Стая

Том проснулся и сразу понял: что-то не так. В доме был кто-то чужой, он чувствовал это. Скатившись с кровати, Том прихватил биту, стоявшую за дверью, и тихонько вышел из спальни. Уже на лестнице он узнал запах Криса, но лишь крепче перехватил свое оружие – желание врезать этому самовлюбленному самцу перекрыло даже постоянную готовность ему отдаться, что зудела где-то на задворках сознания, невероятно раздражая. Перескакивая ступеньки, он сбежал по лестнице и попал прямиком в радушные объятия альфы. − Проснулся, малыш? – спросил Хэмсворт как ни в чем не бывало, словно его присутствие здесь и сейчас было чем-то самим собой разумеющимся. − Ты что здесь делаешь? – рявкнул Том – и осекся, резко повернул голову в сторону и втянул носом воздух. – Ты еще кого-то привел? – уже шепотом спросил он. − Волка? − Не волнуйся, это мой друг Люк. Он помогает мне делать замеры. − Какие еще замеры? − Твоих окон. Мы вчера говорили, забыл? Двери твои, кстати, тоже не мешает сменить: коробки кое-где прогнили, и петли держатся на честном слове. − Я же сказал, что мне ничего не нужно, − нервно пробормотал Том, продолжая вертеть головой в попытке рассмотреть незнакомого оборотня, чей запах казался весьма странным. − Да чего ты так дергаешься? Успокойся, − Крис сильнее прижал Тома к себе и погладил по голой спине. − Ммм… Какая кожа нежная… − Эй! А ну убери свои грабли! – Хиддлстон наконец-то осознал, что уже пару минут обнимается с альфой, и отпихнул его, уперевшись руками в грудь. − Крис, я уже закончил… Оу, привет, − в комнату вошел смуглый и темноволосый мужчина и улыбнулся Тому: − Мы тебя разбудили, наверное? Вроде старались потише... Говорил я Хэмсу, что нужно подождать, пока ты проснешься, но он такой нетерпеливый. Я Люк, кстати, − он подошел ближе и протянул руку. − Том, очень приятно, − на автомате ответил Хиддлстон, внимательно разглядывая нового знакомого. Тот был довольно высоким – немногим ниже самого Тома, – носил такую же, как у Хэмсворта, обтягивающую футболку, выгодно подчеркивающую развитые мускулы. Том даже подумал, что это отличительная черта альф – красоваться и выпендриваться перед всеми. У Люка были красивые миндалевидные глаза и мягкая кошачья улыбка. То, что он альфа, угадывалось сразу, его запах не давал возможности ошибиться. Но было в нем еще что-то непонятное − какие-то странные нотки, сбивающие с толку. Том продолжал вглядываться в Люка и не замечал, что так и держит его руку в своей, пока Крис не кашлянул, напоминая о себе. Люк хитро стрельнул глазами в Хэмсворта и отпустил руку Тома. − Эмм… Крис сказал, тут много работы? – спросил тот, просто чтобы не молчать. − Да не очень. Тут все можно сделать за пару дней, а при желании и за день. Размеры окон и дверей стандартные, у нас есть такие на складе, так что завтра можно начать установку, − пожал плечами Люк. − Вы работаете вместе? – Том по очереди посмотрел на обоих альф. − Да, Люк работает на моего отца, как и я, впрочем, − Крис слегка улыбнулся. − И вы… ты... ну, в стае? – Том не знал, можно ли спрашивать о таком, и неосознанно посмотрел на Криса, ища у того поддержки. Тот как будто понял его сомнения и чуть кивнул. − Да, Люк в моей стае. − Важная ее часть, я бы сказал, − лениво потянулся Люк, окатывая Тома волной своего запаха. − Ты странно пахнешь, − выпалил Том. В конце концов, это было не такой уж бестактностью – учитывая, что эти двое завалились к нему домой с самого утра и без приглашения. − Странно? – удивленно моргнул Люк. − Я не очень разбираюсь во всех этих запахах, но с твоим определенно что-то не так, − Том обошел вокруг Люка, уже поняв, что никто не обидится на него за такое поведение. Крис стоял и наблюдал эту картину, закусив губу и стараясь не смеяться. − Я хорошо пахну, − уверенно заявил Люк. − Неплохо, − согласился Том, и улыбка сползла с лица Хэмсворта, − но… мне как будто что-то мешает полностью ощутить твой запах. Что-то… Я не знаю, короче, − вздохнул он. И тут Крис вновь развеселился: − Он просто чует Джонни! − Джонни? − Это моя омега, − сказал Люк, и голос его при этом смягчился. − Люк и Джонни – повязанные альфа и омега, поэтому пахнут друг другом. Это как метка для других – чтобы не трогали чужое, − объяснил Крис. − О, − глаза Тома распахнулись от удивления, − и это навсегда? А если они расстанутся, запах пропадет? − Не расстанемся, − Люк просиял своей кошачьей улыбкой. − Джонни – моя истинная омега. − Что это значит? − Есть такая легенда... − начал Крис. − В которую кое-кто не верил еще три дня назад, − вставил Люк. − Так вот, она гласит, − продолжил Хэмсворт, не обращая на него внимания, − что у каждой альфы и омеги существует только одна истинная пара, половинка души, с которой они образуют единое целое. Они встречаются, признают друг друга и становятся парой на всю жизнь. А волки, как ты, должно быть, знаешь, живут долго. Но далеко не всем так везет – можно прожить жизнь, но так и не встретить свою пару. Поэтому альфы вяжут тех омег, в которых влюбляются, и спокойно живут с ними... что, на мой взгляд, правильно, ведь можно так и не дождаться… − Но три дня назад Хэмс резко пересмотрел свои взгляды, − снова влез Люк. − А что случилось три дня назад? − Ничего! – Крис резко прочистил горло. − Чувак, тебе не пора? Вали уже, тебя клиенты ждут. − У меня нет сегодня клиентов. − А как ты понял, что Джонни – твоя истинная омега? – тихо спросил Том, до которого наконец дошло, что именно случилось с Крисом три дня назад. − Понял, и все. Это как озарение – не требует объяснений и не вызывает сомнений. Ты это просто знаешь. − А он… он тоже сразу признал тебя? − Ну, повыделывался немного для виду, но признал, конечно, сразу. Все омеги выделываются, − Тому показалось, что эти слова были адресованы Крису, и он чуть нахмурился. – А тебе, может, будет чуть сложнее это понять, потому что ты не жил в стае. Но ты все равно примешь это. − Приму что? − Своего альфу, − Люк плавно перевел взгляд с Тома на Криса, чем изрядно смутил обоих. − Люк, теперь тебе точно пора, − Крис говорил вполне доброжелательно, но что-то в его голосе изменилось, и это заставило Люка отбросить свою игривость и стать серьезным. «Должно быть, это потому, что он вожак», − пронеслось в голове у Тома. Хоть он и не принадлежал к стае, но понимал: когда Крис так говорит, противиться ему невозможно. − Уже ухожу, − Люк смешно наморщил нос, и Тому стало ясно, что момент напряжения прошел: Крис каким-то невероятным способом продемонстрировал свою власть, Люк подчинился, и они снова стали лучшими друзьями. – Кстати, кого прислать вставить окна? − Никого. Я сам вставлю Тому… окна. − О'кей, как скажешь. Я позвоню попозже. Пока, Том, − Люк подмигнул и вышел на улицу. − А ты что, так и собираешься здесь торчать? – Том сложил руки на груди, стараясь скрыть за резкостью свое смущение. − Ну, вообще да, собираюсь, − безмятежно кивнул Крис. − Зачем это? − Затем, что ты сказал: нам нужно узнать друг друга. − Но почему обязательно с самого утра? − А ты соня, да? – Крис улыбнулся и подошел к Тому, положил руки ему на талию и чуть притянул к себе. − У меня же выходной, − Том смотрел ему прямо в глаза, − могу и поспать. И прекращай меня лапать. − Я еще и не начинал, − прошептал Крис совсем рядом с губами Тома. − Помнишь, о чем мы говорили? Не напирай. − Я стараюсь. Это трудно, когда ты стоишь здесь почти голый и так пахнешь. Че-ерт… как же ты пахнешь, − Крис чуть склонил голову и жадно втянул воздух возле шеи Тома, от чего тот покрылся мурашками. − Я не голый! – Том нашел в себе силы возмутиться, хотя от близости Хэмсворта у него подкашивались ноги и путались мысли. − Угу. Думай так. Только вот эти твои тоненькие штанишки ничего не скрывают, чтоб ты знал. − Ладно, − Том скинул с себя руки Криса и сразу пожалел об этом, − я пойду оденусь. А потом надо чего-нибудь поесть. Когда через десять минут Том спустился в кухню, Крис уже разливал по чашкам свежесваренный кофе. − У тебя в холодильнике мышь повесилась, − сказал он с укором, − что ты есть собирался? Хорошо, что я с утра заехал в булочную, − Крис кивнул на пакет с выпечкой. − Особо не наешься, но, может, хотя бы перестанешь вредничать. − Я не вредничаю, − Том взял чашку и сделал глоток, − вкусно, − одобрил он. − А если тебе что-то не нравится, так я же не держу тебя. − Держишь, − улыбнулся Крис с едва заметной грустью, − даже если сам не понимаешь этого. Том растерялся и нервно заерзал на стуле: такой серьезный Крис ставил его в тупик. Ему больше были по душе их словесные перепалки, когда за подколами и грубоватыми фразами можно было отлично скрыть свое смущение и настоящие чувства. − Так… скажи мне… сколько будет стоить замена окон и дверей? – спросил Том, чтобы перевести тему. − Неужели ты правда думаешь, что я возьму с тебя деньги? − А неужели ты правда думаешь, что я позволю тебе работать бесплатно? − Том, мне не надо никаких денег. − Тогда не вздумай тут ничего делать! – Том скрестил руки и откинулся на спинку стула. – Я тебе что, бедный родственник, нуждающийся в подачках? − Это не подачка! – рыкнул Крис, но тут же взял себя в руки. – Я просто хочу сделать что-нибудь для тебя. Это так плохо? − Нет… − Том снова растерялся. − Это не плохо… Но ты не должен, это такие траты! И работы много… зачем оно тебе? − Затем, что у меня потребность о тебе заботиться. Не хочу, чтобы ты зимой отморозил себе задницу. − Не отморожу! И вообще, с чего это вдруг такая потребность? − Альфа всегда заботится о своей омеге, − просто сказал Крис и отпил свой кофе. − Я не твоя омега. − Пока нет. Но только не говори, что не хочешь этого, − Крис вдруг отставил чашку и придвинулся совсем близко. − Разве тебе бы не хотелось, чтобы я пах как Люк? Чтобы на мне был только твой запах, и больше никто не смел бы смотреть в мою сторону? – зашептал он, беря Тома за руку. − Люк говорил, что ты не веришь в истинных альф и омег, − Том смотрел в голубые глаза Криса и не мог оторваться. − Не верил, пока не встретил тебя. Меня еще в жизни ни к кому так не тянуло, − Крис очень осторожно погладил щеку Тома пальцами, а тот прикрыл глаза и едва не мурлыкнул от удовольствия. − Ты больше похож на котенка, чем на волка, − улыбнулся Крис, − такой мягкий и такой нежный. − Я и цапнуть могу, − пробурчал Том, не открывая глаз. − О, даже не сомневаюсь. − Расскажи мне про стаю… или нельзя? − Тебе можно. А вообще – да, это тайна, о стае не болтают. − Да я уже понял. Эта ваша неразговорчивость породила много слухов. У вас там круговая порука, что ли? − Можно и так сказать, − усмехнулся Крис. – Стая – это семья. Конечно, в современном мире она утратила былое значение и влияние, но мы все равно держимся друг за друга, помогаем в случае необходимости, защищаем своих. − Это типа клуба по интересам, куда пускают, если ты волк? − Вроде того. Но пускают не всех. Из клуба можно и вылететь, если будешь вести себя неподобающим образом. − Это как? Не слушаться вожака? – Том скептически приподнял бровь. − И это тоже. Молодых волков нужно держать в узде, иначе они могут наделать шума. Гормоны играют в крови, а если добавить к этому звериную силу, то выходит опасная смесь. − О, так ты еще и нянька? − Нет, − Крис засмеялся, − за малышами смотрят старшие. Из молодняка сейчас только мой брат Лиам и Миа, младшая сестра Люка. Остальные примерно моего возраста. – А твои родители? – У нас с Ли только отец, мама умерла еще до переезда. – О… прости. – Да ничего, – Крис отпил кофе и улыбнулся: – Еще вопросы будут? – Будут, – решительно кивнул Том. – Я так понимаю, вы все давно вместе, но ты ведь не всегда был вожаком? – Раньше был мой отец. – Ты что, вызвал отца на бой? – изумился Том, тут же вспомнив, что рассказывала ему Ба о правилах стаи. – Конечно, нет, – Крис болезненно поморщился, – он сам передал мне власть, когда не стало мамы. Том виновато вздохнул, и они замолчали. Но вскоре его любопытство снова взяло верх. − И что, вся эта стая... они все должны тебе подчиняться? − Ну да. То есть, не совсем. У нас же не тирания: я не говорю, кому и что делать, не указываю, как жить. Но если нужно принять какое-то решение, которое касается всех, или решить какой-либо спор – тогда мое слово главное. − Ясно, − Том задумчиво кивнул. – Я бы так жить не смог. − Почему? − Потому что мне не нравится, когда мне указывают. Я привык сам принимать решения и сам отвечать за их последствия. − Это тяжело. Все время решать самому. − Нет, если ты с детства привык полагаться только на себя. Если ты остался сиротой, потому что твои родители нарушили какие-то там дурацкие законы стаи, − веско добавил Том и встал. − Я слышал историю твоей семьи от отца, − Крис тоже встал. − Жаль, что так вышло. Но вины стаи там не было. И если бы твоя мать не ушла, ты мог бы расти среди себе подобных… − Она сделала так, как считала нужным! – повысил голос Том. − Я знаю. Прости, давай не будем об этом, − примирительно сказал Крис, снова подходя к нему вплотную. − Лучше скажи: тебе ведь нравится, как я пахну? Том закатил глаза и отвернулся, но из объятий вырываться не стал. − Ну вот, а еще говорил, что не вредничаешь. Мне, например, от твоего запаха крышу сносит, − Крис наклонился, обнюхивая шею Тома и согревая ее своим дыханием. – Я хочу тебя всего вылизать и наставить меток... А потом я бы так тебя трахнул, детка, что у тебя бы перед глазами звездочки замелькали, − Крис шептал, чуть касаясь губами покрывшейся мурашками кожи, а зажмурившийся Том все никак не мог понять, почему Крис тянет и не целует его. – Но я не буду этого делать, пока ты сам не попросишь, − закончил Крис и отстранился. Том, не ожидавший такого облома, разочарованно выдохнул. − А если я никогда не попрошу? – он старался держаться гордо и независимо, но на деле получалось не очень. − Попросишь, − уверенно кивнул Крис. – Я понимаю, Томми, на тебя много навалилось. Ты никогда раньше не видел других волков, и это, должно быть, трудно принять: что таких, как ты, много, и что среди нас ты можешь быть собой, не бояться показать свою сущность или как-то выдать себя. − Но я не среди вас… − Будешь, если захочешь. Я бы очень хотел, чтобы ты стал частью моей стаи. − Крис, этого точно никогда не будет, − Том покачал головой. – Глупо отрицать, что ты мне нравишься, но стая… нет, это не для меня. − Ты ведь толком не знаешь, от чего отказываешься. Мы могли бы стать той семьей, которой у тебя никогда не было, твоей защитой. − У меня была семья – моя бабушка, другой мне не надо. А защита? От кого меня надо защищать? − От других волков, Том. Ты многого не знаешь. Ведь наша стая не единственная – есть другие, и далеко не все они такие… лояльные к одиночкам. − И что они могут мне сделать? − Например, нагнуть тебя и пустить по кругу. Или ты думаешь, что все альфы будут ходить вокруг тебя на цыпочках? Я чувствую, что ты мой, поэтому хочу защищать тебя и заботиться, а других будет интересовать только твой зад, уж прости за откровенность. Честно говоря, я бы тебя вообще на улицу без метки не выпускал, − буркнул Крис. − Это правда? Альфы могут сделать такое? – Том округлил глаза. − С омегами своей стаи – никогда, они неприкосновенны. У нас это касается и омег-одиночек: только по обоюдному согласию. И так у большинства, но встречаются и стаи отморозков – и я бы очень не хотел, чтобы ты встретился с такими. − Я тоже, − Хиддлстон сглотнул ком в пересохшем горле. Воображение уже нарисовало ему картинку группового изнасилования, и она ему совсем не понравилась. − Не волнуйся, малыш, я буду защищать тебя, − Крис опять погладил его щеку тыльной стороной ладони. − Но я ведь не часть твоей стаи… − Ты часть меня, хоть и не признаешь этого. Пока. Но, конечно, если бы ты был с нами, мне было бы гораздо проще приглядывать за тобой. − А ты покажешь мне стаю? − Конечно, − Крис улыбнулся, − когда захочешь. Том задумчиво закусил губу и покачал головой: – Не думаю, что я готов… может, позже. – Дело твое, – Крис пожал плечами и придвинул к нему пакет с выпечкой. – Поешь. – А ты? – Том достал из пакета мягкую булку с кремом и тут же откусил половину. – Я уже завтракал, – улыбнулся Крис. Допил свой кофе, наблюдая за жующим Томом, и стукнул кружкой о стойку: – Ладно, если допрос на сегодня окончен, я пойду, у меня еще дела. Том поднял на него удивленные глаза: – Ты уходишь? – он с трудом сдерживал разочарование в голосе. Крис понимающе усмехнулся и наклонился к нему через стол: – К сожалению, да. Как показывает практика, городских клиентов не волнуют мои личные обстоятельства, – он обошел стойку, развернул Тома к себе и встал между его ног. – А ты что, не хочешь отпускать меня? Том с трудом оторвал взгляд от полных губ и выразительно фыркнул: – Еще чего! Иди куда хочешь, я как раз собирался отдохнуть в тишине. – Не переживай, детка, я приду завтра, – Крис наклонился так близко, что Том перестал видеть что-либо кроме его лица и замер – ожидая, что альфа наконец-то его поцелует. Но Крис лишь слегка коснулся губами его щеки и, подмигнув на прощание, ушел. Том не сразу вспомнил, что ему, оказывается, нужно дышать. С сожалением выдохнул и уткнулся в кружку с кофе, краем глаза наблюдая, как Крис выезжает со двора. Было сложно признаться даже самому себе, но ему нравилось внимание Хэмсворта – от одного лишь пристального взгляда синих глаз его пробирала дрожь, а внизу живота начинало приятно тянуть. Но он сдерживался, не позволяя своей омежьей сущности проявить слабость и повиснуть у альфы на шее. В конце концов, ему хотелось узнать Криса поближе, прежде чем доверяться ему полностью. Том покачал головой: еще несколько дней назад он и помыслить не мог о том, что случится с ним дома. Теперь же все его мысли крутились вокруг Криса Хэмсворта, и поделать с этим он ничего не мог. *** Крис вышел из машины и довольно потянулся. Здесь он чувствовал себя дома, волк внутри него не волновался: это была его земля. Дома стаи располагались полукругом, а посередине, на небольшой площадке, было устроено большое кострище, где они собирались по вечерам. Крис любил это место и оберегал его. Когда родители загорелись идеей переехать и построить отдельный поселок для стаи, Крис, тогда еще учившийся в школе, был зол и подавлен. Конечно, бурного протеста он не выражал, не хотел расстраивать родителей, но и радости от этой затеи не испытывал. Ему не хотелось покидать родной город, не хотелось ничего менять – казалось, это только все испортит. Пусть дома членов стаи были раскиданы по всему городу, и пусть не у всех была возможность свободно оборачиваться в волков, но полнолуния они проводили вместе. Именно там, где его отец собирался строить дома – на краю соседнего городка. Строительство шло уже полным ходом, когда у матери выявили рак. Узнав о ее болезни, отец бросил все силы на ее лечение, но опухоль в мозгу не оставляла никаких шансов. И тогда Леони попросила мужа: не забрасывать их мечту и достроить поселок для стаи, для их детей. Крис и сейчас отчетливо помнил, как быстро угасала мама и как убивался отец. В день, когда Леони не стало, полиция всю ночь принимала вызовы из разных концов города: перепуганные жители не привыкли к столь близкому и громкому вою волков. Это были самые темные дни в жизни Криса. Он слышал, как младший брат тихо плачет ночами, уткнувшись в подушку. Крис и сам незаметно вытирал слезы, сглатывая тугой ком в горле. Мама не хотела, чтоб они страдали, она просила их быть смелыми – и он собирался приложить все силы, чтобы ее не подвести. Лиам еще мелкий, ему можно, но Крис не позволял себе раскисать. Но тяжелее всех было отцу: всегда жизнерадостный и улыбчивый, Крейг Хэмсворт словно погас в один миг. Тогда Крис впервые осознал, что для альфы нет ничего страшнее, чем потерять свою омегу. Отец замкнулся и не подпускал к себе даже самых близких, и так продолжалось несколько недель – пока Лиам по дороге в школу не попал под машину. К счастью, он отделался сломанной рукой и легкими ушибами. Пока брату накладывали гипс, Крис сидел в больничной приемной и от нечего делать наблюдал за отцом. Тот нервно расхаживал по коридору взад-вперед, отчего у Криса в какой-то момент зарябило в глазах. Он потряс головой и вдруг усмехнулся. Это не укрылось от Крейга. – Что? – взвинченно спросил отец. – Ничего, просто… странно видеть, как ты переживаешь. Крейг остановился и посмотрел на него с возмущением: – А я не должен?! – Должен, наверное, – пожал плечами Крис, – но я уже думал, тебе на нас совсем наплевать. В этот момент врач вывел Ли из кабинета, и отец не успел ничего ответить – только по пути домой Крис то и дело ловил на себе его задумчивый взгляд. С того дня все поменялось: Крейг словно вспомнил, кто он, успокоил волнующуюся стаю, стал уделять сыновьям больше внимания и снова вернулся к воплощению их с Леони мечты. В новом городе их считали странными. Но Криса это даже забавляло: несмотря на то, что про них ходили невероятные слухи, местные жители резво откликнулись на рекламу строительной фирмы Хэмсвортов. Дела пошли в гору – а через пару лет, когда Крису только исполнился двадцать один, отец огорошил его тем, что решил передать ему управление стаей. Это было неожиданно и пугающе: Крис не чувствовал себя готовым к такой ответственности, поэтому упорно отказывался, и они с отцом много и часто спорили. Крейг был непреклонен. Он понимал, что молодых волков прибавляется с каждым годом, в то время как сам он неизбежно стареет. Когда строительство только начиналось, многие «старички» захотели свободы: кому-то не приглянулась новая жизнь, кто-то решил остаться на прежнем месте, кто-то – уехать дальше. Он никого не держал. И как-то само собой вышло, что в стае остались лишь молодые и сильные волки, которые не боялись ни жизненных перемен, ни тяжелой работы. Самые близкие и преданные, они уважали и слушались своего вожака – но Крейг понимал, что им нужен молодой и полный сил предводитель. Никто не удивился, когда Крейг передал власть старшему сыну. Все осталось почти как было – только теперь Крис чувствовал стаю, как никогда прежде. Он стал ее мозгом и сердцем. Пять лет пролетели незаметно. Стая окрепла и разрослась, пришли новые люди. Теперь их было ровно двадцать: тринадцать альф и семь омег, и среди них четыре повязанных пары. За этих Крис уже не беспокоился, а вот будущее остальных было пока что неясно. Три свободные омеги вполне могли встретить свое счастье где-то на стороне и уйти из стаи – Крис понимал это и не собирался их удерживать, пусть идут с миром. С другой стороны, встреть его омеги альф-одиночек – и их ряды могли бы пополниться новыми волками. Что же до самого Криса, он никогда особенно не верил в истинные пары – до тех пор, пока не встретил Тома. Теперь-то он уже не сомневался, с кем хочет провести свою жизнь – оставалось только добиться, чтобы и его строптивая омега приняла свою судьбу. Крис прекрасно видел, что нравится Тому, однако всем своим существом чуял его страх, беспокойство и неуверенность. Немного понаблюдав и поразмыслив, Крис понял, что причиной тревог омеги был не он сам, а то, что стояло за ним. Стая. И все же он таил надежду, что, как только Том увидит жизнь стаи своими глазами, то поменяет свое мнение. Потому что в обратном случае Крис не знал, как дальше жить: он был вожаком и в нем нуждались люди, а сам он нуждался в Томе. И пусть они были знакомы всего пару дней – своей жизни без него Крис уже не представлял. Значит, придется запастись терпением и понемногу приручать свою омегу. Когда Том познакомится со всеми, увидит, как живут волки, то, возможно, со временем перестанет противиться и согласится стать частью стаи. Интересно, как его примут остальные? Свободные альфы наверняка сочтут своим долгом поухаживать за красивой, вкусно пахнущей омегой – хотя есть надежда, что у них хватит ума не лезть к парню, которого привел вожак. Пусть на Томе и нет пока его метки, но сам факт, что Крис пригласил в их общий дом омегу со стороны, уже скажет о многом. Дураков в их стае не было. Но если альфы в любом случае встретят новичка с уважением и благосклонностью – такова уж их природа, – то неповязанные омеги точно не обрадуются. В стае их было трое, и все они так или иначе пытались завязать отношения с Крисом. Но если Шон и Кейси заигрывали с ним скорее по привычке, просто потому, что он был молодым, красивым и свободным вожаком, то Эмма явно имела более серьезные намерения. Она напирала, недвусмысленно намекала и всегда старалась оказаться как можно ближе к Крису в периоды своей течки. Может, появление Тома ее наконец успокоит? А заодно и Том увидит, что на Хэмсворта имеются желающие. Ревность и собственнический инстинкт порой творят чудеса – может, тогда его омега станет более сговорчивой? Крис подошел к дому весь в мечтах о том, какая чудесная жизнь его ждет, когда омега спрячет свои коготки и зубы и начнет сама к нему ластиться. Он как раз представлял, какая сладкая, должно быть, кожа у Тома на загривке, когда его фантазии прервали самым досадным образом: из дома неслись звуки скандала. Крис тяжело вздохнул, и, стоило шагнуть за порог, его уши заложило от громких звуков ругани.