив свою белокурую макушку и скрещенные руки на туалетном столике перед шкатулкой с украшениями и нашей совместной фотографией. Мне больше не хотелось кричать и огорчаться по этому поводу, как я делал это раньше. Она - человек и ей нужно хорошенько выспаться, чтобы чувствовать себя хорошо. Тихо, едва дыша, я склоняюсь над ней, бережно беру на руки и также аккуратно отношу в её кровать. Самостоятельно снимаю с ног Комори обувь, переодеваю, словно маленького ребёнка и целую в темечко, чтобы тайком вдохнуть её легкий аромат. Уложив негодницу, я кладу черную бархатную коробочку рядом со шкатулкой на столе, наконец выключаю свет и покидаю комнату, напоследок произнеся: "Спи спокойно".