Неправильно... или? - 2. Приключения в Хогвартсе

      После занятий «факультатива» я отправилась в свою спальню. Ну, на самом-то деле спальня была не моя — по прежнему приходилось делить ее еще с четырьмя однокурсницами, но мы все старательно делали вид, что друг для друга нас просто не существует. Правила игры были простыми: они не стучат никому о моих передвижениях и ночных отсутствиях, а я в благодарность не превращаю их жизнь в ад. И эти правила соблюдались безоговорочно вот уже в течении года.              Достав из-под кровати чемодан, я вытащила из него неприметную сумку и, повесив ее на плечо, снова отправилась в Выручай-комнату. Надо было потренироваться, а без защитной экипировки в моем случае этого лучше не делать. Мало ли — наебнуться с высоты даже в виртуальном пространстве как минимум неприятно.              Представив в очередной раз традиционный спортивный зал для разминки, я зашла внутрь и поняла, что нахожусь в выручай-комнате не одна. Довольно странно, что кто-то еще решил воспользоваться такой же модификацией спортзала, особенно если учесть, что знали о ней только я, Явик, Теф и Снегг. Явика я пару минут назад видела в компании однокурссников с Когтеврана, у Теф еще не закончились уроки… В этот момент я увидела, собственно, кто оккупировал с древности известный снаряд под названием «турник» и… Нет, будь это кто-нибудь другой, я бы точно не сдержалась и заржала, но зная, как болезненно реагирует Северус на любые насмешки над собой… Так скажем, губить его карьеру мастера спорта не так произнесенной фразой не хотелось. А вот вмешаться, кажется, все-таки придется, потому что… Ну куда ты, блять, ну кто так руки держит, ты же сейчас себе пальцы повывихиваешь к чертовой матери!              Мысленно пожелав себе удачи, я сделала несколько шагов вперед и оказалась в поле видимости зельевара.              За время проведенное с людьми и инопланетянами мира Д-Сигма 415 я научилась во время знакомства и при разговоре не обращать внимание на внешность собеседника, даже если по меркам некоторых она была отталкивающей. Но вот не смеяться тогда, когда смешно… С этим было намного сложней.              Телосложение у моего «дяди» было… Ну, проще назвать это теловычитанием, если честно. Мало того, что тощий, как вязальная спица, так еще и высокий… И если в жизни это смотрелось не особо несуразно, то то же самое зрелище, сейчас безуспешно пытающее подтянуться хотя бы раз пять на турнике… Судя по его взгляду… Мда, если я сейчас засмеюсь — меня будут бить. Хотя нет, вряд ли будут бить — скорей уж со мной просто перестанут разговаривать. Раз и навсегда.              Гневный взгляд черных глаз едва не прожег во мне дыру. Стараясь игнорировать его, я спокойно сделала еще несколько шагов вперед, становясь рядом и, положив одну руку поверх руки Северуса, принялась говорить, как ни в чем не бывало. Как будто не было мне немножко смешно…              Нет, на самом деле — мне кажется странной эта черта характера Северуса. Возможно, получится позже помочь ему с этим разобраться, но пока что я просто не рискну в это лезть. Конечно же, с одной стороны я прекрасно понимаю, почему он боится показаться смешным — у самой когда-то была эта черта. Когда над тобой издеваются и насмехаются все окружающие, поневоле начинаешь бояться этого. Но вот с другой… Без этого невозможна здравая самокритика. Без этого невозможно спокойно переживать поражения и неудачи. Без этого невозможно в принципе жить и двигаться дальше. Как можно вообще существовать, когда любое неосторожно сказанное слово или сорвавшийся смешок другого человека могут причинить чуть ли не физическую боль? На Базе эту черту в стажерах искореняли инструктора. Понимаю, почему этим не занялась Электра — у нее и времени не особо много было, да и с Северусом она состоит в отношениях, а не на задания ходит. Но вот мне с ним придется работать и впоследствии надо будет с этим что-то делать. При обучении искусству снайперской стрельбы мне приходилось призывать на помощь всю свою выдержку и, главное — доставать из памяти все когда-либо услышанные истории о чужих неудачах (ну и вспоминать свои собственные естественно), чтобы не дать ему сорваться, опустить руки и забросить это дело. Прямое повторение того факта, что все мы когда-то были новичками, совершали одни и те же ошибки и сталкивались с одними и теми же проблемами особой убедительной силы не имело.              — Эту руку сюда, а эту вообще поверни. И да, кстати — на, держи, это тебе тоже пригодится, если не хочешь потом сверкать рваными кровавыми мозолями, — прежде, чем он успевает хоть что-то сказать или возразить, я достаю из кармана пару запасных полуперчаток и застегиваю их у него на руках. — Лучше начни с гантелей — сэкономишь массу времени, нервов, да и руки так болеть не будут. Пойду наебнусь с высоты, если что — обращайся, подскажу, что да как. И, кстати, плащ надо снимать — техника безопасности придумана не просто так.              Чужой взгляд я чувствовала спиной все время, пока шла к создаваемому на ходу здесь же, в спортзале, помещению, оборудованному для полетных тренировок. Крылья арматриса, как ни крути, требовали развития. Правда, с учетом того, что эти ребята нормально летать умели только к пяти годам, а у меня облик кошки-четырехлетки — вряд ли у меня пока что будет получаться что-то стоящее. Но попробовать стоило. А то неизвестно, когда может какое-либо из твоих умений тебе пригодится…              Уже в облике кошки пытаясь взлететь, я все думала… почему-то мысли возвращались к Электре, к инструкторской деятельности, к тому, что когда-то мне тоже придется точно также заниматься натаскиванием новичков… Хотя, положа руку на сердце — мне этим приходилось заниматься уже сейчас, в наше время. Началось все с Невилла год назад. Потом на меня, Явика и Найлуса повесили обучение Тонкс. Ну, с девчонкой, признаться, вообще все просто было — в плане конструкции психики она практически ничем не отличалась от меня и большинства других альтернаторов. Здесь прокатывала стандартная тактика насмешек, ругательств и нелестных сравнений, которая раззадоривала мракоборца и заставляла выкладываться на полную. Невилл… Ну, там все было сложней, но не сложней, чем со Снеггом. С Северусом сложно в основном потому, что он ни на секунду не может забыть, что я на добрый десяток лет его младше. Даже больше, чем на десяток. А когда твоим учителем выступает эдакая малолетка… Наверное, это задевает. Хотя я вон одно время на уроки к Хлое моталась — и ничего, живая.              Приняв облик арматриса, я подошла к возникающим из воздуха прямо по ходу дела трамплинам, кольцам и вышкам. Взбираться лапками по железу было не особо приятно, но желания тратить силы и представлять что-либо другое не было ни сил, не желания. Кроме того — мое дело сейчас научиться хотя бы нормально приземляться, а не привередничать из-за температуры лестницы под ногами.              Ебнувшись с высоты в двадцатый раз я поняла, что на сегодня с тренировками на полет можно завершить. Нет, серьезно — я пытаюсь летать вот уже два часа, без особых пока что результатов, но глядишь, да получится что-то путное, если я буду вот так вот по два часа хуярить хотя бы день через два.              Явик последнее время слишком много времени проводил с однокурсниками из Когтеврана. То ли наверстывал упущенное детство, решив отрываться на полную, раз в школу попал, то ли задумал какую-то большую пакость — этого таракана поди пойми, какие у него в голове… Хм, кстати, а если у людей в голове тараканы, то может ли это означать, что у тараканов в голове люди? Наверное, тар… то есть люди в голове Явика похожи на самых оторванных бойцов нашей Базы. Есть там у нас парочка психов, на фоне которых даже я нормальной кажусь…              Убрав полигон я вытащила из сумки со снарягой голодиск. Электра сказала, что это лично мне на случай, если я заскучаю. Поначалу я не понимала, почему она сделала упор на том, что сия тренировочная программа предназначена именно для меня, но только когда увидела список противников… Хм, хороший подарочек мечнику — заставить его сражаться со слепками личности других известных мечников Базы. Кто тут у нас… Имена были либо абсолютно неизвестными, либо знакомыми, но очень смутно. Мы изучали деятельность альтернаторов прошлых лет, но чаще внимание уделялось проведенным маневрам и примененной тактике, чем именам. Тем более, во время заданий все они фигурировали под позывными, кличками и так далее. Некоторые из моих современников на Базе до сих пор не в состоянии сопоставить «Рин» и «Айрин Шепард», что уж говорить о давно погибших…              Я снова посмотрела на диск, после чего подбросила его в воздух, тем самым активировав программу. Странно это… Они давно исчезли, про их действия большинство даже бойцов Базы забыли… Да что там, они же первыми и забывают, ведь то, что для обычных людей представляется эдакой красивой легендой, для альтернаторов — обычное дело, а кто помнит об обычных делах? Я вот знакомилась с историей Базы и действиями предшественников всего лишь больше года назад, при этом никогда не жаловалась на плохую память, но из длинного списка противников узнала только одно. Эмилия Айхонар. Ну это имечко я уж точно никогда не забуду. Кстати, в списке она находилась ближе к концу, а значит — один из самых сложных противников. Важна ли мне эта информация с учетом того, что я унаследовала и ее силу, и ее обязательства? Определенно важна. Она как бы намекает, что к силе артефактора и числу приключений носителя знака Арматриса мне добавляется куча дополнительных возможностей и, конечно же, пакостей, где эти возможности предстоит использовать.              Несколько лет назад, принимая условия, выставленные Деяной, Эмилией и Антонием, я даже не предполагала, что простое желание выжить и не дать умереть любимому и другу приведет меня к таким приключениям. С одной стороны — полученные по ту сторону Черты возможности мертвых альтернаторов уже успели спасти наши жизни множество раз, но с другой… Эх, да какая разница теперь! Что там думать про прошлое… Надо на настоящем сосредоточиться, ну и в будущее иногда заглядывать.              Дверь моего «тренировочного цеха» открылась в самый неподходящий момент — я как раз дошла до сражения с Эмилией Айхонар. Та была умелой мечницей и, вдобавок, сражалась точно также, как и я — двумя мечами, комбинируя бой с акробатическими трюками, что существенно усложняло тренировку… Тренировку, которую мне безвозвратно испортили.              — Я же просила не мешать мне, когда… — обернувшись, я заметила в дверях Северуса. Неестественная даже для него бледность сразу бросилась в глаза. Вторым моментом, который я заметила, уже сделав несколько шагов навстречу ему, была неловко согнутая правая рука, которую мужчина придерживал левой. — Что случилось?              — Можешь помочь снять? — вопрос зельевар проигнорировал, вместо этого протянув травмированную руку чуть вперед. Глухой стон сдержать у него не получилось.              Сейчас я в который раз порадовалась тому, что мы находимся в Выручай-Комнате. Магия этого помещения не могла создавать еду, барахло, лекарства и множество других важных вещей, о которых нам приходилось заботиться самостоятельно, но вот предметы интерьера можно было создавать прямо «на ходу».              — Сядь, — осторожно усадив Снегга на диван и уже не обращая внимания на то, как сжимаются вокруг нас стены комнаты (если не спортзал, то помещение должно быть небольшим — лично мне так всегда спокойней, да и этот привык к своим подземельям, а не к комнатным стадионам), я принялась избавлять его правую руку от одежды. Было бы что избавлять — перчатка расстегнулась, стоило только на кнопку нажать, а рубашку и свитер пришлось просто разрезать, поскольку по его лицу ясно было — снятие традиционным способом он не выдержит.              — Сломал в двух местах, — произнесла я. — Повезло, что без смещения. Сейчас зафиксируем и сдадим тебя мадам Помфри.              От собственных слов душу на мгновение обожгло странное чувство собственной никчемности. Сейчас была в наличие одна из тех самых ситуаций, когда я ничем не могла помочь. Само собой, все альтернаторы проходили медицинскую подготовку, но реальный толк был только от тех, кто обладал навыками целителя — все остальные могли только грамотно обработать ранения, но не лечить их. Всевозможная техника и личные особенности облегчали постановку диагноза, что являлось просто незаменимым в условиях какого-нибудь средневековья, но вот конкретно сейчас в данной ситуации… Увы, но я ничем не могла помочь. Можно сколько угодно говорить о своем могуществе и величине имеющихся сил, но когда оказываешься не в состоянии срастить перелом у кого-то и вместо этого вынуждена смотреть на чужую боль… Так себе ощущения, если честно. Если совсем честно — врагу не пожелаю.              Сумка влетела в руку сама собой и я в который раз порадовалась, что недолгая, но полная приключений жизнь научила меня держать все под рукой. В том числе и перевязочные материалы.              — В больничное крыло — не надо. Помфри не сделает для меня ничего, что я не смог бы сделать сам. Костерост есть, за пару часов все срас… — стон боли прервал его речь. Мужчина зажмурился и прикусил губу.              — Северус, я же не… — тихо начала я, поскольку понимала, что просто не могла причинить боли такого уровня.              — Это… не ты. Просто больно. Когда переломы или вывихи… Всегда со мной так…              Из путаных объяснений Снегга я смогла понять основную суть: болевой порог у него, как я сама заметила во время наших приключений в прошлом году, находится намного выше среднего. То есть, круциатус выдерживает, битье выдерживает (иначе бы свихнулся еще в первые годы жизни), какие-то магические атаки тоже выдерживает. А вот если пресловутые атаки повреждают кости — тут уж пиши пропало… Сейчас его состояние с каждой секундой все меньше напоминало вменяемое и адекватное.              — Тебе не Костерост нужен, а гипс на всю руку и адекватное обезболивающее, — попыталась я было возразить грозной летучей мыши.              — Большое спасибо, мучиться в гипсе почти месяц мне действительно понравится куда больше, чем два часа потерпеть действие зелья.              Я вспомнила, что Костерост обладал довольно-таки болезненным действием и с сомнением посмотрела на Северуса.              — Какого черта ты на меня уставилась? Выдержу, не в первый раз уже приходится.              На мгновение к нему словно вернулось привычное самообладание и образ Грозного Слизеринского Декана. Но мокрое от пота лицо и крупная дрожь, колотившая тело, тут же заставили это впечатление исчезнуть. Порцию костероста он навернул, даже не поморщившись. Вот уж кому никогда не было дела до вкуса различных зелий…              Его состояние меня беспокоило. И это мягко сказано. Только что глупое желание разобраться с проблемой самому довело его до беды. И я не вмешалась, хотя могла и, признаем — должна была! Отчасти именно я виновата в том, что он полез на этот чертов спортснаряд. Пока не было меня, сиречь — главного раздражителя и напоминания о собственной физической несостоятельности, он еще не уделял этому внимания, но стоило появиться мне в прошлом году…              Я вспомнила, каким взглядом Северус раз за разом наблюдал за нашими тренировками. Именно этот взгляд заставил меня в конечном счете заняться его приобщением к нашей работе, чтобы уберечь от лишних неприятностей и проблем. Но, похоже, к умениям снайпера наш многоуважаемый профессор все-таки решил приобщить еще и общую физическую подготовку, а с учетом того, что раньше он ею не занимался вообще никогда… Стоило ведь ожидать таких результатов. Надо было не полетами заниматься, а остаться, заставить снять этот гребаный плащ и показать, что к чему.              Собравшись встать, я неожиданно почувствовала довольно сильную хватку на своей руке. Мда, несмотря на то, что с физподготовкой в частности зельевар не в ладах, сжать мне руку так, чтобы синяки остались, он в состоянии.              — Я не ухожу, — мягко произнесла я. — Просто тебе лучше лечь…              «А то того и гляди упадешь вперед» — этого я не произнесла, но судя по всему, он понял, что я имела в виду. Криво ухмыльнувшись, мужчина лег на левый бок. Подсунув ему под голову подушку и укрыв непонятно откуда взявшимся пледом (впрочем — понятно, откуда! Оттуда же, откуда в этой комнате все время появляется все, что мне или другим в ней находящимся нужно), я, уже не пытаясь разжать его пальцы, устроилась рядом на полу. В какой-то момент ментальный блок не удержался и меня на долю секунды накрыли чужие ощущения.              От боли в правой руке слезы сами собой брызнули из глаз. Так больно мне не было даже тогда, на Цитадели. Хотя, если честно, я не очень хорошо помню свои ощущения на тот момент.              — Прости… Забыл, что ты… — хватка исчезла, с ней пропало и ощущение чужой боли.              — Ничего. Ничего страшного, — поспешила заверить я, хотя страшно на самом деле было. Внезапно пришло решение. Простое, но оттого кажущееся не менее эффективным. — Северус, зелья ведь не подействуют, я права?              — Нет. Только терпеть, — рубленые фразы, которые выходят у него сквозь стиснутые зубы. Стон сдерживает с трудом, хотя я бы на его месте уже орала.              — А легиллименция? — быстро уточнила я. — Ведь когда изучаешь чужую память, собственные ощущения пропадают, верно?              — Да, так и есть, но…              Ах, да. Память — это же типа личное пространство. И типа, в пресловутую память никого нельзя пускать. С учетом того, что у меня в команде полноценный телепат, а в подсознании периодически тусуется элементаль — стоит ли упоминать, что я уже в эти общепринятые правила неприкосновенности собственной памяти уже не особо-то вникала?              — Слушай, если это поможет избавиться от того кошмара, что творится сейчас с тобой из-за этого долбаного перелома и долбанного Костероста — то давай, делай.              Левой рукой достав палочку и направив ее на меня, Снегг произнес привычное «легиллименс» и выручай-комната исчезла — нас окружали фрагменты моей памяти, которые лежали «на поверхности». Конечно, Северусу может не понравится их содержание, но сейчас именно я диктовала условия, то бишь выбирала программу просмотра.              В общем, последующие два часа, а то и больше, прошли у нас продуктивно. Хотел Северус, или нет, но осваивать премудрости правильного проведения физической подготовки ему пришлось, что называется, с азов. Ну, верней, с первого моего курса «в семерке» — именно тогда у меня наладились профессиональные отношения с различными спортснарядами.              — Знаешь, Шепард, а ведь он прав насчет «мешка гнилой картошки», — неожиданно фыркнул Северус глядя, как меня прошлую опрокидывают броском через бедро об пол.              — Был прав. Когда-то. Я, правда, тогда жесть как обиделась. Потом до самого выпуска колбасилась ночами в тренажерке, благо, что Эрика взялась помогать. Я тогда, правда, не знала, что она — Алика, просто считала ее одной из своих сокурсниц, разве что, для разнообразия, вменяемой и полезной в плане обучения. Вот и натаскивались потом…              — За два года натаскать кого-то, чтобы он был способен прыгнуть с высоты пятого этажа и не разбиться? Не верю, — попытался Северус подловить меня на лжи.              — Тю, да не дури ты! Это же развитый технический мир — броня с амортизаторами, все дела… Специально же разрабатывались всякие костюмы для сражений и под водой, и в условиях планет с другой гравитацией, и в открытом космосе даже! Так что не с пятого, а так — этажа со второго. Пока паранормальщина не поперла — не сказать, чтобы я шибко выше средних показателей была.              — Если бы ты была на уровне средних показателей, то ты бы даже до Иден Прайм не дожила, — сделал мне комплимент зельевар.              — Ну так это по боевой подготовке в целом, средние показатели. Но не забывай — у меня были… Ну, во-первых, биотика. Кулаком против «сингулярности» не особо повоюешь, если честно, да и толковой брони, которая бы от этого дела вот прямо на сто процентов защищала, до сих пор не изобретено. Так что в разгар боя хуйнуть синенькой вспышкой «примерно туда» — и кого-нибудь из врагов да зацепишь, если не убьешь, так хоть с ног собьешь или дезориентируешь на время. Во-вторых — у меня были мозги и подвешенный язык. В некоторых случаях я сходила за дуру-блондинку, таким образом добывая важные сведения — кто же станет бояться общаться при человеке, интеллект которого кажется ниже тумбочки! В некоторых на помощь приходили уговоры, реже — угрозы… И не смотри на меня так — я знаю, что с моим видом угрожать не особо выходит, но на контрабандистах на Иден Прайме именно запугивание и сработало. В-третьих… Ну, в третьих, тактика-стратегия, что в совокупности с умением наладить отношения в команде давало весьма неплохой отряд, в котором как-то можно было не беспокоиться насчет того, что не ахти со снайперским мастерством, да и на «танка» я далеко не всегда дотягиваю. Хотя… Уже после пришествия паранормальщины, или под адреналином махач с кроганами получался все равно знатный… В общем-то, как ни крути, а совокупность умений нужна, понимаешь? Что-то получается лучше, что-то — хуже…              — Это ты сейчас о чем? — мгновенно насторожился зельевар.              — Ну ты же сам понял, о чем я, верно? О твоей рукопашке, например. Нет, обучить-то можно. Можно сделать так, чтобы ты смог отбиться врукопашку от пары-тройки гопников в темном переулке, можно добиться того, что окажешься способен выдержать километровую пробежку, но вот… Двести подтягиваний за заход — это если и про тебя, то только через несколько лет очень упорных тренировок. А ты, если я правильно понимаю, не собираешься ради второстепенных возможностей забрасывать основные, верно? Ну те, которые у тебя лучше получаются…              На долю мгновения зельевар стал мрачным, как туча. И в следующий момент, когда я уж было думала, что он меня пошлет, Северус, словно приняв какое-то решение, признес:              — Я тебя понял.              — Это значит, что в следующий раз я тебя увижу в спотзале в нормальной одежде? — уточнила я.              — У меня нормальная одежда.              — Не для тренировки, — резко возразила я. — Заведи спортивный костюм, ну или возьми те шмотки, в которых гулял по Базе. Или же просто найди какую-нибудь старую рубашку со штанами. И без плаща.              — Угу, — мрачно так, как будто я его без одежды заставляю появиться.              — И без прочей болтающейся фигни, которая цепляется за все, что ни попадя и приводит к переломам.              — Могу узнать, откуда именно тебе известно…              Тон его голоса стал ледяным. Ах, да, кажется, я угадала с причиной падения и поэтому он теперь считает, что я это самое падение видела.              — Я не подсматривала, если ты об этом. Просто элементарная дедукция. Раз повредил руку — значит, выставил в сторону при падении. Если бы просто руки сорвались с перекладины — то приземлился бы на ноги, на крайняк — на пятую точку, пардон мой французский. А раз летел по непонятной какой-то траектории — значит, зацепился плащом за что-то сбоку, плащ потянул вниз, сорвался, а при падении летел на бок, ну и выставил локоть вперед. В принципе, стандартная реакция и стандартная ситуация. Для новичка. Но лучше бы этого избегать, то бишь слушать, что говорят более осведомленные люди и выполнять с первого раза. Или тебе шишки интересно своим лбом набивать?              Реплика была оставлена без ответа, что редкость само по себе. Это как бы означало, что крыть оппоненту нечем, а значит — в конце концов он признает мою правоту. А значит — в нашем и без того плотном графике появится еще одно занятие. Амбридж, кажется, меньше достанется люлей от меня, хотя… Это как знать, как знать.              ***              Чем ближе было Рождество, тем меньше студентам хотелось учиться. И если большинство преподавателей все-таки знали меру — даже Снегг при всем своем паскудстве характера задавал куда меньше домашки, то Амбридж ослаблять вожжи и не думала. Это она зря, определенно зря.              Студенты расслаблялись все больше, Амбридж в ответ давила их новыми заданиями и, конечно же — декретами. Жабе в розовом удалось невозможное — она медленно, но верно сводила на нет вражду между факультетами благодаря одному лишь своему существованию. Уже все меньше было стычек слизеринцев с гриффиндорцами, а вот количество всевозможных неприятных сюрпризов для госпожи в розовом — наоборот, росло в геометрической прогрессии.              Благодаря усилиям нашей троицы заводил (я, Явик и Теф), ученикам было в данный момент запрещено:              — ходить на одной ноге;       — ходить на руках;       — икать;       — чихать;       — кашлять;       — ходить с распущенными волосами;       — носить иную одежду, кроме формы;       — находиться друг к другу ближе чем на 1 метр;       — делать сальто;       — учить делать сальто других;       — беседовать на посторонние темы;       — читать неучебную литературу;       — проговаривать на уроках записываемый текст;       — задавать вопросы на уроках;       — уточнять информацию на переменах…              И многое другое — это я перечислила только первые и особо запомнившиеся пункты. Каждый раз, когда кто-то из нас троих совершал какой-либо поступок, не нравящийся жабе в розовом, тут же на стене рядом с большим залом прибивался очередной декрет и чем дальше, тем больше было в них идиотизма.              С каждым разом нам троим оставалось все меньше и меньше места для маневра, а студентам школы — все меньше свободного пространства. Атмосфера неумолимо накалялась и, по моим прикидкам — как раз после рождественских каникул можно взяться за дамочку всерьез.              Ну а пока мы просто не давали ей расслабляться. Регулярно проделывались мелкие пакости вроде намазывания различными клейкими веществами поверхностей в кабинете Амбридж, кражи Черных Перьев, которые она, судя по всему, держала где-то в большом запасе, или же мастерила из подручных материалов… Хм, кстати, а неплохо бы выяснить, в чем тетка сильна — уж точно не в педагогике и не в элементарных заклинаниях. Ну и не в защите от Темных Искусств.              У Северуса теперь новое развлечение — портить сидящей рядом Долорес аппетит. Ну а я что? Я исключительно от щедрой души накидала ему книжек с картинками полуразложившихся трупов. Ну там, криминалистика, судебная медицина, кровь-кишки-распидорасило и куча опарышей прилагаются. У Северуса это все вызывало исключительно научный интерес — по долгу службы изучал и не такое, а вот Амбридж… По-моему, от последней книжки она точно позеленела, чем еще больше стала напоминать земноводное, с которым ее регулярно сравнивают.              Я, правда, все больше и больше «отходила от дел» в войне с монстром в розовой кофточке — сейчас уже запустилась цепная реакция и мне лишь иногда надо было контролировать ее течение. Иногда, ага. Когда время свободное выдавалось. А у меня его практически не было. И дело не в школьной программе, которую я учила на «отъебись», и даже не в Северусе, который уже усвоил принципы, технику безопасности и получил автоматизированную программу тренировок на полюбившемся симуляторе — то есть занимался самостоятельно с минимальным моим участием… Дело всё в грядущем визите в храм.              Честно — чем ближе был «день икс», тем больше у меня находилось времени и сил как раз-таки для тренировок с оружием и паранормальщиной. Просто, возможно, организм понимал, что выкрутится мне будет не так уж просто и в этот раз обычное везение мне не поможет. Оно и не помогло. Помог кое-кто другой.