***
На крыше общежития было так темно, что Ребекка едва могла разглядеть фигуру Лайлы. Она сидела, прижав колени к груди и всхлипывала. Девушка подбежала к подруге и обняла её. — Лайла, что случилось? — Ничего. Просто я немного расстроена. Её голос был другим. Чужой и такой сдавленный, точно в горле что-то застряло. Ребекка чувствовала тревогу: в выражении глаз Лайлы было что-то новое и беспокойное. — Я всё расскажу его жене. Он не хочет быть с ней, — прошептала она тихо. — Лайла, не делай этого. — Он не любит её. Эта мегера никогда не даст ему то, что я могу дать. Я точно знаю, что Дарси любит меня. Ребекка слышала слова Лайлы только урывками и не понимала их. Её сердце замирало в отвратительном, раздражающем чувстве тошноты. Голова казалась распухшей до огромных размеров, и в ней чей-то неотступный, безжалостный голос кричал, причиняя Ребекке страшную боль: — Не отпускай её! Ты потом пожалеешь! Она умрёт! И Ребекка ещё крепче прижала к себе Лайлу и успокаивающе погладила её по спине и волосам. — Пойдём ко мне домой. Я стащила с работы бутылку мартини, — сказала девушка.***
Ребекка сидела на полу, читая журнал, который оставила у неё Лайла. Многие вещи её подруги с милыми веснушками валялись в квартире Саттер. Мягкая футболка, в которой спала Лайла лежала под подушкой на кровати. Блеск для губ и тушь для ресниц остались на полке в ванной, а лавандовые духи стояли на комоде. Ребекке нравилось, что Лайла забывает или намеренно оставляет свои вещи у неё. Ребекка дёрнулась, когда в дверь начали настойчиво стучать. Едва она открыла дверь, как худенькая красивая девушка с распущенными рыжими волосами и с торчащими ключицами на открытой шее кинулась обнимать её. — Лайла, ты в порядке? — Нет! Я не в порядке! Он не отвечает на мои звонки, я не могу его найти, я ходила к нему домой, но мне сказали, что он уехал в другой город. Что мне делать? Сердце у Ребекки тоскливо заныло от тревожного предчувствия. — Проходи, — проговорила она, едва шевеля губами. Панические атаки всё чаще настигали Ребекку. Она плохо спала, всё своё свободное от работы время думала о Лайле и её женатом любовнике, чьё имя она никогда не называла. «Кто же этот загадочный Мистер Дарси?», — про себя думала Ребекка. Когда Лайлы не было рядом с ней, она боялась за неё. Всё чаще Ребекка представляла себе мёртвую Лайлу. И думая об этом, она бледнела от ужаса и сжимала холодные пальцы. Ребекка отключила свет в комнате и легла на кровать. Лайла уже крепко спала, накрывшись тёплым одеялом. Брюнетка осторожно подтянула одеяло к себе и ближе придвинулась к подруге. Ребекка попыталась закрыть глаза и уснуть, но не смогла. Она судорожно вздохнула и дотронулась до руки Лайлы, пытаясь успокоить свои мысли. Приступы тревоги то и дело настигали её в течение дня и не оставляли в покое даже ночью.***
Мёртвая Лайла лежала на крыше. Её живот был в крови, блузка была порвана, из виска сочилась кровь. На лице были царапины и синяк, кожа на коленях была содрана. Эта картина вышла в воображении такой живой и яркой, что Ребекка вдруг задрожала, в ужасе глубоко задышала и проснулась от кошмара, который мучал её уже больше месяца. Она закрыла глаза, содрогнувшись всем телом и побледнела. Ребекка ухватилась за комод и, используя его в качестве опоры, обулась. Она вышла на балкон, чтобы подышать свежим воздухом. Сейчас ей нужна была ясная голова. «Дарси. . . Он причиняет Лайле вред. Даже в моих кошмарах он делает ей больно», — думала Ребекка, считая, как обычно, мелькающие в окне фонари. «Она стала часто плакать после их встреч. Что если он убьёт её? Что если мне снятся вещие сны?» И до тех пор, пока она разбиралась в своих запутанных мыслях, пока ей вдруг не стало почти физически противно от страшных картин в своём воображении, она стояла на балконе в одной футболке и дрожала от холода ночи. — Почему ты не спишь? — сонным голосом спросила Лайла. — Трудно спать, когда ты храпишь как паровоз, — огрызнулась Саттер. Лайла обняла её, чего Ребекка никак не ожидала. Она уткнулась ей горячим лицом в шею и прошептала: — Извини, что вторгаюсь в твою жизнь и надоедаю со своими проблемами. — Ты сама создаёшь свои проблемы. Если бы у меня была хоть частичка того что имеешь ты, то я бы точно не стала тратить свою молодость на женатого козла, — резко сказала Ребекка. — Само собой. Люди всегда так говорят. Все мы хотим быть на месте другого человека, думая, что его жизнь лучше нашей, — отрывисто проговорила Лайла. Они переглянулись, и Лайла, не колеблясь, наклонилась и обняла Ребекку ещё крепче, дотрагиваясь до её шеи. Ребекка с трудом сдерживала себя, чтобы не коснуться обнажённой кожи подруги. Пальцами или. . . губами? Приятный запах её духов дразнил её, приглашая приблизиться. Сердце Ребекки забилось быстро и беспорядочно. Она хотела что-то сказать девушке, когда та неожиданно наклонилась и поцеловала её. Губы Лайлы были мягкие и тёплые. Ребекка положила руки ей на поясницу, её губы скользнули по шее подруги, опустились вниз и замерли во впадинке у ключицы. — Это мило, но я пока не готова к таким экспериментам, — прошептала Лайла на ухо Ребекке. У брюнетки дрожь прошла по спине. Она вздохнула и Лайла почувствовала её дыхание на своей коже. — Извини, я совсем забыла про твоего престарелого любовника, — проговорила Ребекка с сарказмом. — Он вовсе не такой старый. — И какой же он? — Я могу тебе рассказать. Только ты никому не говори. — Я похожа на ту кто будет сплетничать? — спросила Ребекка, стоя у порога спальни. «У меня и друзей-то нет», — пронеслось у неё в голове.***
Ребекка проснулась в тёплой кровати одна. Её мысли блуждали в прошлой ночи, вспоминая слова Лайлы. «Он профессор психологии, а его жена работает в коллегии адвокатов Филадельфии. Они вместе преподают в университете». — Почти смешно! — хмыкнула Ребекка. — Я была уверена, что Лайла закрутила роман с каким-нибудь банкиром или бизнесменом. Учитель и студентка. Это так банально. Девушка быстро оделась, привычно подвела чёрным карандашом глаза, завязала волосы в тугой хвост и была готова идти на работу в бар. «Он просто запудрил ей голову. Этот психолог выбрал для себя лёгкую добычу. Родителям Лайлы плевать на неё, отец всё время работает и не интересуется жизнью дочери. Соблазнить её не составило ему труда, — подумала Ребекка в отчаянии, — как же Лайлу угораздило влюбиться в такого лживого подонка?» Перед выходом она налила из крана стакан холодной воды и выпила его до дна. Сделав несколько глубоких вдохов, девушка мысленно иронически посмеялась над своим нелепым поведением и излишним беспокойством за Лайлу, но твёрдо решила, что вправит ей мозги и больше не позволит ей встречаться с Дарси.***
Когда Ребекка вышла из бара, вместо хмурого августовского вечера на улице была уже почти ночь. Дрожа, она плотнее запахнула свою джинсовую куртку. Остановившись на несколько секунд, она взглянула на затянутое облаками небо, а потом в панике бросилась бежать домой.***
— Лайла, ты с ума сошла! Неужели ты не видишь, что ты для него просто очередная студентка месяца, с которой он развлекается, пока его жена работает! Не ходи к нему. Забудь этого мистера Дарси! — она взяла обе её руки и крепко сжала, глядя ей прямо в глаза. Ребекка почти посадила свой голос, крича на Лайлу. Ей стало нехорошо. Всё её тело болело, словно она пробежала марафон. Её мысли путались, и она уже не знала, что сказать и каким аргументом убедить подругу, чтобы та перестала преследовать учителя. Ребекка хотела рассказать о своих кошмарах, но промолчала. Она понимала, что Лайла всё равно не поверит ей и не остановится. И чем больше Ребекка думала об этом, тем больше ей хотелось кричать и вопить, выпустить всё наружу. — Ты ничего не понимаешь, Ребекка! Тебя никогда никто так не любил! Я знаю, чего хочу, и я буду с ним! Тем более, сейчас нас связывает куда больше, чем просто секс. Ребекка медленно скатилась по стене, прижимая пальцы к вискам. Ноги и руки у неё вдруг страшно отяжелели, голова сделалась лёгкой и пустой, а сердце упало куда-то глубоко вниз и билось там огромными, болезненными толчками, сотрясая всё тело. Панические атаки не отпускали её. В ней было что-то деревянное, мёртвое, от чего хотелось плакать. — Лайла, не ходи к нему, — сказала она дрожащим голосом, глаза Ребекки вдруг заблестели слезами. — Ты меня не остановишь. Я всё решила. Лайла не сделала попытки обнять Ребекку или хотя бы взять её за руку, лишь сказала в привычном для неё тоне: — Я забегу к тебе завтра в бар. Дверь захлопнулась, а для Ребекки наступил промежуток чудовищной темноты и тишины — без мыслей, без чувств, без всяких внешних впечатлений, почти без сознания, кроме одного страшного убеждения, что скоро произойдёт что-то ужасное. Осталось лишь дождаться завтра.***
Лайла не пришла в бар ни после занятий, ни вечером. На звонки она не отвечала, а Ребекка чувствовала, что уже нет смысла названивать или искать подругу. Что-то оборвалось. Она почувствовала это сразу, как проснулась утром. Кошмары больше не снились. Приступов тревоги больше не было. Неведомый страх за подругу прошёл. Бояться больше нечего. Всё страшное наступило, когда Лайла покинула её квартиру. «Этого было не избежать. Это случилось не вдруг, не когда Лайла рассказала мне о Дарси. Всё началось гораздо раньше. Судьба Лайлы была определена, когда она закрутила с ним роман». Ребекка села на подоконник, взяла газету и стала читать её, не понимая слов. Голова закружилась… ТРУП СТУДЕНТКИ БЫЛ НАЙДЕН В БАКЕ С ВОДОЙ НА КРЫШЕ ОБЩЕЖИТИЯ. Ребекка знала одно: это был труп Лайлы. Кошмары превратились в жизнь. Ребекке не хотелось плакать. Не хотелось кричать. Ей хотелось умереть. Она чувствовала себя усталой, опустошённой и побеждённой. Но потом каким-то чудесным образом страх исчез, и вместо него появилось странное предчувствие, что это ещё не конец. Девушка легла спать и, засыпая, она вернулась мыслями к тем дням, когда она познакомилась с Лайлой. Она вспомнила её лицо, длинные рыжие волосы, милые веснушки на лице и её удивительные глаза зелёного цвета. Когда Лайла широко улыбалась, Ребекка замечала у неё маленькие морщинки. Она не умела курить, но всегда воровала сигареты из сумки барменши. Саттер вспомнила, как Лайла затягивалась сигаретой и сразу же начинала одновременно кашлять и смеяться.***
Утром по новостям передавали, что уже установили личность мёртвой студентки. Сердце у Ребекки бешено колотилось. Она задрожала и ощутила, как горлу подступила волна тошноты. ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ ЗАКЛЮЧЕНИЯМ ЛАЙЛА СТЕНГАРД БЫЛА УБИТА. СНАЧАЛА ЕЁ ЗАДУШИЛИ, А ПОТОМ ТЕЛО БРОСИЛИ В БАК С ВОДОЙ. ПОЛИЦИЯ ВЕДЁТ РАССЛЕДОВАНИЕ. Ребекка снова почувствовала такое знакомое и привычное чувство нарастающей паники, которое словно бушующий океан в плохую погоду было готово захлестнуть её всю. «Мне снились сны, где Лайла была мертва. И вот её тело нашли в баке с водой. Это не сон. Об этом говорят по новостям. Дарси пожелал ей умереть, но это ещё не всё. Теперь я чувствую страх за себя»,— безнадёжно подумала Ребекка. Выходя из квартиры и закрывая дверь, девушка увидела высокого парня в клетчатой рубашке. Он поднимался по лестнице и нёс на плече велосипед. — Меня зовут Уэс, я сегодня заселился в квартиру по соседству, — сказал парень, протягивая для знакомства руку. Ребекка отшатнулась, как вампир от распятия. — Мне плевать. И не приближайся ко мне! — огрызнулась она и быстро спустилась по лестнице. Ребекка снова чувствовала подступающие приступы тревоги, смешанные с неподдельным ужасом. Внутри у неё всё похолодело. Теперь она точно знала и ощущала это знакомое и уже такое родное чувство страха. «Мой кошмар ещё не закончился».