You are so small and cuddly.

Снаружи стояла ночь и дикий холод. Дождь лил стеной, перекрикиваясь с крупными осколками льда, с неба доносились глухие раскаты грома. Пещера напоминала в своём начале каменную комнату и продолжалась зауженным изогнутым коридором, пройдя по которому ты упираешься в ещё один небольшой зал: таким образом в ней довольно успешно сохранялось тепло и сухость. Беззубик лежал где-то в глубине пещеры охраняя своих людей. Дракон поел вместе с ними ранее пойманной Дагуром рыбы и уже мирно дремал неподалеку от выхода. Иккинг же сидел на тёплых шкурах у костра медленно приходя в себя. Дрожь в теле сходила на нет и он чувствовал огромное облегчение, сытость и ещё что-то, чему он не мог дать определение. — О чем думаешь? — Дагур сел рядом с ним и протянул кружку с горячим напитком, от чего парень слегка вздрогнул. — Да так, ни о чем, — отозвался Карасик переведя взгляд на рыжеволосого, принял кружку, по привычке понюхал содержимое и сделал большой глоток. По горлу разлилось обжигающее тепло и горечь заставляя поморщиться, после чего в груди начало приятно жечь и только сейчас на глаза Иккинга попалась бутылка рома осушенная на половину. Она стояла около вещей и импровизированного лежака. Свет от языков пламени играл на лице Иккинга. Они нежно скользили по его коже, отражаясь маленькими огоньками на радужках глаз. Дагур, зачарованный этой картиной, подметил у себя в голове, что сейчас веснушек на лице Иккинга стало намного меньше, чем пять лет назад. На смену им пришли правильные черты лица. " Иккинга можно назвать красивым… «, — промелькнула мысль, которой Дагур слегка удивился. Прийдя в себя, он посуетился и снова заговорил. — Что-нибудь случилось за месяц, пока я был… — Мёртв? Нет, почти ничего. — коротко ответил юноша. Рыжий замешкался. Короткий и ёмкий ответ драконьего наездника спровоцировал в нём откуда ни возьмись появившуюся робость. Ему хотелось что-то спросить, как-то развить диалог, но он не решался. Боевая уверенность и широкие жесты Дагура пропали рядом с этим растрёпанным мальчишкой, обострялись чувства. Решив поменять тактику, берсерк изучающе осмотрел друга с головы до ног. — Смотри-ка, сидит и ни о чём даже не подозревает! , — внезапный выкрик заставил Иккинга повернуться к собеседнику, а следующее и вовсе ввело в дикое удивление, — Раздевайся. — Ч-ч-во?.. — от неожиданности и так выразительные зелёные глаза стали, казалось, в два раза больше. Смотря на бурную реакцию — покрасневшие щёки, изумлённое вытянувшееся лицо и огромные глаза, Дагур громко расхохотался. Иккинг всё так же смотрел на него с непониманием. — Нужен ты мне, доска-два-соска! — не унимался Дагур, а потом схватил Иккинга за рукав, — Ты сидишь весь облипший мокрой одеждой, словно новорождённый цыплёнок. Тебе что, охота слечь с горячкой? Иккинг охнул, прийдя в себя и тоже неловко засмеялся. — Да-а! Спасибо, Дагур, я что-то не подумал об этом, — на лице юноши появился румянец от смущения. — А о чём ты тогда подумал? — продолжая хихикать ехидно спросил рыжий. Эти поблёскивающие от выжидания чего-то весёлого глаза Иккинг помнил ещё с детства. Дагур просто обожал вводить юного викинга в краску с самой первой их встречи: то незаметно покажет неприличный жест за общим столом, адресованный персонально Иккингу, а потом давится смехом завидя смущение, то подкинет карточки с голыми женщинами в неприличных позах куда-нибудь ему в карман, а потом с оргазмическим удовольствием пялится на заметавшегося и красного от стыда мальчишку. Для Иккинга это было лишь злой шуткой, чтобы показать кто из них старше, сильнее и изобретательнее. Для Дагура тоже, но всё-таки в глубине своего сознания за всеми этими скрывалось что-то ещё, что-то неизведанное, пугающее и манящее, от чего становится горячо в животе, а по затылку пробегают мурашки. — Просто я не… А во что мне можно переодеться-то? Я что-то не вижу, чтобы у тебя здесь стоял сундук с нарядами, — решил вответку съехидничать Иккинг. — Ну, сундука у меня может и нет, но… Да где же оно, — Дагур встав с места начал что-то искать в плетённой корзине. Он вскрикнул, отдёрнул руку и сунул палец в рот, а потом, заметив то, что нужно, вытащил свёрток и кинул в Иккинга, — В общем вот, примерь. Парень поймал свёрток и развернул. В его руках было что-то похожее на тунику. Льющаяся бардовая ткань на ощупь была довольно легкая и приятная. Рядом лежала черная полоска ткани, которая служила, по всей видимости, поясом. — Это… — Иккинг выпустил воздух через трубочку губ и поднял брови, — платье? Он повернулся к рыжему берсерку и посмотрел на него с недоумением, пытаясь выяснить, шутит над ним Дагур или нет. Дагур не шутил. Он лишь пожал плечами и сомкнул губы. — Другого нет. Ну, ночь-то ты потерпишь. Или предпочитаешь спать голышом? В голосе мужчины появилось раздражение. Он будто хотел сказать: " А не прихренел ли ты, претензии ещё мне выставлять? «. Иккинг снова посмотрел на бардовое платье. Голышом в одной пещере с новоиспеченным другом ему спать точно сейчас не хотелось. Не дай Локи, запомнит ведь ещё и будет припоминать всю оставшуюся жизнь. Хотя, чем хуже история про драконьего наездника в шёлковом девчачьем платье? Будто прочитав мысли Иккинга, Дагур с усмешкой добавил: — Да не боись. Всё, что происходит в этой пещере, останется между нами, если ты того хочешь. — Да, пожалуйста, — кивнул парень и принялся стягивать с себя сырую одежду. Дагур смотрел на это как заворожённый. Прежде он никогда не видел Иккинга голым. Даже в тот самый день, когда они купались в озере и Дагур попытался утопить бедолагу, Иккинг был в своей зелёной тунике. Сейчас же перед мужчиной красовалось хоть и худое, но крепкое тело парня. Угловатость и несуразность пропали, появились чуть видные мышцы спины и рук, шея стала чуть крепче, лопатки перекатывались под гладкой кожей. Плечи, позвоночник, поясница… Опустив свой взгляд ниже, у рыжеволосого участилось сердцебиение. И снова это странное чувство, которое появляется, как дракон средь ясного неба. В такие моменты Дагур смотрит на Иккинга другими, восхищёнными пылающими глазами. В последнее время он ловил себя всё чаще на этом — во время набегов, когда Иккинг ловко обыгрывал ситуацию под себя, во время его головокружительных полётов, во время, когда Иккинг сидел связанный у него, Дагура Остервенелого, в плену и провоцирующее сверлил злобным взглядом. Дагура раздражал Иккинг. Ему так казалось. В то же время, на подкорке, Дагур был благодарен этому сообразительному и дерзкому мальчишке за будоражащее ощущение в груди. И вот сейчас он смотрел на этот великолепный зад и чувствовал то же что и на поле боя. К счастью, Дагуру хватило ума вовремя отвернуться и начать подкидывать топливо в костёр, однако это не скрыло его преступление. Иккинг чувствовал на своей коже изучающий взор берсерка, инстинктивно чувствовал. И самое безумное в этой ситуации был вовсе не тот факт, что Кровожадный Карасик Третий сидит где-то у тролля на рогах, в безлюдной глуши, в лесной пещере, одетый в платье вместе с «погибшим» предводителем клана Берсерков, который пялится на его тощий зад, нет. Безумие заключалось в том, что Иккингу это, Хель побери, нравится. Закончив с переодеванием, Иккинг сел около костра. Чувствовал он себя очень неуютно, ему казалось, что не только Дагур — весь мир пялится на нелепого парня в нелепом наряде. Иккинг нервно почесал макушку. Благо, что хоть есть длинные рукава. Несмотря на странные ощущения, это была довольно комфортная одежда. Тепло от костра мягко согревало открытое тело, ткань приятно скользила по коже. Шёлк — так она называется? Удобно усевшись на чьей-то шкуре, которая служила постелью, Иккинг осмелился посмотреть на Дагура. — Ты… Тебе идёт, — посипевшим из-за пересохшего горла голосом отозвался берсерк. Он был смущён и очарован настолько, что забыл о своих едких подколах не переставая с интересом пялится на паренька, который ещё больше робел от этого. — Давай спать. Завтра починю седло и мы полетим домой. Ты ведь летишь? — Не знаю, Иккинг. У меня есть незавершённые дела, — Дагур грустно и не на долго улыбнулся, — Я виноват перед Хедер да и перед тобой, — выдох. — Возможно… Да, ты долгое время пытался нас всех убить. Но после того, что ты сделал — я тебе доверяю. Ты уже доказал нам, что ты не такой плохой человек, как мы думали. И вот, посмотри на ситуацию сейчас, — Иккинг очертил рукой пространство вокруг и рыжий недоумевающе посмотрел на друга и вскинул бровь. — Сейчас ты рассуждаешь о жизни в девичьем платье, пока я слежу за костром? — Нет! Точнее, не только на это, — юноша снова смутился, но не подал виду, — Ты спас меня, спас моего дракона. Снова! И… Дал мне это неизвестного происхождение платье, чтобы я не замёрз. Тоже твоих рук дело, — он легонько толкнул Дагура в плечо, после чего оба рассмеялись. — Может, ты и прав, Иккинг, — Ответил тот. Эти слова подбодрили берсерка. Ночь была хмурой и холодной. Как не старался Карасик, уснуть у него не получалось. От костра остался только запах палёного дерева и тепло, поэтому в пещере царила кромешная темнота. Поднявшись на ноги, Иккинг аккуратно прошел к выходу, подышать свежим воздухом. " Может хоть так усну «, — подумал он. К сожалению, этот план провалился — шум дождя и прохладный влажный воздух только разбудили его сильнее, поэтому принято было решение вернуться в пещеру. Ложиться не очень-то хотелось, но и стоять посреди каменного зала было глупо. Вдруг Карасик вспомнил про плетённую корзинку и ему в голову пришла совершенно глупая идея — заглянуть (одним глазком!) внутрь. Взяв из костра тлеющий уголёк, который должен был сыграть роль хоть какого-то источника света, парень медленно подкрался к корзине. Стараясь не издавать ни звука, он приоткрыл крышку, собрался заглянуть внутрь, как его тут же сбили с ног и прижали к земле. Карасик вскрикнул, а уголёк выпал из руки и погас. — Это я! — пискнул перепуганный до чертиков Иккинг. — Что… Иккинг? Чем ты занимаешься? — сонный голос Дагура, казалось, рычал. — Ничего такого! Просто не спится и я… — Решил порыться в моих вещах, малыш? Тёплое дыхание опалило щёку Иккинга. Сейчас берсерк был так близко, что внутри всё сжималось. Заметив, что парень весь загорелся, Дагур улыбнулся и склонился ещё ближе. Теперь они оба дышали друг другу в губы. — Ну… И что же мы будем с этим делать? — тише и глубже произнёс берсерк и почувствовал судорожный выдох себе в губы. Он больше не мог держать ситуацию под контролем. Поддавшись вперёд, Дагур впился в губы Иккинга грубым поцелуем. Он ожидал чего угодно — криков, толчков, укуса, но никак не того, чтобы Иккинг на этот поцелуй ответил. Неумело, но зато с каким энтузиазмом! Жар, казалось, до предела заполнил небольшое помещение, как сосуд. В груди так громко и бешено стучит сердце, что вот-вот выпрыгнет. Лицо Иккинга пылает жаром, а скользящая по его телу ткань ощущается так развратно и притягательно, что внизу живота заныло. Играя в эту игру, обоих словно отрывало от внешнего мира и уносило куда-то за пределы разума. Близость была настолько сильна, что им с трудом верилось в происходящее. Иккинга выдернуло, как поплавок из речки, когда язык Дагура столкнулся с его собственным. Он оторвался от мужчины и отполз жадно глотая воздух ртом. Какое-то время они оба громко дышали и приходили в себя переваривая происходящее. — Прости, не знаю, что на меня нашло, — соврал Дагур. Потому что он знал. Он прекрасно понимал, какие чувства испытывает к одноногому другу. — Ничего… Мы оба не в себе сегодня. Каких же усилий стоило Карасику не начать прямо сейчас истерику. В голове сейчас не каша — рой свирепых ос. Что только что произошло? Это ли не сон? Он, Иккинг Карасик, несколько секунд назад яростно целовался с никак самим Дагуром Остервенелым! Подумать только! Скажи кому — не поверят. О, нет, об этом точно лучше забыть. — Давай спать, — поникшим голосом предложил Дагур и, не дожидаясь ответа, лёг на шкуры. Казалось, что-то очень сильно расстроило его. Он уж не забудет. Иккинг последовал его примеру и тоже лёг. Бессонницу как рукой сняло и дрёма вскоре окутала юношу. «Всё, что происходит в этой пещере, останется между нами, если ты того хочешь.» — отдалённым эхом прозвучало в голове Карасика, после чего сон окончательно победил.