Бог и наркотики

— Ну и зачем мы сюда пришли? — почти в крике спросил я Тиса, морщась от собственного голоса. Все же я говорил, что не нужно было идти в туалет через весь зал, проходя каждую колонку. До сих пор ощущаю, как потряхивает все тело, будто бы оно сосуд, через который пропустили все эти басы, под которые сейчас так конвульсивно дергается молодежь на танцполе. — Я тебя не слышу, — тональность голоса парня, кажется, во много раз переплюнула мою. Наблюдаю за тем, как светловолосый, поджав обе ноги, то приседает, то вырастает, зачем-то в этот момент теребя себя не за уши, а за щеки, я немного опешил. — Что с тобой? — в недоумении спросил я, наблюдая за этой картиной. Кажется, я такой был не один. В углу стояла парочка парней, что выйдя из туалета с желанием помыть руки, застыла в одном положении у включенных краников. — У него уши заложило, пытается избавиться таким образом от неизбежной глухоты, — обратился я к случайным очевидцам очередного припадка Тиса. — Эй, чучело, может, хватит, на нас скоро весь клуб пялиться будет, делай уже свое дело, ради которого пришли да пойдем обратно. — Дело? — вы когда-нибудь видели выражение лица удивлённого человека, я вот тоже видел и скажу, что Тис сейчас явно демонстрировал не его. — Жаль, что я телефон в куртке оставил, — полностью проигнорировал я парня, пытаясь навеки запечатлеть увиденное в своей памяти. — Возьми мой, если хочешь, только там денег не очень много, но на пару минут разговора хватит… — Да нет, мне деньги не нужны, мне рожа твоя на рабочем столе бы не помешала, она мне сейчас так задницу опоссума напомнила, что я даже прям не знаю, что лучше: оригинал или твоя версия. — Не думал, что у тебя на заставке стоят задницы. Да ещё и опоссумов. — Да нет, не стоят. Но, говорю же, ради тебя готов сделать исключение, — улыбнулся я, обращая внимание на свои часы, стрелки которых показывали половину второго часа ночи. — Да пошел ты, — с этими словами Тис скрылся за одной дверью из многочисленных кабинок. Недолго думая, я подошел к раковине, включив краник и, забрав волосы одной рукой, перекидывая их за спину, наклонился к холодной струе, что пошла из краника. Вкус воды казался каким-то удивительным, будто я пил не бурную смесь различных далеко не полезных веществ, а живительный напиток. — Бодрит, — убедил я сам себя, отлипая наконец от краника и рукавом рубашки вытирая мокрый рот. Поймав в зеркале собственное выражение лица, я стал водить взглядом по его очертанию: ровный нос казался сейчас каким-то бегающим, глаза жутко расплывались из-за попавшей в них воды, — пришлось быстро моргать. В итоге ровно три минуты я стоял, упершись обеими руками в стороны раковины, чтобы не упасть от потери координации, — перед глазами летали пьяные звезды. Отдышавшись, я немного выгнулся, расправляя плечи и спину, а затем согнулся так, чтобы каждая мышца напряглась, — минутная зарядка принесла свои плоды: больше я не терял равновесия, спокойно рассматривая своё лицо дальше. Не скажу, что я любил свою внешность до одури, но собственные глаза меня жутко привлекали: из-за черного цвета волос голубой цвет переменял оттенок темного, казалось, что зрачок накрывала легкая дымка, делая его на пару тонов грубее, пуская маленькие перья серо-голубого цвета. Получалось красиво, если бы была возможность перерисовать контур глаза вместе с оттенками на бумагу, а затем слегка крутануть его, получился бы неплохой предмет для гипноза, смотря в центр которого, можно было бы увидеть вращающуюся землю. Покрутив пальцем тоннель в ухе, заставляя черные крестики разместиться по дужке равномерно, я отвернулся от зеркала, прислоняясь к выемке у стены. — Ты там долго? — решился спросить я парня, который больно подзадержался на царском троне. — Я залип, — послышалось скомканное мычание. — Над чем? — поинтересовался я, почему-то не проявляя никакого желания спасать товарища от его «залипания». — Над точкой… — также монотонно ответил Тис, кажется, действительно увлеченный чем-то так сильно. — Кто-то насрал в углу? — на автомате выпалил я, на что услышал странное и пугающее. — Угу. — Вот только не говори, что это был ты? — осекаясь, с некоторым испугом, осторожно спросил я. — В углу?.. — как-то отчаянно пробормотал Тис. — Стой, погоди. Ты себя сейчас с говном сравнить пытаешься или… Или что ты там вообще делаешь? — отталкиваясь локтями от стены, я быстро подошел к двери, за которой был Тис, и дернул ручку на себя. Я, конечно, ожидал увидеть все, что угодно, но то, что оказалось за дверью, заставило вытечь мой мозг через ухо окончательно: Тис стоял напротив стены и действительно залипал на точку, какие-то умелые руки нацарапали маленький угол, в который поместили её, дав ей при этом ещё самое невообразимое имя «говно». — Вот так нарекли бедняжку, — ухмыльнулся я, почему-то тоже чувствуя, как в буквальном смысле зависаю на этом. Не знаю сколько мы так простояли на одном месте, но очнулся я от резкого хлопка двери: кто-то выходя из помещения, решил оторваться на этой ни в чем не повинной бедняжке. Возможно, я спокойно отреагировал бы на этот шум, если бы в этот момент мое плечо не накрыла рука Тиса, пальцы которой так усердно сжали его, — вкупе все это заставило вздрогнуть. — Ты чего делаешь? — поведя носом в сторону побелевших костяшек на руке, спросил я, чувствуя, как дыхание парня стало ускоряться. — Ничего, — спешно ответил он, надавливая на плечо сильнее, подталкивая при этом меня к изрисованной серой стене и вжимая в её обшарпанную поверхность, явно пачкая при этом мою рубашку, которая почему-то волновала меня меньше всего. — Отпусти, — прорычал я, понимая, что разумом парня в очередной раз завладели наркотики. Как и на прошлой неделе, Тис переборщил с дозой, отчего нарастающее возбуждение, в буквальном смысле, перекрыло доступ кислорода к мозгу, заставляя проявлять его чрезмерную агрессию к окружающим. На месте жертвы тогда оказалась подвыпившая Ли, которой просто повезло, что так же спешно парня накрыла сонливость, из-за чего он уже через мгновение спал у неё на коленях, заставляя девушку испытывать разнообразные эмоции. — А если не отпущу, то что? — улыбаясь, почти мурлыкая, прошептал Тис, настолько уверенный в своей обаятельности. — Я не хочу тебя бить, — предупреждающе зашипел я в ответ, чувствуя, как кровь приливает к лицу, а его хватка моментально слабеет. Парень отшатнулся от меня, виновато склонив голову и прижимаясь лопатками к противоположной стенке, застыл. Создалось впечатление, что его опять накрывает. Не проверить я не мог, приближаясь к нему, наклоняясь и заглядывая под тень волос, стараясь за закрывающей лицо рукой разглядеть его взгляд. — Попался, — тут же победно было выдано мне бодрым голосом. Ему хватило ровно секунды, чтобы ошеломляющим ударом снести меня к стенке, наваливаясь всем весом сверху. Чтобы воплотить задуманное, парню пришлось немного наклониться, принося мне своей рукой, что вцепившись в мой подбородок, тянула его вверх, далеко не радужные ощущения. Секунда. И вспышка гнева, словно волна, накрывает меня. Сам я даже не успел заметить, как вывернувшись, ударил его кулаком в грудь, выскакивая из кабинки, чуть не снося на ходу дверь с петель. — Я же предупреждал, — не знаю, возможно, я специально не поворачивался к зеркалу, чтобы не видеть своего искаженного лица, но я действительно избегал отражения, наблюдая в этот момент только за тем, как отдышавшись, Тис выскочил следом за мной. — В прошлый раз ты был менее агрессивен, — улыбаясь, съязвил он, запуская растопыренную пятерню в светлые волосы, зачесывая их назад. — Захлопнись. Прошлого раза не было, — сжимая руки в кулаки, огрызнулся я, поймав себя на ощущении стыда, привкус которого до сих пор оставался на моей памяти. — А как же наше первое знакомство? Неужто тебе не было приятно? — в движениях парня были чисто звериные повадки, как бы ни хотелось на него сейчас злиться, в данный момент я сдерживать себя почти не мог. — Забудь, — убедительно ответил я, стараясь отойти на максимально безопасное расстояние, не замечая того, что сам загоняю себя в тупик. — Не могу, память, видите ли, долгая, — играючи усмехнулся он, почему-то в этот момент нагоняя на меня ещё большее раздражение. — Не вздумай подходить ближе, — угрожающе заявил я, чувствуя, как мои слова сравнивают с лепетом ребенка. — Делаю шаг и ничего мне за это не будет, — шагает навстречу. — Затем ещё один, — улыбается. — И ещё, — смеется. — Уже четвертый, мне продолжать? — ехидно ухмыляется, поправляя ворот водолазки. — Хотя, можешь не отвечать, — буквально налетает, ускоряя шаги и оказываясь на пионерском расстоянии рядом со мной, делает последний, контрольный, шаг, за что тут же получает коленом в живот от меня. В прыжке отскакиваю от него, даже не улавливая боковым зрением момент, когда парень резко разворачивается и, ухватившись за мою талию в воздухе, впечатывает к зеркалу, заставляя копчиком и задницей прочувствовать всю мощь здешних раковин. — Отъебись, — отпихиваю его рукой, размахиваясь при этом со всей силы, из-за чего в ту же секунду слышится жуткий треск. Сначала я хотел было остановиться, боясь, что мог сломать ему что-то, но наблюдая за ещё большей активностью парня, понял, что к черту… — Аналогично, — выдает он, вводя меня в ступор: ведь именно это он начал первый, да и смысл его слов мне не понятен вовсе. — Да ты достал уже, не путай меня с той легкодоступной швалью, что встречается тебе на каждом углу в твоей жизни, — получаю удар в ответ, чувствуя, как из губы обильной струей вытекает кровь. Рассек. — О чем ты, детка? С кем я, прости, должен тебя путать? — заносит кулак вновь, заставляя меня, от нечего делать, согнуться и с разбега, сбить его с ног. — Правда глаза колет… — не унимается он, вот только закончить не успевает, получая от меня очередную затрещину, а затем ещё одну. — Урод. — Псих. — Взаимно. Отлетаю на пару метров, сносимый его ногой, больно ударившись затылком о что-то, на секунду теряю всякий ориентир, улавливая слухом лишь приближающиеся шаги. — Вставай, — вместо того, чтобы ответить на секундное проявление жалости с его стороны, резко хватаюсь за протянутую руку и тяну на себя, сваливая парня с ног. Не знаю, сколько бы ещё продолжалось это месиво, которое наверняка бы не закончилось простыми синяками и ссадинами, если бы не руки парня, что, зайдя в туалет с одной целью, нашел себе другую. Разнимая нас, незнакомец схватился руками за ворот рубашки, разводя обоих на максимально возможное расстояние. — Что вы тут устроили? — раздается на удивление строгий и сердитый голос. Поворачивая голову, чтобы взглянуть на его источник, замечаю парня, зеленые глаза которого пронзительно смотрят на Тиса, а затем переводят взор на меня. Сколько я не видел Иззи? Чуть меньше месяца? Да и не ожидал увидеть. После последней встречи, он будто бы исчез из жизни студентов: его лекции заменялись другим преподавателем, что заставлял чувствовать всех присутствующих эту странную атмосферу незнаний, которой так и тянуло от педагога. В клубе его так же никто не видел, хоть я не спрашивал и особо не интересовался по этому поводу, это не мешало другим. Не раз приходил к ребятам, заставая их во время разговора, в котором фигурировало его имя. Вот только никому в голову не приходило проведать парня, узнать, что с ним случилось. Я же… Мне же это было не нужно. — Ничего, — хором отвечаем ему, в этот момент противно морщась от резкого голоса друг друга. — Пусти, — дергает плечом Тис, вырываясь из хватки Иззи. — Терять с вами время — скучно, — как будто бы ничего и не было, словно ничего не случилось, просто берет и уходит, громко хлопнув дверью на прощание. — А ты? — на этот раз голос обращен только ко мне, понимая это, пробегаюсь взглядом по помещению, оценивая степень его разрушения, примечая при этом его непопулярность: за все это время никто сюда так и не зашел. — Я, — утвердительно отозвался сам, ещё и кивая в подтверждение своих слов. — Что «я»? — угрюмо спрашивает парень, почему-то не собираясь отставать от меня. — Из-за чего весь сыр-бор? — Из-за точки, — на автомате отвечаю я, морщась от противных ощущений во всем теле.