***
— Как уже было сказано, я не стану этого делать. — Бельфегор со всевозможным упорством настоял на своём. — Мы уже приехали. — Словно не обращая внимания на слова собеседника, Фран заглушись двигатель автомобиля. В воздухе повисла немая тишина. В преддверии зимней поры на улице была относительно тёплая погода, периодически срывая с небес ни то небольшие хлопья снега, ни то большие капли последнего в этом году дождя. Из-за сырости лес казался неприятно тёмным и отталкивающим, скрывая виднеющиеся вдали верхушки холодных надгробий. В особой ограждённой части данной территории находилось почтённое место, где были погребены выдающиеся офицеры различных поколений Варии. Фран настаивал на том, чтобы Бельфегор навестил могилу Вайпера хотя бы раз, однако он упорно сопротивлялся. Не находил в себе сил для того, чтобы сделать это. Просто не мог. — Мы не уедем от сюда, пока вы не сделаете это. — Упорство Франа не поддавалось, достав ключи из зажигания и захлопнув за собой дверь автомобиля. Медленно направившись в нужном направлении, иллюзионист услышал раздавшийся позади шум закрытой двери. Через минуту Бельфегор уже оказался поблизости, подняв ворот плаща и опустив вниз голову, сопротивляясь непогоде, блондин шёл в этом направлении через нежелание. Вонзив в глупую шапку в форме лягушачьей головы несколько ножей, тем самым хоть как-то выражая закипающую внутри злость и раздражение, он продолжил путь вместе с Франом, придерживаясь молчания. Через время тропа привела их к охраняемому входу на кладбище, где, по правде говоря, поведение непогоды стало казаться более щадящим. Желая покинуть это отвратительное место как можно скорее и вернуться в особняк, они ускорили шаг, ступая по тропе по обе стороны которой были размещены множественные надгробия из одного тяжёлого камня. Пройдя к особому месту, где были погребены великие люди, Бельфегор внезапно остановился. Его могила была вовсе близко. Это казалось совершенно неправильным. Так не должно быть. Бельфегор сделал несколько шагов, которые были последними. Стоять здесь, на этом месте оказалось сложнее, чем он себе представлял. Зачем он пришёл сегодня сюда? Это так глупо, но в то же время создавалось чувство, что это было правильно. — Разве он не был на похоронах? — Это было сильнее его. Взгляд Принца не отрывался от сырой земли, на которой беспрерывно разбивались капли холодного дождя и быстро таявшего мокрого снега. — Мне казалось, что Вайпер был для него важен. — Так и есть. Слишком важен. Бельфегор не держал ровно спину, как это полагается представителем голубых кровей, пуская холодные капли, срывающихся с небес слёз на своё лицо. — Разве не желать почувствовать его присутствие в последний раз — не проявление эгоизма или безразличия? — В тот день его не было там из-за нежелания в последний раз ощущать его присутствие через крышку гроба. Он ощущал, как холодные капли затекают за шиворот, как от них намокает рубашка, утяжеляя плечи и утягивая вниз. Должно быть, дело было не в дожде. — Почему же он до сих пор так и не посетил ни разу место, где он похоронен? Фран ушёл, оставив Бельфегора одного, он ощущал, как ему было это необходимо. — Просто он… Бельфегор не сводил глаз с могильной земли, в какой-то момент, поддавшись тяжести и опустившись на колени, не поднимая головы. — … запер за собой дверь, так и не попрощавшись с ним в последний раз. Его руки сжимались в кулаки. Подняв глаза, он встретился с надгробной надписью без изображения, высеченной в знак памяти и чести гордо ушедшего из этой жизни офицера Варии. — «Маммона Вайпера не заменить и не превзойти, ведь его иллюзии были гениальными», — касаясь пальцем каждой выграненной на камне буквы, он склонил голову вниз, ощущая, как на лице под потемневшими от влаги волосами стекали тёплые капли срывающегося с небес дождя. Ощутив на своём плече касание руки, Бельфегор тут же отдёрнул плечом, желая ударить чёрт знает зачем вернувшегося Франа. Подняв голову, он оторопел на месте, увидев вместо стоявшего возле себя подопечного Вайпера. Не находя никаких слов, он продолжал неподвижно стоять на месте, то и дело глядя на иллюзиониста, который выглядел самым настоящим. — Мне казалось, ты будешь рад меня видеть. — Вайпер демонстративно скрестил на груди руки. — Этого не может быть. — Голос Бельфегора был тихим и едва связным. Не в силах поверить своим глазам, он едва не перестал дышать. — Разумеется я не воскрес, но и как для мёртвого согласись, я вполне реалистичен, не так ли? — Вапер самодовольно улыбнулся, пройдя рядом с Принцем. — Не понимаю. — Мне стыдно за человека, который прозвал тебя гением Варии. — Иллюзионист воображаемо стукнул по голове маленьким кулачком. — Дурья ты голова, когда мы виделись в последний раз, я оставил на твоей руке метку, которую способны прочесть и реализовать лишь избранные иллюзионисты. Как ни сложно догадаться, Франу удалось это сделать, это ведь он привёл тебя сюда? Право, я сомневался в этом новичке, однако он не плох, не так ли? — Маммон задумчиво облокотился о надгробный камень, напоминая об их встречи в подсознании Бельфегора, когда его иллюзии создали меланхоличный шелест зеркальных листьев дерева и журчание ручья. — Я не хочу говорить о нём. В прошлый раз это было моей ошибкой. — Бельфегор вспомнил, о чём говорил иллюзионист, прежде считая это событие одним из его бредовых сновидений. Тогда он утратил драгоценное время на глупые жалобы о пустом. — Почему? Ты говорил о том, чем хотел поделиться, это и придаёт дружеским беседам душевности и определённой ценности. — Голос Вайпера звучал столь живим и бодрым, проникая в сознание Принца каждым словом и отзываясь самыми тёплыми воспоминаниями. — Вайпер. По правде говоря, мне этого не хватает. — Не разделяя воодушевления приятеля, Бельфегор чувствовал себя одновременно счастливым и подавленным. — Я должен перед тобой извинится. За тот случай, когда разразился скандал и хлопнула дверь перед уходом. Я не знал, что это окажется нашим последним разговором. Мне бы хотелось так много сказать тебе. — Никто не знает, когда ты видишь человека в последний раз. Ты ни в чём не виноват. Кроме того, тот вздор возник из-за разногласия в определённых вещах. Вряд ли ты поменял касательно этого свою точку зрения. — Не дождёшься. — Бельфегор усмехнулся, не отрывая взгляда от аркобалено. — Так значит, если бы он не привёл меня сюда, мы бы так никогда больше не встретились? — Помимо этого он ещё снял барьерный слой с твоей метки, но по большому счёту да. Считай это подаренным билетом для нашего прощания, ведь оставленные мной иллюзионные силы на этом свете вскоре исчерпаются, как и любой иной ресурс. — Маленький взрослый аркобалено мягко напоминал о жестокой реальности, дополняя свои слова крупной моторикой. Он был самым живым из всех живых. Он был рядом, когда наиболее нужен. — Мне будет тебя не хватать. — Честно признался Принц. Густой клуб пара сорвался с его губ, медленно вздымаясь и растворяясь в холоде ноября. — В самом деле, за столько лет тебе удалось меня изменить. — Бельфегор, тебе стоит понять, что, если ты не высказываешь собственные чувства, оставляя их в себе, они перестают что-либо значить, ведь о них известно только тебе. Не оглядывайся в прошлое, ведь тебя там не ждут и ничего нового ты там не найдёшь. Реалии в том, что я умер несколько месяцев назад, а твоя жизнь, к счастью, продолжается. Уверяю тебя, что на самом деле имеет значение, так это то, что происходит прямо сейчас. — Запрыгнув на надгробный камень, Вайпер взглянул на Урагана Варии. — Тебе остаётся отпустить прошлое и принять настоящее, живя полной жизнью. — Спасибо. — Бельфегор посмотрел наверх, глядя на тяжёлые серые тучи, с которых медленно осыпались холодные хлопья снега вместе с дождём. Небеса проливали скупые слёзы, не забывая о реальности этого мира. — Вайпер, будучи в известности о своём неизбежном будущем, скажи, как бы ты хотел, чтобы закончился тот вечер? — Каждый останется при своём мнении, ведь скандалы того не стоят, чтобы тратить на них чувства и время. — Вайпер улыбнулся, протянув руку для рукопожатия. — Прощай, друг. — Прощай. — Грустно улыбнувшись, Бельфегор ответил на рукопожатие, наблюдая за тем, как его друг растворился в сочетании клубка густого тумана и фиолетовой дымки, на месте которого оказалась большая жаба. Вот куда делся питомцем великого иллюзиониста. — «Маммона Вайпера не заменить и не превзойти, ведь его иллюзии были гениальными», — Повторил он высеченные на камне слова, которые решил оставить на этом самом месте, продолжая жить дальше.Глава 32. Двумя месяцами ранее. "Прощай"
17 февраля 2020 г. в 16:44
Он перестал отдыхать во снах с тех пор, как те стали каждый раз обращаться для него во встречу с худшими кошмарами. Казалось бы, нет ничего страшнее реальности, однако хуже этого может быть неизвестность и устрашающие моменты жизни на постоянном повторе. Он потерялся. Раны на теле успели зажить светлыми шрамами, однако из головы никак не выходили прочь кошмары из реалий. Нервная система дала сбой, как перезагруженный жёсткий диск, переболевший вирусами. Господи боже дай сил всё это пережить или же забыться.
Ложь во благо является благом? Если задуматься об этом весьма глобально, можно прийти к выводу, что всё в этом мире обведено пунктиром условности. Добро и зло делится на две части с ровными краями лишь в японской литературе. В действительности же всё иначе и минает гораздо сложнее. Уровни рисков определяют удачу, ведь если в человеческой жизни недостаточно блеска, значит тот недостаточно рисковал или слишком завысил ожидаемую планку. Хорошо прожитый день или получение опыта, даже негативного — удача, ведь в следующий раз будет известно, как этого избежать.
Достаточно ли было справедливости в жизни офицеров Варии? Вайпер погиб, оставшись важным значением для Бельфегора, так и не давая ему покоя. Ночь от ночи Принца мучили кошмары, став их заложником и палачом для самого себя. Однажды оказавшись в его комнате, Фран столкнулся с непростым выбором: остаться в стороне, так и не вмешавшись, либо задействовать силу кольца Ада, стерев воспоминания Бельфегора о том дне, когда он в последний раз видел Маммона. Избавиться от страданий и вместе с тем от того, что значило для него нечто большее, нежели последний разговор с человеком, который многое для него значил. В таком случае это оказалось бы выбором постороннего человека, несмотря на его мотив помощи. Быть может стоило поговорить с ним об этом? Наверняка он не стал бы даже слушать. Больно гордый.
Из приоткрытого окна доносились одинокие касания ветра, вызывая мурашки по телу и в то же время лёгкость дыхания. Этим самым холодом питаются кошмары, от которых необходимо плотно зарываться в одеяла. Подойдя ближе, Фран положил ладонь на лоб Бельфегора. Дыхание его было неспокойным, покрывшись холодным потом, от которого светлые волосы местами потемнели и слиплись между собой. Его разделял от спокойного и здорового сна один только выбор, который мог совершить иллюзионист. Одно влияние материальной иллюзии помогли бы избавить его от страхов и страданий. Склонив голову набок, Фран обхватил запястье мучавшегося в кошмаре Принца, перевернув его к верху. К огромному удивлению, он увидел на его ладони необычайное изображение, заточающее в себе не менее удивительное значение. Он не станет этого делать. Применив на Бельфегоре силу кольца Тумана, Фран обеспечил ему спокойствие сна лишь на одну ночь, намереваясь на утро поговорить с Луссурией.